Горячая гей библиотека

Мишка - навсегда! (глава 1)

Часть 3

На площадке девятого этажа я останавливаюсь подождать лифт, всё так же старательно избегая смотреть на него.

- Это, пойдём пешком, а то у нас лифт ещё не работает. Чёрт, да ты же и сам знаешь, наверное...

Я быстро вскидываю на него глаза. Да нет, ничего. Он это спокойно сказал, так, отметил просто... Я замечаю, что мои сумка и шапочка у него в руках.

- Дай, - говорю я и тянусь за своими вещами.

- Да ладно, я донесу.

- Дай, - коротко повторяю я. - Сам понесу, не инвалид пока...

- Да держи, держи уж, не инвалид! Ну, пошли, Ил-Илья.

- Илья, - хмуро поправляю я его.

- Илья так Илья, - легко соглашается со мной этот странный пацан и тут же спрашивает. - А что, "Ил" не подходит?

Я лишь пожимаю плечами. Мы спускаемся по лестнице: он впереди, я следом.

- А по-моему, "Ил" - очень даже ничего звучит. Самолёт такой был, Ил-2, штурмовик, жути на немцев нагонял - полный атас! Слыхал?

Я продолжаю упрямо молчать. Что-то не нагнал я жути на эту троицу, не додумался... Пацан вдруг резко оборачивается.

- Слушай, Илья, да брось ты, наконец! Свинья я, конечно, что так повёл себя с этими. Ещё раз говорю: прости!

Я удивлённо смотрю на него сверху вниз. Опять он как-то угадал то, о чём я думаю.

- Прости, слышишь? Мне тоже сейчас погано, да ещё как! Кто же мог подумать, что ты такой...

"Какой ещё "такой"? Ишь ты, погано ему..." - слёзы снова, помимо моей воли, наворачиваются на глаза.

- Погано тебе, да? Бедненький, ну, давай я тебя пожалею. Кому ж ещё, как не мне, тебя пожалеть! Да ты знаешь... - я лишь тоскливо вздыхаю и обречённо машу рукой. - Пошли быстрей, умоюсь я, и домой мне надо.

Он ещё секунду грустно как-то смотрит на меня, глаза его снова темнеют, и он точно так же машет рукой, будто копируя меня. Снова резко повернувшись, он продолжает спускаться. На седьмой этаж мы приходим уже молча.

- Вот моя квартира, трёхкомнатная у нас. Сейчас, погоди... - пацан начинает возиться с замком. - Блин, замок новый, тугой ещё, ну вот, проходи.

Он стоит у себя в прихожей, приглашающе распахнув дверь. Я, осторожно заглянув в квартиру, тихонько прохожу внутрь, мимо посторонившегося пацана.

- На место, Корнет! Отвали на место.

Из комнаты на меня смотрит огромный доберман. Его чёрные бока и спина блестят, будто покрытые лаком. Я зачарованно смотрю на этого красавца - он, правда, красавец! Я таких собак только на картинках видел. Пёс наклоняет голову на бок и негромко тявкает, не отрывая от меня взгляда. Я подпрыгиваю на месте от неожиданности. Лает он пусть и негромко, но так внушительно, что душа уходит в пятки!

- Цыц! Корнет, место, кому сказано! Ты не бойся, Илья, это он так, для порядка. Корнюха у нас правильный пёс, без команды никогда не бросится. У него три медали по ОКД. Это общий курс дрессировки так называется. И караульная служба у него тоже... Медалей, правда, только вот нет. А это он так просто, спрашивает, кто ты такой. Не бойся, сейчас я вас познакомлю. Корнет, это Илья. Свои! Понял? Свои!

Пёс, задрав голову и чуть понюхав воздух в моём направлении, вяло как-то, но вполне добродушно помахивает мне коротко обрубленным хвостом и, повернувшись, цокая когтями по полу, неторопливо уходит в комнату.

- Вот видишь? - пацан довольно смотрит на меня. - Всё в порядке. Ну, ладно, вот тут у нас ванная, погоди, я свет включу, вот. Это туалет рядом, может, тебе надо... Не надо, не разувайся! Ноги вытри только, пожалуйста. Ну вот...

Он некоторое время смотрит на меня. Я молчу, уставившись в стену. Пацан коротко, тихонько вздыхает.

- Ну, ладно, я выйду сейчас. Вот, ключ я оставляю дома, дверь просто захлопну. Потом, когда всё сделаешь, откроешь мне её, вот так замок открывается, смотри. Ну, всё, давай тут... Сейчас я Корнета ещё закрою, вот. Давай, Илья, я пошёл.

