Горячая гей библиотека

Возвращение в Тараз

Часть 4

(2009 г.)

Беда пришла внезапно и с той стороны, откуда её совсем не ждали. К тому времени мы уже целый месяц встречались с Жасуланом почти каждый день, гуляли по городу, проводили вечера в Майской Роще, часто заглядывали в то самое кафе и несколько раз оставались там до утра. Правда, иногда меня немного смущала его страсть к горячительным напиткам, но то, что происходило между нами, было для меня гораздо важнее, так что я просто закрывал на это глаза. Я летал как на крыльях, не помня себя от счастья и мне казалось, что так будет всегда, однако я ошибался.

- Эй, жигит, кель мунда! (Иди сюда!) - вдруг окликнул меня кто-то, когда под вечер я шёл по проспекту Жамбыла недалеко от автовокзала.

Оглянувшись, я увидел здоровенного парня лет на семь старше меня, одетого в борцовскую майку и чёрные треники. Не успел я опомниться, как он схватил меня за руку и потащил за угол дома, где вдруг со всего маху ударил меня сначала в лицо, а потом в грудь, от чего я согнулся пополам и стал задыхаться.

- Короче, слушай сюда. Я всё знаю.

- Что? - простонал я, пытаясь разогнуться.

- Про тебя и про Жасулана, этого педика-алкоголика недоделанного. Про ваши развлечения там, в роще и вообще, про всё, что между вами происходит. Лично против тебя я ничего не имею, но если ты не оставишь его в покое, я тебя убью, тусинкти ме (понятно)?

Я лихорадочно пытался понять, что же происходит. Приступ дикой ревности, способной довести до чего угодно, даже до преступления? Жасулан спит с этим бугаём? Ничего себе! А я-то думал, что у него больше никого нет и что он только со мной! Но, когда же он успел, если мы видимся почти каждый день и проводим столько времени вместе?

- Айсель, моя сестра, скоро выходит замуж, и если она, или наши родители узнают, что происходит между вами, плохо будет всем, в первую очередь, тебе, ясно?

- Какая ещё Айсель? Какие родители? - я ничего не понимал, и у меня голова шла кругом.

- Так ты ничего не знаешь? Хорошо, объясняю популярно: этот придурок, чтоб его, женится на моей сестре. Через неделю. Она даже не догадывается о том, что он с парнями развлекается. И она никогда не должна этого узнать, усёк? Так вот, чтобы с этого момента ты к нему близко не подходил! Или я тебя просто по стенке размажу! - и в подкреплении своих слов он снова сильно ударил меня по лицу, потом плюнул мне под ноги и, развернувшись, быстрым шагом пошёл прочь.

Я доковылял до остановки и сел на лавочку. Из разбитой губы ручьём лилась кровь, а правая скула уже начала опухать. Но всё это было ерунда по сравнению с тем, что я только что узнал. Жасулан женится! Нет, я конечно знал, что он би и что ему нравятся девушки, но даже не предполагал, что у него уже есть невеста и что всё так серьёзно. Я допускал, что, возможно, он встречается с девушками, но старался много не думать об этом и всякий раз отгонял такие мысли, чтобы не сойти с ума от ревности. Я ведь влюбился в него. Впервые и по-настоящему. Что же теперь будет?

Да, в жизни у меня случались неприятные моменты, но так плохо мне не было никогда. Боль, обида и жуткая, доводящая до безумия ревность слились воедино и атаковали всё моё существо с такой силой, что казалось, ещё немного - и я сойду с ума. Или пойду и напьюсь до усрачки, до блевотины, чтобы ничего не помнить. Чтобы уснуть и никогда больше не просыпаться.

Впервые за последние несколько лет я заплакал. Закрыл лицо руками, размазывая кровь из рассечённой губы и заревел в полный голос. Мимо проносились машины и автобусы, кто-то потряс меня за плечо и тут же отшатнулся, увидев мои руки, перепачканные кровью. Чуть позже какая-то женщина спросила, не нужна ли мне помощь, и, не дожидаясь ответа, стала вызывать скорую, а я всё сидел и плакал, думая о том, что это конец. Конец всему. И только когда вдалеке послышался вой сирены, я вскочил и побежал не глядя ни под ноги, ни по сторонам. Иногда где-то совсем рядом и в то же время так далеко от меня визжали тормоза и раздавались гневные крики водителей, но я не обращал на это никакого внимания. Мне было по фигу на всё.

