Горячая гей библиотека

Сержант Витя. Спонтанная встреча

Часть 4 (последняя)

В нашей жизни не так уж много случается таких радостей. Это лишь по молодости мы думаем: ладно, это так, ерунда, а дальше у меня будет знакомство с любовью всей моей жизни, будет встреча со Счастьем. А потом выходит, что счастье-то уже было. Человек почему-то никогда не может сказать: я счастлив! Зато почти все в жизни, оборачиваясь, говорят: тогда я был счастлив! Поэтому счастливыми надо делать каждый контакт, каждую встречу, каждый коитус. В этом и заключается Счастье - подарить любовь хотя бы кому-то на этой земле, хотя бы одному человеку. Один счастливый человек - это тоже очень много!

Парень, стоящий передо мной рачком, начинает часто дышать, дрожать всем телом, запрокидывает свою красивую голову, всё сильнее насаживается очком на мой бамбук. Когда он начинает стонать, я явочным порядком зажимаю ему рот и сквозь задавленный стон снова слышу его нечленораздельное, но легко угадываемое "Ах"! Господи, как вы, пассивы, любите это короткое и ёмкое слово "Ах"!

Мы застываем, оценивая полученные ощущения. Затем Виктор поднимается с рук и с моим хуем в своём очке силится повернуться ко мне. Я заключаю его в свои крепкие мужские объятия, нащупывая накачанную грудь парня и довольно крупный сосок, нахожу его губы и запечатываю их своим благодарным поцелуем.

Потом я стягиваю с члена наполненный моими соками презик и, замяв его в клок газетки, валявшейся на подоконнике, бросаю в корзину для бумаги. Мы поднимаемся с колен. Мельком я замечаю брызги юношеской спермы на полу. Парень его почти весь залил своими соками, даже на батарею попало. Сильными руками я разворачиваю парня к себе лицом и снова начинаю покрывать его лицо, глаза и губы своими горячими поцелуями, разминая одновременно эти великолепные ягодицы... Боже, как они мне нравятся! Ну, что я могу с собой поделать? И пусть, конечно, парень видит и чувствует, что его не только имели, но и всё-таки любили! Я вижу, как он прикрывает глаза и от свежего траха, и от счастья, что его всё же любят, а не просто использовали в качестве очередной дырки. Как приятно делать кого-то счастливым!

Мы натягиваем штанишки, и я поворачиваюсь к щеколде, но Виктор снова разворачивает меня к себе, заключает моё лицо в свои руки, рассматривает меня, а затем, как и я до этого, начинает покрывать его своими жаркими поцелуями.

- Юра, - шепчет он.

- Что?

- Это было великолепно! Я, - поцелуй, - когда ты вошёл в поликлинику, - снова поцелуи, - не знал, что это будешь ты. Ты не понимаешь, а я знаю! Но я, когда увидел тебя - новое касание губами моих расслабленных губ, - я очень захотел, - своими ласками он добрался до моих ресниц, - ну, чтобы ты заговорил со мной. - И снова поцелуи, на этот раз они идут вниз, к губам, до подбородка. - Ну, хоть немного! А ты спросил про туалет... Я хотел зайти за тобой, чтобы, - поцелуй уголков рта, - побыть рядом, когда ты будешь оправляться...

"Сколько в этом юноше нерастраченной нежности!" - подумал я.

- То, что у нас было, получилось лучше, чем если бы ты просто постоял в туалете позади меня.

- Да! У меня давно не было с мужчиной, - жарко продолжал шептать мой любовник. - С самой гражданки. Мне неинтересно со сверстниками, они все какие-то дураки... И тут ты! Затащил меня в кабинку...

- Занятно! Я его затащил! А ты упирался и не хотел? - улыбнулся я.

- Я упирался и... хотел. Страшно хотел! Я дрянь, правда?

- Дурачок ты мой! Ты очень красивый парнишка!

Я знаю: ему приятно это слышать, и он потом частенько будет вспоминать эти мои слова, эту встречу, эти мгновения как минуты неимоверного счастья, поэтому я и веду себя соответственно. И я снова нахожу его замлевшие в счастье губы.

Мы долго целуемся взасос, совершенно забыв о том, где мы и что мы. Как же мне нравится этот юноша с его тайными мечтами, скрытыми желаниями и внезапными откровениями!

- Я не смогу с тобой попрощаться там, поэтому говорю тебе здесь: до свидания! Я хочу, чтобы ты знал: ты очень красивый парень - и душой, и телом, и своими желаниями! - и снова целую эти почти пацанские губы. - Вот мой телефон. Будешь в городе - позвонишь. Давай, иди, тебя могут искать. Я следом.

Виктор выходит, затем, заглянув в туалет, говорит:

- Здесь никого нет.

