BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Домбра (глава 2, последняя)Часть 4 Я приблизился к директору сзади и, отведя руки Дениса, нежно скользнул ладонями
по выпирающим мужским бокам. Тихонько пахом своим я стал прижиматься к женственно-мягким
объёмам. Директор же был так занят удовольствием спереди его, что пока не придавал
значения моей коварной ласке. Но мой орган встал скорее, чем я ожидал, он воспрял почти
что сразу, сильно и призывно. Смазка уже сочилась из него, обволокла головку, и я начал
вдавливать свой стержень снизу вверх туда, куда было опаснее всего: ведь Палыч мог сейчас
ударить меня наотмашь! Он и впрямь набычился, накаляясь от дерзости ученика, и полуобернул
степенную голову ко мне, но не сказал пока что ничего, чего-то, возможно, ожидая. И я
не заставил себя долго ждать, с натугой я густо вошёл! В самом директоре пошло уже легче,
и я сразу же качнул внутри. А он в ответ качнул своим стержнем в рот Денису. А я вдогонку
снова в Палыча. А он в друга моего, а я сзади в горячую мужскую утробу. Так мы качались и
качались, не видя больше ничего вокруг. Идеально круглый живот Палыча бултыхался, сзади и
чуть сбоку напоминая мне объёмы женской груди, и это стало мне нравиться, завораживать,
ласкать мой взор, ласкать мои ладони! Директор прорычал глухо, как пьяный, и, наконец,
невольно подмахнул мне мягким задом. Он, как и Денис недавно, оказался сразу меж двух
огней, в столь сладком плену, что и не знал уже, что делать. Его откровенно насиловали два
школьника, а он сейчас никак не мог сопротивляться! Оставалось лишь покориться, хотя б
на время, и доставить нам удовольствие уже собой, своим могучим телом. Мы не видели, что
Лидия Васильевна наша наконец проснулась. Взирая на нас троих, она потрясённо вскрикнула и
всхлипнула! Палыч, вздрогнув, полуобернулся на звук и с ужасом увидел завуча, во все глаза
глядящую на нас! Директора всего встряхнуло, и мурашки гусиной кожей на какие-то мгновения
покрыли гладь нежного полунагого тела. "Позор-то какой, - читалось в его распахнутых глазах. -
Всё, я пропал!" Но не в силах уже остановиться от сладости порочной, он продолжал и
продолжал впихивать в Дениса стержень свой и от меня выдерживать качки и мощные волны.
Грузное тело его взбултыхивалось в такт моим подачам. Я толкался в директора уже столь
откровенно, сильно, глубоко, что откровенней и глубже было просто некуда! Галстук,
посередине схваченный золотым зажимом, широким языком колыхался тоже в такт движениям,
стильные запонки на белоснежных рукавах рубашки посверкивали золотом и теперь тоже
волновали мне воображение, контрастом подчёркивая невольный плен солидного мужчины. Желая
скорого разрешения, Палыч стал поддавать упруго-мягким задом ко мне, буквально надеваясь
на мой член! Но никак не удавалось ему разрешиться, и это было сладкой мукой для пожилого
человека. Что-то не складывалось, мешало что-то. Может, неопытный Денис ему там делал
что-то не так, как надо. Или что ещё? Но эта сладкая пытка, затянувшаяся для всех, назрев
до края, просто должна была извергнуться оргазмом - нельзя иначе! Иначе можно было сойти
с ума и директору, и мне! Тогда я быстро пропустил свои ладони к мужскому паху и попытался
Пиле подсобить. Я стал оглаживать и нежно мять крупную, ядреную мошонку, и Палыч покорно
застонал опять, весь тая от ласки, такой желанной, неодолимой. Ладонь моя горячая
встряхивала тяжесть яичек грозного руководителя, делая самого его мягким и податливым
снова. И тут директор замер вдруг... и вскоре мелко задрожал чреслами своими, часто-часто
входя в рот Денису. Я понял, что настал и мой черед, и тоже стал часто и быстро натягивать
мужчину, ещё откровенней и сильнее обхватывая и лаская необъятность боков и брюха, массу
груди, сильные плечи... Мы зарычали с Палычем одновременно, одновременно же начав
разряжаться самым ценным из себя! Денис поперхнулся, но первый напор сдержал и тоже, как и
я, обхватив директора, но спереди, цепко не отпускал его, пока тот не обмякнет. Однако,
видно, недаром Палыч долго держал сокровенное в себе: жидкость плодородная накопилась и
выплеснулась так обильно, что Денис, чуть не захлебнувшись, быстро отнял голову
от раскалённого паха, и голубоватое семя с силой брызнуло прямо на стекло окна, на стену,
на решётку батареи... А я тем временем сладко кончал уже в него, и это пламя от меня
было руководителю безумно приятно, важно, желанно тоже. Он продолжал упруго мне
подмахивать, надеваясь на мой член ещё жарче и уже с полным откровенным чувством.
