Горячая гей библиотека

Московское приключение Виктора

Часть 1

- Собирайся, возвращаемся в город!

- Ну, почему так рано? Ведь до школы ещё больше двух недель!

- Мама сказала, что тебе надо быть дома, подготовиться - учеба не шутка, да и как-то неспокойно ей. В общем, проведёшь время в городе - нагулялся уже.

Витя недовольно нахмурился, но возражать дяде Олегу было бесполезно. Жаль: это лето в деревне у бабки выдалось особенно хорошим. Вроде всё было то же, летние каникулы были такими же, как все предыдущие, но в этот раз почему-то всё ощущалось иначе. Наверное, потому что он повзрослел, а может, просто что-то изменилось в природе... Всё было здорово: лес, речка, ночёвки с друзьями на озере, первая водка, мелкие потасовки с местными. Короче, возвращаться в скучный провинциальный городишко не хотелось.

Настроение было испорчено. Виктор наскоро распрощался с друзьями, собрал вещи и, дуясь на весь свет, погрузился в старенький дядин "Москвич".

- Ладно, будет тебе! Ведь большой уже - сам должен видеть, что вокруг-то делается, - вещал дядька хмурому Витьке по дороге в город. - Горбатый-то совсем, видать, осрамился, руки и впрямь опустил. Как начинал-то, так люди верили ему, а теперь - погляди! Деньги ничего не стоят, что копили всю жизнь - теперь бумажки, в магазинах пустота, а в телевизоре Москву смотришь - так один пиздёж. Эх, куда катимся-то?

Дядя Олег, похоже, больше говорил сам с собой, чем с Витькой, но парень чувствовал искреннюю досаду в словах родственника. Конечно, он был уже большой и понимал, что происходит вокруг. Он помнил, что несколько лет назад, когда власть сменилась и у руля встал Горбачёв, дядя был полон оптимизма, просто излучал счастье, всё время повторял, что скоро жизнь станет лучше. Мама была более скептична, отвечала, что всё кончится, как всегда, сменой фасада, что о людях как никто не заботился, так и не будут, и что вообще все они там в руководстве - одна компания. Витя помнил, как поначалу дядя и мама жарко спорили, горячились, даже ссорились, но потом как-то успокоились и согласились, что пусть каждый остаётся при своём мнении. Дела в государстве действительно шли всё хуже и хуже. Это лето 1991 года все жили в каком-то тревожном ожидании, что вот-вот произойдёт что-то страшное, непонятно что, но все чувствовали беспокойство. Вот даже и дядя - всегда такой оптимист, а тоже вон ведь как заговорил.

Виктор задумчиво смотрел на дорогу. Было ещё одно обстоятельство, ещё одно чувство, совершенно новое, ранее не ощущаемое, но вдруг появившееся этим летом. Чувство странное, непонятное, пугающее, но вместе с тем привлекательное и даже сладкое. Этим летом он понял, что стал по-другому смотреть на окружающих. Вот деревенские приятели - с ними он проводил одно лето за другим, хорошо всех знал, а надо же, теперь он ощущал их по-другому. Глядя на своего лучшего приятеля Кольку, Виктор вдруг стал замечать, как набухли у того мускулы и ещё кое-что в штанах, когда другие парни раздевались и купались в озере, Витя чувствовал себя как-то странно, не так, как раньше. Да и взрослые мужики - он ловил себя на мысли, что не может не думать о них, не думать как-то странно, тайно, не решаясь открыться, признаться им. Чувство это касалось только "сильной" половины - девчонки и женщины не вызывали таких мыслей, а ведь в компании мужиков и парней разговоры только и были про то, какая баба как, кому и сколько раз дала...

- Всё, приехали! - голос дядьки вернул Виктора в реальность. - Я помогу донести вещи и зайду поздороваюсь с сестрой.

Они зашли в маленькую квартирку, где жил Витька с матерью.

- Ой, ну слава богу, наконец-то добрались! Погодите, я сейчас щи разогрею, а то, небось, проголодались с дороги, - захлопотала мать.

- Не беспокойся, я на секунду - мне ещё сегодня работать, - ответил дядя Олег и направился к дверям.

- Мам, ну что вы меня так рано забрали? Все ребята остались, спокойно мог в деревне ещё недели две провести.

- Ладно-ладно, всё, надо о школе думать, небось, всё забыл за лето.

- Мама, ну какая школа? Успею ещё! - запротестовал Витя.

- Успеешь, как же! Времени на раскачку нет - надо думать о будущем, хорошо закончить школу, поступить в институт (мать на секунду задумалась), да и спокойнее мне, когда ты здесь рядом.

- Мам, ну о чём ты думаешь? Ну что может со мной случиться? - возмутился было Витька, но тут в разговор вступил дядька.

- Тебе бы всё гулять да гулять, а о матери ты подумал? Одна ведь она хозяйство тянет - ты помощником должен быть, а не обузой!

Витя понял, что дальнейший разговор бессмыслен, надулся и отправился в свою комнатёнку. Он плюхнулся на тахту и стал смотреть какой-то журнал. За перегородкой тем временем продолжался разговор - дядька, видимо, задержался.

