Горячая гей библиотека

Дважды в одну реку

Часть 3

И вот именно в это время, когда все было прекрасно, вдруг зазвонил Лешин мобильник. Он взял его, посмотрел, кто звонит, и отключился. По лицу его пробежало легкое облачко недовольства, но быстро пропало. Я промолчал, и мы продолжили беседу, но через несколько минут телефон зазвонил вновь. Теперь Леша его выключил совсем, а недовольство на лице проявилось более явно.

- Кому там неймется? Жена? - спросил я из вежливости.

- Нет, любовница, - недовольно ответил он.

- Ну, ты точно тяжеловес: жена, любовник, любовница...

- Пойдем, пройдемся, - не принял Алексей шутку и ушел от продолжения темы. Ему явно не хотелось говорить об этом. Да и настроение у него явно испортилось: пропал блеск в глазах, опустились уголки губ, глаза забегали, а плечи опустились.

- Может, расскажешь? - спросил я.

- Нет, - как-то грубо даже ответил он.

- Ладно, пытаясь сгладить неловкое положение, ответил я, тогда чаю? (меня предупредили, что в Германии нет хорошего чая, и я привез свой).

- Нет-нет, чай после прогулки, - заторопился Леша и стал одеваться, уже не спрашивая моего согласия. Мне ничего не оставалось, как тоже одеться, и мы вышли на улицу. Обыкновенный германский город: мостовая из брусчатки, такие же тротуары, высокие дома с крутыми скатами крыш; чистота, цветы кругом и безлюдье, несмотря на то, что вечер только наступил. Мы бесцельно бродили по улицам. Леша на что-то обращал мое внимание. Я делал вид, что смотрю на то, что он показывает, а сам смотрел на него. Что его так растревожило? Он ведь даже не слушал звонящего? Только посмотрел, кто, и сразу выключил. Второй звонок просто выгнал его из дома? Что происходит? Раньше Лешка мне все рассказывал, и такая ерунда, как банальная любовница, смутить его явно не могла...

- Леш, расскажи мне про неё. Я понимаю, в письмах об этом не пишут, но все-таки, что за проблемы?

Отвечать ему не пришлось. Откуда-то, будто из-под земли вырос, появился симпатичный парень лет 20-25-ти. У Леши лицо и вовсе стало серым, а мальчик протянул мне руку и поприветствовал на ломаном русском языке:

- Добрый вечер, Алексей говорил мне, что вы есть его дядья, и что вы приехать ауз Россия. Понравится ли вам Германия?

- Леше ничего не оставалось делать, как только представить мне этого симпатичного немчика.

- Ганс, - сказал он, - мой приятель. Иногда мы вместе работаем.

- Максим, - ответил я, пристально разглядывая парня. Он был совсем не плох: высокий и стройный, но совсем не худой; четко очерченные мышцы груди и икры ног под шортами выдавали человека, который следит за своим телом.

Ганс перешел на немецкий язык. Сначала он спросил у меня, понимаю ли я по-немецки, и я почему-то решил соврать, что не понимаю. Дождался, когда Леша переведет вопрос, и ответил отрицательно. Леша еще переспросил с сомнением в голосе:

- Даже этого вопроса вы не поняли?

- Ну, этот-то вопрос я понял, но у него совсем другой акцент, и я решил уточнить. А вообще-то я уже совсем забыл и то, что знал, - почему-то нагло соврал я.

Молодой человек успокоился и уже спокойно перенес свое внимание на Лешу.

- Я думал, что он симпатичнее, - сказал Ганс по-немецки, - конечно, для его возраста он очень хорошо сохранился, но по твоим рассказам я представлял его таким же молодым, как ты.

- Ганс говорит, что вы очень неплохо выглядите и спрашивает о вашем возрасте, - по-своему перевел врун-Леша и обратился (уже на немецком) к немчику:

- Какое тебе дело до того, как он выглядит? Скажи лучше, зачем ты пришел сюда? Я же тебя предупредил, что до его отъезда ты не должен попадаться нам на глаза?

- Я просто хотел убедиться, что ты не спишь с ним, - как-то виновато и заискивающе ответил Ганс. В его лице было что-то от побитой собаки: преданность, доброта, готовность к новым побоям...

- Убедился? - грубо спросил Леша.

- Ты знаешь, нет, - ответил прозорливый мальчик, - даже наоборот; он, мне кажется, тебя любит. А еще мне кажется, что он понимает по-немецки.

- Ты прав, - вмешался я в разговор на чисто немецком языке, - а теперь, может быть, вы мне расскажете о своих отношениях?

Белые люди легко краснеют, и Леша не был исключением. Он покраснел так, что будь в городе потемнее, он наверное светился бы. Ганс, напротив, совершенно не изменился в лице и спокойно ответил:

- Мы с Алексеем любим друг друга, и я могу об этом говорить всему миру, только у Леши есть жена и дети, и мы не хотим делать их несчастными. Поэтому мы должны скрывать свои чувства.

Я не могу сказать, что творилось сейчас с Лешей. Он отвернулся и закрыл уши руками, будто от того, что он не услышит слов Ганса, их не услышит никто. Я же вполне сохранял самообладание и даже спокойно продолжил нашу беседу.

- Я тоже люблю своего племянника. Он вырос у меня на глазах и всегда был хорошим мальчиком. Сексуальные же его пристрастия меня не очень интересуют, потому что я никогда не зацикливался на этих вопросах: когда, как, с кем и сколько - личное дело каждого.

Немчик расслабился, и явно подобрел ко мне, а Леша опустил руки и подозрительно смотрел на меня. Теперь он, слабо знающий язык, только улавливал тему, не различая деталей. Он явно подозревал в моем спокойствии какой-то подвох, и не ошибался в оценке моей доброй улыбки.

- Вы можете даже воспользоваться отсутствием Елены и спокойно жить вместе. Пока я не уеду, она не появится, - продолжал я, ни разу не задумавшись, к чему может привести мой лукавый язык.

- Я не понял, вы приглашаете его к нам? - ошалело переспросил Леша.

- А почему бы и нет? Вы же любите друг друга, вот и любите.

- Каждый должен отвечать за себя, и если он, как сучка, тащится от меня, то это еще не значит, что я его люблю, - зло прошипел мой любимый.

- Другим ты так же говоришь обо мне? - без тени злобы на ангельски добром лице спросил я.

Разумеется, на самом деле во мне бушевала буря эмоций, но я сдерживался, как мог. Ситуацию разрядил Ганс.

- Леша не доволен тем, что я рассказал вам о наших сексуальных предпочтениях? - спросил он, - не обижайтесь на него: он никак не привыкнет к тому, что любая любовь это очень хорошо.

- Ничего, сладкий, он скоро успокоится, - сказал я, - пойдемте домой. (О, боже, что я делаю?!)

Действительно, было уже поздно, и хотя спать не хотелось, пора было заканчивать и затянувшуюся прогулку, и ставший ненужным разговор.

Шли молча. Не знаю, что творилось с Лешкой, но во мне бушевал ураган. Никогда бы не подумал, что я такой ревнивый. Или просто не было случая? Жену я не люблю, и меня мало трогают ее отношения с противоположным полом; да и не давала она поводов к ревности. Леша тоже, пока мы жили в Союзе, ни на кого, кроме меня не поглядывал. Теперь же во мне проснулся Шекспировский мавр. Я готов был задушить их обоих; убить, разорвать на части... Я готов был выть и кататься по этой долбанной брусчатке... но только внутри. Снаружи - полный штиль.

страницы [1] [2] [3] [4]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Мужики и молодые, Групповой секс

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>