Когда ко мне наконец вернулась способность мыслить и осознавать происходящее, я остановился и, оглядевшись, обнаружил, что нахожусь почти в конце проспекта Жамбыла, на пересечении с улицей Толе би. Получается, что я пробежал больше пяти километров. И совсем не заметил этого! Хотя разве сейчас это важно?

Я достаю телефон и звоню ему. Он долго не отвечает, и я уже хочу положить трубку, как наконец раздаётся его голос.

- Салам, брат! Калайсын (Как ты)?

- Почему ты не сказал мне об этом? Почему? Как ты мог так поступить со мной?

- Ты о чём?

- Жасулан, как ты мог! Я ведь люблю тебя... Да, я не говорил тебе этого прежде, но сейчас говорю, правда, это уже совсем неважно и ничего не меняет.

- Денис, погоди! Кто сказал тебе об этом? Ты видел Ербола? Я тебе всё объясню! Я не хотел расстраивать тебя, всё оттягивал этот момент... Пойми, отец хочет, чтобы я женился на ней, он почему-то вбил себе в голову, что это - идеальная пара для меня. А я ничего не могу сделать, мы же казахи, мы должны подчиняться воле родителей, хотя уже и не так, как в старину.... Эх, тебе этого не понять!

- Значит, это всё правда? Ты женишься через неделю? - упавшим голосом спрашиваю я.

- Да. Только ты...

- Прощай, Жасулан! Ты меня больше никогда не увидишь! - выкрикнув это, я бросаю свой телефон на тротуар и начинаю яростно топтать его. Теперь он мне не понадобится. Мне больше некому звонить и писать. Мне больше не для чего жить.

(2014 г.)

"Салам, брат! Надеюсь, ты ещё помнишь меня. Прости, что тогда всё так получилось. Сейчас мне очень плохо. Мне нужна твоя помощь. Приезжай, если сможешь".

Я сижу на боковой полке в плацкартном вагоне и уже в который раз перечитываю письмо, которое вручила мне тётушка, как только я вернулся домой. Конечно, я поступил очень некрасиво, сбежав от Куаныша и оставив его одного на пляже, но я был просто вне себя и не мог поступить по- другому. С пляжа я побежал в нашу гостиницу, где оставил ему денег на обратную дорогу и тут же помчался на автовокзал. По дороге он несколько раз звонил мне, но у меня не было сил разговаривать с ним. И только придя домой и прочитав письмо, я сам перезвонил ему и сказал, что уезжаю в Тараз.

- Это ты так решил бросить меня, да? - спросил он таким жалобным голосом, что мне стало не по себе.

Как жаль, что всё так вышло! Куаныш суперский парень, он не заслуживает такого обращения!

- Нет, что ты! Я никогда тебя не брошу, правда! Просто у меня тут такое... Я скоро вернусь, через два-три дня и всё тебе объясню, хорошо? Ты только не сердись на меня.

- Ладно, - буркнул он и отключился.

Не успел я убрать телефон в карман, как тот снова зазвонил. На этот раз - тётушка.

- Денис, ну, как ты там? Я волнуюсь за тебя, ты ведь в таком состоянии уехал!

- Да всё нормально, - отвечаю я. - Пять лет назад, когда я приехал в Ату, моё состояние было гораздо хуже. Тогда...

Я знаю, - вздыхает на том конце провода тётя Таня. - Мне ведь тогда мама твоя позвонила и всё рассказала.

- Как? Значит, ты всё знала?

- Да, и иногда мне хотелось поговорить с тобой на эту тему, но я как-то не решалась. Боялась, что тебе от этого разговора будет только хуже... Денис, что бы там ни было, я не осуждаю тебя. Знай, я всегда на твоей стороне.

- Спасибо, - ответил я и сглотнул комок в горле. - Я тогда никак не мог говорить об этом, вообще ни с кем, только маме рассказал, когда домой вернулся в тот день...

- Ой, а вдруг тот парень опять тебя побьёт? Ты уж там осторожен будь, не связывайся с ним.

- Я постараюсь, - обещаю я, хотя понимаю, что обещание это пустое и ничем не подкреплённое. Я ведь сам даже не представляю, почему Жасулан искал меня и что толкнуло его написать это письмо. Я не знаю, что ждёт меня в родном городе, но в моём сердце нет страха. Там только есть чувство... Нет, мне очень сложно его описать, так что лучше не стоит.