Он хочет выйти в коридор подъезда, но я неожиданно для себя тихо, всё так же не смотря на него, говорю:

- Ты это... Ладно, не надо, останься. Что же я тут один... Я не боюсь, просто... Останься, чего уж там, это же всё-таки твой дом.

- Правда? Ну хорошо, ты не беспокойся, Илья, я тебе мешать не буду, - пацан закрывает входную дверь, быстро скидывает с себя зимнюю куртку и ботинки. - Сними пальто, погоди, давай сумку сюда вот поставим. Давай снимай. Ну вот, крови на нём почти нет, несколько капель всего, а извёстку мы легко отчистим. Щётка вот есть тут у меня одёжная. Давай в ванную.

Пацан как-то неуловимо для меня захватывает инициативу в свои руки. Он берёт моё пальто, зажимает его у себя под мышкой, легонько, но уверенно поворачивает меня к ванной, чуть подталкивает в спину, и мы оказываемся внутри.

- Вот мыло, полотенца чистые на вешалке. Ты олимпийку-то сними, - я отрицательно качаю головой. - Ну, рукава тогда хоть подтяни, намочишь ведь.

Я подтягиваю рукава до локтей, сажусь на край ванны, повернувшись к раковине умывальника, открываю воду, регулирую напор и температуру. Наклонившись над раковиной, я начинаю осторожно умываться, стараясь не потревожить нос, чтобы кровь не пошла снова. Тем не менее, она всё-таки начинает потихоньку сочиться, но не из носа, а из пальцев и ладоней. Царапины и порезы, отставленные этой гадской проволокой, оказываются довольно глубокими. Подняв глаза, я смотрю в зеркало на пацана, стоящего позади меня. Он, обхватив моё пальто, смотрит мне в спину, и взгляд у него задумчивый и какой-то грустный. Глаза его опять потемнели. Как странно они у него меняются - по настроению, что ли... Он вдруг встряхивает головой, будто очнувшись от чего-то важного.

- Ну что, умылся? Давай вытирайся и почистимся. Пальто и брюки у тебя очень грязные, - он тянется за полотенцем.

- Не надо полотенце, я перепачкаю его только.

- Как это?

Я молча показываю ему свои руки. Кровь идёт хотя и не сильно и не из всех царапин, но всё же её достаточно много, чтобы ухайдакать полотенце.

- У-у, чёрт! А ну-ка, подожди... - парень срывается, выскакивает из ванной, тут же появляется снова, осторожно, чтобы не упало, кладёт моё пальто на край ванны и исчезает снова. "Ну, и куда его понесло?" - устало и безразлично думаю я.

- Да не лезь ты, отстань, Коря! Не до тебя сейчас, - доносится до меня его голос.

Я отрешённо разглядываю свои ладони, держа их над раковиной. Сейчас кровь уймётся немного, и валить надо отсюда. Почищусь я и дома... Пацан появляется с белой картонной коробкой в руках. На коробке нарисован большой красный крест.

- Щас, щас, погоди, Илья, всё нормально будет, - бормочет он, торопливо роясь в аптечке. - Блин, да где ж йод-то, был ведь где-то...

Тут раздаётся резкое дребезжание дверного звонка. Я сильно дёргаюсь, чуть не выбив коробку из рук у пацана. Тот ловко, автоматически и как-то даже изящно перехватывает аптечку и спокойно мне говорит:

- Да тише ты, ничего страшного, это мой отец. Вот уж кстати...

Он вместе с аптечкой выскальзывает из ванной и тут же снова засовывает голову ко мне.

- Ты, главное, не боись! Батя у меня - мужик что надо! Иду, иду! - кричит он в ответ на повторную трель звонка.

Ну вот! Отец! Ну на кой же я сюда попёрся-то, а? Не день, блин, а не знаю даже что...

- Ты чего это с лекарствами? - раздаётся мужской голос из прихожей. - Мамы ещё нет? Ольга в институте задержится, семинар у неё. А Корнет где?

Как будто в ответ на этот вопрос раздаётся приглушённый басовитый лай добермана. Я сижу тихонечко, как мышка, боюсь даже шелохнуться. Что же делать-то? Как бы мне отсюда испариться по-тихому.

- Ты чего собаку закрыл? Мишка, да что с тобой?

