Горячая гей библиотека

Музыка для двоих

Часть 3

Сидя на полу в гостиной и перебирая коробки с дисками, Сергей то и дело задерживал в руках один из фильмов, но тут же откладывал его за ненадобностью.

- Вот! - воскликнул он так, словно обнаружил клад - не меньше. - "Слепой музыкант". Это по Короленко. Конечно, это не голливудский многобюджетник, - немного смутился он своей радости, понимая, что их вкусы с Сухановым могут и не совпадать. - Что скажешь?

- Терпеть не могу голливудские многобюджетники, - совершенно искренне ответил Александр. - Если нет стрельбы, я готов смотреть что угодно. Тем более, у меня за плечами восемь лет музыкальной школы по классу скрипки.

Суханов уселся на диван и сгрёб в охапку маленькую, расшитую мулине подушку. Ему было глубоко плевать, что она была в жёлто-серый квадратик, - надо было чем-то прикрыть молнию джинсов и то, что под ней выпирало.

- А почему слепой?

- У него была врождённая слепота, но тем не менее, он создал прекрасную фортепианную импровизацию, которая была признана одной из лучших в мире.

Сергей поставил диск и быстро сбегал на кухню за чипсами и яблочным соком. Спокойное поведение Александра сделало своё дело, и теперь пианист почти поверил в то, что они проведут время до возвращение Андрея, смотря телевизор.

- Ты учился в музыкальной школе? - вернулся он к заинтересовавшей его теме, ставя на низкий журнальный столик тарелку с чипсами и бокалы с соком. - А почему не продолжил обучение?

- Да я руку сломал... в драке. Врачи сказали, что скрипку придётся забыть.

Александр внимательно наблюдал за каждым движением Сергея, не понимая, почему у того нет парня. Как может такой удивительный человек не иметь никаких увлечений? Забавно, что Суханов не решился спросить об этом самого Сергея, а спросил Журавлёва, когда тот отправил Доронина за рюмками.

- Да я отвратительно играл на самом деле. Было бы о чём жалеть.

- Тебе просто попадались плохие учителя, - уверенно произнёс Сергей. - Даже будучи изначально талантливым, нельзя освоить всё самому. А если учитель окажется настолько увлечён музыкой, что заразит ею своего ученика - пиши пропало, любовь на всю жизнь.

Фильм уже начался, и пианист уставился в экран домашнего кинотеатра, любуясь знакомыми с детства лицами.

- Тебе это чувство знакомо, - осторожно заключил Александр, поглядывая то на экран, то на сидящего у ног Сергея. - Жаль, что мне в жизни вообще мало хороших людей попадалось.

- Да мне тоже, - пожал плечами пианист, словно извиняясь за что-то. - Мой учитель по музыке да Андрей - больше никого.

- Что ж так плохо?

- Да уж так сложилось. Как и у всех, наверное.

Сергей смотрел на экран, но не слышал ни одного произнесённого там слова, всем слухом обратившись к Александру. Казалось, он должен был молить бога за то, что всё окончилось так безвредно для него, но маленький чёртик за левым плечом так и дёргал повернуться и посмотреть: а что же на самом деле в этих странных голубых глазах? Пианист привык к тому, что голубые глаза - холодные, как у Андрея, что только на лице Журавлёва ему хочется останавливать взгляд, чтобы уловить его эмоции или настроение, что только голос блондина, который будто сошёл с обложки глянцевого журнала, заставляет его сердце сладко замирать. Но, как оказалось, любым привычкам когда-нибудь приходит конец. Подняв голову вверх, Сергей посмотрел на Александра и тихо спросил:

- Нравится фильм? Или включить другой?

Глаза в глаза - и снова у Александра пошла кругом голова, а по спине пробежал холодок.

- Этот давай досмотрим. А потом другой.

А потом ещё с десяток, лишь бы не сорваться и не наделать глупостей. А ведь как хочется. Словно загипнотизированный, Суханов осторожно протянул руку и бережно убрал непослушную прядку со лба Сергея.

- Тебе длинные волосы не мешают?

- Иногда да, когда в хвост собрать забываю, - нерешительно улыбнулся пианист, которому всегда нравились прикосновения к его волосам.

Прислонившись спиной к креслу, на котором сидел Александр, Сергей весьма чётко продемонстрировал, что не против его касаний, а очень даже за.

- Расскажи про армию, - неожиданно попросил он и тут же добавил, спохватившись, - если хочешь, конечно. Я не настаиваю. Мне просто... интересно.

- Большая помойка, - нахмурился Александр. - Я служил всего три месяца. В Чечне. Друга моего там убили. А меня в лёгкое ранили так, что потом на гражданку отправили. Списали то есть.

- Прости, мне не следовало просить тебя рассказывать. Я не думал, что ты воевал, - Сергей опустил глаза и снова стал смотреть на экран.

Суханов долго молчал, тоже стараясь переключить всё своё внимание на фильм.

- Ладно. Я просто мало выпил. Вот если бы больше, такого бы порассказал. А так...

Александр не понимал, когда этот парень, сидящий у его ног, стал ему настолько близок, что откровения полились сами собой.

