Горячая гей библиотека

Зигзаги (глава 2, Начало)

Часть 2

С того дня "лесное солнышко" так и поселилось в его сердце. Он никогда до этого не был Дон Жуаном, в том смысле, чтобы бегать за каждой юбкой, но, как и любой парень в его возрасте, иногда приударял, если можно так выразиться, за какой-нибудь из девчонок без каких-либо далеко идущих намерений. Ну, сходить в киношку, в кафе или в цирк, ну, помочь сделать лабораторку или курсовую за мимолётный поцелуй в щёчку или в нос; было дело, даже составил компанию одногруппнице в опере, когда та хотела утереть нос другому парню. Но он никогда не ставил себе цель обязательно затащить девчонку в постель, бурные страсти ни разу не захватывали его и не становились самоцелью. Ну а знакомый телу и рукам большинства ребят онанизм был для него всего лишь необходимым способом разрядки взрослеющего организма, но никак не заменителем несбывшихся сексуальных мечтаний и порывов.

Впрочем, и сейчас у него не было никаких мыслей о сексе в отношении Насти. Он просто хотел, чтобы она всегда была рядом, хотел постоянно слышать её голос и смех, хотел держать своими руками её руку и хотел видеть её глаза. Именно они непонятным магическим способом привязывали его к ней, не давали ему спокойно дышать.

А Игорь-то был прав. Настя, несомненно, видела его состояние. Иногда её непонятным образом прорывало, и она могла просто так, как будто нечаянно, прижаться к Лёше - на секунду, на сотую часть её, но этого хватало, чтобы его сердце радостно подпрыгивало в груди и начинало биться в два раза чаще. Или вдруг, когда настроение было особенно хорошим, безо всяких поводов она вдруг целовала Лёшку в щёку, отчего тот камнем застывал на месте, а беззаботно смеющаяся девушка уже неслась куда-то дальше по своим делам. Когда же Леша набирался смелости и приглашал Настю погулять, он неизменно получал отказ. Настя всегда находила причину не принять приглашение, но Лёша десятым чувством понимал, что она просто не хочет быть с ним. Настроение от этого у него, безусловно, опускалось ниже первого этажа, но сердце всё равно не могло отвернуться от взбалмошной девчонки с бездонным взглядом. И Лёша только ещё сильнее привязывался к ней.

- Эй, алё, куда это ты собрался?

Лёша в сердцах чертыхнулся и виновато улыбнулся другу.

- Ты поаккуратнее там со своими мыслями. Ну ладно, переход прошёл, но мог же так и на дорогу выйти. А там машинки ездят, задавят маленького Ромео. И что тогда говорить Джульетте?

Лёшка в шутку замахнулся на друга, хотя в душе был благодарен ему за то, что заставил его вернуться на заснеженную землю под яркое солнышко.

А потом всё завертелось в подготовке. Начистить картошку, нарезать колбасу, мясо, сало, сыр, хлеб, пооткрывать консервы, поставить стол посередине комнаты, расставить тарелки с вилками и рюмками, равномерно распределить стулья. Всё это делалось дружно и не впервые, поэтому всё получалось быстро и правильно. Шурка жарил на кухне свои фирменные студенческие котлеты и следил за картошкой, а Лёшка, Игорь и Жека суетились в комнате. В итоге часам к 6-и вечера всё было готово. Лёша по традиции размял картошку с молоком в пюре, а Шура дожарил котлеты, и, возвращаясь с полными тарелками в комнату, Лёша вдруг вздрогнул от громогласного клича Шуры, идущего следом и возвещающего на весь коридор:

- Мы начинаем!

И понеслось!

Шура даже не успел ещё разлить по первой рюмке, как к ним ввалились ребята из комнаты напротив. За столько лет они уже хорошо изучили традиции, поэтому им не нужно было особое приглашение и отдельные указания. Стулья, пара бутылок водки, несколько тарелок с закуской - всё уже было наготове, и оставалось только перенести это всё через коридор. А когда Шура взялся разливать по второй, до которой от первой перерывчик небольшой, в двери постучали девчонки. Стук у них всегда получался каким-то особенным, вкрадчиво-вопросительным, и легко угадывался всеми, поэтому тут же в сторону двери последовало дружное: "Заходите, девчонки!". Девчонки тоже знали традиции, поэтому явились с двумя бутылками вина, конфетами и мандаринами, и, конечно же, с традиционным тортиком. Бывало, до него даже удавалось добраться ещё этим же вечером, но чаще всего он оставался на завтрашнее утро под кофе, или даже скорее на обед, но всё равно под кофе...

