Горячая гей библиотека

Курсантская жизнь

Часть 2 (последняя)

Каждый в кабинете был занят своим делом, преподаватель, давший задание для самостоятельного выполнения, успешно отсутствовал, потому прибывших не заметили. Они так и сидели. Вдвоём. Молча.

- Стас, ты это, прости.

- За что?

- Ну что так резко руку оттолкнул.

- Да не страшно. Бывает.

Было как-то неловко вести себя грубо с человеком, который будит в тебе какие-то приятные эмоции, несмотря на осадок после утреннего происшествия. Может, Ване на самом деле нравится Стас? А вовсе не Антон. К нему просто привязанность.

"Да, верно! - мысли заставили встрепенуться парня. - Это простая привязанность. Её можно убрать. Нет любви. Вообще нет. Просто привязанность. Да?"

Звучит обнадеживающе. Но жить с этой мыслью легче. Привязанность похожа на липкую тягучую массу по ощущениям. Или же прочный шипастый канат. Его можно перерубить. Срезать. Тогда обязательно станет легче.

Настроение поползло вверх, лёгкая улыбка появилась на лице Вани, отчего даже Стас заулыбался.

"Привязанность. Просто. Привязанность. Не любовь. Всё пройдёт."

Он старался искренне верить, но где-то в самом глубоком уголке сознания трепеталась мысль:

"Любовь".

Занятия закончились быстро. Всё это время Стас ни на шаг не отходил от Вани. Он стоял рядом с ним в строю, сидел за одним столом в кабинетах и рядом в аудиториях. Не дотрагивался и даже не предпринимал попыток, от чего Ване становилось стыдно. Стас же это делал из уважения к личным границам. Пока тот сам не захочет, парень не дотронется.

Старшина и его помощник как сквозь землю провалились. Не появились ни на одном занятии и даже на том, которое, по сути, пропускать не советовалось в силу профиля обучения и из-за изверга преподавателя. Но им двоим было всё равно.

Укол ревности пронзил грудную клетку Вани, но паренёк постарался встряхнуться. Избавиться от этого назойливого ощущения. Не до этого.

- Слушай, может, сходим куда поесть? А то что- то в столовую идти не хочется.

- Погнали, без проблем.

Погода стояла тёплая. Солнышко наконец-то вышло из-за туч, согревало своими лучами и радовало видом. Оно проникало сквозь стекла внутрь помещения, озаряя светом миленькое убранство кафе. За столиками, накрытыми белой скатертью, стояли вазочки с искусственными цветами, играла расслабляющая мелодия. Вся обстановка намекала на какую-то атмосферу свидания, но... У двух друзей и в мыслях такого не было. Наверное.

Выбрав столик подальше от остальных и заказав себе поесть, они снова погрузились в приятное молчание. Ваня всё ещё обдумывал, как быть с "привязанностью" к Каплану. Стас думал, что происходит с Ваней.

В этот момент колокольчик на двери кафе звякнул. Ещё не посмотрев на дверь, Цагоев ощутил, что что-то не так. Что-то неприятное. Медленно подняв глаза, он увидел двух. Таких похожих, но таких разных. Два Антона. Вместе. Причём старшина довольно смеялся, задорно подняв подбородок к потолку и обнажая верхний ряд ровных белых зубов.

- Ооо, товарищ прапорщик! Тоха - ты тоже здесь! Какие люди! - кричит Стас, не осознавая, на какие муки тем самым он подвергает Ваню, забившегося в угол и как будто ставшего меньше в и без того выданном на размер больше бушлате.

|Утро. От лица старшины|

"Почему из всех самых неудобных и отвратительных ситуаций мира выпала именно эта? Любовный треугольник. Как смешно. Почему два любимых им человека сталкиваются в комнате в такой неподходящий момент? Правильно говорят люди: нельзя любить двоих.

Но что делать, когда сердца разрывается на куски от мысли, что нужно выбрать одного? Это же невозможно. Зачем вообще этот Цагоев появился в моей жизни? Зачем? Он перевернул с ног на голову всё, что было построено. Он перевернул мою душу." - Не только Ваню терзали мысли. Внешне всегда спокойный и выдержанный Антон, гордо несущий на плечах ряд блестящих на солнце и внушавших уважение звёздочек, тоже страдал от них. Ему было сложно выбрать. Сложно оставить одного и оттолкнуть другого. Но сейчас он отталкивает обоих. Чем это лучше? Сейчас бы точно определиться, кто с ним останется, а кого стоило бы избегать всеми возможными силами. Кого? Непонятно.