- Мы с ним даже не друзьями были - любовниками. Там война была. Местные женщин прятали, особенно тех, кто помоложе, когда боевики, а иногда и наши набеги на сёла делали. А мне противно было. Мы с Ромкой потому и сошлись. Не хотели никого насиловать, а секс - это хорошая разрядка. Так два месяца отслужили, а потом наша рота попала в окружение. Мы почти сутки держались, но мне казалось, что этот ад уже никогда не кончится. Представляешь, вот сидишь ты в окопе, а на твоём плече труп, которому разрывной пулей мозги вышибло. На лице какая-то дрянь из крови и мозгов, а ты с этим человеком полчаса назад хлеб делил. Короче, к вечеру мы с Ромкой вдвоём остались, и патроны кончились. Знаешь, как боевики наших солдат убивают? В общем, решили мы друг друга пристрелить. Нашли две пули, но не успели. Точнее, я не успел, а он промазал и вместо сердца мне в лёгкое попал. Я помню только, как эти твари его из окопа вытаскивали...

В комнате повисла тишина, и Сергей не мог заставить себя её нарушить. Он, конечно, слышал об ужасах войны в Чечне, но никогда не говорил с её очевидцем, никогда не представлял тех, кто умирал, - не хотел представлять. Живя в своём маленьком мирке из сомнений и противоречий, он не сталкивался со смертью лицом к лицу, не заглядывал в её пустые глазницы, чтобы обнаружить в них своё отражение, и как теперь говорить с тем, кто был с ней на расстоянии одного выстрела, просто не знал. Коньяк понемногу начинал отпускать сознание, и Сергей понял, что не хочет трезветь, - в здравом сознании и твёрдой памяти мысли были куда беспощаднее, а потому он молча встал и принёс с кухни рюмки и бутылку. Он не боялся напиться рядом с Александром до невменяемости, потому что просто не верил в то, что тот может сделать ему плохо. Поставив перед Сухановым полную до краёв рюмку, он накрыл его руку своей немного подрагивающей ладонью и тихо проговорил:

- За память.

Александр грустно усмехнулся и, помолчав минуту, кивнул. Он выпил коньяк, стараясь как можно быстрее забыть то, о чём только что говорил.

- Сергей, можно я попрошу тебя?

- Я слушаю.

Пианист отставил от себя пустую рюмку и сел на диван, рядом с креслом Александра. Несмотря на плескавшийся в крови хмель, Сергей понимал, что Суханов пожалеет об этом пьяном признании, если уже не пожалел.

- Ты меня прости, я ничего такого себе не возомнил, но... - Александр взволнованно провёл рукой по плечу Сергея, скользя по рубашке к запястью. - Дай мне руку.

- Зачем? - брови пианиста сдвинулись на переносице, и он едва заметно подался назад - от прикосновения мужчины.

Откуда-то сбоку звучали знакомые с детства голоса из фильма, и Сергей понял, что теряет контроль над ситуацией.

- Просто хочу взглянуть на твою ладонь, - совершенно искренне ответил Александр и улыбнулся.

На самом деле ему хотелось совсем иных прикосновений и страстей. Глядя на красивые губы и мягкую линию подбородка, Суханов из последних сил подавлял желание впиться в них жадным поцелуем, сорвать вздох или стон, смешать дыхания в одно и почувствовать, как плавится тело в предвкушении любви.

- Говорят, что у великих людей есть знак солнца на ладони. Мне интересно, есть ли он у тебя? Не бойся, я не кусаюсь.

Сергей не сомневался, что Александр не кусается, по крайней мере, сильно, но в просьбе мужчины его настораживало отнюдь не это. Да и в знак солнца на ладони парень верил мало. Он не заметил, как вполне дружеская беседа перекинулась на личности, и теперь судорожно размышлял, как вернуть разговор в прежнюю приятельскую колею. Неожиданно посмотрев на часы, пианист понял, что после ухода Андрея прошло уже больше часа. До его возвращения оставалось совсем немного, и Сергей скрытно перевёл дух, осознав, что у Александра вряд ли хватит времени на полноценное соблазнение.

- Ты увлекаешься хиромантией? - постарался спросить пианист весело, но его голос сорвался в конце фразы, выдавая небольшую панику. - Необычное увлечение...

Отказываться было глупо, и Сергей протянул руку ладонью вниз, словно при рукопожатии. Александр принял этот "подарок судьбы" с нежной осторожностью: повернул кисть ладонью вверх, провёл пальцами по открытой ладони, словно наощупь изучая ломкие линии на горячей коже.

- Да нет, я не увлекаюсь ничем таким. И в гороскопы не верю, и в предсказания. Просто слышал, что такое есть у талантливых, великих людей. Захотелось проверить, так ли это, - вопреки словам и озвученным желаниям, Александр пристально смотрел в глаза Сергею.

Не выпуская его руки из своих ладоней, Суханов лёгким рывком пересел на диван и совсем тихо добавил:

- До сегодняшнего дня я не верил в любовь с первого взгляда. А ты? Ты веришь в такую любовь?

страницы [1] [2] [3] [4] [5] . . . [13]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни, Случайное знакомство

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>