BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Бескрайняя вселеннаяРейтинг: 3.91 (101), Автор: gesior Часть 3 3. На кофе во Львов Старинный Львов встретил парней из деревни очень даже
приветливо. Без труда им удалось снять маленькую квартирку почти в центре города. За работу
они взялись сразу, на следующий день. Как-то всё пошло само собой. Коля очень сильно
переживал, как оно будет, когда они в воскресенье пойдут в церковь. Всё оказалось проще
пареной репы. Здесь, в городе, даже в церкви никому ни до кого нет никакого дела. Как
в театре. Парень почувствовал облегчение и даже некоторое расположение к этому чужому
городу. Не всё здесь так плохо. Они познакомились с соседями - паном Григорием и пани
Инной. Эти пожилые люди не увидели в двух молодых гастарбайтерах ни ненавистных сектантов,
ни грешников-содомитов. Так сложилось, что парни должны были в счёт оплаты за жильё
сделать ремонт в ванной. При некоторой медлительности Костик работал очень тонко, его
всему научил отец. Работа не могла пройти незамеченной соседями, и когда пани Инна
увидела её результат, она не замедлила разболтать об этом всем знакомым. Ребятами начали
интересоваться, и заказы посыпались на них один вперёд другого. Денег хватало, но работать
приходилось много. Месяца через два почувствовалась сильная усталость. Однажды в воскресенье
они не пошли в церковь. В следующее воскресенье они опять не пошли. Отсыпались, потом
гуляли по городу. Уклонение от посещения богослужений стало у парней стойкой привычкой,
как будто так и было всегда. Что ж, эмоциональное пространство героев наполнялось новыми
впечатлениями от этой новой жизни, а сердца их были полны друг другом. Проводя вместе
по 24 часа в сутки, они ни капельки не надоели друг другу. Наоборот, ещё больше
привязались... Одним воскресным утром пани Инна пригласила своих новых соседей на кофе.
Завязался разговор о том о сём, и пани Инна случайно упомянула проклятых содомитов,
устраивающих свои сборища во Львове, к тому же (о, и куда смотрят городские власти!)
возле самой Катедры. Ни видом, ни словами парни не выдали себя, но любопытство подтолкнуло
их заглянуть туда - ну, всего лишь разок. ***
Не то чтобы ребятам сильно нравилась тусовочная жизнь, но позволить себе побыть самими
собой, без маски, иногда хотелось. А где себе это можно позволить, как не здесь? Так
перед ними открылась альтернативная реальность. - Микола, ты будешь пиво или какую-то
сладкую болтушку? - Пиво, конечно. - Чипсы или сухарики? - На твоё усмотрение,
мне всё равно... Костя, а почему мы в повседневной своей жизни избегаем алкоголь и
вредные продукты? - Потому что нам вера не позволяет это употреблять. - А здесь?
- А здесь мы - отступники. Я даже сегодня закурю... Эй, друг, угости сигаретой. Спасибо.
- Костя, пожалуйста, не делай этого, ты же никогда не курил. - Ладно, не буду, -
Костя спрятал сигарету, взял пиво с чипсами и продолжил говорить по дороге к столику, -
расскажу тебе одну тайну, которую никогда никому не рассказывал. Когда папа ещё служил
в Закарпатье, мы снимали дом пополам с ещё какой-то семьёй. Они мирские, но жили мои
родаки с ними дружно. И там был пацан, на год или два младше меня. Однажды мы выбрались
за покупками в Ужгород, и как-то так получилось, что взрослые нас оставили вдвоём, а сами
ещё куда-то пошли. Тот парень насобирал где-то окурки, курил и мне предлагал. - И что,
не понравилось? - Я тогда отказался. Вера, мол, мне не позволяет и всё такое.
Но по приезде домой сам нашёл половину недокуренной сигареты и закурил за сараем. Уж очень
мне было интересно, что такое находит соседский парень в этих тротуарных бычках.
Не понравилось мне ни курить, ни заедать эту гадость луком и мятой. Знаешь, я тогда
подумал, что ни мирские тенденции, ни церковные не могут служить мне руководством к жизни.
