Горячая гей библиотека

История О (глава 1)

Часть 7

Пролетели десятки лет, ушли в небытие толпы любовников, любимых, одноразовых мотыльков... Было много всякого-разного - пылкого, страстного, бритвенно-остро чувственного, бархатно- утончённого и шелковисто- искусного... Но такого оргазма, Кир, я не испытывал больше никогда в жизни. Ни с кем. Как ни старался его догнать, достичь, оседлать опытом... Его подарил мой Единственный и Неповторимый Иван, Ванечка, Ванюшка.

И вновь вынужденная тех. пауза. Ну какой, скажите мне, мужик - здоровый и с нормальным воображением, мог бы остаться спокойным после описанной "Грозы"? Вот и я... не утерпел. И снова мы с Олегом, теперь уже взаимно припали к дымящимся стоякам и с полчаса упражнялись во взаимных ласках... Отдохнули, перебрались на кухню - подживиться и хлебнуть горячительного - и завалились обратно в спальню. Олег продолжил...

Какое-то время мы просто валялись недвижно и молча, вслушиваясь в себя, в постепенно утихающий на улице дождь. Все реже за окошком полыхало, все тише и дальше громыхало в небе. Минут через пятнадцать Ваня осторожно перенёс меня на оставшийся нетронутым матрац, присоединил к нему второй и улёгся рядом. Бережно прижал к себе, бормоча тихонько, будто про себя:

- Ну ты... дал, Олеж... Какой кайф, бля! Как я тащился!.. Будто не ты меня, а я тя натягивал. А ты... вообще, ну гигант прям! Чуть меня не... расхуярил к ебеням, бля!.. Думал, совсем мне... нос нахуй своротишь... Вот те бля и солнышко... Ё-моё!.. Никому бля, слышь? Никому тя не отдам! Теперь мы...как... эта, братаны, что ль? Не-э... больше... без балды - роднее типа. Олеж, а давай и в натуре кровными станем, а?! Не стремай - я знаю, как. Ток не счас, ясен пень... погодя... подумай, лана... И как это так вышло?! Мозги плавятся нах... Вот уж гроза, так гроза! На всю жизнь ток одна такая и может быть. Верняк! А ты это - не зассал, - ну гром, молнии - не стрёмно было?

- Вань! Ну, когда ж мне бояться-то?.. Ты ж меня чуть не растерзал! Да ладно, ладно. Не переживай. Все путём. Мне то ж по кайфу знаешь, как пошло! Ток вот не задохнулся я чуть...

Тихое примиряющее его воркование, нежное поглаживание по спинке, убаюкали нас... Проснулся я первым, в его охвате и залюбовался прекрасным во сне лицом, румяным с росой испарины на верхней губе. Снова прильнул, вдыхая его неповторимый и уже такой родной аромат, вжался в мясисто-расслабленную грудь... Ваня тоже зашевелился, обнял ладонями моё лицо и мягко впился в губы, сияя ласково-зелено- звёздным взглядом.

За окошком просветлело, сквозь муть засияла солнечными бликами едва различимая мокрая листва, звонко щебетали пичуги. Понежившись ещё с полчаса, решили понемногу шуровать домой.

Свернул покрывало. Сбросил из люка сумку на асфальт у домика. Кое-как осторожно перебрались на мокрое, обдающее холодным душем дождинок дерево и спустились на алмазно- искрящую влагой траву. Ярко сияло горячее солнце в сине-сапфирном небе. Купол его над двором наискосок пересекала ярко полыхающая разноцветьем радуга. Восторженно полюбовавшись ей, отправились к Ване. У самого подъезда встретили его соседа Ореста - такого же крепыша, но ещё на полголовы выше Вани. Познакомились. Орест непроизвольно сильно сжал мою расслабленную ладошку своей массивной, мозолистой волосатой лапой. Улыбнулся, глянув кареглазо. Ребята потрепались немного, и мы разошлись.

Дома на кухне уже возилась мать Вани, наполняя воздух вкуснейшими ароматами яств. Разулись, и Ваня повёл меня знакомиться.

Тётя Вера оказалась невысокой, красивой лицом и телом, румяной женщиной, с кротким, немного скорбным и уставшим лицом. Завидев меня, она расцвела доброй улыбкой, сразу став ещё красивей. Протянула мягкую руку и глубоким грудным голосом сказала:

- Ну здравствуй, Олежка. Будем знакомы. Какой же ты светленький! Сразу видать хорошего, воспитанного юношу. Может хоть ты как-то повлияешь на моего оболтуса? Совсем вон от рук отбился. Компанию завёл себе - шпана одна. Курит, вином балует, выражается нехорошо... Что нет?! Будто я не слышу... Да и соседки стучат. И оно те надо? Здоровье гробишь только. И не спорь, охальник! Да ладно-ладно, шучу я, Ванюшка. Вон, какой вымахал - повыше меня уж. Ты у нас в семье почитай единственный и самый главный мужчина!

