Горячая гей библиотека

Если бы не гроза (глава 6)

Часть 4

В начале апреля стало на улице тепло. Весна после десятого числа вырвалась на свободу и заставила в одночасье распуститься почки. Потом уже, накануне Пасхи, зацвели по очереди абрикосы, яблони, груши, и на улице стоял аромат цветов. Все сразу перешли на летнюю одежду, девушки и парни оголились, и стало сразу тяжеловато смотреть на них без эмоций - так много было привлекательных особ в толпе. У кого стройные ножки, у кого красивые груди, у кого выпуклая попка. Кому что, как говорится.

19 апреля вся семья с корзинкой поехала святить пасху и яйца. Народу вокруг церкви было ужасно много. Светило солнце, было жарко, радостно на душе от сознания праздника. Прилюдно можно было со всеми целоваться. Кайф! Да ещё и три раза! Постояли внутри храма, помолились за здоровье всех домашних и поехали домой праздновать.

Как-то внезапно ребята увидели изменения в Костике. У него появился лёгкий пушок на верхней губе, голос стал глуше, паренёк вытянулся и стал стройнее, а личико его похорошело ещё больше, сохранив нежное и восторженное выражение. Поговорив с Аней по телефону, он вдруг заностальгировал и попросил ребят вечером отвезти его в тот самый ресторан, где они познакомились с Аней. Ребят долго уговаривать не пришлось. Чего дома сидеть, можно и погулять!

Было уже темно, когда они выехали. Как обычно, машину они загнали на самый верхний ярус парковки и спустились в ресторан. Костик много говорил о своих отношениях с Аней, говорил, что она хочет поступить на филологический, изучать языки, а Костик, если б мог, поступил бы на архитектурный, но, увы, ещё не знает, куда ему можно будет, слепому, пойти учиться... Они сидели до самого закрытия ресторана. Им троим было всегда хорошо вместе, несмотря на большую разницу в возрасте: почти десять лет, ну, семь, если быть точным.

Когда они вышли к парковке, то увидели, что погода резко меняется; на улице уже поднимался ветер. Они подошли к перилам вдвоём - Лёня забежал в туалет.

- Вау! Будет дождь! Костик, надо ехать.

- Да, я чувствую, что воздух совсем другой.

- Тучи какие низкие и аж чёрные. А вдалеке видна гроза, и, наверное, она идёт сюда. Надо срочно ехать. Где этот Лёнька, ссыкун?!

Порывы ветра усилились, и иногда луна просвечивала сквозь свинцовые тучи. Вот уже рядом мелькнула молния, сразу же раздался крик Костика:

- Ай! - и он отшатнулся от перил.

Борис подумал, что его кто-то ударил, но рядом никого не было. Ударил гром. Ещё раз блеснула молния, и опять раздался крик Кости.

- Что с тобой? Ты чего, Костюшка?

- Мне в глаза брызнуло светом.

- Светом? Как это?!

В это время всё небо опять осветилось от удара молнии.

- Вот, опять в глаза бьёт. Мне страшно! Боря, что это такое? Мне глаза слепит что-то!

- Костик! Блядь! Костик! Это же молния! Ура! Лёнька! Ссука ты такая! Ё-моё! Где же ты?! Зараза! Костик видит молнии! Урааа!

Борис кричал, что было мочи. Ему было радостно. Это такая неожиданность!

- Лёнька, где тебя черти носят?!

- Ты чего орёшь, обзываешь меня? - Лёня подошёл, ничего не понимая, а Борис обхватил Костика, поднял, закружил его и стал целовать, плача от счастья.

- Ты представляешь: Костик видел молнию!

И вот они уже втроём кружат, обнявшись в хороводе, и плачут, и смеются, и матюгаются.

Борис позвонил Наталье Ивановне:

- Аллё! Наталья Ивановна, радость-то какая у нас: Костик видел молнию! Мы едем домой.

Потом он позвонил Петру Ивановичу и сообщил ему радостную весть. Теперь можно было ехать домой. Домой и побыстрее!

После первой встречи с представителями немецкой стороны у Бориса не раз ещё были встречи с ними. Проходили они уже в офисе фирмы, где работал Борис. В результате этих бесед всё более и более налаживались его деловые связи. Со временем возникла необходимость в создании офиса для Бориса в Берлине. И постепенно, незаметно для себя и окружающих, он с Лёней приобретал самостоятельный, прочный, стабильный бизнес за рубежом. Работа не требовала от Бори его непосредственного присутствия в офисе, и поэтому ребята могли работать на два фронта. Помимо специальных знаний им требовалось вникать и в налоговую, и бухгалтерскую, и кадровую работы. Они обрастали штатами, связями, полученные деньги уже не могли просто лежать в тумбочке, а требовали какой-то работы, и ребятам пришлось вникнуть ещё и в банковскую, фондовую и инвестиционную отрасли. Парни становились взрослыми. Им приходилось всё чаще советоваться друг с другом, принимать порой серьёзные управленческие решения. Благо дело, им всегда на помощь с советом приходил и шеф, и Петр Иванович, и отец Бориса.

