BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Пятое время года (глава 2)Часть 3 Димка вышел
из ванной в джинсах, и Расим, держа джинсы в руках - прижимая их к животу, тут же
в ванной исчез, - продолжая ощущать лишь слегка ослабший, но не спадающий стояк,
Расим, мимолётно улыбнувшись Димке, постарался исчезнуть в ванной как можно быстрее,
чтоб Димка стояк его не увидел, но, несмотря на прикрывающие живот джинсы, Димка
неуловимо скользнувшим взглядом всё равно успел заметить, успел уловить, что у Расима
трусы топорщатся - в трусах стоит; прошло пять, десять, пятнадцать минут, а Расим
из ванной не выходил, и Димка, вслушиваясь в доносящийся из-за двери шум воды, невольно
подумал, чувствуя лёгкое возбуждение от пришедшей мысли: "тоже, наверное. Тоже там
дрочит сейчас - как я" - и, так подумав, это предположив, Димка, не зная этого наверняка,
оказался прав: Расим, стоя в ванной под струями тёплой воды, в самом деле торопливо
мастурбировал. Расим, как и Димка, дрочил пипис. Вообще-то Расим это делать
не собирался: в мыслях у него этого не было, но когда, закрывшись изнутри в ванной,
он снял свои плавки-трусики, член его, тут же игриво воспрянув, сам по себе запросился
в кулак, - стоя на том самом месте, где всего полчаса назад до него стоял мастурбировавший
Димка, Расим торопливо сновал кулаком, точно так же, как Димка, напряженно ссутулив плечи,
чуть разведя напряженные, полусогнутые в коленях ноги.
Конечно, ничего необычного в этом
не было: Расим занимался этим дома, когда дома никого
не было, иногда он делал это вечером, перед сном в постели, иногда, как теперь,
мастурбировал в ванной, принимая душ. Покажите того, кто не делает это - не дрочит -
в юности! Но, в отличие от Димки, Расим это делал от случая к случаю, нерегулярно,
не больше двух раз в неделю, и делал он это только тогда, когда возникала необходимость
снять, сбросить скопившееся напряжение, - если для Димки его мастурбация перед сном была
абсолютно естественным, совершенно закономерным завершением дневных мыслей, мечтаний и
чаяний, и Димка, предаваясь мастурбации, занимался этим с упоением, каждый вечер
проигрывая в воображении целые сериалы, то для Расима это занятие было в первую очередь
обусловлено потребностью снять напряжение и потому являлось скорее физиологическим, чем
сексуально-чувственным - даже каких-то излюбленных, из раза в раз возникающих сюжетов,
как это бывает у большинства парней, у него, у Расима, не было. Вот и теперь в воображении
Расима, торопливо снующего кулаком, картинки мелькали хаотично, быстро, без всякого
мысленного смакования; пару раз в воображении Расима всплыл Димка - возник таким, каким
Расим его видел в это утро, когда с него слетело полотенце: красивая фигура, солидно
свисающий вниз толстый и длинный, на сардельку похожий член цвета кофе или какао,
на треть разбавленного молоком, но Дима был вне того действа, каким сейчас занимался
Расим, он был за пределами этого действа, и потому, работая кулаком, Расим на Димке своё
внимание осознаваемо не зафиксировал. Как всегда, оргазм накатил неожиданно, сладко
кольнул-ущипнул в промежности, и струйка спермы, вылетев из члена - шлепнувшись Расиму
под ноги, тут же поползла, смываемая водой, к круглому отверстию слива. Всё - будто
и не было ничего! Расим, вдруг подумав, что он зависает в ванной уже порядочно, что
Дима, наверное, его ждёт, наскоро ополоснул теряющий твердость член и, закрутив воду,
тут же начал торопливо вытираться. До завтрака оставалось пятнадцать минут; к ужину
накануне опоздали братья-близнецы и, конечно же, опоздала девушка Петросян, которая вышла
из лифта, уткнувшись, как дурочка, в свой навороченный телефон, а потому Зебра десять раз
повторила-предупредила, чтобы к завтраку никто не опаздывал, что утром ждать никто никого
не будет. Димка был уже одет, он смотрел на Расима, торопливо застёгивающего пуговицы
на рубашке, и сердце Димкино снова плавилось от неизбывной нежности. "Пятое время года," -
вдруг подумал Димка, глядя на Расима; эти три слова пришли ему в голову месяц назад -
