BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Я возьму тебя с собойЧасть 5 Наши двери напротив, я с матерью живу в двухкомнатной, у Пашкиных родителей трёхкомнатная
квартира. Пашка открывает дверь и проходит к себе, кивнув мне. Я, достав свои ключи, с
интересом прислушиваюсь к звукам, доносящимся до меня из квартиры сероглазого. Оттуда
раздаётся грохот упавшего велосипеда, своим звонким альтом орёт Никитос, одновременно
что-то требуя, возмущаясь и жалуясь родителям на Пашку. Тот глухо отругивается. Я,
улыбаясь, качаю головой и захожу к себе домой. Скинув кроссовки, я, босиком шлёпая по
паркету, качу велик на балкон. Мать вместе с Анатолием Владимировичем, своим другом, на
эти выходные уехала на озеро Банное - живописный курорт в горах неподалёку от Магнитки.
У себя в комнате я снимаю обрезанные джинсы, беру телефонную трубку и набираю номер
мобильника моей земной матери. - Мам? Это я. - Здравствуй, Илюша. Сынок, почему я не
могу до тебя дозвониться? Битый час пыталась, в самом деле! - Мы с Пашкой на Урале были.
Вот только вернулись, я тебе сразу и звоню. - Ну, хорошо, на Урале, но почему ты не
берёшь с собой твой сотовый? Вот Павлик со своим не расстаётся. Милый, я же волнуюсь...
Я виновато молчу. - Чем занимаетесь? - перевожу я разговор на другую тему. - Были
на озере, сейчас собираемся в кафе, вот Анатолий Владимирович тебе привет передаёт.
- Спасибо, ему тоже передай, - вежливо говорю я. Анатолий, в общем-то, неплохой, да
что там, хороший мужик - по меркам этого Мира и этой страны. Но что-то ему мешает в
отношениях с моей матерью, какой-то дурацкий малюсенький комплекс: он зарабатывает меньше
моей мамы. У меня с ним сложились ровные, корректные отношения, он относится ко мне с
уважением, потому что, как и многие здесь, он чувствует во мне скрытую, малопонятную ему
Силу. - Илюша, ты смотри, кушай, милый. Курицу приготовь себе в микроволновке, только
приправы положить не забудь, рис с овощами по-китайски в холодильнике. И не заказывай,
пожалуйста, пиццу на дом, я не хочу, чтобы ты ел всякую гадость. Павлик сегодня ночует у
нас? - И завтра тоже. Мы с дядей Сашей и тётей Таней договорились об этом ещё утром.
- Я вас прошу, не беситесь там особо. - Мам, мы уже не мелочь! - это уж точно, сейчас
у нас с сероглазым совсем другие игры. - Ну, всё, целую, я в душ пошёл. - Ну, хорошо,
хорошо, вечером отзвонись. Целую. Я стою под тугими прохладными струями душа и думаю
о Наталье Сергеевне Новиковой - моей матери в этом Мире. На самом деле, от неё мало что
зависело тогда, когда я пришёл сюда, мало что зависит и сейчас. Но я сделал её счастливой,
ведь я стал ей хорошим сыном - сыном, которого у неё никогда бы не было. Её жизнь вместе
со мной стала яркой, наполнилась Смыслом и Любовью. Да и её успехи в бизнесе, они тоже
связаны со мной, но, разумеется, она об этом никогда не узнает. Я, вытираясь огромным
полотенцем, разглядываю себя в зеркало. Как здорово, когда тебе опять ...надцать лет!
Конечно, мышц на мне поменьше, чем в другие периоды моей жизни, но всё равно, я остаюсь
мечтой для многих и многих в этом Мире. Губы, пожалуй, только тонковаты, а так... Зелёные,
по-настоящему зелёные глаза, безупречный овал лица, пепельные, коротко подстриженные
кудри, фигура в полном порядке: прямые ноги, узкие бёдра, широкий разворот плеч и
скульптурный рельеф тренированных мышц. Совсем немногие из ровесников могут сравниться
со мной, вот разве только Пашка. Но я не разбил здесь ни одного девичьего сердца, не могу
я себе этого позволить, не имею права, да и желания, если честно. Каких усилий мне стоило,
чтобы девчонки спокойно стали относиться к моей внешности, только Тёмный из Творцов ведает
о том! На кухне я задумчиво смотрю на холодильник. "Поем я у Пашки, - решаю я, - а
курицу и рис по-китайски мы съедим с ним завтра. Да и без пиццы с грибами и пепперони
не обойдётся, сероглазый её обожает. Так, ладно, надо одеться, и к Пашке". Разумеется,
дверь мне открывает Никитос. Пока я вяло отбиваюсь от этого обманчиво тоненького,
золотоволосого, как и Пашка, смерча, дёргающего меня за руки, за футболку, вопящего от
восторга, как будто он не видел меня семьдесят семь лет, появляется Пашка. Вместе мы
кое-как утихомириваем эту молнию в новеньких, но уже порванных шортах (на лето Занозе
требуется комплектов семь одежды). Братья тянут меня в свою комнату. - Пашка самолёт
закончил, а у меня рыбка сдохла, это он её отравил за то, что я ему носки узлом связал,
ну, теперь он наплачется, Ил, научи меня ножики кидать, а папа вчера колесо проколол, и
я домкрат крутил, - Никитос, как обычно, неподражаем. - У-у, да помолчи ты, болячка! -
орёт на него Пашка, а мне делается легко и весело. В комнату заглядывает тётя Таня.
