Горячая гей библиотека

Мозаик* для Ангела (глава 3)

Часть 2

Свят прикоснулся губами к моим, и я почувствовал, какие они холодные от пива, впрочем, как и язык, который проскользнул между моих губ.

- Ты ведь расслабишься, правда? - Свят оторвался и облизал свои губы.

- Я расслаблен, - я смотрел в его глаза, такие близкие и такие... недоверчивые?

- Да ни хера ты не расслаблен, - улыбнулся он.

Я прикрыл глаза, и он провёл пальцами по моему влажному лбу.

- Чего поднапрягся-то? Только не говори мне, что не был снизу никогда.

Он опустился на меня бедрами, потёршись вставшим членом о мой, уже такой же готовый ко всему.

- Всё хорошо, - прошептал он в ухо, потом снова прижался к губам и долго целовал, со всё более увеличивающимся напором, страстью, всё сильнее вжимаясь в меня членом и даже иногда постанывая мне в рот.

- Ляг на живот, а? - прохрипел он, когда оторвался от губ и, приподнявшись, дал мне развернуться под ним.

А потом целовал мои плечи и шею, убрав с неё волосы, ласкал меня руками, заставляя выгибаться под ним от сводящих с ума ощущений.

- У тебя такое классное тело, Ангел. Ты такой, сука, шикарный... - и ласкался об меня, тёрся членом о задницу, целовал и кусал спину, стискивая пальцами затылок, сминая волосы.

Я хотел его. Дурея под ним от желания, кусая подушку, мыча в неё, когда не было больше сил молчать, тёрся сам своим стояком о постель. Ну, что, блин, сказать? Любовник, конечно, из Свята офигительный. Это я понял ещё до того, как он меня трахнул: перед тем, как он стал коленями между моих ног и влажно чмокнул в ягодицу. Раз, второй - всё медленнее, всё нежнее, влажно и горячо.

Я развернул голову, глядя на него, а он, улыбаясь, потянулся за гелем и, выдавив его себе на пальцы, плюхнулся рядом со мной.

- Попка у тебя охренительная, знаешь? Всё, милый, моя очередь, - потёрся носом о щеку, и я вздрогнул от прохлады, которая коснулась моей задницы. - Тшшш, всё окей.

И потом уже провёл пальцами между ягодицами, опускаясь туда, куда было нужно, растирая гель и входя в меня пальцами. Я зашипел, сам толком не понял от чего. От дискомфорта? От боли? От такой ласки? А ведь это действительно было больше похоже на ласку, чем на тупую растяжку перед трахом.

А он шептал что-то успокаивающее, размягчающее сознание и мозг, заставляя расслабляться всё больше. Этот упырь знал, что делал. Уже через несколько минут я почти выл от желания почувствовать его внутри себя, и как можно глубже. Его пальцы сводили меня с ума. Никогда со мной такого не было. Да, в общем-то это и неудивительно, если принять во внимание, что у меня был всего один партнер, который меня трахал, и сравнить-то было не с чем. А потом, когда я сам попросил больше не издеваться, пока я ещё не скончался, Свят, ехидно усмехнувшись, подсунув руку мне под живот, поддерживая и приподнимая, чтобы открыть себе доступ, плавно, осторожно, но очень уверенно, на полную вошёл в меня. И так, что я только охнуть успел, прогнувшись под ним, чувствуя, как взмокла от волнения и накатившей и тут же ушедшей боли спина. Свят остановился, дав мне привыкнуть. А потом двинулся назад, и я всхлипнул, как какой-нибудь юнец. Это было так... по-другому, не от боли, я даже и не смогу объяснить, от чего. А он меня по спине погладил, успокаивая. А потом понеслось... Его шумное дыхание, рычание и шипение, и мои стоны, скулёж и мычание в подушку. Через несколько минут я уже понимал, что скоро кончу от такого напора, смены ритма, от разницы глубины, на которую он в меня входил, изменений угла вхождения...

