Горячая гей библиотека

Круги памяти (глава 3, последняя)

Часть 3 (последняя)

Телефонный звонок прозвучал очень громко и тревожно. Схватив трубку, я посмотрел на дисплей. Номер был незнакомый.

- Да? - выдохнул я.

- Это Евгений? - прозвучал в трубке незнакомый женский голос.

- Да.

- Евгений, - последовала пауза, - Стаса больше нет.

Телефон отключился.

- Аллё, аллё! - кричал я в трубку.

"Как это его нет? Кто звонил? Почему нет? Бред, глупая шутка, чушь! Стаса просто не может не быть! - в груди что-то сильно сдавило, перестало хватать воздуха. - Надо что-то делать. Что?"

Выскочив из квартиры, я бросился к остановке. Пятнадцать минут, двадцать, автобус остановился на остановке Стаса; несколько минут, и вот я опять у его квартиры. Руки трясутся, пальцы с трудом находят кнопку звонка.

На удивление, дверь открыли очень быстро. В тёмном просвете коридора появилась статная женщина довольно высокого роста.

- Здрасьте, - выдавил я из себя.

- Добрый день, - довольно спокойно ответила женщина.

- А Стас?

- Проходите, - пригласила женщина. - Вы Женя?

Судорожно сглотнув, я кивнул головой. Меня провели в комнату, обставленную скромно, но со вкусом.

- Присаживайтесь. Может быть, чаю? - поинтересовалась женщина.

- Нет, спасибо. Мне Стаса.

- Стаса нет, и уже не будет, - сказала тихо женщина и покинула комнату.

Холодная рука сдавила мне горло, мешая дышать, тяжёлый ком нарастал в груди, и я закрыл лицо руками. Откуда-то издалека до меня стали доноситься тихие стоны. Обведя глазами комнату, я смог сориентироваться, откуда они идут. Поднявшись с кресла, я направился на стоны.

Женщина сидела за столом на кухне, уронив голову на руки. Я подошёл к ней, не зная, что делать дальше. Постояв немного, я положил ей руку на спину, и в ту же минуту стоны сменились всхлипываниями, которые становились всё более частыми и громкими. У женщины началась истерика.

"Что делать? Воды", - обведя кухню невидящим взглядом, я схватил стакан, наполнил его водой и протянул женщине. Она сделала несколько глотков.

- Изви-ни-ни-те, - заикаясь, произнесла она. - Побудьте немного со мной.

Я сел на стул рядом, она взяла мою руку и сильно сжала её. Мы сидели молча. Каждый думал о своём. Из этого состояния нас вывел дверной звонок. Женщина поднялась и направилась открывать дверь. Из коридора донеслись всхлипывания и голоса.

- Валя, Валечка, успокойся.

Я вышел в коридор и увидел двух женщин и мужчину.

- Здравствуйте, - тихо сказал я.

Мужчина протянул руку и крепко пожал мою.

- Михаил, - представился он.

- Евгений, - произнёс я.

- Это друг Стаса, - произнесла женщина. - Лучший друг, - она многозначительно и с вызовом посмотрела на меня.

- Извините... - я посмотрел в глаза женщине.

- Валентина Владимировна, - ответила женщина.

- Валентина Владимировна, что я могу сделать, чем я могу помочь? - мой голос доносился до меня со стороны, и казалось, что он принадлежит не мне.

- Спасибо, Женя! Ничего не надо. Похороны завтра в двенадцать; если сможете, то подъезжайте к моргу второй городской больницы. Хоронить будем оттуда, - и всем своим видом она дала понять, что разговор окончен и мне лучше удалиться.

- Хорошо, - я стал пробираться к двери. - До свидания.

Покинув квартиру, я пешком направился домой. Весь путь перед глазами стоял Стас, его улыбка. Я вспоминал каждую нашу встречу, я слышал его голос, я чувствовал его запах. Войдя в квартиру, я упал на диван и через мгновение отключился. Наверное, это была защитная реакция организма от стресса.