Вечеринка постепенно набирала обороты. Заходили новые люди, произносились новые тосты, открывались следующие бутылки. В какой-то одному ему известный момент Шура, как самый старший в компании, перекрывая все разговоры, возвестил перекур и, как обычно, легко спошлил, добавив: "Кто не курит, может пописать и оправиться!". Дружно задвигались стулья; компания разбивалась на небольшие группы по интересам - курильщики в одну сторону, писальщики в другую, оправляльщики просто привставали со своих мест, пропуская выходящих. Лёшка не двигался никуда; хотя покурить и не мешало бы, но что-то его удерживало. И через тридцать секунд он понял, что именно его держало. Сидящая напротив Настя, о чём-то перешептывающаяся со своими подружками, вдруг поднялась, обронила в их сторону: "Я сейчас принесу!" - и направилась к выходу из комнаты. На полном автопилоте Лёша тоже поднялся и отправился за ней следом.

Дверь соседней комнаты только успела прикрыться, как Лёша без стука открыл её и прошёл внутрь. Настя искала что-то на тумбочке и быстро обернулась на стук двери.

- Лёшка? - не то удивилась, не то обрадовалась она. - Ты чего?

- Настя, - решительность стремительно покидала его, он даже приостановился на какое-то мгновение, но, собравшись с силами, сделал шаг вперёд, к Насте. - Настя! - повторил он.

- Что, Лёша? - переспросила Настя.

Ох уж эти женщины-девушки. И откуда в них столько понятливости и интуиции?! Её голос вдруг стал совершенно серьёзным и даже немного задрожал, будто заранее чувствуя, что сейчас произойдёт что-то важное.

- Настя, - в третий раз произнёс Леша и тут же, сделав ещё несколько шагов к ней, опустился на колени, - я люблю тебя!

Глаза в глаза, не моргая и не отводя их в сторону. И только испарина по спине, по лбу, по вдруг задрожавшим рукам. И нетерпеливое трепетное ожидание её ответа... Настя сделала шаг к нему, провела ладонью по его чёлке, смахивая со лба выступившие на нём капельки пота.

- Я знаю, Лёша. Я не дура, я всё вижу и всё знаю.

- И?

Она вдохнула воздух и тяжело выдохнула его, собираясь с силами.

- Лёша, ты очень хороший парень, очень верный друг...

Она замолчала, а ему снова пришлось повторить своё:

- И?

- Но я не могу принять твои чувства. Не могу, извини.

Она обошла Лёшу, выключила в комнате свет и вышла в коридор. А он продолжал стоять на коленях перед тумбочкой. Сердце сжималось внутри, но это сжатие едва не разрывало его грудь. Глаза еле сдерживали пытающиеся выступить слёзы, а дрожащие губы шептали:

- Почему, Настя? Почему?

И наступила пустота. Тёмная, кромешная, непроглядная и неотступная пустота.

Лёша не помнил, как вернулся в свою комнату, как снова сел за стол, как наливал и наливал себе водку под каждый тост, хотя обычно ему вполне хватало четырех-пяти рюмок за вечер, не видел, что Насти за столом почему-то тоже нет. Зато Игорь видел всё. И понимал всё. Многозначительно кивнув Шуре, указывая на Лёшку, и получив ответный одобрительный кивок, Игорь аккуратно вытянул друга из-за стола, не привлекая особого внимания, достал из шкафа свою и Лёшкину куртки и, ничего не говоря, потащил того на улицу. Лёша не сопротивлялся, ему сейчас было абсолютно безразлично, кто и что с ним делает, и куда его тащат.

- Курить будешь? - они вышли на воздух, и Игорь протянул другу сигареты.

Тот молча достал одну сигарету и начал нервно крутить её пальцами.

- Может, ещё и прикуришь её? - доспросил Игорь, и Лёша так же молча вставил сигарету в губы и наклонился к огоньку зажигалки.

- Она сказала... - Лёша сделал глубокую затяжку и медленно стал выпускать дым из себя.

- Я вижу, что она сказала, - отозвался Игорь.

Да, не заметить было трудно. Огонёк сигареты дёргался вверх-вниз в такт дрожащим рукам Лёши. Сам он смотрел куда-то перед собой, но вряд ли что-то видел.

