Горячая гей библиотека

Не быть неудачником по жизни

Часть 3

Не знаю, сколько мы с ним так проспали: минуту, десять или час. Первым проснулся я. Вспоминаю, что случилось. Целую Диму в шею. Он подо мной тоже начинает шевелиться. Я его переворачиваю и целую в губы. Он какой-то безучастный.

- Димон, ну ты чего? Тебе не понравилось?

- Как-то всё так неожиданно! Я ещё не знаю, не разобрался, нравится мне это или нет.

Я понимаю, что Дима обязательно должен кончить. Как ему это может понравиться, если нет удовлетворения!

Я поднимаю его ноги и забрасываю их себе на плечи.

- Дим, а ты раньше целовался?

- Да!

- Ну так поцелуй ты меня!

Он целует, всё больше отдаваясь поцелую, и просовывает мне язык в рот. Я трогаю его член, он уже почти стоит. Дрочу его. В ответ целую Диму в соски, шею, в губы. Его член жёстко стоит. Теперь надо не дать ему упасть.

Тыкаюсь своим членом Диме в очко. Оно уже хорошо разработано и сразу пропускает член. Начинаю его трахать и всё время контролирую его эрекцию - стоит очень хорошо. Ну а теперь думать не о себе и своих чувствах, а только о том, как сделать приятнее любимому. Мои старания не проходят даром. Дима начинает стонать, а его член делается железным. Он, наверное, скоро кончит. Я убираю руку от его члена. Надо, чтобы мы вместе кончили. Я делаю быстрые и резкие толчки. Дима продолжительно стонет, а затем я чувствую этот восхитительный обжим моего члена и пульсацию очка. Дима кончает, и у меня происходит невероятной силы оргазм. Именно в эти секунды и чувствуешь полное счастье самца: ты добился своего, ты удовлетворил любимого.

Обтираю полотенцем Димкин живот от спермы и вытираю очко, обтираю себя. Надо идти в другое здание в душ. Время час ночи. Общага непривычно тиха. Быстро помылись и легли спать вдвоём на его постель.

На работе я помогаю Диме. Никто не обращает на нас внимания. Вечером я пытаюсь трахнуть Диму, но он не может, у него пока болит попа. Только целуемся и ласкаем друг друга, о минете даже не догадываемся. Мне кажется, у него даже в мыслях нет трахнуть меня или хотя бы поговорить об этом. Колёк упрекал меня тем, что только я его, а Дима нет. И начался у нас "медовый месяц". А как ещё можно это назвать! Мы трахаемся вечерами и ночами. Утром идём невыспавшиеся на работу.

Подошло время зарплаты, никто ничего не выдаёт. Объявили, что дней через десять всё вернут. Общежитие вообще опустело. Даже терпеливые таджики ушли. Исчез комендант, а с ним и телевизор. Мы с Димой тоже перестали выходить на работу. Деньги подошли к концу, и надо было что-то решать. Я надеялся только на Нелли, на её помощь. Её знакомый, хозяин гостиниц, давно уже куда-то исчез и не появлялся здесь месяца три. У нас с Димой не осталось и рубля. Отвариваем последние макароны и с аппетитом съедаем их с растительным маслом. Мы не хотим расставаться, нам так хорошо вместе! Мы любим друг друга и, кажется, сцепились намертво.

На следующее утро нас греет только секс. Очень хочется есть, и надо что-то делать, но нет сил оторваться друг от друга. Целый день проводим в постели, которая уже серая, она больше месяца не менялась. Простыни стираем в душе. Дима говорит, что стоит ему только сообщить родственникам, и за ним приедут и заберут его. Но он не хочет меня бросать, он очень любит меня. Мой зайчик! Я тоже его люблю, но обстоятельства сильнее нас.

Абсолютно голодные засыпаем в объятиях друг друга.

Холодное московское утро, шум с улицы слышен через окно. До нас нет никому дела. Два в общем-то красивых парня теряют силы от голода в этом великолепном городе.

Страстно трахаемся. Долго, с самоотдачей на 100%. У Димы уже не закрывается очко, я его всё время хочу. Говорят, что в царской России крестьяне рожали более 10 раз (половина и более не выживала), потому что зимы были очень долгие и, кроме секса, нечем было заняться, да и голодно было. Наверное, это так. Желание и потенция сумасшедшие при голоде.

Ещё на сутки остаёмся в общежитии. Пересмотрели всё на кухне - ничего не осталось съедобного, только соль, лавровый лист и немного растительного масла. В желудке начинаются болевые спазмы. Но когда мы трахаемся, всё отступает, и мы невероятно счастливые.

Утром, после секса не хочется двигаться. Лежим уже в каком-то забытьи. Понимаю, что именно я должен принять волевое решение, Дима этого никогда не сделает. Но мы ещё на сутки остаёмся в объятиях друг друга и трахаемся, трахаемся...

Уже и силы стали конкретно нас покидать. Протягиваю осунувшемуся Диме его телефон.

- Звони немедленно, иначе мы здесь просто загнёмся.

Он бросается ко мне в объятия и плачет в открытую. У меня тоже слёзы, но я сдерживаюсь.

Через два часа выходим на шумную улицу. Диму в машине ждёт его пожилой родственник. Прощай, мой любимый, прощай, мой ласковый зайчик! Мы никогда не забудем друг друга! Навряд ли я встречу ещё такого влюблённого в меня парня!

