Горячая гей библиотека

Пятое время года (глава 3)

Часть 2

На всех чётных этажах, начиная с четвёртого, были мини-бары: кофе, бутерброды, соки, минералка и ещё масса всяких съедобных мелочей, иронично называемых Димкой "разноцветным мороженым". Димка вышел на восьмом этаже, достал телефон и, открыв адресную книгу, щёлкнул пальцем по сенсорному экрану, вызывая Расима; номерами они обменялись ещё вчера, когда Димка диктовал Расиму номер Зебры.

- Да, Дима? - отозвался Расим, едва Димка поднёс телефон к уху.

- Я в баре, - проговорил Димка, входя в небольшое уютное помещение всего на четыре столика. - Я возьму себе минералку... если она есть. Что взять тебе?

- Мне? - отозвался Расим, и в голосе его Димке послышалась едва уловимая растерянность. - Мне... Ничего мне не надо, Дима, спасибо!

- Смотри, - проигнорировав отказ Расима, Димка пробежал глазами по узким полочкам с выставленными на них разными разностями, - есть "пепси", "спрайт", "минералка", соки разные... есть вино, - улыбнувшись, проговорил Димка, и улыбка эта мгновенно отозвалась в интонации его голоса. - Будешь пить вино?

- Вино на вынос не продаётся! - глядя на Димку, встряла в разговор Димки с телефоном средних лет барменша с пухлыми, ярко накрашенными губами.

- Понял! - Димка, на этот раз улыбнувшись барменше, кивнул головой. - Расик, с вином облом. Да, обломайся! Его нельзя выносить - его нужно пить здесь.

- Дима, я не хочу вино! Я вообще вино не пью! - донёсся до Димки голос Расима.

- Знаю, что хочешь, что любишь и пьёшь. А что я сделаю? - Димка, дурачась, энергично заговорил дальше, как если б Расим произнёс-сказал нечто совсем противоположное. - Да, Расим, да - нельзя выносить... Говорю, что нельзя... Это в нашем городе можно, а здесь - нельзя... Это не я говорю - это мне сказали... Да, так и сказали - именно так сейчас и сказали... При чём здесь администратор? Расик, я лучше знаю, что можно делать, а что нельзя... Расик, смотри: есть ещё соки, тоники разные. Что тебе взять - вместо вина?

- Ну, не знаю. Бери, что хочешь! - ответил Расим, и Димка, мысленно видя Расима перед собой, по голосу его понял, что он, Расим, сейчас улыбается. - Возьми то, что себе будешь брать.

- Я минералку пью... Может, "спрайт" тебе взять? Или сок какой-нибудь. Ты что хочешь?

- Ну, можно "спрайт"... если можно, - отозвался Расим, и в его голосе Димка уловил - во всяком случае, Димке это послышалась, показалось-почудилось - что-то мягкое и тёплое, отзывчиво благодарное, почти интимное. А может быть, не почудилось это Димке, не показалось? Может быть, он уловил-услышал то, что было быть на самом деле? "Если можно..." - подумал Димка, ощущая-чувствуя, как волна горячей нежности, вновь всколыхнувшись, в один миг наполнила и сердце его, и тело.

- Можно, Расик, можно! Это у них, может быть, нельзя, а у нас - всё можно! Сейчас я приду, - весело, уверенно проговорил Димка, вкладывая в слова свой - потаённый - смысл.

"Сегодня, - подумал Димка, завершая вызов и прерывая с Расимом телефонный разговор, - сегодня у нас будет всё. Всё-всё! Потому что, Расик, я люблю тебя. Если б ты только знал, как я тебя люблю!" И снова - сами собой! - вдруг всплыли, возникли-вспыхнули в голове Димки слова, те самые слова, которые он сегодня уже вспоминал: "пятое время года" - но на этот раз Димка совершенно не удивился этим словам, потому что... "Пятое время года - время любви моей", - подумал Димка, невольно добавив к трём предыдущим словам три новых. И снова он ничуть, нисколечко не удивился, уловив в фразе из шести слов послышавшуюся ему музыку, потому что сама любовь - его любовь! - была для него нескончаемой музыкой. "Я люблю тебя, Расик, - подумал Димка, - и эта любовь... это и есть пятое время года - время всех тех, кто любит, как я"...

Димка шёл по коридору, нёс две бутылки - со "спрайтом" и с минералкой, - и сердце у Димки прыгало, рвалось из груди от счастья. Какой это был ощутимый, лишь ему одному понятный, им ощущаемый кайф - просто купить для Расима бутылку воды! Ёлы-палы!

"Я выключу свет, подойду к Расиму - к его кровати. Я сяду на край его постели - ладонью коснусь его груди"... - думал Димка, шагая по коридору, и такой вариант начала их настоящих отношений, такой вариант признания и объяснения, прокрученный им за вечер не один десяток раз, казался парню самым естественным и потому самым верным, самым правильным. Димке трудно было поверить, и он не хотел верить в то, что Расим не поймёт его, не услышит и не расслышит, не разделит его, Димкины, чувства. Когда любишь всецело, всепоглощающе, то трудно представить, что может случиться так, что ты со своей любовью окажешься абсолютно ненужным, даже смешным тому, ради кого ты готов пойти в огонь и в воду, и в это Димка верить не мог, в это он верить не хотел, и потому он в это не верил.

"Я прикоснусь к его груди, палец нежно вдавлю в сосок"... - думал Димка, шагая по коридору. Дальше для него всё расплывалось, было невнятно, но это Димку не беспокоило, потому как главным было начало, а дальше... Он столько раз страстно, самозабвенно любил Расима в своих мечтах, столько раз, мастурбируя перед сном, в грёзах-фантазиях брал Расика и отдавался ему, что о том, что последует дальше, он сейчас уже не думал, сейчас он был весь сосредоточен на первом шаге - на первом слове, на первом движении. Это и только это сейчас было для него самым главным - первостепенным!

Хотя какого-либо реального - настоящего, то есть внятного и конкретного - сексуального опыта в формате "парень-парень" у Димки не было, если не брать в расчёт то наивное "траханье", что на старом скрипучем диване происходило по вечерам в сарае с Игорем, потому как ничего по-настоящему в то лето они не делали.

страницы [1] [2] [3] [4] . . . [6]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, 18-19-летние, Мечты и мокрые сны

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>