Горячая гей библиотека

Асмодей

Часть 2 (последняя)

Как только он вышел на улицу, увидел чёрный "Лексус". Красавчик стоял рядом с машиной и курил, явно поджидая его. Значит, всё-таки это был не сон.

- Почему так долго? - спросил красавчик недовольно одними глазами.

- Засосы замазывал тональником, - ответил парнишка.

Незнакомец усмехнулся:

- Не спеши, малыш, ты научишься у меня не только целоваться и трахаться, ты многому научишься, а главное - сможешь видеть и слышать то, чего раньше не замечал, и чувствовать так, как раньше никогда не чувствовал.

- Точно. Я уже успел заметить засосы, которых раньше никогда не видел на себе, и чувствую, нет, не так - слишком хорошо ощущаю своей задницей то, чего раньше никогда не чувствовал. Даже не догадываюсь почему. Загадка природы, чёрт подери! - не успел подумать парнишка, как его собеседник расхохотался.

- Давай кое-что уточним. Ты славный малый, но не очень быстро соображаешь. Это не я совратил тебя, а ты позвал меня и добровольно отдался. Твои глаза кричали, когда мы столкнулись в дверях, у окна ты просил, чтобы я обернулся, потом ползал на коленях под окном и умолял, чтобы я пришёл. А в туалете? Ты думаешь, я ничего не знаю о твоих фантазиях? Я по натуре альтруист, помогаю страждущим - открываю глаза и двери. Из сострадания, малыш, только из чувства сострадания. Теперь ты открыт, а значит - свободен.

- Ага, двери заднего хода, - уточнил Пашка.

Демон недовольно поморщился.

- Не смей опошлять мои слова и говорить со мной в таком тоне.

- Но разве я неправ или несвободен?

- Никто не бывает свободным до конца, а большинство и тот мизер, что ему полагается по природе, боятся взять. Ссутся жалкие людишки. Трусят. Подавляют в себе самые прекрасные чувства. Это просто глупо. Признать себя геем - значит освободиться от предрассудков и стать счастливее.

- А я-то дурак утром не понял, что меня так распирает? Особенно в очке. Оказывается, от счастья. Нетушки! Враньё! Я открыт, откупорен, испит, но это всё нечестно, потому что я нифига не помню. Есть одно очень старое кино, там героиня с раннего утра бегала и тщательно запоминала комнату, в которой накануне впервые познала любовь. Это же классика! Именно так положено лишаться девственности. А ты что сделал? Припёрся ко мне в общагу. Чё там запоминать? Да я и так помню каждый угол, а вот из своей первой ночи нихрена не помню. Разве это честно?

Гость ошалело посмотрел на Пашку.

- Прости. О комнате я как-то не подумал. Не знал, что это так важно для тебя. Я всё исправлю. Обещаю. Сегодня твоё ложе будет утопать в цветах, а из открытого окна лёгкий ветерок донесёт звуки цикад и сверчков, ещё ароматы ландышей, нарциссов и сирени. Маленький уютный домик, утопающий в зелени цветущего сада, подойдёт для первой ночи?

- Девственность теряют один раз, господин демон. Я сразу догадался, кто ты. Разве ты не знаешь, что нельзя дважды войти в одну реку? Наверное потребуешь взамен душу? Знаем мы вашего брата.

- Какого такого брата? Нет у меня никакого брата, и души твоей мне не надо. Перед тобой Асмодей - князь похоти, повелитель сладострастия и разврата, а ещё покровитель воинов и игроков. Иудеи называли меня Самаил и много чего приписали, исходя из собственной жадности. Им лишь бы что-то спиздить, а мне незачем было красть личность царя Соломона. Чушь просто! Адама с Евой я не отрицаю: под личиной змея соблазнил, ибо мой профиль. Но кто сказал, что это плохо? Для алчущих и жаждущих любви соблазн есть благо и даже является актом благотворительности. Да, и насчёт реки, малыш, это у вас нельзя дважды, а у меня можно и дважды, и трижды. Ты же нихрена не помнишь, значит, для тебя каждая ночь со мной будет первой.

Со стороны выглядело так, что эти двое смотрели друг на друга и хихикали по очереди. Маленький лохматый дворник, похожий на домового, тщательно подметал асфальт вокруг странной пары. Он размахивал корявой метлой в радиусе трёх метров, поднимая пыль столбом, и внимательно всматривался в их лица. Дворник намотал уже с десяток кругов, но никак не мог понять смысла увиденного.

