Горячая гей библиотека

Плохая примета

Часть 4

Но договорить он не успел. Арми схватил его поперёк груди, легко подняв одним рывком с дивана, и стал сдирать одежду. Применяя силу, он почувствовал дикое возбуждение, кровавой пеленой опустившееся на глаза.

Снова толкнул Бомера на диван, задрал ему ноги и грубо содрал с него брюки. Смачно шлёпнул его по заднице и, как куклу, потащил в спальню. Мэтт упирался, выворачивался ужом и неожиданно сильно укусил Хаммера за предплечье. Тот заорал от боли и выпустил свою добычу из рук. Мэтт, не ожидая этого, шлёпнулся на пол.

Разъярённый Хаммер схватил его за ноги и поволок по полу к кровати. Но и тут его ожидал сюрприз. Изловчившись, Мэтт вырвал одну ногу и сильно приложил ею Арми по бедру. Тот охнул и снова выпустил его из рук.

Арми на секунду замешкался, и Мэтт проворно бросился бежать. Он успел заскочить в ванную и запереть на защёлку дверь. Там он, тяжело дыша и дрожа всем телом, привалился спиной к двери. Ему было страшно.

Арми, ухмыляясь, подошёл к ванной и прислушался. Затем согнутым пальцем вежливо постучал.

- Можно?

Мэт, притаившись за дверью, молчал.

- Мэтти, не испытывай моё терпение, открой! Ты же понимаешь, что это тебя не спасёт?

Тишина.

- Ну ладно, - вздохнул Хаммер, отходя от двери. А затем, резко развернувшись, одним прыжком ломанулся и вышиб плечом дверь, полностью вырвав её из петель.

Мэтт едва успел увернуться и, прикрыв голову руками, забился в угол.

Там-то его и сграбастал довольный Хаммер.

Одним рывком поднял его, грубо встряхнул и снова потащил свою добычу в спальню, представляя, как выпорет его, а потом выебет, и возбуждаясь ещё больше. Мэтт упирался ногами и руками, цеплялся за углы и мебель. Но это только сильнее заводило Хаммера.

По дороге Арми сбросил на пол кучу своей одежды, как у истинного холостяка валявшуюся тут же, на стуле, и выгреб из неё кожаный ремень. Мэтт, увидев это, заорал и стал упираться ещё отчаяннее. Но озверевшего от возбуждения Хаммера ничто уже не могло остановить. Ни землетрясение, ни пожар, ни потоп. Предохранители сорвало.

Повалив Бомера ничком на постель, он размахнулся и ударил ремнём по нежным ягодицам, оставляя на них красную полосу. Бомер заскулил, зарываясь лицом в простыни. По телу Арми прошла судорога удовольствия. Он размахнулся и ударил ещё раз, жёстко, с оттяжечкой. Мэтт пытался прикрыть беззащитную попку ладонями, но Арми грубо отшвыривал его руки и продолжал пороть.

Удары градом посыпались на обнажённую задницу, стояк у Арми был просто каменный, и он сдавленным голосом все повторял:

- Ты будешь послушным, Мэтт! Я! Научу! Тебя!

Бомер извивался как уж, скулил, переходил на крик, матерился, сжимая простыни в кулаках.

Наконец Арми стало отпускать. Он тяжело выдохнул, возбуждённая дрожь в руках прошла. Стало легче. К нему постепенно возвращалось самообладание. Дыхание выровнялось, в глазах прояснилось.

Когда порка прекратилась, Мэтт поскуливая, все также ничком лежал на постели. Он чувствовал, как огнём горят его ягодицы и как от унижения пылает лицо.

- Сам виноват. Надо было слушаться, - голос Арми ещё слегка подрагивал. Отшвырнув ремень в сторону, он перевернул Бомера на спину и внезапно довольно ухмыльнулся. Несмотря на крики и сопротивление... Бомер был сильно возбуждён. Ему понравилось!

Он тяжело дышал, не сводя горящих глаз с Арми. Он явно ждал продолжения.

Арми не надо было долго упрашивать. Толкнув Бомера на лопатки, он, дрожа от нетерпения, задрал вверх его ноги, навалился всем телом, втираясь и настойчиво нащупывая вход. Когда его наглый палец проник внутрь, Мэтт закинул голову назад и открыл рот. Его тело уже было подготовлено, и ему не терпелось принять в себя Хаммера. Такого дерзкого, сильного. Мэтта возбудили его дикий нрав и необузданность. Именно это он больше всего любил в мужчинах. Доминирующий самец, который брал, не спрашивая. И можно было полностью раствориться в его объятиях, подставляя задницу под крепкий член.

Арми некогда было возвращаться и искать брошенный где-то вазелин. Он просто плюнул в ладонь и растёр слюну по возбуждённой головке. И без лишних прелюдий вогнал член до упора. Мэтта выгнуло под ним дугой.

- Терпи, милый, терпи, - Арми рваным шёпотом коснулся мочки его уха и стал раскачивать его бёдрами, сначала медленно, а затем все сильнее и сильнее.

