Горячая гей библиотека

Марат и Жэка

Часть 2 (последняя)

После окончания медицинского училища Женьке присвоили воинское звание и отправили его в армию. Другой на месте Женьки, прибыв на место службы, схватился бы за голову: кругом голые сопки, ни деревца, ни кустика, а парень, казалось, был рад и этому. Есть солнце, и оно светит одновременно ему и Марату. Только где он? Помнит ли он о Женьке? Наверное, уже женился...

- Трудно будет заманить сюда невесту, а какая приедет - со скуки умрёт или сбежит, - заметил как-то юноше помкомандира по работе с личным составом.

- Мне это не грозит.

Работы в санчасти было немного. Солдаты, которые любили "поболеть", вскоре поняли, что освобождение от занятий у Женьки получить трудно, и стали обращаться в санчасть только в случае крайней необходимости.

В части, кроме жён офицеров, женщин не было, как не было и гражданского населения. Холостых офицеров тоже не наблюдалось. Женька среди них был белой вороной. Многие офицеры и их жёны с нетерпением ждали, на кого положит глаз молодой человек. Но шли дни, недели, месяцы, а ничего не случалось для того, чтобы им языки почесать. Письма Женька получал только из дома, и по-прежнему в каждом письме он искал хотя бы упоминание о Марате, но всё было тщетно.

Однажды поздним вечером командование соседней части, которая стояла за сопкой, попросила помощи. В гарнизоне произошла авария, пострадало несколько человек, а санитар части находился в очередном отпуске. Через несколько минут Женьку доставили в соседнюю часть. Раны у пострадавших оказались неопасными. Потребовалось несколько минут для того, чтобы наложить бинты, сделать уколы против столбняка и одному солдату дать успокоительное.

Когда работа с пострадавшими была закончена, дежурный офицер сказал, что Женьку ждёт машина у штаба, чтобы отвезти его домой. Парень вышел на улицу и сел в "Ниву". Шофёра на месте не оказалось. Навалившись на спинку сиденья, Женька задремал. Когда сел шофёр, Женька не слышал, но, почувствовав на себе пристальный взгляд, он открыл глаза. Было темно, и он разглядел только силуэт водителя.

- Едем? - спросил тот каким-то неестественным голосом.

- Да, если можно.

Машина тронулась. Ехали они медленно, словно шофёр вёз смертоносный груз, который от малейшего сотрясения мог взорваться. Женька закрыл глаза, он не понимал, почему машина движется так медленно.

- Можешь ехать быстрее, я не сплю.

- Н-не м-могу, - машина остановилась.

Водитель включил освещение, и Женька взглянул на него. За рулём находился Марат. Женька некоторое время смотрел на него так, словно перед ним был инопланетянин, а потом, забыв обо всём на свете, кинулся к нему, обнял друга и прижал его к себе, сколько было силы. Слёзы мешали говорить. Марат тоже обнимал друга и осыпал его поцелуями. Внезапно Женька вырвался из объятий Марата, и взгляд его сделался колючим.

- У тебя кто-то есть? - спросил он.

- Только ты.

- Врёшь!

- Почему ты мне не веришь?

- Какую же надо иметь силу воли, чтобы так поступить? Ты хоть раз вспомнил обо мне?

- И ты ещё спрашиваешь? - обиделся Марат.

- Я не верю тебе, тому, что за все эти годы у тебя никого не было.

- А у тебя было? - Марат сверлил глазами молодого лейтенанта.

- Я однолюб.

- Я тоже.

- Так я и поверил!

- Сколько же ты будешь казнить меня и ревновать?

Женька молчал.

- Сердцем всё понимаю, а поделать с собой ничего не могу. Не могу простить тебе, что первый поцелуй достался ей, а не мне.

- Потому что она об этом попросила, а ты нет, - Марат попытался перевести разговор в шутку.

- Оказывается, тебя ещё и просить надо было. Вот оно что!

- Поедем ко мне домой, я в малосемейке живу.

- Поедем. Я хоть увижу, насколько ты правдив. Может, в данный момент комната закрыта, а всегда ли она закрыта, когда тебя нет дома?

- Ты ослеп от ревности, Жэка! Оттаивай! Ну сколько можно! Я ведь тоже человек... Если не желаешь восстанавливать отношения, давай разойдёмся. Я и не такое пережил...

- Даже так! - опешил Женька.

Он не ожидал такого поворота событий. Марат по-прежнему был ему дороже всех сокровищ на свете. Если бы потребовалось, он отдал бы за него жизнь, если бы только знал, что его любимый жив и верен ему. Он продолжил:

- Он пережил, а я ничего не пережил. Ты только о себе и думаешь. Она здесь?

- Её здесь нет и никогда не было. Просто её для меня не существует на белом свете.

- А он?

- Он теперь здесь.

- Из офицеров? - побледнел Женька.

- Да! - Марат улыбался одними глазами.

Если бы Женька посмотрел в них, он бы сразу понял, кого Марат имел в виду.

- По-нят-но, - чуть слышно прошептал Женька. - Ну, что ж... желаю всего хорошего, - он вылез из машины и захлопнул дверцу.