Это был пиздец. Меня пёрло так, что было почти плохо. Мне казалось, что я разревусь. Вот это был бы номер... Он драл меня, и в тоже время подрачивал мой член свободной рукой, хотя я знал на сто процентов, что кончу и без этого. А потом перевернул на спину, поцеловал в живот и вошёл снова, широко раздвинув мне ноги, и трахал несколько минут в таком положении, пытаясь смотреть на меня затуманенными от экстаза и похоти глазами, закусив губу, пока я сам не вцепился в его руку на своем члене и он не понял, что я сейчас кончу. Тогда он вышел из меня и сильными, резкими движениями сжатых пальцев довёл меня до конца и взял член в рот, когда я кончал. Представляете, КАК я кончил при этом? Я орал, выл и от дикого кайфа, и от того, что Свят творил со мной. Это было так... твою мать, да разве можно описать, как это было?!

Свят тоже кончил вместе со мной, глотая мою сперму. Кончил сам. Я был в шоке. Всё это было для меня как что-то такое... не знаю, слишком для меня, наверное. Этот гад чокнутый сводил меня с ума своими выходками, откровенностью, которая меня смущала! Я притянул его к себе, вцепившись в голову руками, и впился с остервенением в губы. Это была почти злость. На него, такого безбашенного, дерзкого, сексуального до невозможности, делающего со всеми всё, что можно и что нельзя, и так, что крышу сносило. На себя злился, потому что чувствовал себя с ним почти девственником, ничего не знающим и не умеющим, и целовал его, кусая губы, язык со своей же спермой на нём. И такое было состояние при всём этом, почти убивающее... невыносимо горячего, пульсирующего кайфа по венам.

- Ты чокнутый ублюдок, Свят, я хуею с тебя, - прохрипел я, в конце концов отталкивая его от себя, когда начал чувствовать, что всё-таки пережил всё это, что жив ещё.

А этот гад засмеялся, облизываясь:

- Я знал, что тебе понравится.

"Мысли, мысли, мысли", или "Дурная голова ногам покоя не дает. И голова ли?"

Это не могло не понравиться.

Домой я пошёл, как укуренный ушлёпок, качаясь от слабости в коленях и, наверное, со странным выражением на фейсе, потому что уж очень подозрительно на меня посматривали пассажиры в трамвае. А мне хотелось спросить: "И чего уставились, придурки? Оттраханного пацана не видели никогда?" У меня и в самом деле было состояние полнейшего удовлетворения, нирваны, если хотите. Этот гад вывернул меня наизнанку, заставив отдаться так, что я был выжат, как лимон, во всех смыслах этого слова.

Я припёрся домой, кое-как отвертелся от общения с родителями, чтобы они не видели меня такого, зашёл в ванную, закрылся и сидел на полу, открыв кран, дожидаясь, пока нальётся вода. В башке шумело, был туман, как от дури. Я тихо бубнил под нос тексты из старой "Нирваны", не давая себе начать думать. Только не сейчас. Потом. Даже когда, уже раздевшись, я залез в ванную, минут десять мне удавалось не думать, я просто пытался расслабиться в горячей воде. Ну, а потом всё равно было некуда деться от мыслей. Они начали появляться одна за другой.

Что изменится после секса? Наверное, наше общение в школе будет другим. Нет, палиться я не собираюсь, естественно, а Свят, придурок, и до всего этого срать хотел на мнение других, зажимая меня где придется. Если что - дам в глаз, чтобы угомонился. Не обидится, поймет. Но сейчас не это меня волновало больше всего. Очень хотелось понять свое отношение к нему, изменилось ли оно. Хотя, наверное, было ещё рано о чём-то судить, через час после расставания.

Когда я уходил, он спросил, захочу ли я повторять такие встречи время от времени - без обязательств, без упреков. Типа, захотели - встретились, трахнулись и разбежались до следующего раза. Я послал его подальше, сказав, что не собираюсь, а он рассмеялся, типа: "Да куда ж ты от меня денешься, милый? Теперь". Зараза. Знаю, что многие подсаживаются на секс, тем более на классный, даже если нет каких-то особых чувств к партнеру. Я не хотел, чтобы это произошло и со мной.

Я лежал, млея в пенной воде, чувствуя, как сладко ноют все мышцы. Хотя не все ныли сладко, блин. Жопе было совсем не айс. Но радовало, что не только моей жопе было не айс, а, по крайней мере, ещё одной. Такие вот мысли, блин. Они плавно перетекли к Яну.

страницы [1] [2] [3] [4] . . . [7]

Этот гей рассказ находится в категориях:
18-19-летние, Любовь и романтика

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>