Горячая гей библиотека

Крушитель

Часть 1

Ваня Вершинин (Вершок) и Саша Скворцов нашли любовь прошлым летом. Пережили беду и снова наткнулись на препятствие. Теперь уже рукотворное. Об этом очередная часть истории долгого пути двух молодых людей к счастью.

Меня всегда удивляет то, как меняется настроение родителей при общении друг с другом, а ещё быстрота смены доброго тона на злой и незаметное перерастание мирной беседы в ругань.

Сейчас я ссорюсь с Ваней. На пустом месте спокойный разговор превращается в перепалку, в абсолютное неприятие доводов собеседника и полную уверенность в собственной правоте.

- Ну, почему ты такой упёртый? - спрашиваю я.

- Потому, что уверен: тебе нужно рассказать про Сапунова.

- Кому? Этим гомофобам в погонах?! Как ты себе это представляешь? Я что, должен рассказать им о нас с тобой всё? Чем мы занимаемся в постели? Перетрясти перед ними нашу жизнь?!

- А ты хочешь и дальше ходить с оглядкой? Или тебе не хватило, что раскололи голову?

- Да при чём тут это!?

- А при том! Сапа же никогда не оставит нас в покое! Но боюсь, в следующий раз будет намного серьёзнее. Я же не за себя волнуюсь, а о тебе!

- Что же ты сам не рассказал о нападении на себя прошлым летом? А ведь сейчас Сапа уже снова сидел бы, не скрой ты этого...

- Значит, это я виноват в том, что произошло с тобой? - Ванька обиделся, насупился, надул и без того пухлые губы.

Не знаю, специально ли делает мой любимый такое лицо, только при этом вся моя злость мгновенно испаряется. Я прижимаю родного человечка к себе, он, играя, сопротивляется, понимая, что за этим последует. Его обида мигом уйдёт, лишь только окажется в крепких объятиях, почувствует себя защищённым, любимым и бесконечно желанным. Вершок напоследок пошмыгает носом, потрётся им о мою грудь и прильнёт. Это последнее, что мы совершаем осмысленно. Затем все наши действия диктует страсть, не отпускающая на протяжении последних месяцев. Наверное, с годами она ослабнет. Но об этом не думаешь, пока рядом единственный и безмерно любимый человек. С ним секс - не просто физиологическая потребность молодости, а всепоглощающее, интимное и прекрасное таинство.

Мы с Ваней занимаемся любовью везде, где нас настигнет желание. Единственным табу является общественное место и присутствие посторонних. Однажды я по глупости ляпнул о третьем в кровати. Тогда обида накрыла любимого на несколько дней. Мне стоило огромных трудов доказать, что это была всего лишь неудачная шутка. И только методичная нежность и обилие приятных слов растопили лёд отчуждения, которым Вершок наказывал меня в те дни.

Вот и сейчас я понимаю, что должен быть максимально тактичным в желаниях. Хотя очень хочется разорвать в клочья футболку, что мешает добраться до прекрасного тела. Я жажду повалить Ваньку на пол тут же, навалиться всем весом, зацеловать каждый сантиметр трепещущего тельца, вкусить чарующий аромат вихров, заласкать руками, искусать сочные губы и стремительно войти в него. Но сдерживаю себя. Сексуальную игру начинаю медленно, как хитрый кот, уверенный в неизбежности финала. Мой "мышонок" принимает правила. Отнекивается, слабо вырывается, словно дразнит. Наконец, медленно стаскивает с себя одежду и подставляется под поцелуи. Я начинаю танец губами по бархату его упругой кожи, кончиком языка ласкаю милую и родную родинку на шее, щекочу горошинки сосочков, спускаюсь по прессу и ныряю в пупочек.

