Горячая гей библиотека

Одинокий гастер

Часть 3 (последняя)

Ахмед становится со стороны моей головы и начинает массировать спину. Его острый даргинский клинок у моих глаз.

- Давай подтягивайся повыше, так, ещё, теперь лови моего красавца, - и начинает тыкать членом мне в губы, не прекращая массаж. - Вот так, губами бери, работай, уф-ф! В дырочку на головке язык засовывай!

Минут пять ласкаю ртом его член. Ахмед перемещается к боку кушетки, перекидывает ногу и садится на меня сверху, на икры.

- Да не напрягайся ты! - неслабо шлёпает меня по заднице, и ещё раз, и ещё, раздвигая мне коленями ноги. - Теперь приподними попку, расслабь очко! Не разработанное, говоришь? Будем расширение делать.

Даю ему зажатый в руке тюбик с гелем. Чувствую его средний палец, гладящий очко. Постанываю.

- Что, приятно, джигит? Щас аккуратно пойдём глубже, ещё глубже, вот так, только не бойся, - он начинает медленно двигать туда-сюда пальцем.

Потом вводит второй, указательный. Мне пока вроде приятно. Он шурудит пальцами внутри прямой кишки, приятно так давит на простату...

- Презик надень, - говорю.

- Какие на хер гондоны, я чистый, с проститутками сто лет не трахался, молчи. Щас будет самый высший массаж, - Ахмед ложится на меня и начинает своей грудной щетиной водить по моей спине.

И правда, неземное бешеное наслаждение. Нетерпеливым членом водит мне между ягодицами. И вот упирается мне в очко.

- Щас может быть немного больно, ты расслабь, расслабь дырочку. Я тебе болевой опять мало сделаю, знаешь, чтоб одной болью заглушить другую.

И самбист резко заламывает мне руку. Другой ручищей жёстко захватывает шею. Сильными ногами, словно клещами, сжимает мне ноги. И параллельно медленно вводит свой настойчивый дагестанский пенис в прямую кишку.

Я обездвижен его мощным захватом. У меня вырываются крики. Ахмед ещё сильнее заламывает мне руку, прикусывает ухо и зажимает рот:

- Тихо, братан, не дёргайся, ты мой, из-под меня не вырвешься. Я жёсткий.

И вот чувствую, как его член полностью вошёл мне в задницу. Яйца упёрлись в ягодицы. Сопротивление бесполезно.

- Ну что, поехали... - говорит он. - Уф-ф, как туго, кайф, кайф! Давно не трахал мужика... Буду делать медленно и долго, я же два раза уже кончил. Щас свыкнешься. Руку отпускать? Орать не будешь? Ты мой?

- Да, я твой. Делай, кайфуй, Ахмед. Я сам хотел.

Через минуту боль потихоньку утихла. Даргинец, и правда, трахал аккуратно, чувственно, реагируя на каждое моё подёргивание. Периодически покусывал за ухо и приказывал: "Губы, губы дай", на что я разворачивал лицо под его жаркое дыхание и к сладострастному напористому языку.

- К дивану пошли, быстро, я хер вынимать не буду, теперь раком буду тебя пёхать, там удобней. На коленки становись, грудью на диван ложись. Вот так, молодец. И вздрочу тебе, чтоб по- честному, чтоб ты хотя два раза кончил. Скажи, ты мой?

- Твой, родной, твой, давай, делай.

И было раком, и он мне дрочил своей большой шершавой ладонью, и я быстро кончил. Потом он драл меня стоя, потом сажал на свой кол и снова ставил раком...

Была какая-то музыка из кассетника, сырой банный дух, скрип дивана, позвякивание стаканов...

Даргинец громко дышал, сопел, улыбался, лепетал что-то на своём... Грубовато меня целовал своими пухлыми губами, пахнущими коньяком и апельсином... Как и обещал, трахал неторопливо и долго, минут 20 точно.

И вот он бросил меня на спину, закинул ноги себе на плечи и начал яростно двигать тазом, указывая на скорое приближение оргазма.

- Куда-а? - простонал он.

- Туда-а, - выдавил я из себя.

Ахмед в судороге задёргался, издал звериный рык, затих, и я почувствовал внутри себя горячую лаву извержения его вулкана.

С минуту мы, слитые воедино, находились в этом блаженстве, когда не хочется категорически ничего. Ни звуков, ни движений, ни мыслей...

- Сколько имеем времени? Четвёртый раз выдержишь, Павел?

- Уже без двадцати десять, хватит. В следующий раз.

- Следующий раз обещаешь, ты же мужик?

- Мужик. Обещаю.

- Ты мне очень понравился. А я тебе? Ты мой, Паша?

- Да твой я, твой, Ахмед. Да, ты мне больше чем понравился.

С Ахмедом у нас затянулось в общей сложности на три месяца. После первой встречи он через пару дней доделал свой кусок тротуара и остался вообще без работы. Готов был хоть каждый день зарабатывать дагестанским членом.

И этот заработок он имел у меня.

Имея меня.

С неделю мы шарахались по разным саунам, снимали комнату или номер. И тут моя коллега, купившая однушку-студию в новом доме, попросила меня найти кого-то сделать там с нуля ремонт. Ну, я, естественно, и привёл Ахмеда - он был мастер на все руки. Он там и работал за очень хорошие деньги, и бесплатно жил один в пустой квартире.

