BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Три встречи в апрелеЧасть 1 Подкатегория: без секса
Зелёный тяжёлый поезд стремительно и настойчиво нёсся по пробуждающейся апрельской земле.
За окнами вагонов мелькали небольшие домики со своей жизнью, застывшей и молчаливой, со
своими тайнами. Пики елей с мохнатыми клочками тёмно-зеленых веток сменялись серыми
голыми деревьями, стоящими равнодушно и вытянувшими длинные тонкие ветки к небу. Я
ехал к нему без надежды, без уверенности, заранее зная, чем всё закончится. Но если бы
он жил не там, куда я ехал, а в другом месте, я бы всё равно помчался бы к нему. Потому
что по-другому было нельзя - я болел им, думал о нём и днем, и ночью, засыпая и
просыпаясь. "Почему он? - сотни и тысячи раз я задавал и задавал себе этот вопрос. - Ведь
вокруг есть люди красивее, может быть, лучше". На этот вопрос был только один ответ: он -
моя судьба и моя жизнь. Мелькавшие за окнами пятнистые стволы берёз смешивались со
светло-серой густой порослью то ли высоких кустов, то ли низких деревьев. Одной только
природе была известна гармония и чередование всего на свете. Поезд всё летел и летел,
приближая меня к превращению моей мечты в реальность. Мне казалось, что я всю жизнь спал,
и только сейчас пробуждаюсь от одиночества, которое незаметно завладело мной, свив уютное
гнёздышко в душе и захватив моё тело. Всё казалось обыденным, плоским, равнодушным,
уютно-привычным и даже каким-то серо-тяжёлым. Пропал вкус к жизни. Всё стало как
диетическая пища - постным и необходимым. Я чувствовал, что тону в болоте одиночества,
медленно и неотвратимо. Россия встретила меня прозрачными весенними слезами, пасмурным
серо-голубым небом с разрывами облаков, зелеными фуражками таможенников и насморком.
Крупные капли дождя прилипали к окнам вагонов и стекали по стеклу, как слёзы по чумазому
грязному лицу, оставляя за собой мокрый кривой след. А может, я всё это придумал?
Первая встреча Я снова здесь, в этом городе. Уже нет прежнего благоговения и
торжественного страха перед его пафосом. Город уже кажется обычным, с стандартными
зданиями, типичным машинно-людским потоком, нарастающим днём и утихающим ночью. Каждый из
этих людей имеет своё лицо, свою судьбу, своё прошлое, настоящее и, конечно же, будущее.
Но все они кажутся массой, бестолковой и единой, в этом городе, милостивом, если ты силен
в жизни, и равнодушным к тебе, если ты слаб. Впрочем, так происходит в любой точке земного
шара. Холодно. Почему мне в нём всегда так холодно? И голос... Это был не его голос. У
него не могло быть такого голоса. Он опаздывал. Я начинал психовать и теряться в догадках.
Такие моменты очень редки в жизни, они остаются в памяти до конца жизни. Ты понимаешь,
что то, на что ты надеялся и чего ждал, происходит именно сейчас, в это мгновение. Время
необратимо, но иногда оно кажется нам тягучим, замедленным. Да, это был он. Я сразу
узнал его. Чёрные густые волосы, серёжка в ухе. И глаза... Потрясающие глаза. Какая-то
неведомая, неосознанная сила толкнула меня. Не зная, что делать и как правильно поступить,
я подошёл, ни на миг не отрывая от него взгляда (боялся потерять), и прикоснулся к нему.
Мне показалось, что лёгкая, чуть заметная улыбка появилась на его лице. - Привет.
- Привет, - он не удивился. - Пойдём. Не знаю, я, наверное, ждал тёплой встречи,
объятий, восклицаний, а тут была холодная вежливость или, лучше сказать, вежливая
холодность. - Боже, ты ещё совсем юный, - я смотрел на него немного разочарованно. - Я
представлял тебя другим. Я думал, ты побольше, покрупнее... на фотках ты большой. Мне
показалось, что он немного смутился. - Я тебя тоже другим представлял, вот, - сказал
он. "Каким?" - хотелось мне спросить, но я промолчал. Мы шли вдоль большой шумной
улицы. Я пытался острить, чтобы рассмешить его. Все это шло от моей внутренней скованности
и растерянности - незнания, как себя вести. Во время остановки перед светофором я жадно
разглядывал его и всё ещё не мог совместить образ, созданный моим воображением, с
человеком, который шёл рядом со мной. Я не спрашивал, куда мы идём - он уверенно вёл меня.
Я говорил и говорил, пытаясь как-то успокоить себя, стараясь избежать неловкой паузы,
видел, как он слушал меня и смеялся. О чём он думал? Какие чувства были в нём? - Слушай,
я хотел тебя попросить помянуть моего брата. Сегодня как раз сорок дней. Как долго я
об этом думал, как мне хотелось сделать это именно с близким человеком... Пластмассовые
стаканчики наполнились янтарной жидкостью. - Вечная память. Мы выпили.
