BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
НаходкаМужчины, уверенные в своей мужественности и внутренне уравновешенные, не станут открывать
пинком дверь, обижать женщин и издеваться над геями. Мы не голубые, мы просто любим
друг друга... Наше общество полно стереотипов: как жить, с кем жить, ну и самое главное,
кто что об этом думает. Я себя не отношу ни к натуралам, ни к геям, ни к бисексуалам, я
просто люблю человека, которого я однажды встретил. А дело было не стандартным, в некотором
роде чрезвычайным происшествием. В 2001 году я отслужил в армии и благополучно вернулся
домой. Устроился на работу удивительно быстро и очень даже в неплохую компанию. Чего ещё
желать, поступил учиться. Поехал первый раз за границу. В целом, был доволен жизнью. Вот
одним августовским вечером я возвращался из аэропорта, подъезд к дому был неудобным,
тупиковым, и я попросил высадить меня на дороге, темень, фонари призрачно маячат в темноте.
Иду, и что-то меня насторожило, заставило прислушаться, слышу со стороны гаражей некий шум,
возня, глухие звуки, то ли стоны, то ли скрипы. Мне почему-то пришла единственная мысль в
голову: подростки какую-то животину мучают, собаку, наверно, я по натуре был гуманистом и
решил вмешаться и уверенно направился за гаражи. Темно, ни черта не видно, и то, что я там
увидел, меня ошарашило. Некая группа силуэтов, и эти самые звуки, били не собаку, а
человека. Решение остановить это пришло само, во весь голос я гаркнул: - Стоять на месте,
милиция, - кто же знал, что это окажет такой офигенный эффект, эти некто хлынули в рассыпную,
темнота мне помогла, они не видели меня, я стоял за одним из гаражей. Звуки убегавших
стихли, я пошёл смотреть, в чем был сыр-бор и кто там на земле, темнотища, чиркнул
зажигалкой, бац, на земле лежал некто с голой жопой, лицом вниз, не издавая не звука, лишь
вздрагивая. Я потормошил его, он не шевелился, зажигалка обожгла мне палец, пришлось
потушить, чего делать - врачей и ментов надо вызывать. Кое-как перевернул лежащего. - Эй,
ты живой? Тишина, снова достал зажигалку. Пламя осветило молодое грязное лицо, все в
ссадинах и крови, почти лысую голову и два черных глаза, смотрящих на меня отрешённо и
безэмоционально. Я потряс его ещё. - Ты живой? Встать сможешь? Он молчал, лишь
глаза его показали, что живой. Принялся его поднимать, он холодной, как лёд, рукой
обхватил меня за шею, кое-как с отсутствием его сил и моей силой я его поднял с земли.
Стоять он сам не мог, лишь с моей помощью, поковыляли до ближайшего сквера, дошли до лавки, и
тут я понял, что он все ещё, простите, с голым задом, натянул ему его штаны и усадил на лавку.
- Парниш, тебе врача надо, и ментов сейчас вызову, как тебя зовут, где живёшь? Он из
себя выдавил: - Не надо ментов, я в порядке. - Ты же на ногах не стоишь, пьяный? Он
отрицательно покачал головой. - Ну, а что тогда? Где твой дом, куда тебя вести? - Некуда
мне идти, оставь меня тут, спасибо за помощь, - и он плюнул кровью на землю. - Да как
я тебя в таком состоянии оставлю-то? Так, ладно, давай подымайся, пошли, там разберёмся, - я
снова помог ему подняться, но он выскользнул из моих рук и чуть не упал, едва поймал его,
чего делать, на свет тащить и врачей вызывать, взвалил его на себя и потащил в свой дом.
При свете я аж ахнул, на нем живого места не было, он просто стек из моих рук на пол и
закатил глаза. - Так, не расслабляйся, сейчас скорую вызову. - Не надо. - Да как
не надо-то, ты сейчас кони тут двинешь. Потом доказывай, что не я тебя так отделал. -
Прошу не надо ни ментов, ни скорой, они не помогут. - Ну ладно, давай, чутка до комнаты
осталось. Я поволок его в зал, на диван. Моя находка и правда была трезвой, но жутко
побитой и грязной. Стал раздевать его, он то закатывал глаза, то сверкал ими в мою
сторону. Раздел, он в драных трусах, очень худой, весь в ссадинах и старых шрамах, возраст
определить сложно, но не больше 25. - Чего же с тобой делать-то? - У тебя ванна есть? -
проскрипел он. - Есть. - Помоги дойти, мне надо очень. - Ну, если не будешь падать,
то пошли. Доковыляли до ванной, помог раздеться. И вдруг он заплакал навзрыд. -
Помоги, мне очень стыдно и больно. Я слегка оторопел, а потом понял, в чем дело, он
повернулся ко мне спиной. Я увидел в чем дело: все трусы, что я натянул на него в
потёмках, были в крови и говне. - Так, всё, не реви, я понял, ну, не реви ты. Стянул
трусы, настроил душ, стал его подмывать, крови и говна было много, порвали не слабо, отмыл
его, он уже не плакал, лишь всхлипывал. - Слушай, может тебе всё-таки скорую вызвать,
кажется, тебя там зашивать надо. Я не врач, конечно, но там все плохо выглядит. - Не
надо, прошу, не надо, - заныл он. - Ладно не будем, стой, не падай, держись за стену, я
сейчас. Пошёл на кухню, достал аптечку, что там было, перекись - надо, зеленка - надо,
а тут, по-моему, антибиотик в составе, вернулся к нему. - Ну давай, наклонись немного.