"Вот, вот, вот, получи, получи, получи!" - словно всё кричало в нём. И я всколыхивал
в объятиях его могучий глобус под рубашкой, и он этому был только рад! Полуобернувшись,
он жаждал теперь ласк моих любых - всё, что угодно, теперь всё можно, даже нужно! Я,
потянувшись, ещё продолжая сам вздрагивать, надрывно спускать в него, стал расцеловывать
сзади его налитые, красные от натуги щёки... Но вот последний вздрог от меня встряхнул
директора, и стержень мой, замерев прощально, стал слабеть, тихо выскальзывая из недр
мужских. Ну, вот и всё: финита ля комедия; как говорится - "Кончил в тело - гуляй смело!".
Теперь можно умереть... Мужчину, приятного на ощупь, я отведал, да только женщину-то
так и не имел! Тем временем Домбра слезла со стола и лихорадочно стала собирать свои
нежные груди, наспех одеваться, красная, как помидор, от стыда, от срама, от всего, что
так вдруг, внезапно открылось ей! Куда попала она! Не только тело - саму душу ей вдруг
изнасиловали тут и осквернили! Павлович медленно распрямился, весь красный, будто
из бани, просто огненный от стыда, от ещё не совсем угасших наслаждений. Он разворачивался
ко мне, и на лице его слабо вздрагивали волны гаснущей сладости порочной, в глазах его
синих под поволокой слёз еще плыли облачка неги, любви. Но, видно, всё существо мужчины
уже боролось с кощунством совокупления, из рая плотских утех он усиленно, как мог,
возвращал себя, впихивал обратно в жёсткий мир табу. Директор плотно поджал красивые губы,
и мне так захотелось поцеловать его во влекущие уста. Но рука мужская взметнулась и тяжко
влепилась в меня вдруг звонкой пощёчиной. - Сопляк! Подонок ты! Вы оба, вон из нашей
школы! От оплеухи я чуть не оглох, в ухе зазвенело, зашумело в голове. Так всё
завертелось у меня перед глазами, что я потерял ориентацию и рухнул на пол. Что
происходило в кабинете дальше, я уже не мог ни увидеть, ни услышать. Я просто вырубился
вдруг. Удар тяжеленной рукой мужской тогда оказался для меня слишком силён... Помню
ещё: после этого события в школьном коридоре завуч окликнула меня и подошла. В её глазах
было столько скрытой боли, что мне сразу стало не по себе. Холодок пробежал по моей спине.
Глядя мне пристально прямо в глаза, она сказала: - От Пилевского можно было ждать чего
угодно, но ты-то... Как ты мог?! Подлец! - подумав, она добавила: - Далеко пойдёшь... -
и, напоследок смерив меня презрительным, испепеляющим взглядом, резко отвернулась и
решительно пошла вдоль коридора. Жар хлынул мне в лицо, голова закружилась, и ноги
подкосились: вот и получил я признание в любви взаимной! Она уходила от меня и уже навсегда.
Да, права она, тысячу раз права: я подонок, подлец, и нет мне прощенья! Нет места мне
в этом мире! Таких, как я, нужно уничтожать, а не учить в советских школах. Я жарко
возжелал себе наказания жестокого и беспощадного. Подлый насильник! "Подлец, подлец,
подлец!" - набатом стучало у меня в висках. Домбра уходила, не оборачиваясь, и со спины я
не мог видеть её слез, но ясно чувствовал, как ненавидит она меня! Стиснув зубы и кулаки,
я вдруг тоже развернулся и бросился в противоположную от завуча сторону. Я бежал
по коридору что есть силы, будто так мог убежать от позора своего, от самого себя. В пылу
самобичевания ничего уже не соображая, я не заметил, как быстро добежал до тупика.
С разбегу я чуть не ударился об стену, но рядом было широко распахнутое окно, и оно будто
приглашало меня в мир иной, где не было ненависти и нелюбви. Не сбавляя скорости, я
с силой оттолкнулся от пола ногами и сразу вылетел из окна на улицу. Поток воздуха рванул
в жаркое лицо - я летел с третьего этажа школы прямо на асфальт, и снизу стремительно
неслась на меня неминуемая смерть! Но тут сильный порыв ветра качнул тополя, и одна
из толстых веток неподалёку, колыхнувшись, оказалась подо мной... Треск ломаемой мною
ветки, шлепок тела об асфальт, вспышка в глазах, боль и сразу мрак...
страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6] [7]
Этот гей рассказ находится в категориях: Мужики и молодые, Групповой секс, Бисексуалы
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|