- Крикуны, нельзя ли потише? Привет, Илья, мне твоя мама звонила, ты почему сотовый
с собой никогда не берёшь? Так, через полчаса кушать будем. - Во, Илюха, раз тебе
мобильник не нужен, отдай его мне! - эта перспектива так захватывает Никиту, что он даже
перестаёт скакать. - Морда треснет, - утомлённо шипит Пашка. Никитос было взвивается
в праведном гневе, но я, поймав пацана, зажимаю ему рот ладонью. - Здрасьте, тёть Тань!
А ну, цыц! - это я уже Занозе. - Будешь орать - домой уйду. Угроза не оказывает на
Никиту ни малейшего действия. Мелкая гадость, ловко вывернувшись из моих рук, локтём
попадает мне точно в солнечное сплетение. Я, выпучив глаза и согнувшись пополам, хватаю
ртом воздух, тётя Таня причитает, Пашка за загривок трясёт Занозу, и в дверях наконец-то
появляется дядя Саша. Всё сразу приходит в норму. Никита получает подзатыльник и приказ
отправляться на кухню - помогать матери с обедом, Пашка ограничивается грозным взглядом
в свою сторону, меня дядя Саша хлопает по плечу и жмёт мне руку. Наступает временное
затишье. Мы с Пашкой остаёмся вдвоём. - Ты как? - Ну, ёлки... Знаешь, Пашка, я
подумаю о твоём предложении насчёт кладовки! Очень даже серьёзно подумаю! Пашка
смеётся. - Где там твой Focke-Wulf? Давай показывай, пока меня здесь не убили, -
продолжаю я. Пашка достаёт с одной из застеклённых полок, где размещается его
эскадрилья, своё последнее творение. - Вот, - с гордостью говорит он. - Два месяца
работы! Погоди, я его на стол поставлю, будет лучше видно. Мы, опёршись локтями о
столешницу, склоняемся над серо-голубым с тёмными разводами на горбатой спинке самолётиком.
Я рассматриваю его, затаив дыхание. Пусть это только модель, но выглядит он всё же
бесподобно: мощно и изящно, грозно и элегантно одновременно. - Ну, как? - волнуется
сероглазый, моё мнение он очень ценит. - Супер! Такого ты ещё не делал, - говорю я
с неподдельным восхищением. За плечом у меня взволнованно сопит бесшумно появившийся
Никита. Он было тянется к самолёту, но, наученный горьким опытом, тут же отдёргивает
руку. Пашкины модели - это свято! Смотреть на них ещё можно, но трогать - ни-ни! Тут
кончаются всякие шутки и братская, почти безграничная терпимость. Случались уже
прецеденты... Пашка через мою спину грозит брату кулаком, тот лишь дёргает плечом: знаю,
мол, отстань! - Да, правда здорово! Гораздо лучше, чем неокрашенный. Слушай, Паш, а
значков на нём столько разных - это так надо? - Ну, а как же! - объясняет Пашка. -
Илья, это же персоналка. Это Fw 190A-4 в цветах и знаках гауптмана Фрица Лозигкайта,
68 побед к этому моменту, весна 1943-го. Аэродром Арнем-Дилин в Голландии. Вот если бы
он базировался в Германии и годиком попозже, то был бы ещё интересней, на хвосте были
бы цветные полосы "Защиты Рейха", а так тут только кресты Люфтваффе и свастика на киле.
Эта двойная стрелка вместо номера - шеврон командира эскадры. - А эти гербы и флаги?
- А флаги - это с кем он воевал, Фриц этот! - не выдержав, встревает Никитос. - У-у!
Чтоб тебя, Никита, - гудит Пашка, и Заноза тут же прячется мне под мышку. - Ну да, это с
кем он дрался. А гербы - на капоте герб эскадры, чёртик на облаке. А вот под фонарём что
за крестик - это я так и не выяснил. Какая-то его личная фишка, по ходу. Последний раз,
кстати, этот Лозигкайт у нас на Курской дуге отметился, в июле 43-го. Правда, на другой
машине, тоже 190-ый, только пятой модификации. - Ну, Павлуха! Здорово! Хоть сейчас на
выставку! Понял, Никитос, какой у тебя брат? Пашка сияет, как новенькая монета, Никита
жутко завидует. - А я ему помогал! - заявляет он. - Вот только скажи, что нет! - Да
уж, куда бы я без тебя, - вздыхает Пашка. Дядя Саша, заглянув к нам, зовёт всех мыть
руки и обедать. Никита мгновенно испаряется, желая быть, как всегда, первым за столом.
Впрочем, хотел бы я посмотреть на того, кто рискнул бы здоровьем занять его место в углу.
страницы [1] . . . [3] [4] [5] [6] [7] . . . [17]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, 18-19-летние, С другом
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|