Он послушался и оперся руками о борт ванной, была не была, я плеснул перекисью на
развороченную дырку, он завыл, я с перепугу аж рот ему ломанулся закрывать. - Ты чего,
тихо, потерпи, я не врач, обрабатываю, чем есть, предлагал врача, сам не захотел, - он утих.
- Давай вылезай, на кровати лучше намажу тебя, - доковыляли до спальни, уложил его. -
Давай раздвинь булки руками, намазать мазью надо. Я сам от себя был в шоке, я человек
по натуре брезгливый, но сейчас брезгливости было не видать, я выдавил ему на дырку
половину тюбика синтомицина, он зашипел и спрятал лицо в подушке. - Намажь внутри,
болит очень. - Ну хорошо, - я одним пальцем стал мазать его жопу внутри, он скулил, но
терпел. - Ну всё, до свадьбы заживет, на вот, надень чистые трусы, - дал ему свои труселя из шкафа.
Потом намазал царапины и ссадины зеленкой, и получился боевой раскрас. "Так, пойду я хоть
чайник поставлю, а потом поведём тебя домой, на бомжа ты не похож, значит дом есть". Пока я
возился на кухне и обдумывал произошедшее, моя находка уснула. Ну и ладно, утро вечера
мудренее. Пошёл спать на диван. Утро выходного дня выдалось солнечным, я проснулся даже
без мыслей о вчерашнем происшествии, и, лишь увидев спящего парня на своей кровати, всё
вспомнил. Потряс за плечи. - Эй, доброе утро. Он весь вздрогнул и открыл
глаза, черные, как две вишни. Сразу подорвался и сел напротив меня, держа в руках край
одеяла. - Ну, доброе утро, - я смотрел на него. - Доброе. - Как самочувствие? -
Спасибо за вчерашнее, они бы меня убили. - Не за что, как ты на них нарвался? Он
отвёл глаза и пробубнил: - Я сам виноват. - Как сам? - Не спрашивай, прошу тебя. -
Ну ок, имя у тебя есть? - Паша, Павел то есть, - Ну, рад знакомству, Паша. - Я
Даня. - Прости, я вчера уснул, отрубило меня, я сейчас уйду уже. - Где ты живёшь,
давай, я тебя отвезу домой, тебя не слабо покалечили. - Не надо, сам доеду. - Я
настаиваю, ты вчера сознание терял, сотряс по-любому есть. - Ладно, хочешь, отвези меня
до Казанского. - Ты в Подмосковье живёшь? - Нет, на Казанском вокзале. Я немного
оторопел. - Как на вокзале, ты бомж? - Не бомж, но идти мне некуда. - Как так?
Не хочешь рассказать? - Не хочу. - Почему? - Это моё дело. - Так, я думаю тебе
перед уходом хоть поесть надо и одежду твою надо привести в порядок надо, - черные глаза
снова сверкнули в мою сторону. - Ты же непротив? - Не против. Люди, как он ел, я
даже в армии когда голодный был, так не жрал, он наворачивал еду так, будто бы его год не
кормили, жадно ел, жадно пил и сверкал своими глазами. Когда он наелся, даже у него взгляд
изменился. - Где у тебя туалет? - Рядом с ванной, выключатель справа, - и тут произошёл
конфуз: он быстро зашагал к туалету, как вдруг громко пёрнул, и по его ногам потекло, он
весь вздрогнул и вломился в туалет. Мне его по-человечески стало безумно жалко, я не
знал, кто он, что он и за что его так, но такого я ещё не видел. Он все не выходил из
туалета, я испугался, что он сознание там потерял, подошёл дернул ручку, дверь закрыта, я
постучал тишина. - Паш, у тебя там все в порядке, открой дверь. Щеколда щелкнула,
дверь приоткрылась, он сидел на толчке, скорчившись, и смотрел в пол. - Хреново тебе?
Он кивнул. - Давай выходи, к врачу поедем. - Не поеду в больничку. - Да не бойся,
в платную поедем. Одежда моя на нем болталась мешком, а обувь подошла идеально,
съездили, заштопали его, дорого, но зато без лишних вопросов, прописали антибиотики,
взяли анализы. Отправить его на вокзал в таком состоянии было бесчеловечно, и я, плюнув на
формальности, предложил ему пожить у меня, пока он не поправится. Он оказался не плохим
парнем, но очень колючим, все вопросы воспринимал в штыки, пока однажды мы с ним не выпили.