Поэтому, когда крики и возгласы после вспышек молнии: "Костик! Что ты видишь? А это ты видишь?" затихли, и все стали молча думать, а потом вслух обсуждать, что делать, Борис уже знал, к кому ему обратиться за помощью...

Конечно, после молнии Костик не стал зрячим. Он мог только ощущать внезапные яркие вспышки света на тот момент. Не дожидаясь дождя, они тогда сели в машину. Лёня и Костик уселись на заднее сиденье, Лёня прижал парнишку к себе, тот дрожал то ли от страха, то ли от возбуждения. Сзади громыхала гроза, по крыше дробно бил дождь. Всё это синхронно отдавалось дрожью внутри тела. Все трое были поражены произошедшим: это и пугало и радовало. Радовало, потому что появилась надежда на выздоровление, а пугало, потому что Костик мог больше и не увидеть ничего, кроме той вспышки.

Утром к ним нагрянул Пётр Иванович. Он уже всё выяснил у врачей и поэтому сказал, что надо готовиться к поездке за рубеж для лечения.

- Мне сказали, что то, что он увидел молнию, означает, что нерв начал пробиваться, начал оживать, и есть реальная возможность получить благополучный результат от лечения. Лучше это сделать в Германии.

- Я могу договориться, - произнёс Боря, - мне помогут с клиникой.

- Отлично! - Пётр Иванович потёр руки. - Я вот что вам скажу: Борис договаривается с клиникой, а все расходы я беру на себя. Это мой вклад, и это не обсуждается. Я оплачу и пребывание в клинике, и проезд, и проживание. А вы, Наталья Ивановна, можете использовать свои деньги на мелкие расходы, если вам так уж это неприятно, - он заметил, как нахмурилась и запротестовала хозяйка.

- Ладно, я согласна, согласна. Что с вами спорить?!

- Кто поедет? Вернее, сколько человек? Мне надо это знать, чтобы забронировать билеты.

- Сначала поедут трое: Костик, Наталья Ивановна, Лёня. А я потом приеду, попозже. Мне всё равно надо по работе там быть, - Борис задумался. - Да, и вот ещё что: надо ведь тут основные анализы сделать, согласовать с клиникой все вопросы, а потом уже и лететь. Так что сначала я начну вести переговоры, а вы уж потом подключитесь. Ну и, Пётр Иванович, поможете сделать загранпаспорта Косте и Наталье Ивановне?

- Безусловно. Всё я сделаю. Проблем не будет. Начнём заниматься.

Взрослые продолжили обсуждать, какие вопросы ещё надо решить, постепенно чётко разграничивая обязанности. Костя молчаливо и испуганно сидел возле бабушки, крепко обняв её руками, и слушал остальных. Наталья Ивановна поразилась, как все чётко и быстро начали заниматься их проблемой. Мужчины все заботы взяли на себя, и ей с Костей осталось лишь выполнять их указания. Уже договорились, что в интернат Костя не поедет, учёба и окончание занятий должны были завершиться без него. В клинику надо было ехать сдавать анализы.

В это время шли консультации с немецкой клиникой и выяснение хотя бы теоретической вероятности благополучного исхода операций. Звучали слова: "аксоны, нейроны, нервные окончания, зрительный нерв, оболочки нервов"... День за днём решались все вопросы. С интернатом договорились о том, что Косте дадут аттестат с наилучшими оценками и без сдачи экзаменов. Вернее, их он уже сдал - самостоятельно, по индивидуальной программе. Нарушение, может быть, но он всё время занимался на "отлично", и поэтому вопросов к нему абсолютно никаких не было...

Загранпаспорта получили. Анализы сдали. Врачи проводили всё время консультации между собой. Жизнь бурлила.

А за окном уже был май. Яркая зелёная листва, цветение деревьев, аромат сирени - всё навевало хорошее настроение. Яркое чистое солнце усиливало приятное восприятие окружающего мира. А небо было высокое, светло-голубое, безоблачное! Иногда, правда, набегут облака, сбросят с себя небольшой дождик, отчего листва оживает, солнце ярче блещет, и опять начинается жара.

Жара присутствует не только в природе, жарко всем и от той обстановки, которая царит в доме ребят. С одной стороны, не было ажиотажа, а с другой стороны, были такие мелочи, которые забирали у семьи много времени на разговоры, утряски, согласования. Но постепенно всё подходило к финишу. Приближалось время отъезда в Германию.

Пётр Иванович взял на себя обязанности по доставке делегации в аэропорт. Вместе с ним была и Анечка. Она не отходила ни на шаг от Костика, крепко держа его за руку. Потом были недолгие проводы, пожелания выздоровления, слёзы и нервный смех, поцелуи...

Самолет быстро взмыл вверх и вскоре исчез из виду. Вздохнув, Пётр Иванович обнял дочку.

- Всё будет хорошо, милая. Всё будет хорошо.

- А я всё равно его люблю, пап. Какой бы он ни был.

- Ой, дочка, дочка! Ты хоть понимаешь, какую судьбу себе выбираешь?

- Не будем, а, пап?!

- Ладно, дочка, поедем домой и будем ожидать вестей от них. Надеюсь, они будут хорошими...

страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>