вдруг возникли в голове сами собой, непонятно к чему и зачем: был конец сентября,
стояла сухая, сказочная осень, Димка умышленно задержался на занятиях, чтоб пацаны ушли
без него, и потом сам пошел домой не короткой дорогой через дворы, а, сделав небольшой
крюк, пошел через сквер. Деревья на фоне осеннего, уже не теплого, пронзительно
голубого неба стояли, как золотые, и золотыми казались шуршащие под ногами опавшие
листья. Димка шел по аллее, устланной листьями, думал о Расиме, о своей любви, о том,
как нелепо устроен мир, в котором он, Димка, не может во всеуслышанье прокричать, как
он любит, как страстно и нежно он любит парня по имени Расим. Вот тогда-то - там,
в полыхающем золотом парке - и возникли вдруг в Димкиной голове эти три слова: "пятое
время года". Три случайных слова, - глядя, как Расим, стоя к нему задом, торопливо
заправляет в джинсы рубашку, Димка с удивлением подумал, что слова эти, ни с чем
не связанные, совершенно случайные, странным образом не забылись, не вытиснились
из памяти, а снова возникли в голове - непонятно к чему. - Дим, ты тепло оделся? -
Расим, оторвав взгляд от полки, где были сложены его вещи, оглянулся на Димку,
не зная, что ему надеть. Расим взял с собой два пуловера: один пуловер был яркий,
в крупных, наезжающих друг на друга разноцветных квадратах, а другой был однотонный,
приглушенно-жёлтый, словно излучающий невидимую теплоту. - Ну, не знаю, нормально
оделся - как обычно, - отозвался Димка, подходя к Расиму. - А в чём проблема?
- Этот надеть? - Расим, торопясь, сдёрнул с полки аляповый пуловер. - Или этот? -
он сдёрнул с полки второй пуловер. - Ты как думаешь? - Этот! - Димка, почти
не задумываясь, кивнул головой на однотонный, матово-жёлтый пуловер, и лишь
в следующее мгновение, уже проговорив, сказав "этот", Димка совершенно отчетливо
вспомнил, что именно в этом пуловере Расим был в школе в тот самый день, когда
его, Димку, потянуло в сквер - вдруг захотелось пройтись по усыпанным листьями
аллеям. Ёлы-палы! "Пятое время года. Ну, бля, дела! Просто мистика какая-то," -
чуть ошарашенно подумал Димка, вопросительно глядя на Расима. - Ну, я тоже так
думаю. Этот надену! - по-своему истолковав вопрошающе устремлённый на него Димкин
взгляд, мгновенно согласился Расим, швыряя аляпистый пуловер назад на полку. Они
уже выходили из номера - Расим уже открыл дверь, когда Димка неожиданно проговорил:
- Стой, воротник поправлю. Делая вид, что он деловито поправляет на Расиме
воротник рубашки, Димка прикоснулся к шее тут же замершего Расима. Пальцы Димкины
прикоснулись к шее, и Расим невольно зажмурил глаза от внезапного, щекотливо-приятного
удовольствия, чуть откинув назад голову, чтобы Димке было сподручней воротник
поправлять. В удовольствии, что мгновенно ощутил Расим, если и было что-то чувственное,
то Расимом оно ещё совершенно не осознавалось как чувственное, а было... было просто
чуть щекотно и необыкновенно приятно, что Димка о нём, о Расиме, заботится! Так
не всегда позаботится о брате младшем брат старший, как заботился о Расиме Димка.
Ну, и кому это не будет приятно? - Чего ты лыбишься? - проговорил Димка, чуть
встряхивая, разглаживая отвороты рубашки - ощущая пальцами тёплую, нежную кожу
на шее Расима. - Щекотно, - отозвался Расим, терпеливо дожидаясь, когда Димка
поправит-расправит на нём воротник. - Идём, а то Зебра сейчас нам обоим сделает
"щекотно" - по самое никуда! - хмыкнул Димка, от которого не ускользнуло, с какой
готовностью Расим остановился, чтобы он, Димка, поправил на нём воротник. Член
у Димки в плавках, пока он "поправлял" на Расиме воротник, сладостно заныл и даже
начал медленно увеличиваться в размерах, но член был стиснут, прижат к мошонке
узкими плавками, и потому у Димки никакого беспокойства это не вызвало - стояк,
если б он и случился, был бы всё равно незаметен.
страницы [1] [2] [3] [4] [5]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, 18-19-летние, Мастурбация
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|