И тут я понял, кто он и что с ним случилось. Родом он был из Нижнего Новгорода, лет ему
было меньше чем мне, а именно 20, полгода как дембельнулся, служил в Мурманске, где жилось
ему невесело, часть маленькая, чморили его страшно и все два года насиловали, он
признался, что он имел тягу к парням ещё до армии, но скрывал это, но, как известно, люди
видят все, его и опустили там, после дембеля поехал домой, а слухи дотуда уже дошли, и там
ад начался, он уехал в Москву, пытался найти работу, не получилось, познакомился с парнем
думал, "что взаимно", а оказалось подставой, одним из тех, от которых я его спас. Я был в
шоке, но не гнать же его. Не поверите, так мы и стали жить вместе, просто жить, без левых
мыслей. Пашка поправился, врачи у него нашли несколько венерических болячек, вылечили
благополучно, он смог найти работу и в целом оказался хорошим парнем, честно приносил
зарплату, вместе коммуналку платили и продукты покупали, он больше не огрызался и пришёл в
себя. А я привык к нему, он не напрягал меня, не показывал свою голубизну, был абсолютно
нормальным парнем. Так прошло чуть больше года до одного происшествия. В обычный
выходной день решили пойти пошататься по центру города зайти в бар, немного выпить, и
вот на выходе из бара встретили двух парней, одних из которых вдруг: - Обана, кого я
вижу, ты смотри, Машка наша да не одна! Я сразу понял, что это Пашкины призраки ожили. Не
растерялся. Они стали его оскорблять и тыркать, и мне прилетело на словах, я не
выдержал. - Эй, ты за языком следи! - Ой, а ты чего, жену свою защищаешь!? - А не
твоё собачье дело, даже если и жену, ещё слово скажешь, уебу, - Пашка тянул меня за рукав,
намекая, чтобы я не ввязывался, но особо ввязываться и не пришлось, дал одному под дых, а
второй сам съебался. - Пошли Паш, пошли. И мы пошли подальше отсюда. -
Спасибо, я не могу ответить, когда такое начинается. - Ну и зря, такие только силу
понимают. - Этот меня первый изнасиловал, тогда ещё в армии. - Ты знаешь, я не гей,
но такого не понимаю, над слабыми издеваться, не мужское дело. Он ничего не сказал, и до
дома мы ехали молча. Наступал Новый год, планов не было, никуда не звали, решили
отмечать тупо дома. Я накупил продуктов и ёлку, Пашка наготовил салатов и всего вкусного.
Встретили бой курантов тихо и по-домашнему. Он пил шампанское и смотрел на меня, всё теми
же черными как смола глазами. - Ну чего ты улыбаешься, засранец? - Не, ничего, хорошо
мне. - От шампуня развозит, наверно. - Дань, спасибо тебе. - Ну ты опять, что ли, за
своё? - Не, правда, ты меня со дна вытащил. - Да прекрати. - А я тебя люблю.
Я немного оторопел, я, конечно, предполагал, что он, будучи геем, может в меня втюхаться, но
предпосылок не было. Решил свести на шутку. - Да ладно, давно ли? - Давно. - Прям
любишь? - Прям люблю. - Ладно, я рад, но ты же знаешь, что я не такой, как ты. -
Знаю и ничего не прошу. - Ну и хорошо, какого тебе салата положить? - С морковкой.
- Давай тарелку. А меня пробрало с алкоголя, просто хотелось то ли поиграться, то ли
ему настроение ещё больше поднять, и я, взяв немного салата на вилку, поднёс к его губам,
он, очень осторожно открыв рот, съел и в ответ поднёс мне ложку жульена, и вот так, вилка за
вилкой, он уже сидел на моих коленями, смотрел мне в глазах. - Паш, я не гей. - Я
знаю. - Но что же тогда делаешь? - Не знаю, наверно, то, что нужно, - и вцепился в меня
губами. Целовался он офигенно, просто поедая меня губами, как я унёс его в спальню,
смутно помню, но отдавался он мне, как в последний раз, ни одна девушка так мне не давала,
он обнимал и ласкал, целовал и гладил, прогибался и смачно сосал, и вот я лежу на нем
голый, а у него глаза счастливые, с поволокой и парой слезинок. - Ты чего плачешь,
глупый? - Мне хорошо, Дань. - Совратил меня, педик вредный. - Ага, - и он кивнул.
- Но мне понравилось, не плохой такой новогодний подарок, но помни, я все ещё не гей.
- Я знаю, гей мне и не нужен, - и он поцеловал меня. После это ночи мы жили, в принципе,
так же, как и до этого, но теперь мы знали, ради кого живём. Мне плевать на его
прошлое, для меня он только в настоящем и будущем. Мы уже много лет вместе, и так он к моей
душе прикипел, я все так же не считаю себя геем, меня не возбуждают другие мужики
в принципе, только он, потому что он мой человек, любят не за пол и ориентацию, а
конкретного человека, таким человеком стал для меня Паша, моя находка.
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, Молодые парни, Совращение натурала
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|