Иногда мне кажется, что всё тело Вершка - это сплошная эрогенная зона. Любая ласка вызывает в нём мгновенную реакцию. Его бьёт дрожь, из груди вырываются стоны. Он тает, как стеарин от жара пламени. Но милый не забывает и о моих потребностях. Как-то я признался, что его мягкие ладошки, которыми он без устали исследует мои напряжённые мышцы, доставляют неимоверное наслаждение. С тех пор получаю двойное удовольствие от предварительных ласк. Хотя в слове "предварительное" есть некая официальность, будто об этом процессе заранее договариваются. У нас же это происходит спонтанно, всегда ярко и обязательно, как бы сильно нам ни хотелось приступить к главному.

Обычно Вершок цепляется мне в спину, закидывает ноги на плечи и приглашает к проникновению. А я не спешу. Едва касаясь членом его дырочки, тут же движусь назад. Ванька, придавленный моими килограммами, умудряется скользнуть вниз в попытках догнать ствол, недовольно мычит, сильнее впивается ногтями и мечет искры недовольства. Я сдаюсь, ведь мне и самому не терпится почувствовать лёгкое сопротивление, с которым тугой анус паренька встречает мой таран. Одно движение, и, кажется, что он войдёт без труда. Но нет! Головка, обильно смоченная смазкой, всегда долго раскрывает мышечную розетку. С лёгким трением медленно проникает внутрь, пока не падёт первый оборонительный редут. В эти мучительные секунды Вершок всегда кусает губы, пытаясь заглушить стон, терпит, ждёт. И легко улыбается, когда первое сопротивление пройдено, а я продолжаю движение, даря приятное чувство наполненности и тепла. Затем начинается гонка. Я внимательно наблюдаю за реакцией Вершка и стараюсь оттянуть разрядку. А он, не в силах ждать, подгоняет меня к оргазму. Обычно он наступает у нас почти одновременно. И чаще всего без стимуляции Ванькиного крепкого члена.

Но сегодня всё пошло как-то не так с самого начала. Было покусывание губ, но тугое сопротивление при вхождении, сопровождалось гримасой боли. Ожидание разрядки оказалось терпеливым, а член Вани почти вялым. Поэтому моё семяизвержение впервые стало пресным и неярким. Не было искр в мозгу и сладкой истомы в усталых мышцах. А в глазах любимого не читалась безмерная благодарность за доставленную радость. Я почувствовал себя скорее насильником, чем желанным любовником.

Вершок быстро встал, отправился в ванную комнату, оставил меня в недоумении и разочаровании. Обычно Ваня возвращается, нежно будит меня, чтобы отправить под душ. Но сегодня молча ложится рядом, желает спокойной ночи и поворачивается ко мне спиной. Такого не было никогда. Похоже, в наших отношениях появилась пугающая проблема, заставляющая провести бессонные часы в раздумьях и тревоге.

Завтрак проходит в тягостном молчании. Вроде бы обычные блюда, привычный утренний ритуал. Но безмолвие и напряжение терзают душу, страшат и требуют объяснений. Продолжать вчерашний разговор бессмысленно. Усугублять положение не хочется. Понимаю, что разубедить Вершка невозможно. Тем не менее, чувствуется, что ситуация пугает обоих. Нужно срочно решить, как быть с Сапой. Ведь и родственники уже достали недоумёнными расспросами, почему затягивается следствие. Да и очередную повестку к следователю больше игнорировать нельзя, ссылаясь на плохое самочувствие. Однако переступить страх перед откровенными признаниями о взаимоотношениях с Вершком тяжело. А о них рассказать придётся. Скрыть, чем было вызвано нападение, точно не удастся.

Пока эти мысли "скрашивают" наш тихий завтрак, раздаётся звонок в дверь. Открывать иду я.

- Это ваш участковый - Петренко Роман Сергеевич, - слышу из-за двери.

Мимолётный взгляд в глазок, размытая корочка в обзоре и лязг отпираемого замка.

- Здравствуйте! - совсем юный на вид парень всё ещё протягивает удостоверение и ждёт приглашения. - Разрешите? Я по поводу недавнего нападения на вас.

Я безотчётно прикасаюсь к повязке на голове и отступаю в сторону, давая визитёру войти. На разговор из кухни появляется Вершок.