Как же я ошибался...

Эх, надо было у Диминого родственника попросить хотя бы 100 рублей на метро и пирожок.

Голодный и обессиленный, я побрёл по улице - по моему разумению, в центр. Сворачивал, шёл прямо и ещё сворачивал. Ниже улицы шли железнодорожные пути. Вот то, что мне надо. К вокзалу-то они меня и приведут.

Стал идти сбоку путей. Что-то это стало всё расширяться, путей делалось всё больше и больше, и я вышел в какой-то отстойник поездов, составов и отдельных вагонов. У одного вагона увидел 7 человек мужиков, ещё не старых, 30-35 лет. Я подошёл к ним, чтобы узнать, правильно ли я иду. А у самого ноги заплетаются, еле иду, и в желудке так сосёт, что аж жгёт.

Только я поздоровался, один сам со мной заговорил. Как оказалось, бригадир этих мужчин. Начал меня расспрашивать обо всём и, когда я рассказал, как нас кинули на деньги, пригласил меня в вагон поговорить по поводу новой работы. Спросил, голоден ли я. Я сказал, что, наверное, трое или даже четверо суток вообще ничего не ел. Он удивился, мол, как такое может быть в богатейшем городе. Достал термос с чаем и бутерброды с сыром. Вкуснее этого я, наверное, никогда ничего не ел. Оказывается, в их бригаду срочно был нужен человек. Я спросил у него:

- В чём будет заключаться моя работа?

Он ответил, что надо будет мыть железнодорожные цистерны. Я никогда не думал, что их моют. Удивился даже. За это платят хорошие деньги, от 100 тысяч рублей в месяц и больше, причём значительно больше. И я решил рискнуть, согласившись на эту работу. Бригадира звали Николай Иванович, и все семь человек были его земляками, с Украины, с города Мариуполя. Он сказал, что вечером бригаду отвезут на помывочно-пропарочную станцию, (ППС) и там они пробудут 20 дней, а затем их перебросят в Кемерово, в Сибирь.

Мы вышли на улицу. Все мужчины вопросительно посмотрели на меня. А когда Николай Иванович обнял меня за плечи и представил, все заулыбались.

Только после того как я немного поел, я рассмотрел молодых мужчин. Они все как на подбор были крупные, симпатичные. Трое усатых. Но на одного я сразу положил глаз - светленький, с яркими голубыми глазами, он так мне напоминал моего школьного друга Костика!

Стали знакомиться, пожимая друг другу руки и называя себя по имени. Дошла очередь и до этого парня, он был самый молодой из всех. Мы крепко пожали друг другу руки, а Николай Иванович сказал:

- А это Маша, прошу любить и жаловать.

Все заржали, как жеребцы, а парень покраснел и проговорил:

- Василий.

Как он был трогателен в своём смущении! Мне сразу захотелось его защитить от этих грубо шутящих самцов.

Часа в три дня за нами приехала машина и отвезла нас на нашу ППС. Жить будем в старом купейном вагоне с раковиной и водой. Мыться в вагоне с душем. Туалет на улице - обычный, деревянный. Есть ведомственная столовая и баня, которая работала через каждые трое суток.

Сегодня был банный день. Вся бригада собралась и пошла в баню. Я тоже взял из пакета своё полотенце и мыло и пошёл за всеми. Мы с Васей немного отстали от всех. Шли молча, а потом он сказал, что я ему очень понравился. Я ответил, что он мне тоже нравится и что он очень похож на моего друга. Мы разговорились. Вася был доволен своей жизнью в бригаде, а в Мариуполе считался обеспеченным человеком. Помогал матери и отцу и имел хорошую иномарку. Они уже два года на этой работе и исколесили всю Россию. Но, в основном, были около больших морских торговых портов: Новороссийского, Дальневосточного, Калининградского. Цистерны мыли в основном под пальмовое масло.

Вася сказал:

- Блин, сегодня после бани мне покоя не будет до глубокой ночи. Хочешь, я и к тебе зайду?

Я сказал, что сегодня не надо. После бурного утра с Димой мне хотелось только одного - спать.

Мы зашли с Васей в раздевалку, когда все уже были в помывочном зале. Я разделся догола. Вася тоже разделся и теперь во все глаза смотрел на мой член.

- Ничего себе размерчик! Как хочешь, а я к тебе сегодня зайду, - он подошёл ко мне и внаглую взял мой член в руки и оголил головку. - Какая красная, какая натруженная!

- Да, Вася, я сегодня трахался всю ночь и утро.

Мой член стал увеличиваться в его руках.

Я пошёл в зал. Мужики мылись из тазов, стояли под душем. Вдруг всё стихло, все смотрели на меня, на мой член. Вот блин, после Васиных рук он у меня был чуть приподнят. Кто-то присвистнул удивлённо, кто-то сказал:

- Ого!

Я проскочил в парилку. Надо же, я стесняюсь своего большого члена! Как ни странно, но у всех мужиков был стандартный размер, думаю, 14-15 см.

Мне выделили одно купе, бригадир дал бельё. Я мгновенно уснул. Кто-то ко мне входил, выходил от меня, заходил снова, но я не проснулся.

страницы [1] [2] [3] [4]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Первый раз, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>