Уже далеко за полночь, но мне всё не спится. Я устроился на своей не совсем удобной полке и бесцельно копаюсь в телефоне. Потом нахожу в интернете несколько песен из тех, что мы слушали тогда, в Майской роще во время нашей пьяной оргии на траве и подсоединяю наушники. Эх, правы психологи, утверждающие, что практически любая вещь, та же песня или мелодия могут стать для нас эдаким психологическим якорем, если они привязаны к какому-то времени или событию! Закрыв глаза, я полностью отдаюсь во власть песни, переносящей меня во времени и пространстве туда, где было хорошо. Где рекой лился сок любви, а два разгорячённых тела сплетались в причудливых объятиях на примятой траве. Где счастье витало в тёплом летнем воздухе, делая его таким сладким, что от каждого вдоха кружилась голова и заходилось сердце...

***

Родной Тараз встретил меня голубым безоблачным небом и ярким палящим солнцем. Несмотря на ранний час, на улице уже было очень жарко. Как и в тот день, когда я впервые увидел Жасулана в туалете на рынке. Боже, как же давно это было! Будто и не со мной или вообще в другой жизни!

Ещё вчера, позвонив маме, я уговорил её не встречать меня. Сказал, что мне хотелось бы одному пройтись по улицам и погулять немного, прежде чем вернусь домой. Естественно, я обманул её - бесцельная прогулка по городу не входила в мои планы.

Выйдя из поезда, я поймал такси и назвал водителю адрес, указанный на конверте. Жасулан жил на самой окраине города, недалеко от железнодорожной станции Бурул. Тараз хоть и не большой, но я бывал здесь только один раз когда-то очень давно, а домой к себе он меня не приглашал. Наверное, боялся, что родители могут что-то заподозрить. Странно, он ведь мог представить меня просто как друга, но почему-то не захотел этого делать.

Расплатившись с водителем, я с замиранием сердца подошёл к маленькому деревянному домику и постучал в калитку. Сказать, что я волновался - это не сказать ничего. Я был так возбуждён, что не мог устоять на месте и подпрыгивал от нетерпения. Как он встретит меня и что я ему скажу? И потом, он ведь женат. Женат уже пять лет и возможно, что у него уже семья увеличилась, причём, не один раз... Господи, почему я совсем не подумал об этом? Зачем я вообще приехал сюда?

Дверь открыл уже немолодой мужчина, наверное, отец. Я поприветствовал его на казахском и спросил, дома ли Жасулан.

- Жок (Нет), - ответил тот и посмотрел на меня пристальным изучающим взглядом, от которого мне стало неловко. - Пьёт он опять. А ты кто такой будешь?

- Друг, - а что ещё мне оставалось ответить ему?

- Друг... ты не похож на его друзей, хорошо одетый, чистый и всё такое. У него теперь друзья - одни алкоголики, мать их! Пьёт сын, пьёт по-страшному. Бывает, на неделю в запой уходит. На днях так вообще чуть не умер, скорая приезжала, еле откачали. Мы уже не знаем, что и делать с ним. Он и раньше любитель был, а уж как Айсель умерла... - и он пробормотал что-то непонятное на своём языке.

- Что?! Его жена умерла? - эта новость сразила меня наповал.

- Что же ты за друг, раз этого не знаешь? - недоверчиво посмотрел он на меня. - Она ведь ещё тогда, почти сразу после свадьбы... Под поезд она бросилась.

- Почему? - задал я глупый вопрос, хотя уже догадывался о причинах, толкнувших несчастную девушку на такой ужасной поступок. Она узнала! Каким-то образом узнала, что Жасулан... Ой, получается, что и я в этом тоже виноват!

- Не знаю, - ответил он, хотя было видно, что ему просто не хочется об этом говорить.

Я оставил номер своего телефона, попросив, чтобы Жасулан позвонил мне, как только вернётся домой и ушёл. На перекрёстке я оглянулся и увидел, что мужчина всё стоит у калитки и смотрит мне вслед. Может, он уже понял, что я тоже...? Про сына-то своего он наверняка ещё тогда узнал, когда всё это случилось.

страницы [1] [2] [3] [4] [5]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Азия и Кавказ, Первый раз

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>