- Александр Николаевич, дело в том, что вы до сих пор не написали заявление о нападении. Это, конечно, формальность, но совершенно необходимая. Уголовное дело о покушении на вас уже заведено. Но заявление всё-таки требуется. Таков порядок. Может, напишете сейчас? А я отнесу его следователю. Понимаю, что вам пока ещё трудно выходить из дома, поэтому помогу.

Мне этот ментик не понравился сразу. И дело не в возрасте, и не в смазливом личике. Покоробило, что пока он своим бархатным баритоном произносил тираду, не переставал разглядывать моего Вершка.

Раздражение вызвал и мой любимый, который уж слишком услужливо начал зазывать нежданного гостя в дом.

Всё ещё не сводя с Ваньки изучающего взгляда, Роман ловко разувается, скидывает куртку и подаёт мне. Я молча раздвигаю двери гардероба и указываю на свободный крючок. Участковый хмыкает, но куртку вешает сам.

Усаживается за стол, ухоженными руками картинно расстёгивает папку и подаёт лист бумаги с ручкой.

- Если хотите, я продиктую форму заявления. Но можно писать и в свободной форме. Для нас, повторюсь, нужна формальная бумажка с живой подписью, - наконец, удосуживается обратиться ко мне участковый.

- Справлюсь! - бурчу я под нос, но замолкаю под укоризненным взглядом Вершка.

Царапаю дежурные фразы в заявлении, а участковый с интересом рассматривает обстановку нашего жилища. Чему-то улыбается под нос, словно ясно представляет, чем занимаются в уютной квартире двое молодых людей.

- Могу я задать несколько вопросов? - Роман снова пялится на Ваньку, хотя по елейному тону понятно, что вопрос обращён ко мне.

- А у вас что, есть полномочия следователя? Кажется, вы пришли только за заявлением! - грублю я и удивляюсь, почему столь раздражён.

- Нет, конечно! Вашим делом занят другой сотрудник полиции, - участковый делает упор на слове "другой". - Я же просто знакомлюсь с жильцами своего участка. Тем более "такими".

- Не понял? На что этот намёк?!

- Нет никакого намёка. Только у нас на участке не часто нападения совершаются. Правда, я недавно работаю участковым, но мой предшественник ничего такого не рассказывал.

Примирительный тон Романа не успокаивает. Наоборот, неприязнь к нему растёт с каждой минутой.

- Мы готовы ответить на все ваши вопросы, - встревает в пикировку Ванька.

- Так уж и на все!? - улыбается парень, и его красивое лицо освещает улыбка.

Ему вторит мой друг, лыбится, как чеширский кот, и не замечает моих гневных взглядов.

- Мне сказали, что вы оба - москвичи.

- И кто же это такой осведомленный? - продолжаю ёрничать я, завершая писать.

- Мне знакомы некоторые детали вашего дела, - участковый явно выучен выдержке и не отвечает на колкости. - Могу я посмотреть договор аренды квартиры?

Ванька лезет в шкаф, выуживает нужный документ и протягивает полицейскому. Благодарная улыбка за столь быструю реакцию снова зажигает во мне ревность. А то, как участковый продолжает рассматривать моего парня, практически бесит.

- Ну, с договором, вроде как, всё в порядке. У меня остался только один вопрос: куда вы направлялись, когда на нас напали?

- Не думаю, что это важно...

- Не скажите. Очень даже важно. И позвольте мне самому решать, какие вопросы задавать для дела.

Перепалка становится явной, и тон, с которым меня осаживает юный страж порядка, не сулит ничего хорошего.

- Он встречал меня, - разряжает обстановку Ванька и усаживается за стол к участковому близко-близко. Я и это отмечаю для себя с болью.

- А тебя всегда встречает друг? - внезапно переходит на "ты" Роман, словно они с Вершком давние друзья.

- Друг на то и друг, чтобы заботиться, - я уже откровенно хамлю наглецу, впрочем, того это мало трогает.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, Случайное знакомство

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>