Горячая гей библиотека

Убийство в Чёрном лебеде (глава 1)

Часть 2

Тяжко вздохнув (то ли от того, что не переубедил друга, то ли от того, что он проделал брешь в моих взглядах или, как минимум, заставил задуматься об их несовершенстве), я подошёл к небольшому книжному шкафу и взял с полки томик в алом сафьяновом переплете - "Книга пэров Бёрка". Открыв в примечании литеру "Л", я быстро нашёл нужный мне титул - "Лавборо, граф - 289 страница".

- Ну, как успехи? - спросил Холмс, буквально впорхнув в гостиную.

- Да вот... хм! - слегка удивившись, я начал читать. - "Маркиз Кройдон (граф Лавборо, барон Ньюбридж). Титул основан в 1836 году. Ныне носится 3-м маркизом, Чарльзом Артуром Люи Бригсом (ДжиСиБи ДжиСиЭмДжи ДжиСиЭсИ ДжиСиБиИ). Родился в 1826 году, генерал-губернатор Индии, министр по делам Индии, лорд-лейтенант Шропшира. В 1870 году женился на леди Айрис Пэрри, дочери 24-ого графа Моунтэванса. Единственный отпрыск - сын, Фредерик Александр Реджинальд, граф Лавборо. Проживает в Кройдон-хаусе на Джермин-стрит, Вестминстер". Каково?!

- Что ж, чего-то подобного я и ожидал. Впрочем, нам пора! В путь.

Холмс приплатил кэбмену, и тот с бешеной скоростью повез нас к не самому чистому району Лондона, к городскому дну.

- Кстати, Холмс, - спросил я, пока мы ехали. - Как вы поняли, что он содомит?

- Начнём с того, что правильнее говорить "гомосексуал". А это заключение сделать было просто. Он сам сообщил, что у него есть порок, но он с ним не борется. На алкоголика он совершенно не похож, также я отверг морфий - все признаки завзятого морфиниста отсутствовали. Он мог быть игроком, но тогда при чём тут я, я же не смог бы ссудить ему деньги, да и в высшем обществе мотовство за порок особо не считают, вряд ли он был бы столь подавлен необходимостью сообщать об этом. Одним словом, я понял, что это что-то из половой сферы, я предположил и попал в цель.

- Вот вам ещё один повод начать учить других, как делать умозаключения, - произнёс я, в который раз поймав себя на мысли, что объяснение было очевидным.

Я опять ощутил это будоражащее чувство, словно перед охотой, и стал с нетерпением ждать, когда мы окажемся на месте. Но как бы мы не спешили, меньше, чем за час, нам добраться не удалось. Улочка, куда мы приехали, и в самом деле была грязновата, но это была ещё не самая ужасная часть района.

Возле "Чёрного лебедя" толпились люди, у дверей стоял констебль.

- Чёрт! - вырвалось у меня.

- Было бы наивно предполагать, что преступление три часа останется необнаруженным, - успокаивающе произнёс Холмс, и мы вышли, заплатив кэбмену за ожидание.

- Здравствуйте, Принглс, - обратился мой друг к констеблю, и тот, переминаясь с ноги на ногу, чуть улыбнувшись, ответил:

- И вам доброго утра, сэр.

- Кто там?

- Инспектор Грегсон, третий этаж, - спокойно ответил Принглс и пропустил нас с Холмсом.

Пансион и в самом деле был заштатным, в целом чисто, но убогость и скупость владельца, казалось, так и зияли в каждом углу. Комната убитого находилась справа от лестницы. В ней уже толпилась масса людей, среди которых я легко распознал солидное, с чуть высокомерной улыбкой, лицо Грегсона.

- А мы вас заждались, - ехидно произнёс он, поправив чуть завитые кончики усов.

- Сюда не каждый кэб согласится приехать, - столь же весело заметил Холмс.

Пока они обменивались любезностями, я осмотрел комнату - небольшая, в два окна, она была оклеена зелёными обоями, которые лет двадцать назад, вероятно, выглядели очень даже неплохо, но теперь, потемневшие от свечной копоти и грязи, выглядели отталкивающе мрачно. Слева от двери располагался шкаф, у стены стояла кровать, меж окон небольшой столик, а в углу компактный секретер, в котором сейчас копался инспектор. Со всей этой картиной убогой жизни контрастировало тело, покрытое простынёй и возлежавшее на кровати.

- И всё же, мистер Холмс, что вас привело сюда? - Грегсон хитро прищурился.

- Мистер О’Доннелл, - и Холмс указал на тело под простынёй, - помогал солидным людям в деле благотворительности, и они хотели бы знать, что это был несчастный случай.

- Хм! Несчастный случай! Нож в сердце несчастным случаем не назовёшь... - и Грегсон откинул белую простыню, открыв нашим взорам безжизненное и нагое тело Рори О’Доннелла.

Он и в самом деле был хорош, стройный, с сильными плечами. Его полуоткрытые глаза как-то полусонно взирали в незримую точку на стене. Посреди его груди красовалась деревянная ручка ножа, достаточно простого, чтобы лишить нас надежды определить убийцу по орудию злодеяния. Я же старался не смотреть на его увесистое достоинство, покоившееся на животе.

- Дело мне представляется не слишком сложным, - произнёс Грегсон. - У нас несколько интересных улик, - и он указал на золотую запонку с невероятно витиеватой монограммой "Ди Эль", а также пуговицу от военного мундира, на которой был изображен сфинкс, а под ним роза Тюдоров.