Я туда нырял почти ежедневно, а то и по два раза на день. Таскал еду, приволок двуспальный надувной матрас, подушку, постельное бельё. "Наш дагестанский траходром", - смеялся Ахмед.

Выдавались у нас и безумные ночи, когда я врал супруге, что в командировке. Ой, что мы там творили... Деньги за секс он уже брать отказывался.

Может быть, в благодарность, он тоже начал посасывать у меня. Поначалу типа сделал одолжение, просто типа поцеловал член. Дальше больше, а потом прикололся к позе 69, и у нас всё начиналось с неё. Понравилось ему слизывать сперму и потом целоваться липкими ароматными ртами...

Но своё очко, как и все даги, он берёг как зеницу ока...

По мере возможностей - а они у меня были - мы ходили на море, в боулинг, в биллиардную, в ресторанчики... Когда Ахмед был подшофе, его пёрло на лирику, и, бывало, он заваливал меня на заднее сиденье моей машины, осыпал долгими страстными поцелуями и шептал одно и то же: "Паша, ты такой, такой! Ты мой! Скажи, ты мой?" И далее нёс на даргинском что-то очень нежное и слезливое, но без перевода. Я спрашивал, братан, что ты говоришь? Он всегда отвечал: "Я что хотел сказать, то я сказал. Аллах услышал".

Может, он говорил о любви, но его горские понятия не позволяли признаться мне в этом...

Я, честно, был тогда сильно влюблён в моего даргинца. Восхвалял его, искренне восхищался и восторгался, но в любви напрямую никогда не признавался. Ахмед мне очень нравился визуально - его тело на самом деле было совершенным. И, конечно, в сексуальном плане - мы удовлетворяли друг друга полностью. Я не люблю высоких слов признаний и от него их не ждал: нам было тогда обоим просто хорошо, но я знал, что это рано или поздно кончится...

В начале осени он сказал, что встретил каких-то земляков, и они позвали его в стройбригаду в соседний Новороссийск. Ремонт в квартире к тому времени он уже закончил. Видеться нам с Ахмедом стало более проблематично, но мы постоянно созванивались, я ездил к нему на его выходные, и мы зависали где-нибудь в новороссийской гостиничке или в сауне.

А тут и сезону конец, когда с работой на побережье становится совсем туго.

Он позвонил где-то в конце сентября, сказал, что бригаду распустили, расчётные не дали, денег осталось только на билет и что завтра рано утром он уезжает на Дербентском автобусе. Сказал, последние дни сидели ждали деньги, жрать было нечего...

- Что ж ты, блин, не позвонил, не сказал, я б тебе отправил или привёз!

- Да неудобняк, лучше ты мне с собой сегодня немного отправь, а то домой пустым приеду...

- Так я привезу. На прощание в саунку сходим.

- Паш, не приезжай...

- Что случилось, Ахмед? Почему не приезжать? Я прямо сейчас выдвинусь. Говори, братан.

- Да тут ещё проблема. На той неделе с нашими дагами выпили, с какими- то тёлками пляже познакомились, они тоже конец сезона Новороссе отмечали, все пьяные, попёрлись к ним на хату, ну, там я одну отодрал, извини.

- Ну, и отодрал, чего ты извиняешься, мы ж не клялись с тобой в верности.

- Да не том дело. Я, по ходу, себе на конец чего-то поймал, всё тут воспалено, что-то белое выделяется, капает, ссать больно аж глаза темно. Куда там трахаться, ещё и тебя заражу.

- Ну ты даёшь... Что теперь делать? В больничку иди.

- Да уже поздно, и кому мы здесь нужны, гастеры... Уже как-нибудь доеду до дому, там посмотрим... Ты, Пашка, не беспокойся. Я как приеду, отзвонюсь. Кинешь штук пять? А то почтамт здесь до 8-ми, а уже почти 6.

- Хорошо, я уже еду на нашу почту, жди перевод на десятку.

- Сагол, брат...

В то время ещё не было переводов на карту, как сейчас. Только с почты можно было отправить моментальный перевод "Форсаж". Что я и сделал.

...После такого нелепого расставания Ахмед не звонил несколько месяцев. Позвонил в начале зимы, попросил перезвонить. Говорил, что всё хреново, работы нет, шабашки нет, денег нет, вроде бы Москву кто-то ему обещал. Или, может, Ростов к тому дядьке поедет... И, если можешь, брат, вышли немного денег, малым хоть Новый год встретить.

Я выспросил его точный адрес, индекс, ФИО, ну, как положено. Отправил перевод в 20-х числах декабря. Больше от моего даргинца не было ни слуху ни духу.

Вы ждёте "мораль сей басни"? К чему всё это изложено?

Да ни к чему, это просто НЕкриминальное чтиво.

Просто НЕбольшая история, которых НЕмало в нашей НЕпростой жизни.

Она о НЕожиданной любви.

О НЕудержимом желании.

О НЕпонятных совпадениях.

О НЕукротимой страсти.

О НЕвзрослой безбашенности двух НЕмолодых мужиков.

Много "НЕ"?

Ещё одно, и последнее: я НЕ жалею.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Азия и Кавказ, Мужики

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>