До всего надо доходить своей собственной башкой, порой набивая шишки. - А с парнями ты
тоже пробовал, ещё до меня? - Может, и попробовал бы, но с этим ведь не так просто. Ты
у меня первый и единственный - навсегда. - А почему мы никогда не танцуем? Нам вера
не позволяет? - Хочешь потанцевать? Иди, а я посижу. Ну, иди же. Микола заметил одну
вещь. По жизни он считал, что Костик красивее его. Но в зеркалах этого заведения часто
видел другую картину, где всё было с точностью до наоборот. Вот и сейчас он увидел Костика
за столиком. Глаза закрываются, сонный он какой-то... Микола понял, Костику здесь
не нравится. Он и сам ловил себя на мысли, что альтернативная реальность этого
полуподвального заведения для него самого вроде как исчерпалась. А Костик? Он давным-давно
перешагнул эту черту. Оставив беззаботный хоровод, он подошёл к сонному другу, положил
руку ему на плечо. - Пойдём домой? - Пойдём. Какой-то стиляга уже несколько раз
пытался приставать к Миколе, звал его в дарк-рум. Они даже познакомились, хоть Микола всё
равно не запомнил его имя. Впрочем, всякий раз Микола для начала достаточно вежливо
объяснял, что у него есть парень, и этого хватало. Ну, иногда требовалось повторить ещё
раз - с более резкой интонацией. Они были уже в вестибюле, как вдруг откуда-то
перед ними возник тот стиляга. Только сегодня он был какой-то расшарпанный - видимо,
к кому-то приставал и уже нарвался. - Уже уходишь, Коля? Так рано? - Уходим. Мы
с моим парнем уходим. А тебе какое дело? - Ну ты полегче, эй! Думаете, я о вас ничего
не знаю? Святоши, блин, грёбанные... В этот вечер Микола проникся особой нежностью
к Костику и ради него пошёл бы даже на танк, не то что на стилягу, тем более и так уже
слегка сегодня помятого. Но Костик одёрнул его: - Пойдём, не обращай на него внимания,
пойдём. За эти годы Микола выработал в себе устойчивую привычку в минуты преобладания
эмоций над разумом беззаветно доверять Костику. За это он его потом всегда благодарил.
Так он поступил и сегодня и не пожалел об этом. Ночная прохлада быстро остудила его пыл.
"Действительно, - думал он по дороге домой, - а если бы с ментами пришлось связаться?!
Ни прописки, ни регистрации, влез бы в драку, да ещё и в таком интересном месте"...
- Костя, ты моё сокровище. Дверь квартиры закрылась за ними. Они даже не включали
свет и ничего не говорили, потому что понимали друг друга без слов. Их руки и губы изучали
тела друг друга, как когда-то давно, в первый раз. 4. По ту сторону экрана, или
лучше иногда падать, чем никогда не летать - Ты дремлешь, Микола? - Нет, -
ответил Микола как-то резко. - Да ты спи, если хочешь, а я досмотрю и выключу. Я вижу,
фильм тебе не нравится. - Нет, только грустно как-то. Почему в этом мире кто-то
кому-то всегда разрушает жизнь? - Да ну тебя, не принимай всё так близко к сердцу, это
всего лишь фильм. - А я не из-за фильма. Как думаешь, почему Инна нас из квартиры
выжила? Из-за этого? - Инна - вообще трудный человек. Знаешь, мы как-то болтали
с Григорием, а Инны не было, в церкви она была, потому что праздник как раз какой-то был.
Ну, я возьми да ляпни, что мы с тобой ни разу не католики. Ещё тогда опасался, что она
нам теперь житья не даст. Но Гриша меня не сдал. Упорно молчал. Конечно, он что, с женой
своей первый день знаком? Прекрасно понимает, что она чуть повернутая. - Лучше бы она
нас тогда выжила как сектантов, чем теперь как содомитов. Она там трындит теперь об этом
везде и всюду. - Без разницы. Уверяю тебя, просто тётка сумасшедшая попалась. Вот
Грише похер, кто мы: католики или сектанты, геи или натуралы. Ну а эта... Ну, Бог ей
судья. Знаешь, все люди, излишне преданные какой-то идее, рано или поздно сами становятся
жертвами этой самой идеи. - А мы с тобой? Ну да, после просмотра фильма всё становится
понятным. - Микола, будь попроще. Мы не в девятнадцатом веке живём, к тому же мы
не поэты. Идеология у нас какая? Шпатель да мастерок - вот наша идеология. Спи давай, я
выключаю. Микола повернулся к стенке, надеясь уснуть ещё до того, как Костик выключит
компьютер. Но тщетно. Какие-то злые предчувствия прогнали его сон. Было даже страшно.