- Куда ты, дурак? - Марат не ожидал от парня очередной выходки. - Садись, довезу до части, а там как знаешь. Мне приказ был доставить тебя в часть.

- Пошёл ты со своим приказом! Пешком дойду.

- Как знаешь, - Марат развернул машину и поехал обратно.

"Надо во что бы то ни стало узнать всё про своего соперника", - решил Женька. Неизвестно, что бы с ним сделал молодой лейтенант, встреть он его в "узком переулке".

На другой день Женьку снова привезли в соседнюю часть. Он сделал перевязки, принял тех, кто нуждался во враче, и собрался уходить.

- Товарищ лейтенант, - обратился к нему начальник штаба. - Вы вчера действительно отказались от машины, или водитель вас не повёз?

- Нажаловался?

- Доложил.

- Если и сегодня будет он, я лучше пройдусь пешком.

- Вы знакомы? - поинтересовался начальник штаба.

- И даже более, - Женька старался не смотреть на своего собеседника.

- Сейчас других свободных машин нет.

- Пешком дойду.

Пока санитар в соседней части отсутствует, Женька будет выполнять его работу и в ней - так решило командование, а приказ начальства - закон для подчинённых. Характерно, что за все дни двойной службы Марат не попадался Женьке на глаза, и его это бесило. Парень думал, что друг специально избегает его, прекрасно знает о том, что Женька хочет его видеть, и уходит от встреч.

Дня через два начальник штаба пригласил Женьку в свой кабинет. Как только лейтенант сел на предложенный ему стул, майор закрыл дверь на ключ. "Что он будет делать? Неужели это он, его соперник? Сейчас начнутся разборки. Не мог найти помоложе. Этому за 50, как пить дать", - такие мысли мелькали сейчас в голове офицера. Майор сел напротив Женьки и долго смотрел на него. Ещё секунда - и Женька б взорвался, но этой секунды не потребовалось.

- Я вынужден вмешаться в личную жизнь одного контрактника, - начал майор, - человека, который мне очень дорог и которого я знаю лучше, чем его друг.

- А я тут при чём?

Майор как бы не услышал реплику лейтенанта.

- Мои родители жили на западе, когда началась война. Отца, разумеется, сразу взяли на фронт, и вскоре село заняли немцы. Думаешь, они смотрели на женщин? Кто-то из них добровольно стал жить с ними, других заставила нужда, чтобы остаться в живых и спасти детей. Так, одна женщина родила от немца двойняшек, а когда закончилась война, вернулся её муж. Не знаю, что она ему говорила, но он остался в семье, ведь у них было ещё двое совместных сыновей... Какую же надо было иметь силу воли, чтобы каждый час видеть перед собой отпрысков врага? А ведь он ни разу не упрекнул жену, не повысил голоса на чужих сыновей. Он, кажется, любил их больше, чем родных. Всегда на первом месте у него были младшие. Одним из этих младших был я, - майор замолчал.

Молчал и Женька, поражённый услышанным. Он не мог понять, почему майор рассказывает ему эту историю.

- Я прослужил в армии больше половины своей жизни, - продолжил через некоторое время майор.- Всего насмотрелся, особенно в девяностые. Не дай Бог никому жить в такие годы. Это я к тому, что человек по молодости совершил такую ошибку, которая выеденного яйца не стоит, и должен за это расплачиваться всю свою жизнь. Что ему сделать, чтобы тот человек, которого он любит больше жизни, простил его?

Женьку от этих слов бросило в жар. Уж чего-чего, а этого он не ожидал. Он не смог открыто посмотреть на человека, который знал об их взаимоотношениях с Маратом, не смог посмотреть прежде всего из-за того, что ему стало стыдно: действительно, прошлое теперь не исправишь. И всё же он попытался ухватиться за соломинку.

- Зачем ему мешать? У него есть... друг.

- Кто?

- Не знаю. Он сказал, что это кто-то из офицеров.

Майор улыбнулся.

- Когда он тебе говорил правду, ты ему не верил, а когда соврал, ты легко поверил лжи. Впрочем, в этой лжи тоже есть доля правды.

- А я что говорю!

- Правда в том, что, говоря об офицере, он подразумевал тебя. Не мне бы беседовать с тобой на эту тему, но я говорю всё это сейчас потому, что знаю Марата уже несколько лет. Не попади он в трудный для него момент в поле моего зрения, не знаю, что бы было с ним сейчас. Марат для меня больше, чем сын, а о ваших отношениях я знаю намного больше, чем вы оба вместе. Не проходило и часа, чтобы он не вспоминал о тебе. Наверное, природе было просто необходимо, чтобы вы снова встретились... Не теряйте лучшие годы! Если ты меня понял, то иди к нему. Малосемейка у нас одна, второй этаж, направо.

Майор открыл запертую дверь.

- Спасибо, - прошептал Женька.

Спустя минуту он бежал по аллее, ведущей к малосемейке, думая: "Спасибо тебе, товарищ майор, за то, что спас для меня Марата. Даже если у него кто-то и был во время нашей разлуки, то теперь я буду его единственным, и я не отдам его никому, ни за какие блага!".

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, С другом, Военные

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>