- На каком языке, мать вашу, вы разговариваете?! - искренне возмутился он и зачем-то погрозил парням метлой.

Двое молча посмотрели на растрёпанного с похмелья бородатого нелепого мужика и дружно рассмеялись. Дворник вздрогнул от неожиданности и выронил метлу, на которую опирался, пока стоял неподвижно. Порхая вокруг парней, он ещё как-то поддерживал шаткое равновесие, но едва остановился и начал грозить им метлой, тут же потерял третью точку опоры и после некоторых колебаний грохнулся рядом со своим орудием труда. Несмотря на своё унизительное положение, дворник начал грубо материться, грозить кулаком, а потом ещё и тыкать в их сторону древком метлы.

- Гомики, блядь, совсем обнаглели! Пидоры долбанные, мать вашу, придумали себе тайный язык, чтобы нормальные люди нихера не поняли. Тьфу на вас! - сделал он наконец гениальное заключение и смачно плюнул в их сторону. Плевок, как акт презрения не удался, так как переполненный злобой и ненавистью дворник поперхнулся собственной слюной, и она повисла гроздьями на его бороде.

- П-шёл прочь, ничтожество. Тебе никогда не освоить человеческого языка, - прошипел в его сторону Асмодей, потом обнял Пашку за талию и повёл в сторону машины. Они уехали, а чумазый дворник ещё долго грозил кому-то метлой и громко матерился.

Куда они поехали? Точно не в универ. Три дня и три ночи полнолуния, пока Юпитер был особенно благоприятен, они провели вместе - сняли за городом домик, утопающий в зелени цветущего сада, и занимались там по профилю Асмодея. Наставник, не скупясь, передавал юнцу свои знания, мастерство и искусство, а в последнюю ночь предупредил:

- Теперь ты всё знаешь и умеешь. Тебе будет казаться, что ты забыл мои уроки, но в нужный момент сможешь видеть, понимать и делать так, словно получил эти навыки от рождения.

- Но ведь всё это происходит понарошку и поэтому неправда! - выкрикнул парнишка.

- Ты только поверь, и всё сразу станет правдой. Стал бы я лгать?- спросил Асмодей и сам себе ответил - Возможно. Как можно лгать, что лжёшь? Или лгать, что не лжёшь? По-любому упираешься в правду.

Правда или ложь, но демон постарался: открыл гею, что он гей, научил целоваться и трахаться с мужчиной, а значит, помог ему осознать и принять свою скрытую сущность. Теперь ботан стал не только сладострастным, но и открытым, ласковым, чувственным, а это дорогого стоит, ведь раньше парнишка подавлял все свои чувства и желания.

- Понарошку и есть самая настоящая правда. Для вас нежное касание - вроде несерьёзно, а на самом деле любовь - это не только и не столько голый секс, сколько чувственность и трепетность, которые бывают до и после соития. Запомни, малыш: то, что вы называете прелюдией, намного важнее грубого секса. Поэтому следует учиться выражать партнёру свои чувства словами и прикосновениями, - сказал Асмодей, а потом наклонился и прошептал на ухо. - Больше одного раза я никогда не прихожу, поэтому не вздумай призывать меня всякими глупыми ритуалами из интернета. И одно условие напоследок - ты никогда никому не расскажешь о том, что с нами было, иначе всё потеряешь: знания, умения, чувственность, трепетность...

Утомившись, парнишка уткнулся носом в подмышку демона и сладко заснул в домике за городом, а утром проснулся по будильнику в своей общаге. Пашка с трудом разлепил глаза. Надевая на голое тело джинсы и футболку, усмехнулся - вспомнил слова хромоногого красавчика об особой сексуальности беструсовых парней с членами, похожими на крепкий бутон тюльпана.

Оказалось, что в универе он не пропустил ни дня, просто ушёл накануне с последней пары из-за внезапного жара. Как так?

А вдруг Асмодей умеет обманывать время, тогда трое суток с ним запросто пролетят как три часа. Возможно, он специально путает сон и явь при помощи высокой температуры и бреда. Может, вы считаете, что такого в жизни не бывает? Ещё как бывает. Просто всё зависит от самого человека - это его выбор, потому что жизнь есть порождение нашего разума.