В голове роились мысли о жизненных трагедиях великих людей из прошлых столетий. Писатели,
композиторы, учёные в чёрных фраках пробирались к нему из тёмных углов комнаты, желая
поведать о глубокой скорби, которую пронесли через всю свою жизнь. Жестокие и циничные
люди способны даже сердце гения хранить в музее и поклоняться ему, как идолу, не задумываясь
ни на миг о том, о чём оно когда-то болело. 5. Конец пасторского служения
- Итак, братья, помолимся. Председательствующий встал и жестом пригласил
присутствующих сделать то же самое. - Благодарим Тебя, о Великий, за сегодняшнюю нашу
встречу. За то, что Ты, по милости Твоей, помог нам собраться и решить текущие проблемы
нашей церкви, за то, что невидимо присутствовал среди нас, направлял нас и указывал нам
путь истинный. Помоги же счастливо добраться нам домой, каждому в свой приход, и даруй нам,
пастырям стада Твоего, возможность разумно и смиренно выполнять свою работу, чтобы народ
Твой нёс свет истины всем людям в нашем регионе и в целом мире. Аминь. - Спасибо,
братья, всего хорошего. Брат Нестор, задержитесь на минутку, пожалуйста. Как идут дела
в вашем приходе? Пройдёмте в мой кабинет, это ненадолго. Присаживайтесь. - Я коротко,
а то ещё к Костику заехать хочу, мать ему гостинцев наготовила, да и мне повидать сына
не терпится, никогда ведь он ещё не уезжал от нас так надолго. Так вот, дела у нас, сами
знаете, не наихудшие. Приход потихоньку растёт, приходят к нам люди из соседних сёл и
даже с того берега приплывают на лодках. Молитвенный дом отгрохали - сами видели какой.
Конечно, по мелочам его ещё доделываем, но с Божьей помощью... - Молодец, Нестор.
Какой приход в такой безнадёжной местности сумел поднять! И построить сумел, и молодёжь
умеешь организовать. Одно недоглядел у себя под носом. Знаешь, сколько месяцев Костя уже
здесь не появляется? А знаешь, куда он ходит? Пастор вдруг почувствовал невесомость,
как будто стул под ним провалился. В одно мгновение в его голове прокрутились десятки
вариантов возможных нехороших мест, куда мог бы попасть его сын, и на каждый он сразу
стал подыскивать слова для оправдания. Услышанное же оказалось для него столь неожиданным,
что ни единого слова в оправдание сына несчастный, убитый горем отец так и не нашёл.
По дороге домой он всё раздумывал над тем, какую злую шутку сыграла с ним судьба.
В церкви действовало неписаное правило, согласно которому у служителя должно было быть
не менее трёх отпрысков, чтобы они не росли эгоистами. На самом деле, как он теперь
понял, это делалось для того, чтобы пастве не так сильно бросалось в глаза, если кто-то
из отпрысков отступит от истины. Но всё-таки, почему он, Нестор? Скольких отцов
ему пришлось обличить и укорить в недостаточном участии в жизни своих сыновей? Как же
он теперь посмеет взглянуть им в глаза? А куда столько лет смотрели его собственные глаза?
Они с супругой радовались-не нарадовались, каким самостоятельным растёт их сын, а он
просто никого не впускал в свой собственный мирок, в котором лелеял грех. Да где же
это видано, чтобы за столько лет сын не пришёл к отцу ни поделиться своими проблемами,
ни похвастать достижениями! За что всё же такая кара? "Не мир, но меч", "разделить
сына с отцом его, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её. И враги человеку -
домашние его". Всё, что он провозглашал когда-то с амвона, вдруг стало для него самого
реальностью, окружило, как пугающая, густая, сырая тьма заброшенного подвала из давно
забытого страшного сна.
страницы [1] [2] [3] [4]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, С другом, Молодые парни
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|