Горячая гей библиотека

Миндаль и мёд

Часть 3 (последняя)

Утром я покинул дом, не дожидаясь, пока Сашка проснётся. Я выключил сотовый, потому что не хотел с ним разговаривать. Пока я мылся в душе, я к чему-то пришёл. Поцелуй прошлой ночью означал для меня конец нашей дружбы. Для меня это было за чертой, это было неприемлемо. Я не хотел иметь ничего общего с такими "извращениями", и я считал себя обычным парнем, без всяких "отклонений в развитии".

Две недели мы вообще никак не общались. Я удалил его из ICQ, предварительно написав, что мы не можем больше общаться. И я просто удалял его сообщения из телефона, даже не читая их.

Но через две недели мне в голову стали закрадываться странные мысли. Я ловил себя на мысли о том, что мне его не хватает. Я мог сразу всё прекратить, но не прекратил. Я встал вспоминать то, как мы познакомились. То, что мы оба выбрали миндально-медовый сироп к кофе. То, что я подарил ему шоколадную пасту. То, как мы не спали до четырёх часов утра, сражаясь с виртуальными врагами в компьютерных играх. И я стал думать о нём по-другому. Я думал о нём, когда просыпался утром, думал о нём, когда засыпал. Я понял, что, несмотря на наигранное отвращение, я с каким-то странным удовольствием заново прокручиваю в голове сцену поцелуя. И я отчаянно пытался вспомнить его вкус. Я делал всё, что делает человек, когда просто влюбляется.

Но я не просто влюбился. Мне потребовалось невообразимое количество внутренней силы для того, чтобы признаться в этом себе самому. Во мне бушевала в первую очередь борьба с собой. Часть меня считала, что это неправильно, что это ненормально, что это признак больного человека, "извращенца". На меня давило мнение друзей, отца, мачехи, я не мог представить себе даже в самых жутких фантазиях, что со мной сделает отец, если узнает об этом. К тому же, у меня всё хорошо получалось с девушками, и я верил в то, что скоро встречу настоящую любовь, что я сразу пойму это, когда меня пронзит молния Купидона. Я облазил тогда все форумы, посвящённые бисексуальности. Даже переписывался с одним участником форума, который показался мне наиболее адекватным; его звали Костя. Мы стали тем, что в учебниках английского называют "друзья по переписке".

Но когда я, наконец, переборол страх внутри, я сел и спросил себя: что я хочу? Почему я не могу выкинуть его из головы? И ответ был прост: мне нужен был Сашка, нужен был рядом. Я готов был сделать всё, лишь бы вернуться в ту ночь, под это одеяло и поцеловать его в ответ. Я открыл его для себя с другой стороны после этого происшествия, и это был порог открытия столь важного, что я засомневался в собственном здравомыслии!

А время шло. Прошло больше месяца. И помню, что однажды мартовским утром мне приснился странный сон, в котором мы были вдвоём, и нам было хорошо вместе. Проснувшись, я почувствовал, что внутри меня что-то навсегда изменилось.

***

По прошествии тридцати восьми дней после смерти Гёте я приехал к Сашке домой с шоколадной пастой. Мне открыла Ольга Владимировна.

- Игорь, здравствуй! Сто лет у нас не был, - она гостеприимно распахнула двери. - Проходи, раздевайся, я сейчас тебя накормлю. Макароны по-флотски?

- Не откажусь, - улыбнулся я, вешая куртку на крючок. - А Санька где?

- Он у себя. Он что-то в последнее время выглядит ужасно - после того, как Гёте...

Я постучал по двери, напрочь забыв о том, что он всё равно не услышит, и вошёл в комнату.

Сашка очень изменился. Он болезненно похудел, волосы были грязные, немытые несколько дней, а глаза красные, как будто он не спал несколько суток. Увидев меня, он вскочил с постели и начал поправлять покрывало.

Мы замерли посреди комнаты, не сводя глаз друг с друга.

- Привет, - он протянул мне руку.

- Привет, - я ответил ему крепким рукопожатием.

- Как дела? - спросил он, пытаясь вести себя так, словно между нами ничего и не менялось.

- Замечательно. Я тут тебе кое-что принёс, - я достал из сумки банку шоколадной пасты и поставил её на его стол.

Сашка непонимающе на меня посмотрел.

- Зачем ты пришёл? Ты же вроде бы всё мне доходчиво объяснил.

- Я ошибся немного... Видимо.

- Игорь, а серьёзно? Зачем ты вернулся? Мы больше не сможем быть друзьями. Так, как прежде - нет. Я тебя люблю. Ты, наверное, это понял. Мне нужно большее.

- Я понял. Просто и ты для меня оказался не простой занозой в заднице.

- Это что значит?

- Эх, Сашка, если бы я знал! - я шагнул к нему навстречу и осторожно, бережно поцеловал его.

Вот этот вкус... Снова со мной, снова чувствую его... Этот вкус не давал мне нормально засыпать с той самой ночи.

Я прижал его к себе - это родное, милое и такое близкое мне создание.

- Я знаю, что я тебя люблю. Кажется, я тебя люблю. Я тебя люблю, короче! Я, правда, до конца с этим ещё не смирился. Но я надеюсь, ты мне поможешь?

- Как это надо понимать? - Сашка не мог скрыть восторг удивления.