- Пойдём выпьем, а? - Лёша рванул было обратно к подъезду общежития, но Игорь крепко ухватил его за руку.

- Ты и так уже достаточно влил в себя. Не меньше бутылки!

- Ну и что? Тебе жалко водки, что ли? Чего ты меня держишь?

- Мне тебя жалко, а не водку.

- Жалельщик, бляха, нашёлся. Нехер меня жалеть! Жалельщик, бляха. Нехер, понял? Жалельщик... - голос становился всё тише, и Игорь не увидел, а почувствовал, что Лёшка плачет.

Он вдруг потянул Лёшу на себя, обнял его и крепко прижал к себе. А тот благодарно устроил голову на плече друга и зарыдал в полный голос, не стесняясь и не пытаясь скрыть то, что творилось на душе. Простояв так пару минут, Игорь всё-таки подтолкнул друга.

- Ну ладно, будет уже! Слышь, Лёха, будет! Пойдём-ка прогуляемся лучше!

Тот пару раз ещё шмыгнул носом на плече.

- Да, пойдём.

Они обогнули блок общежитий и вышли на освещённую улицу. Было ещё не совсем поздно, поэтому и людей ещё было достаточно много. Но широкий тротуар, разделённый в длину несколькими рядами газонов, позволял выбирать менее людные полосы.

- Она сказала "нет", - Лёша официально озвучил итог их разговора.

- Ну "нет" и "нет, - бодро отозвался Игорь.

Он уже решил, что ни в коем случае не поддастся упадочному настроению Лёши, хотя прекрасно понимал, как непросто будет это сделать - успокоить друга, но так, чтобы не обидеть его, не сделать ему ещё больнее. - Жизнь-то продолжается. Знаешь, сколько раз мне девчонки говорили "нет"?

Лёша вдруг бодро повернул голову к другу.

- Ну-ка, ну-ка! Даже интересно! И сколько же?

От неожиданности этого встречного вопроса Игорь рассмеялся. Пришлось на какое-то время задуматься, прежде чем ответить.

- Три! Или... Да нет, три, точно три! Правда, одна была ещё в начальной школе...

- А последняя когда была? Что-то за время института я не припоминаю у тебя серьёзных отношений!

- Ну, не было серьёзных, не спорю, но потому и не было, что как только что-то начинало складываться, так сразу звучало "нет".

- Складываться - это предложение переспать?

- Ну, не всё так просто и совсем не обязательно, но... Между нами говоря, примерно так и получалось, - Игорь картинно развёл руками и поклонился какому-то невидимому слушателю. - Да и потом, куда нам, молодым и красивым, торопиться-то, ещё успеем навлюбляться и пережениться. А пока главное что?

- Что? - отозвался вопросом Лёша.

- Правильно - набраться опыта. Полового!

- Да ну тебя.

Игорь обнял друга за плечи и прижал к себе.

- Всё будет хорошо, Лёха! Вот увидишь, всё будет замечательно! Иначе у нас и быть-то не моГЁт! Или не мОГет?

- Я вот вообще думаю: послать бы этих всех девчонок подальше, одни неприятности с ними.

- Ну-ну, ты эти мысли брось! Ну не станешь же ты всю жизнь удовлетворяться онанизмом, а? И потом, семья, отпрыски и всё такое.

Лёша только хмыкнул в ответ и пожал плечами.

Ох, как же ему хотелось в тот момент верить, что именно так всё и будет, что всё успокоится и остынет, что он просто выдумал эту ненужную любовь, а на самом деле всё намного проще. Но он ещё не знал самого себя. Не настолько хорошо знал. Именно этого он не знал про себя. Не знал, что он однолюб. Не знал, что это чувство, однажды поселившись в нём, будет постоянно сдерживать его и напоминать о себе. Будет заставлять искать в чьих-то чужих глазах отблеск той самой глубины, а в чьих-то чужих словах - ту же интонацию. Будет разгораться, заслышав похожий голос или смех. Будет будоражить его, как только он соберётся петь про лесное солнышко. Не знал он и того, насколько был близок к истине, собираясь послать девчонок подальше. Пока он мог только надеяться на то, что всё изменится, пусть и не сразу, но обязательно.

страницы [1] [2] [3] [4] . . . [11]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Первый раз, Молодые парни, Бисексуалы

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>