Мэтт схватился за его шею, притягивая к себе и беспорядочно тыкаясь влажными губами. Арми поймал его рот и впился сильным поцелуем, толкаясь языком внутрь. Мэтт удовлетворённо застонал и закрыл глаза от наслаждения.

Хаммер резко вышел и властно перевернул Мэтта на живот. Нежно огладил ладонями красные полосы на ягодицах, любуясь своей работой, и поддёрнул задницу вверх, удобно подстраивая её под себя. Затем подхватил валявшийся здесь же ремень, обернул его вокруг шеи Мэтта, продел в пряжку петлёй, и придерживая одной рукой за конец, слегка натянул. Бомер выгнулся и протяжно застонал. Арми так же, не особо церемонясь, резко вошёл внутрь, и стал с силой вбиваться, все тяжелее наваливаясь на спину любовника. Бомер стонал, как последняя сука, подставлял задницу, разъезжался ногами, стараясь насадиться поглубже.

Арми крышу сносило от происходящего. Он буквально зубами вцепился в плечо своей добычи, вызвав гортанный глубокий стон удовольствия. Мэтт пытался перехватить свой дико стоящий член, чтобы наконец получить облегчение, но под мощными ударами Хаммера он не мог удержаться на одной руке. Тогда он завалился лицом в простыни, по-кошачьи прогнулся и, наконец дотянувшись, несколько раз дёрнул свой член. И тут же стал биться в сладких конвульсиях, заливая руки и простыни спермой. Сил у него хватило только на тихий хрип. После сильнейшего оргазма он проваливался в сон, ощущая, как Арми, кончив, медленно выходит из него и как ласково поглаживает пальцами раскрытое и пульсирующее отверстие.

Арми немного отдышался после совершенно диких скачек, отёр с лица пот, погладил нежно по спине спящего Бомера, снял с шеи ремень и завалился рядом. Поднёс к глазам часы. У него оставалось сорок минут на сон. Он, не мешкая, закрыл глаза.

На диване настойчиво продолжал вибрировать телефон Мэтта. На дисплее было больше десятка пропущенных вызовов. На том конце, взбешённый Саймон, подняв очки на лоб, потирал усталое лицо.

Сквозь сон Мэтт услышал чьи-то тяжёлые шаги, и через минуту до него донёсся незнакомый мужской голос, который возмущённо спрашивал:

- Ты что, блять, ещё спишь?

Мэтт дёрнулся, окончательно просыпаясь, и мгновенно натянул на себя одеяло, прячась под ним с головой. Сердце бешено колотилось. Рядом застонал и завозился, просыпаясь, Хаммер.

- Мать твою, Хаммер, ты издеваешься?

- Черт, прости, уже встаю.

Мэтт услышал, как щёлкнул выключатель прикроватной лампы, скрипнул прогибаясь, матрас, и Арми покинул постель.

Мужчина, недовольно бурча, вышел из бунгало.

"Чёртов Хаммер, - думал он весело, - даже в пустыне умудрился найти себе девку".

Арми со скоростью звука оделся, склонился над Мэттом и сдёрнул с него одеяло.

- Я ненадолго, - он поцеловал Мэтта в кончик носа. - Закончу съёмки, вернусь, и мы позавтракаем. А потом ты весь день будешь меня благодарить за все то, что я для тебя делаю. Он неожиданно зарылся носом в тёплую ото сна шею Мэтта и прошептал:

- Мммм, как ты вкусно пахнешь, -  лизнул подбородок и ухмыльнулся, заметив, как стремительно краснеют его скулы.

На пороге он оглянулся.

- И мужу не забудь позвонить.

Утренняя съёмка подходила к завершению. Они успели захватить восход, и Арми отыграл безупречно. Проходя мимо, режиссёр спросил шутливо:

- Ты что, женился, Хаммер?

Тот недоуменно проследил его взгляд и заметил обручалку Мэтта на своей руке.

Ухмыльнулся и ответил:

- Подженился скорее.

Режиссёр хмыкнул, но подробностей выяснять не стал.

Войдя в бунгало он услышал, как Мэтт умоляюще что-то говорит по телефону.

- Да, Сай, конечно... не сомневайся, да...

Арми неслышно прикрыл за собой дверь.

- Мне пришлось перезаписывать озвучку, там со звуком налажали... Как только закончу, сразу же выезжаю домой. Да, я знаю, дорогой... да, конечно...

Он тяжело вздохнул.

- Нет же, я тут один, только звукари и монтажёр, все остальные разъехались... Да, обещаю, дорогой... да, прости меня... я понимаю, да...

Он опять тяжело вздохнул. Арми стало его даже жаль. Сай явный контрол-фрик, и судя по всему Мэтту приходится нелегко.

- Я понял, дорогой, я всё сделаю... Да, и я тебя люблю... Целую, пока.

На последних словах Арми неожиданно почувствовал неприятный укол. Что это, ревность?..

страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Заграничный секс, Любовь и романтика, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>