- Спасибо, - я почувствовал благодарность к нему и посмотрел в его глаза. Они были
тёмно-синими, сапфировыми, того же цвета, что и холодная река, на берегу которой мы сидели.
Казалось, он был частью реки, голубого неба, частью этого города. Мимо нас проплывали
белые льдинки. В них были вморожены прозрачные куски кристалликов, напоминающие разбитые
буквы. - Мне это напоминает слово, которое составлял Кай во дворце Снежной королевы.
Ты знаешь его? Это был своего рода тест. Слово было странным, взрослые уже не помнят
его. - Вечность, - ответил он сразу и довольно пояснил. - Я перечитал все сказки
Андерсена. Вот. - Надо же! "Вечность" из льда плыла по реке. Наверно, Кай ушел к
своей Герде, оставив Снежную Королеву в её холодном гордом одиночестве в разбитом дворце.
- У тебя есть любимые места в городе? Он на мгновение задумался. - У меня их
несколько. Мы опять куда-то шли: он показал мне ещё несколько домов, связанных с его
воспоминаниями; мимо одного здания мы прошли несколько раз; в некоторых местах, где можно
было загадать желание, я загадывал (нетрудно догадаться, какое). - Как твоя проблема?
- Решается. - Что ж ты так? Он смутился и что-то промямлил. Мы стояли на мосту и
смотрели вниз на воду. Казалось, что опора моста плывет навстречу белым ледяным островам
с разбитым словом, и нос корабля, врезаясь в них, раздвигает их в стороны. - Какой
цвет у этого неба? - Лимонно-серый. Вот. Я засмеялся и сказал: - Я думал, ты
дуркуешь, говоря "вот", - он тоже засмеялся, может быть, от смущения, а может быть,
действительно, ему было смешно. - А ты на самом деле такой. Мы уже стояли возле
станции метро, настала пора расставания. - Подожди, не уходи! Дай я тебя рассмотрю.
Я был бесцеремонен. Мне хотелось снова и снова смотреть на него. Он тоже стал смотреть
на меня, чуть смутившись, но с достоинством. Казалось, что я пью с его лица и никак не
могу утолить жажду. - Спасибо, - сказал я. Он не спеша ушёл в станцию метро.
Встреча вторая Всё то, что подолгу накапливалось, о чём я думал и
что переживал, вдруг как-то неожиданно стало выходить. Выходило всё это сумбурно, криво,
плоско и некрасиво. Мне казалось, что каждая фраза, каждая мысль должны быть объёмны, красивы,
доходчивы, должны вызывать понимание, чувственную реакцию, ведь я столько пережил и
передумал. Но ответом было только молчание. Я пытался ещё что-то сказать, выдавливал из
себя фразы и уже понимал, что они никому не нужны: ни ему, ни, в конечном счете, мне.
Становилось стыдно за свои слова. И только чувство безнадёжного отчаяния всё ещё пыталось
что-то изменить в патовой ситуации. - Я ни перед кем так не унижался, как перед тобой.
Много было ситуаций в моей жизни, из-за которых я страдал. Я счастлив, что ты оказался
лучиком света в моей жизни. Говорил ещё какие-то слова, не мог их не сказать. Я
задыхался без него. Он молчал и что-то медленно и задумчиво передвигал на столе. Когда я
умолк, иссякнув, то увидел, что его рука медленно и бездумно передвигала салфетку и
зубочистку по бардовой материи. Он нервничал? Наверно, нет. Я не могу сказать, что он
испытывал. Наверно, какие-то чувства в нём всё же были. Мне даже показалось, что это
понимание и жалость. - Не надо ничего говорить, - попросил я, стараясь предупредить
его слова. Я боялся услышать его ответ. Он отрицательно покачал головой, его
прекрасные глаза в темноте казались тёмно-синими, почти чёрными. Наступила неловкая
пауза. Может быть, было бы лучше, если бы он ругался, кричал на меня? Может быть,
тогда бы я отстал? А может быть, наоборот, я бы ещё больше страдал и унижался? Было бы
хуже? Хотя... куда уж хуже?! Хотелось обо всём рассказать, ведь это так долго во мне
собиралось и требовало поэтому направленного выплеска. Хотелось его обнять и прижать к
себе, почувствовать запах тела, уткнувшись ему в шею. Было очень больно в те моменты,
когда я представлял, что кто-то чужой прикасается к его телу, целует его в шею, ласкает
его и что это взаимно. Я знал, что существует единственный способ прекратить это -
расстаться, хотя, может быть, потом чувство станет ещё сильнее. Неизвестно, куда качнется
маятник судьбы. Затягивать паузу было нелепо. Я понял, что мне надо прервать разговор,
попросил счёт. - Я никогда не заставлю тебя делать того, чего ты не хочешь, и ты это
знаешь. Он был растерян и не знал, что делать с моей любовью, ведь взаимности не было.
Наверное, мне надо было быть более настойчивым. В тот день он отказался от большого
подарка, выбрав небольшой альбом по искусству. Он был прав, он всегда был прав. Или это
судьба вела меня?!
страницы [1] [2]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|