Зарделись оба, потупив глазки оземь. Я немел не зная, что сказать, Ванька тоже молча сопел в две дырки, виновато сутулясь, неловко переминаясь с ноги на ногу, не смея что-либо возразить.

- Ладно, ребята. Чего заалели, аки девицы красны? Давайте - мыть руки и к столу. Готово всё давно.

Теснясь в коридоре, пошли в ванную, тщательно помылись пахучим земляничным мылом и уселись за стол. Чинно взялись за еду. Ели молчком, не отрываясь от тарелок. Насытившись и поблагодарив, я помог Ване с мытьём посуды, отвечая на деликатные расспросы тёти Веры. Продолжили беседу в гостиной. Заметно было, что мать Вани осталась довольна моими ответами о себе и семье. Рассказала немного об их житье-бытье, стараясь не сильно прессовать сына.

- А ты знаешь, Олежка, года 3 тому Ванька загорелся выучиться играть на гитаре. И что ты думаешь? Научился-таки и неплохо - по самоучителям. Слух и голос у него есть. И поёт душевно. Правда репертуарчик у него - тот ещё - "Мурка", "Таганка", а то и вообще "Ты жива ещё моя старушка", - представляешь? - это я-то старушка! - и прочий воровской набор. Нет, чтоб романсы Есенина или Вертинского, или хоть Высоцкого песни. Знает ведь - пел мне пару раз... Да только смотрю, перегорел, видно, Ванечка мой к этому делу. Что-то последнее время совсем гитару забросил. А раньше-то вечерами весь двор ведь заслушивался, да и я до слёз доходила... Слышь, Вань, а может споёшь нам, а? Чего скуксился? Хоть для Олежки, ну, пожалуйста! Давай, мою любимую - "На тот большак..." - так она мне душу греет. Олеж, ну хоть ты его уговори!

Совместными усилиями нам с трудом удалось уломать совсем уже сконфуженного парня. Добыл он с антресолей запылённую гитару. Закрылся у себя в комнате. Долго тренькал, настраивая струны. Потом голос пробовал.

Наконец, все ещё рдяный, появился пред наши очи. Неуклюже уселся на стул в центре и затянул. Сначала тихо, неуверенно, но песня полилась... набирая глубину. Пел душевно, проникновенно приятным баритоном с хрипотцой. И мы заслушались... Это было и самом деле здорово!

- На тот большак, на перекрёсток
Уже не надо больше мне спешить.
Жить без любви быть может просто,
Но как на свете без любви прожить?..
Ведь здесь моё осталось сердце,
А как на свете без любви прожить?..

Минуты три, очарованные магией песни, мы просто молчали. Аплодировать было явно неуместно. Конечно же, Ванино исполнение было далеко от профессионального: и с аккордами слегка фальшивил и голосом. Тем не менее, пел уверенно, искренне, прочувствовано... сильно.

- Ну вот, видишь Вань. Можешь же! Душевно-то как... Эх, хорошо... Лучше бы уж пел, чем со шпаной все дни болтаться да голос прокуривать! Оно ж и в жизни может пригодиться, и девушки все твои будут. Музыка - она ж светлее, лучше нас делает. Правда ж, Олежек, правда здорово?

Я горячо поддержал её...

Спустя примерно час, беседа исчерпалась. Тётя Вера стала раскладывать старый педальный "Зингер" и отпустила нас. В его комнате уселись на кровать. Ваня вновь достал конфетную коробку и настойчиво принялся расспрашивать меня о понравившихся значках. Сидели мы, тесно придвинувшись друг к дружке, и я млел от ощущения его твёрдого, жаркого тела, запаха, тихого ласкового голоса. Спустя пару минут он приобнял меня за плечи, притянул к себе, стал целовать в макушку, водить по щеке губами. Я балдел, видя, как из-под края коробки все круче дыбятся его треники и ярко представлял, что под ними творится.

Ваня долго уговаривал меня взять хоть какой значок на память и уболтал-таки на целых два, петлицы танковых войск. Я поначалу искренне отказывался, да потом вспомнил, что в кладовке давно без дела валяется коробка бати, с кучей старых значков.

- Завтра, когда придёшь, я те батины значки покажу. Заберёшь себе хоть все. Ему-то они точно нафиг не нужны.

На том и порешили. Петлицы те я храню до сих пор...

- Слышь, Олеж, а те и вправду понравилось, как я пел, без прикола?.. Ну эт - опять заалел ушами - я те потом ещё когда-нить спою. Свои которые... душевные... ну, без любовей там всяких.

страницы [1] . . . [5] [6] [7] [8] [9]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, 18-19-летние, Первый раз

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>