BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Любовь цвета хакиРейтинг: 4.74 (334), Автор: KORDAL Часть 1 Подкатегория: без секса
Отстреливаясь короткими очередями, я перекатился в овраг. Зная, что патронов осталось
немного, я переключил флажок на Калашникове на одиночный огонь и стал по одному снимать
духов, которые в ответ поливали меня шквальным огнём. Патроны, как всё хорошее в жизни,
быстро закончились. Я перевернулся на спину и спокойно стал ждать смерти. Страха не было,
я был к ней готов. Во мне уже сидело три пули, но боли я не чувствовал. Видимо, одна из
пуль перебила нервное окончание, или в пылу боя у меня просто не было времени
сосредоточиться на боли. Хотелось пить, я достал фляжку, сделал глоток и поперхнулся. Я
рассчитывал сделать глоток воды, но вместо этого горло обжёг коньяк. Я улыбнулся:
полковник, зная, что посылает меня на неминуемую смерть, сделал единственное, что мог.
Пока я возился с переодеванием в форму боевика, он заменил воду на коньяк. Я сделал
несколько больших глотков, перестрелка продолжалась, видимо, кто-то из моих был жив и
продолжал бой. Это давало мне время подумать. Строить планы, как выбраться из этого пекла,
было бесполезно, духов было слишком много, и мои мысли вернулись в прошлое... Два года
назад я был простым прапорщиком в учебке, в которой остался на сверхсрочную. От
размеренной жизни, расписанной по часам, меня давно тошнило. Сейчас я понимал, что большую
часть жизни прожил по инерции. Окончил школу, не поступил в институт, попал в армию,
предложили остаться на сверхсрочную - согласился. Довольно быстро понял, что это не моё,
но не было желания и энергии что-то поменять, от скуки всё-таки поступил и заочно
закончил институт. Меня постоянно кто-то опекал, но родители умерли, когда я ещё был на
срочной. И брось я привычную жизнь, я бы оказался один перед всем миром. Это пугало меня,
не давая сделать решительный шаг. Мой командир, видя мою апатию, больше смахивающую на
депрессию, однажды не выдержал. Вызвав меня к себе, он решительно сказал: - Женя,
давай-ка садись и пиши заявление о переводе. - Куда? Зачем? - если честно, меня это
предложение застало врасплох. - Я не слепой, вижу, как тебе всё опостылело, ты молод,
тебе нужно настоящее дело, а обучение призывников оставь старичкам, ищущим покоя. Мой
однокурсник командует полком в Подмосковье. Их часто посылают в горячие точки. Он готов
принять тебя. Это смертельно опасно, но всё-таки лучше, чем твоё существование. Я уверен,
пройдёт ещё немного времени и ты запьёшь, и всё кончится белой горячкой. - Я никогда не
напивался! - возмутился я. - При такой жизни, если ты не создан для неё, ты начнёшь
выпивать, потом сопьёшься. У тебя пять дней на размышление. Там не рай, но там жизнь, ты
великолепно владеешь навыками рукопашного боя, но наша учебная программа предусматривает
обучение азбуке Морзе и общефизическую подготовку. Связисту незачем уметь голыми руками
валить с десяток человек. Там у тебя будет возможность реализовать свой потенциал.
Разговор с командиром заставил меня задуматься. Перевод означал резкие изменения в
жизни, но это было лучше, чем если бы я просто уволился и, оставшись без работы, жилья и
средств к существованию, стал бы выстраивать жизнь заново. Солдатская жизнь проста.