- Пап, ты это... Ну... Иди-ка сюда, пожалуйста, у нас здесь вот...

Пацан появляется на пороге ванной комнаты. Странно, но лицо у него очень даже не обеспокоенное, а довольное, как будто бы ему мёду полизать дали. У него за спиной стоит большой, моложавый мужчина с точно такими же глазами, как у сына.

- Вот, папа, понимаешь ли... Ну, короче, это Илья.

- Илья. Так. А ну тихо! - довольно громко прикрикивает он в глубь квартиры в ответ на непрекращающийся лай. - Выпусти ты его, пока он дверь нам не снёс.

Пацан снова неуловимо исчезает, а его отец, так и оставшись стоять в дверях, с лёгкой улыбкой молча разглядывает меня. Пацан возвращается, пёс скачет следом и тут же начинает прыгать - от радости, видно.

- Тихо, Корнет, всё, всё, дома я... - мужчина треплет собаку за холку, здоровенный доберман потихоньку подвизгивает. - Ну, здравствуй, Илья!

- Здравствуйте, - севшим от огорчения голосом говорю я.

Я, вообще-то, пацан вежливый и воспитанный, но здороваюсь с этим дядькой очень неохотно. Мне очень неприятна вся эта ситуация, и чем дальше, тем больше.

- Так, ну, и что тут у вас стряслось, а, бойцы?

- Я кровь хотел у Ильи остановить. Йод тут где-то...

- Кровь?

Мужчина шагает ко мне. Он моментально, как-то профессионально оценивает положение и осматривает мои ладони. Я легонько пытаюсь вытащить их из его рук, но он не отпускает меня, пока не заканчивает осмотр.

- Так. В общем, ничего серьёзного. Миша, дай-ка мне аптечку. Где это тебя так угораздило? - обращается мужчина ко мне.

Я совершенно не знаю, что ему ответить, да и не хочу я ему ничего отвечать, а потому молчу, смотрю в пол и лишь потихоньку посапываю носом, так как высморкаться я не решился, боясь того, что кровь снова пойдёт. Пауза затягивается.

- Да он это... Поскользнулся он, короче... Вот, ну а я там был просто... Ну, рядом.

- А сам Илья говорить не умеет? Вроде бы поздоровался он со мной нормальным голосом. А, Илья?

Мне уже на всё наплевать, если честно.

- Ну, почему? Я умею говорить, - отвечаю я тихим голосом, но очень внятно, и в ванной меня прекрасно слышно. - Только что же тут говорить-то? Ваш сын всё сказал, вообще-то. Шёл я себе, домой торопился, снег такой классный, настроение было здоровское у меня! Ну вот, шёл и шёл, радовался, а тут, значит, и стоит ваш сын. Вот, значит... С друзьями стоит, не один. Ну, засмотрелся я чего-то, а может, замечтался - говорю же, настроение было... Радовался я. Сам, правда, не знаю, чего это я так радовался. Ну, снег и снег, что я, снега не видел, что ли?! Ну и вот... поскользнулся я как-то и прямо так вот лицом и руками об землю... А ваш сын такой добрый. "Погодите, говорит, сейчас я этому пацану помогу, надо, мол, этому пацану помочь, говорит, очень уж ему плохо сейчас". И всё. Такой вот у вас хороший сын, отзывчивый. Хорошо вы его воспитали...

Голос мой начинает предательски дрожать, незаметно, но я-то чувствую. Блин, только бы не разреветься! Этого только мне и не хватало - разреветься перед этим мужиком. В ванной стало совсем тихо. Мужчина, держа в руке какой-то пузырёк (с йодом, наверное), - молчит и внимательно смотрит на меня. Глаза его постепенно темнеют, ну, совсем, как у сына, а тот стоит, опустив голову, но мне всё равно видно, что он красный, как рак, аж даже пунцовый какой-то...

- Твоя работа, Михаил? - тихо говорит мужчина, не отрывая от меня взгляд.

- Да, папа. Это из-за меня всё так плохо получилось. Я не хотел этого, но всё-таки это из-за меня он... такой вот. Прости, Илья, ещё раз.

- Да хватит тебе! - морщусь я. - Что ты всё - прости, да прости. Простил я уже. Можешь спать спокойно... Вы на него не обращайте внимания, это я сам виноват. Ну, ничего, теперь-то я буду очень хорошо себе под ноги смотреть. Всегда буду!

страницы [1] [2] [3] [4] [5] . . . [12]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, 18-19-летние, Изнасилование

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>