Весёлый был для него достаточно близким человеком. Почти родным. С ним он знаком дольше. И отношения у них уже сложившиеся. Но Ваня... Он такой непонятный человек. Он ворвался в жизнь спокойного прапорщика нежданно-негаданно. Посеял хаос в его душе. Поставил свой собственный порядок. Это нравилось Каплану. Это было в его духе - везде налаживать свой порядок, и уступить без боя тому, кто наконец-то захотел навести собственный порядок в его голове. В Цагоеве было то, чего не было в его младшем товарище и помощнике: страсть. Всё существо молодого парня было пропитано этим пылающим чувством. Оно обжигало, дарило новую жизнь, вдохновляло. Ради Вани он был готов на всё. Он бы горы ему в ноги кинул. Растоптал бы их. Всё.

Старшина боролся с собственными чувствами, хотел написать Ване, но не знал о чём, хотел выйти из каптёрки и посмотреть, может он ещё в казарме, но не мог придумать более-менее адекватной причины начать разговор, если Ваня всё-таки на месте. Он хотел обнять его, говорить ему только самые нежные слова - но как ему, повидавшему достаточно жёстких вещей в своей жизни человеку в кителе, колодка на котором была больше, чем у некоторых офицеров, человеку с боевым опытом, как он может проявить эти чувства к парню. Голова Антона разрывалась, к горлу подошёл ком.

Ваня заставил посмотреть на эту бренную жизнь под другим углом, вдохнуть полной грудью... С ним хорошо. Это ли любовь?

"Не смей." - Антон со всего маху приложил себя по щеке. - "Нельзя вот так просто менять старое на новое. Нельзя". Прапорщик взял телефон, который до этого лежал на столе, и быстро настрочил сообщение Антону-младшему, который до этого так быстро и громко ретировался с места событий:

"Возвращайся. Надо поговорить".

Он не ожидал, что ответ придёт так быстро, поэтому, когда на экране сразу высветилось дежурное "ок", глаза округлились.

- Вот так да... Ещё и с точкой. Истеричка, - под нос пробубнил Каплан.

В ожидании он открыл окно, высунулся наполовину, осмотрелся и, не найдя никого, достал толстую сигарету. Крепкий табак ещё даже не подожжённой сигареты ударяет в нос, от чего Антон сморщивается, но не останавливается. Подносится зажигалку, чиркает. И вот, дымящийся убийца организма находится у него в руках, испуская густую струйку дыма. Сигареты "Апсны" оставляют сильный запах на его руках и во рту, от чего старшина в который раз морщится.

- Нужно бросить. А ещё Апсны - страна души, ёпт.

Каплан морщится и затихает, сигарета в его руках почти обжигает пальцы. Последняя фраза принадлежала Ване, всякий раз, когда Антон доставал при нём пачку этих лютых сигарет, Цагоев ронял что-то подобное.

Сигарета догорела, но старшина берет вторую и подкуривает от бычка. Курит медленно. Растягивает. Не знает, чем потом занять руки до прихода Антона. Да и разговор предстоит сложный. Нужно бы приготовиться.

Спустя примерно минут 10 дверь распахивается настежь, а на пороге стоит взъерошенный больше чем обычно Антон. Он вальяжно заходит в комнату, отодвигает стул и садится. Казалось бы, что он находится по званию и должности ниже Каплана, но это не мешает парнишке смотреть на старшину сверху вниз.

- Я пришёл. Что тебе надо?

- Хочу извиниться.

Весь пыл кучерявого тут же улетучивается.

- Извиниться?

- Да. Я очень сильно перед тобой виноват. Мне стыдно. Прости.

Тишина.

- Да, знаю, за такое нельзя простить. Но мне правда жаль. Очень жаль. Я не должен был так поступать. Прости. Виноват.

Снова.

- Ты можешь сейчас меня оскорблять по полной программе, обругать, обматерить, да даже ударить. Всё что угодно. Только не молчи.

- Я прощаю тебя.

- Чего?

- Ну, извинения приняты. Что ещё нужно? В ладоши похлопать, покукарекать?

- Ну... Нет.. Спасибо.

- Не за что.

- Ещё вопрос...

- Вместе ли мы? Да.

- Ты серьёзно?

- Тебе что-то не нравится?

- Нет, мне всё нравится. Я рад. Очень рад.

С этими словами Каплан подходит к своему товарищу, который подорвался со стула навстречу ему, и обнимает его. Крепко. Но, кажется, без чувств. Совсем. Он рад, безусловно. Но... В мыслях крутится лишь образ темноволосого юноши, что так засел в его сердце. Была ли такая любовь к Антону в самом начале? Уже неважно. Выбор сделан, и изменить его нельзя.

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, Военные

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>