Выполняй приказы, а обо всём остальном позаботятся. Я решил рискнуть. Написал заявление,
но перевод затянулся на две недели. Я думал, это связано с бюрократическими проволочками,
но когда при расставании командир протянул мне лейтенантские погоны, я понял, что он
хлопотал о присвоении мне внеочередного звания. Это было неожиданно, и я был ему очень
благодарен. Мы тепло попрощались, и я сделал шаг навстречу новой жизни. Я был начисто
лишён страха смерти. Не знаю почему, но подсознательно я даже стремился к ней. Моё
одиночество, смерть родных, пустая, унылая жизнь - всё вместе делало моё существование
бессмысленным, инстинкт самосохранения был либо утрачен, либо его никогда у меня и не
было. Я не умел радоваться ни большим событиям в жизни, ни мелочам, которые делают жизнь
наполненной. Мне нечего было терять, я никем не дорожил. Прибыв в часть, я спросил у
дежурного по штабу, где я могу найти полковника Образцова. Меня направили на полигон, где
командир руководил стрельбами. Сопровождавший меня сержант показал мне молодого, лет 35
мужчину, который, стоя на огневом рубеже, что-то объяснял солдату. Я знал
о генерал-полковнике в Генеральном штабе, носившем ту же фамилию, поэтому возраст
полковника меня не удивил - видимо, папа помогал сыну сделать карьеру. Стрельбы были
закончены, полковник увидел меня и подошёл. Я по форме доложил, что прибыл для дальнейшего
прохождения службы. Полковник протянул руку и сказал, что ждал меня и что Александр
Васильевич, мой бывший командир, очень хорошо обо мне отзывался. По дороге к штабу
полковник доброжелательно сообщил, что в военном городке меня ждёт квартира. Я был удивлён,
рассчитывая максимум на койку в общежитии. Увидев моё удивление, полковник стал серьёзным
и даже грустным. - В последнюю командировку у нас были большие потери, мы потеряли
почти всю разведроту. С рядовым составом проще, можно из контрактников пополнить, а вот
офицерский состав в катастрофическом состоянии. Молодёжь в боевой полк не возьмёшь,
опытные не сильно стремятся под пули подставляться, в приказном порядке направляют,
но те стараются не лезть на передовую. Про тебя мне Александр Васильевич рассказал, но
хотелось бы услышать от тебя, почему бросил спокойную службу и явился сюда. Мне
не хотелось открывать душу, и я кратко ответил: - Скучно стало. - Ну-ну. Здесь
тебе скучать не придётся, это я гарантирую, - скептически сказал он, внимательно
разглядывая меня. - Даю неделю для адаптации, потом получишь назначение. Обживайся! - и
он дружелюбно хлопнул меня по плечу, подозвал прапорщика и приказал ему проводить меня
в военный городок и показать квартиру. Всю следующую неделю я неотлучно находился
при полковнике. Причём в буквальном смысле, он даже приглашал меня каждый день домой
на обед и ужин. Познакомил меня с женой и сыном. Я понимал, что он хочет узнать меня
поближе, чтобы определиться, на какую должность меня назначить. Один внештатный случай
помог ему решить эту задачу. Утром полк подняли по учебной тревоге, и я вместе
со всеми должен был пробежать семь километров, занять позицию, потом, отстрелявшись,
вернуться в часть. Полковник бежал вместе с нами. Тогда я первый раз подумал, что
успешная карьера - это не только усилия его отца. Он как-то обмолвился, что настоящий
командир не имеет морального права отдавать приказ, который он сам не в состоянии
выполнить. Утренний туман снижал видимость настолько, что я видел только спину
впереди бегущего. Внезапно впереди послышался крик боли. Я рванулся вперёд. Подбежав
к столпившимся солдатам, я увидел одного из них, скатившегося на дно ямы. Он стонал и
сжимал обеими руками ногу. Я скатился по склону, осмотрел ногу - перелом был открытый, из
раны обильно лилась кровь, медлить было нельзя. Я перетянул ремнём ногу выше раны, взвалил
его на плечи и стал выбираться из ямы. Выбравшись, я с раненым на плечах побежал в сторону
санчасти. Моя физическая форма позволила мне быстро добраться до фельдшера, тот принял
раненого и вызвал "скорую". Несмотря на задержку, я догнал полк перед самым огневым
рубежом. С разбегу я опустился на землю, прицелился и открыл огонь по подготовленным
мишеням. - Я охреневаю, даже не задохнулся! - раздался восхищённый возглас.