Когда прозвенел звонок, в дверях появился препод. Он подошёл к столу с кафедрой и бухнул на него свой старомодный портфель, потом сел и обхватил голову руками. "Какого чёрта эти выродки так галдят?" - подумал Карась и насупил брови, потом он приподнял свой тяжёлый портфель и с силой долбанул им о стол ещё раз.

- Тишина! Звонок не слышали? - громко выкрикнул Карась, поморщился и подумал. - Блядь, как же трещит голова. И зачем я столько пил вчера? Вот уроды, охота им шуметь в такую рань? Если бы не лекция, хер бы я свой рот раскрыл.

Пока Пашка смотрел в глаза препода, мог читать его мысли.

"Да ну его с похмельным бредом, лучше посмотрю, о чём думает Митька". Ботан повернулся в сторону лежавшего на парте лицом к нему Митьки, вгляделся в серые лукавые глаза и ужаснулся его мыслям:

- Ну вот, сидит опять, как ни в чём не бывало, губки свои бантиком сложил и глазками, дохера какими хорошенькими, по сторонам стреляет. Он даже не подозревает, как сильно я его люблю. Ну, как можно быть таким слепым и бездушным? Да я только из-за него поступил на этот долбаный факультет, а ему всё похер.

- Что-что? Что ты сказал? - ляпнул Пашка под впечатлением от услышанного, точнее - подслушанного. До этого он никогда не воспринимал Митьку всерьёз или как-то иначе, кроме как близкого друга, почти брата.

- Когда сказал?

- Только что, - чуть было не ляпнул Пашка, но одумался и, сообразив, что сболтнул лишнее, торопливо добавил. - Не, Мить, это я так, в ушах звенит после температуры, мне послышалось.

Вот уже много лет давний друг Митька был рядом. Они выросли вместе в одном дворе, и в трудные минуты Митяй всегда поддерживал и оберегал его, даже рюкзак за него таскал, когда Пашка сломал руку. Он не раз смело лез в драку, защищая Пашку от драчливых пацанов, всегда делился вкусняшками и даже отдавал последнее со словами: "Лопай, давай, мне что-то не хочется".

Пашка никогда не замечал, как друг на него смотрит и что чувствует. Ему вдруг стало жалко Митьку с его безответной любовью. Пашка ещё раз посмотрел на него совсем по-другому, словно пелена упала с глаз, и он наконец разглядел рядом с собой самого преданного и близкого человека, к тому же очень даже симпатичного. Почему я раньше этого не замечал? У него, оказывается, такая красивая улыбка. А глаза... Такие выразительные и лучистые, тоже серые, как у Асмодея, только свет в них совсем другой - тёплый и ласковый.

"Ты научишься слышать и не просто смотреть, а видеть, замечать и главное - чувствовать", - тут же вспомнил Пашка слова красавчика, протянул руку и нежно погладил Митьку по светлому непослушному ёжику, торчащему в разные стороны. Тот сразу вскинулся удивлённо, как преданный пёс, которого раньше никогда не ласкали, поспешно опустил голову вниз и просунул её под стол на колени Пашке.

- Паш, пожалуйста, поддержи кайф! Ещё! Мне так мама когда-то волосы перебирала, это так здорово, ты даже не представляешь, как это приятно! Без всяких задних мыслей, Паш, умоляю! - выпрашивал Митька ещё немного долгожданной ласки.

Он закрыл глаза, расслабился, и тёплые волны побежали по телу от нежных прикосновений кончиками пальцев.

- Знаешь, а я совсем не против задних мыслей. И передних тоже, - прошептал Пашка на ухо изумлённому Митьке.

- Ты взаправду, Паш? - серые глаза тут же распахнулись изумлённо и восторженно.

Вместо ответа Пашка наклонился и коснулся своими губами приоткрытых губ Митяя. Их первый робкий поцелуй.

Карась где-то далеко у доски нудно вещал про функции и интегралы, а двое студентов на последней парте только что нашли друг друга, чтобы с удовольствием отдаваться своим первым прикосновениям - самой чистой и трепетной чувственности.

страницы [1] [2]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Фантастика и мистика, Любовь и романтика, Студенты

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>