Я появляюсь в коридоре. Витя топчется рядом, потом, заглянув мне в глаза, виновато говорит:

- Я не могу первым протянуть руку старшему.

- Молодец, ты хорошо воспитанный юноша! - искренне восхищаясь, говорю я, протягиваю ему руку и кисти наших рук сливаются в сильном рукопожатии. - До свидания! Будь счастлив, если сможешь!

- И вам счастливо... То есть, тебе! Пока!

И я снова любуюсь его улыбкой. На этот раз улыбкой только что выебанного парня.

Витя походкой фартового человека идёт к лестнице. Я, поотстав, двигаюсь следом. Сержант сворачивает за угол и нос к носу сталкивается со старлеем.

- Астахов, ёб твою мать! Где тебя, блядь, хуи носят?

Это было явным возвращением на землю после рая.

- Был в туалете, товарищ старший лейтенант.

Я, чтобы не дать повод для пересудов и не подставить парня даже намёком (сержант и какой-то мужчина идут из одного туалета), тут же плюхаюсь на стоящие в коридоре стулья и напускаю на себя скучающий вид: мол, сижу здесь давно и жду приёма врача во-он из того кабинета.

Из-за угла появляется разгневанная моська Витькиного медицинского начальника. Потом я улавливаю и Витин взор. Оба видят в пустынном коридоре лишь меня. И я, между прочим, сижу, а не иду из туалета!

- Не пизди! Я заглядывал в сортир, кричал, звал - тебя там не было!

- Товарищ старший лейтенант, а где же я был? Я слышал, как вы меня звали, просто ответить не мог. (От наслаждения! Так как был с хуем в анусе!) Сидел (на хую), как мышка. (Ну, в самом деле, не прерывать же половой акт из-за того, что вам захотелось меня увидеть!) Ей-богу, не до того мне было! (Педерастили меня так, что аж дым стоял!) А что, товарищ старший лейтенант, все уже прошли всех врачей?

- Да, прошли. "Не до того было"... А чем это ты, интересно знать, был так занят, что даже ответить мне не мог? Дрочил, наверное? - не унимается старлей.

- Ну, как вам сказать, товарищ старший лейтенант... То, чем я был занят, медицина вряд ли может назвать только онанизмом, хотя и не без этого. Потому как говорят, что касательно, то и относительно. А вот случись чего - вот тебе и на, пожалуйста!

Я улыбаюсь. Издевательство в вежливой форме - единственное оружие подчинённого.

- Хватит болтать! Все уже в сборе, только тебя нет. Я что, тебя, мудака, по всей поликлинике должен искать? Спустить мог и в нашей санчасти.

- Так - не мог! Вы же не знаете...

- Бегом к машине, я сказал!

Когда на лестнице стихают их шаги, я поднимаюсь и подхожу к двери, чтобы поинтересоваться: у кабинета какого врача я дожидался приёма? И тут я вижу, что на табличке мелкими буквами выведено: "Гинеколог". Тьфу, чёрт! Маскировщик хренов!

Чертыхаясь в душе, я поднимаюсь на третий этаж, где меня, удовлетворённого свежим половым сношением с симпатичным парнем, уже ждёт мой стоматолог.

- Что это вы такой сияющий? - встречает меня вопросом мой доктор. - Будто выиграли миллион! Садитесь в кресло.

- Ну, миллион не миллион, а день сегодня для меня действительно выдался счастливым. И сам я получил кусочек счастья, и кого-то ещё сделал счастливым.

- Так, Юрий Батькович, счастливым, говорите? Сейчас посмотрим... Открываем рот!

- Чей, доктор? - на всякий случай уточняю я.

- Ну, не мой же! Чтобы открыть свой, мне вас об этом просить не надо.

- А чей? - продолжаю наивничать я.

- Ну, если не мой, а нас в кабинете двое... Догадайтесь с трёх раз!

В эту минуту дверь распахивается, и чей-то молодой голос вопрошает с порога:

- Доктор, можно?

- Вы же видите, я занят. Подождите в коридоре.

Этот кто-то скрывается за дверью.

- Так кто у нас здесь должен открыть рот?

Я киваю на дверь и с надеждой спрашиваю:

- Он?

- Ну, он потом, после вас. А сейчас открывает рот кто?

Путём сложных логических умозаключений я со второго раза прихожу к выводу, что хочешь-не хочешь, а рот надо открывать мне.

Пришлось разинуть свою пасть. И врач - симпатичный молодой мэн лет 26-ти - запускает мне в полость рта холодную сталь зеркальца. Лучше бы это был горячий от возбуждения хуй...

Надо ли говорить, что с целью сокрытия всех концов во мрак неизвестности названный день, фамилия и, быть может, имя моего визави изменены до неузнаваемости?

страницы [1] [2] [3] [4]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Военные, Мужики и молодые, Секс в туалете

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>