Оказалось, что приземлился я рядом с полковником. По окончании стрельб полковник
пошёл к мишеням. - Все в "яблочко", лейтенант! Александр Васильевич говорил, что
у тебя есть способности, но я не ожидал, что такие! Он ещё упоминал, что у тебя есть
навыки рукопашного боя. Со сколькими справишься? - Пятеро с отличной подготовкой,
двенадцать-пятнадцать середнячков. С неподготовленными не дрался, не могу сказать, -
по моему спокойному тону командир понял, что я не хвастаюсь, да и глупо было бы
похваляться, полковник ведь обязательно проверит мои слова. На самом деле я слукавил,
а точнее, намеренно занизил уровень моих способностей. Дело в том, что довольно рано я
сделал открытие, которое моя юная психика не смогла перенести. В результате я решил
покончить жизнь самоубийством. Сделай я это традиционным способом, мама и папа
страдали бы от чувства вины, а мне этого не хотелось. Я решил сымитировать несчастный
случай. Чугунной крышкой, якобы нечаянно упавшей за кухонную плиту, я разбил трёхфазную
розетку. Сходил за новой розеткой в магазин электротоваров и, не выключив аппараты
на счётчике, схватил провода рукой. Меня тряхануло, и очнулся я только неделю спустя.
Моей роковой ошибкой было то, что схватился я за провода правой рукой. Разряд прошёл
по телу, не задев сердце. Разумеется, я не оставлял записку типа: "Мама и папа,
простите меня, я понял, что я гей и жить с этим не могу". Поэтому все приняли это
за несчастный случай. Ожог зажил, других повреждений вроде не было, и я продолжил
поиски способа уйти из жизни, не принося дополнительного горя родным. Случай помог
прекратить искать смерть. В те времена я был типичным ботаником и часто бывал бит
одноклассниками или дворовой шпаной. Моя робость не позволяла мне противостоять их
наглости и напору. В один из дней я нарвался на небольшую компанию гопников, которые
стали требовать у меня деньги. Я знал, как ситуация будет развиваться дальше, и
зажмурился. Один из них нанёс мне лёгкий удар в грудь. И тут произошло невероятное.
Время для меня приостановилось, и я, как в замедленной съёмке, видел занесённые
кулаки и предугадывал траекторию удара. Я раньше никогда ни дрался, и всё, что я
мог, это уклоняться от предугаданных ударов, ставить незамысловатые блоки и наносить
ответные удары в незащищённые места противников. Я занимался в секции по плаванию,
поэтому физическая сила у меня была, и мои удары были, видимо, чувствительными,
так как, когда атака закончилась, двое корчились от боли на земле, остальные удирали.
Так я понял, что удар током не прошёл даром для моего организма. Я никогда не думал
об этом как о даре, как у супергероев из комиксов. Видимо, в мозгу в результате
удара током произошли какие-то неведомые мне изменения, и когда организм испытывал
стресс от испуга или реагировал на выброс адреналина, включалось подсознание и
растягивало моё восприятие времени. Я был уверен, что это результат какой-то
химической реакции. Придя домой, я попросил отца отдать меня в секцию самбо, но, быстро
освоив курс, перешёл на дзюдо, потом на карате, затем на кунг-фу. Я не стремился к высоким
результатам, мне важно было освоить технику боя. К окончанию школы я мог драться с любым
самым успешным бойцом, каким бы видом единоборств он не занимался. Да и не с одним.
Однажды во время уличной драки я отключил 18 человек из школы кикбоксинга. Спортивная
карьера меня не привлекала. Я знал, что моё преимущество получено искусственно, и из
чувства порядочности решил применять его только при самообороне и помогая тем, кто не мог
за себя постоять. Это всё заставило меня пересмотреть свои взгляды на жизнь и на смерть.
Я запер отчаяние и свои нетрадиционные желания глубоко внутри себя, хотя иногда они
выплёскивались в моих снах...
страницы [1] [2]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, Военные, Молодые парни
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|