- А как хочешь! Извини, что так долго, ладно? Я просто пытался в себе разобраться.

Сашка улыбнулся.

- Это не шутка?

- Так не шутят, - ответил я и, услышав, как Ольга Владимировна позвала нас, добавил: - А мы объявим нашим родителям о помолвке?

Сашка наградил меня хорошим пинком.

- Молчи пока обо всём. Сами ещё ничего не знаем.

***

И я не буду врать: сам не знаю, как у нас зашло всё так далеко. Мы просто постепенно двигались по пути, который прокладывали нам наши чувства, и каким-то образом однажды мы пересекли опасную черту, границу, после которой не любить его означало не любить себя. Я не знал, что такое случилось между нами, почему я, обычный со всех точек зрения парень из семьи с самыми консервативными взглядами на жизнь и поведение, вдруг стал испытывать непреодолимое влечение к другому парню. Но я никогда не думал: а что в Сашке такого особенного? И почему я готов ради того, чтобы он побыл со мной вечером ещё хотя бы пять минут, придумать механизм работы вечного двигателя? И в этом я видел доказательство того, что всё у нас хорошо и что я на правильном пути. Беспричинность моего чувства обескураживала любые сомнения, подозрения, страхи и нерешительность, которые могли рождаться в сердце из-за давления со стороны родителей, друзей и всего общества. Беспричинность убеждала меня в том, что это естественный порядок вещей и само собой разумеющееся дело, что всё так и должно быть.

Когда я влюбился в него, я будто наткнулся в нём на своё место в жизни. Когда мы вдвоём, я как никогда ранее уверен в себе, и я радуюсь тому, что обрёл в жизни Сашку, который теперь готов вдохновить меня на самые радостные моменты в жизни. Я как будто вчера родился!

У меня есть человек, который утром может принести тебе в постель самый ужасный и бесполезный в мире завтрак. Это драгоценные моменты - когда мы вместе; это то, что делает мою жизнь такой особенной и неповторимой. И я никогда не буду воспринимать его как должное.

Он как будто мне самому открыл глаза на то, как много внутри меня энергии, сил, желаний, стремлений, чувств и переживаний. Разница между миром до Сашки и после - как разница между радио и интернетом...

Один раз, когда мы ночевали у меня дома, мы валялись, завёрнутые в одеяло, на лоджии. Утро почти наступило. Мои глаза уставились напрямую в его, и мы дожидались момента, когда яркий свет солнца ударит в стену.

- Сашка, а расскажи мне, о чём ты сейчас думаешь?

Он засмущался.

- Я не знаю. С тобой очень хорошо. Хоть ты и извращенец грёбаный!

Я засмеялся и попытался сам ухватить его за ухо.

- Сам ты извращенец грёбаный! А серьёзно?

Он посмотрел на меня, дотронувшись пальцем до моих губ, и показал:

- Мне иногда кажется, что с тобой в такие моменты я слышу музыку у себя в голове.

Мы поцеловались.

- И ещё, - добавил Сашка, - я бы отправился с тобой на самый край света.

- Край света? - переспросил я.

- Да. На край света.

- Идиот, Земля ведь круглая.

Я прижал его к себе и снова поцеловал, когда в окна на лоджии, наконец, ворвался свет только что взошедшего солнца.

***

С тех пор Сашка - мой парень, мы встречаемся с ним пару лет и тихо-мирно живём в самом сердце удивительной страны по имени Россия.

Поправка номер один: жили - до недавнего времени, пока радостное течение моей молодости навсегда не изменилось. Я попался: мои родители и его мама узнали про нас по вине самой нелепой случайности, которую только можно вообразить. Признаюсь честно, в то время это показалось мне социально-техногенной катастрофой: уж слишком сильно в небольшом городе сдавливает лёгкие, когда твоя личная жизнь становится общественным достоянием. На мою голову, плечи и макушку свалилось сразу столько проблем: меня почти отчислили из ВУЗа, я едва не отправился в армию, отец выгнал меня из дома, и с тех пор мы почти не общаемся, я едва не расстался с Сашкой, меня покинули почти все мои друзья...

Я захотел всё это осмыслить - получилась книжка. Про любовь, про друзей, которых боишься потерять, про молодость, которая будто никогда не кончится, про родителей, которые не могут понять, за что им такое наказание, про людей вокруг. И про то, что любовь порой единственное чувство, которое позволяет тебе думать, что всё хорошо. Про то, как мы с Сашкой вляпались в эту ужасную передрягу и как всё-таки выбрались из неё, и чем это для нас в итоге обернулось - "Поцелуи молодости".

Очень прошу всех, кто сталкивался с подобными трудностями: присылайте мне свои истории. Я буду особенно благодарен всем за советы и реальные примеры того, как с родителями, в особенности с отцом, восстановить отношения после coming-out. Сашкина мама нашла в себе силы пойти сыну навстречу и понять его, и я её за это очень уважаю. Я знаю, что она меня теперь недолюбливает, но она видит, что Сашке со мной хорошо, и принимает это. А вот отец меня даже с днём рождения не поздравляет, а мама живёт в Калининграде, и я понял, что мне без семьи очень трудно. Я всё это говорил папе, но он даже слушать меня не хочет. Если у кого-то получилось всё исправить, напишите - ваши советы для меня будут бесценны.

Игорь.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, С другом

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>