- Улики более чем туманные, - задумчиво изрёк мой друг. - Они совершенно безликие, а главное, кто может поклясться, что они принадлежат убийце? Почему их не могли случайно обронить посетители нашего барристера неделю, месяц назад?

- Потому что у него убирала горничная каждый вторник, а уж она точно прибрала бы к рукам эти маленькие золотые безделушки...

- Соглашусь, - без энтузиазма ответил Холмс.

- И потом, у нас есть цилиндр. Вот, посмотрите, - и Грегсон показал нам сей мужской головной убор, скромно стоявший на секретере. - Внутри, на дне, видите? Оттеснено название мастерской "Филипс и сыновья, Сэвил Роу". Цилиндр дорогой, полагаю, мастер нам легко отыщет данные на владельца.

- Отчего же, инспектор, вы считаете, что он принадлежит убийце? - спросил я.

- Видите ли, доктор, ночной портье (он ещё не успел смениться) видел, как сверху сбежал юноша, невероятно растрёпанный и... без цилиндра.

- Прошу простить, инспектор, но вы несколько ошибаетесь, - раздался тихий низкий голос.

Мы быстро стали озираться в поисках говорившего и только тогда поняли, что это был тучный джентльмен в тёплом твидовом костюме, с солидными усами.

- Мистер Палмер, - недовольно пояснил Грегсон. - Наш судебный медик.

- Конечно, судебная медицина делает только первые шаги, хотя и уверенные, но даже их хватило бы с лихвой, чтобы определить - этого молодого человека зарезали не позднее трёх часов ночи.

- Вы полагаете? - спросил я, хоть данный раздел медицины меня никогда не привлекал, а Грегсон недовольно надулся.

- Разумеется. Тело сильно окоченело, чего не могло произойти, соверши тот посетитель убийство в семь утра, как заявил портье. И потом, эти трупные пятна не могли появиться так рано, минимум часов через пять, а ведь прошло едва три...

- И что это, по-вашему, значит? - недовольно спросил Грегсон.

- Преступление страсти, - спокойно ответил доктор.

- Вы полагаете? - бесстрастно уточнил Холмс, и мы все стали внимать доктору.

- Обратите внимание на его пенис, - сказал он с явной усмешкой, и мы все, хоть нам и было неловко, а может быть, и противно, посмотрели в нужную сторону; даже констебль, что стоял в дверях, и тот, привстав на цыпочки и выворачивая шею, уставился на чресла покойника. - Его пенис в состоянии эрекции, юноша лежит голый, и, судя по состоянию кровати и позы, тело не двигали, значит, в момент смерти он лежал, а на нём была женщина, и они совершали акт совокупления. Она же, как полагаю, и нанесла ему удар в сердце.

- Ага, - хмыкнул Грегсон. - Такой силы, что нож вошёл в тело по самую ручку...

- Не преувеличивайте, инспектор. Во-первых, ей повезло, и нож угодил аккурат меж рёбер, и потом, вы прекрасно знаете, что и женщины в особом эмоциональном состоянии способны проявить недюжинную силу, а тут... она же не молотом его...

- Может быть, - уже скорее задумчиво произнёс инспектор, а потом всё же приободрился. - В любом случае, юнца нужно отыскать и хорошенько допросить, какие у него могли быть дела с этим прохвостом.

- Должно быть, его семье такие подробности будут не по вкусу, - меланхолично заметил я.

- У него нет семьи, - равнодушно заметил Грегсон. - Хозяин говорит, что у него на свете ни единой родственной души.

- Печально; и оплакать его будет некому, - заметил я.

- А в секретере вы ничего не нашли? - равнодушно спросил Холмс.

- Нет, - устало ответил Грегсон. - Бумаг немного, но все они ничего интересного не представляют.

- Что ж, тогда разрешите откланяться, - ответил Холмс, и мы вышли из комнаты.

Садясь в кэб, Холмс назвал свой старый адрес: Бейкер-стрит, 221-бис, и мы мерно покатили по улочкам, квартал от квартала становящимися всё более респектабельными.

- Признаться, я должен слегка повиниться, я подозревал нашего юного графа.

- Что ж, Ватсон, тогда у вас будет прекрасная возможность извиниться перед ним за свои мысли, - и он высунулся из кэба. - Кэбмэн, Джермин-стрит, что в Вестминстере, Кройдон-хаус!

- Холмс! Я... я не...

- Ватсон, да будет вам! - рассмеялся мой друг. - Я не собираюсь заставлять вас извиняться. Но, согласитесь, мы должны предупредить графа, что к нему явится полиция и он должен будет как-то объяснить своё появление у О’Доннелла.

- Правильно ли это?!

- Полагаю, что да. О’Доннелла убили ночью, и, скорее всего, это не наш клиент, он в любом случае появился у своего любовника много позднее.

Кройдон-хаус был красивый, серого портлендского камня особняк с небольшим портиком в три колонны и фризом. Мы постучали в дверь, и прошла пара минут, прежде чем нам открыли. Дворецкий, а это явно был он, немного рассеянно взирал на нас.

- Прошу доложить: мистер Холмс и доктор Ватсон по неотложному и конфиденциальному делу к графу Лавборо.

- Милорд... - начал дворецкий и немного осёкся, явно растерянный, что-то соображая. - Он сейчас занят, - куда как твёрже произнёс он.

- Мы понимаем и не потревожили бы его в такой час, если бы дело не было столь срочным.

Ещё немного помявшись, дворецкий произнёс:

- Прошу, господа, в холл, я сейчас доложу.

страницы [1] [2] [3] [4] . . . [6]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Прошлые века, Молодые парни, Мужики и молодые

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>