- Олег, страшно как-то. С утра говорили, что в Москве какие-то события, да и гляди - по телевизору одно "Лебединое озеро" показывают. Что происходит?

- Не знаю. Мне это тоже не нравится. Ты смотри, Витьку на улицу-то не пускай, а если что - то сразу ко мне, и о барахле не беспокойся, да какое у тебя барахло-то?

- Как же, удержишь его!

Витя пожал плечами, отложил журнал и повернулся лицом к стенке, закрыл глаза и предался тем самым сладким фантазиям, которые стали одолевать его этим летом. Он и Колька купаются голыми, вот он коснулся Колькиного тела, а тот прижался к нему, они сомкнулись в объятиях... Как-то странно - парень целует парня, он такого никогда не видел! Витька стал массировать свой член. Он уже знал, что член сейчас набухнет, ему будет становиться всё приятнее и приятнее, а потом... потом член извергнет какую-то белую жидкость, и всё пройдёт, на время пройдёт, а на следующий день всё повторится сначала. Что это? Парни об этом никогда не говорили. Неужели это происходит только с ним? Парень хотел знать ответ, но в то же время боялся этого - вдруг истина испортит его тайное сладкое чувство?

Витя проснулся необычайно рано для каникулярного времени - за окном только-только начало светать. Проснулся он от тех же голосов на кухне. Казалось, дядя Олег и не уезжал никуда:

- Чёрт-те что! Наши областные мудаки вырубили трансляцию - ни Москву, ни Питер не показывают, только местный пиздёж. Лёха только что вернулся, сказал, что в столицу не пропустили, остановили в Химках. Такое рассказывает! Говорит, ходят слухи, что Горбачёва арестовали и даже вроде как расстреляли. Власть взял какой-то комитет, народ грабит винные магазины...

- Ой, что-то будет с нами, с Витенькой, - испуганно повторила мать.

- Да не волнуйся ты за пацана, он мал ещё - его не тронут. Ты только не отпускай его далеко.

Витьке вдруг стало как-то не по себе. Он вспомнил, как на истории им рассказывали про революцию, про расстрелы, репрессии. Внезапно он представил, что всё это может случиться с его близкими. Дядю Олега точно возьмут - он ведь всегда со всеми спорил, говорил всякие неразрешённые вещи. Да и маму: она хоть и тихая, но ведь им говорили, что сажали целыми семьями. От таких мыслей он даже задрожал. Вот так - жил не тужил, да не тут-то было. Что же делать-то? Надо сражаться, вступить в партизаны или в сопротивление! Наверняка, они не одни такие, наверняка, где-то будут формироваться подпольные отряды. Мысли скакали одна быстрее другой и, естественно, не уступали место здравому смыслу. А что, по военной подготовке у него, между прочим, пятёрка, так как автомат он собирал быстрее всех в классе и гранату метал далеко. В отряде применение ему найдётся, ведь сложен он крепко, выглядит старше своих лет. Он где-то читал, как во время войны подростки добровольно убегали на фронт, и почувствовал себя уже почти героем.

Значит так: надо пробираться в Москву - здесь у нас в городишке делать нечего. Дядя Олег всегда говорил, что местные власти, как флюгер: куда из столицы ветер дует, то и изображают. Да, в Москву - там центр, там всё и будет происходить. Маме напишу записку. Она, конечно, будет волноваться, но ведь так будет лучше, ведь только так он сможет её защитить... Витя на секунду задумался, представив, как будет беспокоиться мать, но усилием воли отогнал от себя эту мысль. "Надо быть сильным", - сказал он сам себе. Решил уходить прямо сейчас, на рассвете, дойти до шоссе, проголосовать, поймать попутную машину, желательно, московскую. Витя взял рюкзак, в котором лежали его вещи, ещё не распакованные после возвращения с дачи, почти не глядя вытащил из него примерно половину, чтобы тот стал легче, выпрыгнул из окна на улицу, почему-то пригибаясь, перебежал на другую сторону, потом на главный бульвар, который вёл на поворот с трассы. Только когда он уже стоял на дороге, голосуя проезжавшим машинам со столичными номерами, он вспомнил, что забыл оставить матери записку. Сердце сжалось: "Она ведь с ума сойдёт". Витя застыл в раздумье: возвратиться назад - но тогда всем планам конец!

- Эй, пацан, так тебе ехать надо, или ты просто так на дороге стоишь? - Виктор только сейчас заметил притормозивший грузовичок и высунувшуюся из окна голову шофёра.

"Эх, будь что будет, а маме я из Москвы позвоню, с первого же телефона!" - решил Витя, махнул рукой водителю, открыл пассажирскую дверцу и залез в кабину.

- Вот спасибо! Вы в Москву возвращаетесь? Подвезите, пожалуйста, до ближайшего метро, мне сегодня утром надо быть в библиотеке, а отсюда автобус - только днём, - выпалил Витька первую же пришедшую ему на ум ахинею.

- Да какая, к хуям, сейчас библиотека, - пробурчал водитель, но возражать не стал, кивнул в знак согласия, и машина тронулась с места.

страницы [1] [2] [3] [4]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Мастурбация, Мужики и молодые, Военные

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>