Проснулся я от телефонного звонка, около двенадцати ночи. Протянув руку, я ответил:

- Да?

- Женька, ты где был? - узнал я озабоченный голос мамы. - Я тебе звоню весь вечер. Что случилось?

- Мама, Стас умер, - сказал я это страшное слово, и слёзы непроизвольно покатились из глаз.

- Что... - мама тяжело вздохнула. - Как?

- Я ничего не знаю, но его нет. Ты понимаешь, его больше нет! - уже рыдая в голос, ответил я.

- Женечка, я сейчас приеду.

- Не надо, мама, не приезжай. Я хочу побыть один.

- Хорошо, моя ласточка. Держись... - мама тихо всхлипнула. - Держись, это жизнь.

Бросив телефон на пол, я тупо уставился в потолок.

Потом были похороны. Людей было немного, только его родственники, соседи и его однокурсники по институту. Стас лежал как живой, а на губах была всё та же его милая улыбка. На поминки я не остался - не смог, не хотел слушать эти речи: какой он был замечательный, как рано ушёл и прочее. На девять дней я сходил на кладбище и положил на могилу Стаса 32 розы. Столько лет было Стасу. Почему розы? Не люблю я гвоздики, они у меня ассоциируются со смертью. Среди венков, которые укрывали могильный холм, я увидел свой с надписью на ленте "Стасу"...

Время летит быстро, но не скажу, что незаметно. Каждый вечер, когда я приходил домой, меня постоянно преследовало чувство, что вот-вот войдёт Стас. Но он не приходил. Так продолжалось недели две, а потом я просто не смог больше находиться у себя в квартире и вернулся к родителям. Мама была очень рада и старалась не досаждать мне своими расспросами. Дни тянулись до безобразия однообразно: работа-дом-работа...

Я был на работе, когда позвонила Валентина Владимировна.

- Женя, здравствуйте! Завтра будет 40 дней, приходите ко мне... - она немного помолчала и добавила, - если вы сможете.

- Валентина Владимировна, конечно помню. Я приду.

- Завтра рабочий день. В семь вечера. Вам удобно?

- Хорошо.

- До свидания.

- До свидания...

Я стоял у квартиры Стаса. Дверь открыла Валентина Владимировна.

- Здравствуйте, Валентина Владимировна.

- Добрый вечер, Женя. Проходите, - она пропустила меня в коридор. - Родственники уже разъехались, так что мы с Вами будем вдвоём.

Мы прошли в комнату, где был установлен стол с поминальным ужином. Из ниши в стенке на меня смотрел Стас с большой фотографии с чёрной траурной лентой.

- Женя, присаживайтесь.

Валентина Владимировна вышла на кухню. Я смотрел на портрет Стаса, и у меня на глаза навернулись слёзы. В этот момент вернулась хозяйка.

- Не надо, Женя. Вам надо жить дальше. Я, наверное, уже выплакала все свои слёзы... - она немного помолчала и продолжила: - Осталась только пустота и боль.

На моё плечо легла тёплая рука женщины.

- Вы хороший молодой человек... - опять долгая пауза. - Это Вы опять положили сегодня розы?

Я кивнул головой.

- Спасибо, - молчание, - Стасу понравилось.

Я удивлённо поднял голову и посмотрел на Валентину Владимировну.

- Он мне снится почти каждую ночь, и я с ним разговариваю. Когда Вы принесли ему розы на 9 дней, он мне сказал: "Мама, приходил Жека и принёс мне розы".

"Жека - меня только Стас так называл", - подумал я.

Слёзы опять стали затуманивать глаза, и комок встал в горле.

- А мне он не снится. Я хочу, а он не снится.

- Он очень любил Вас... - она протянула руку и жестом остановила меня. - Я знаю, что говорю. Перед отъездом на эту чёртову дачу мы с ним очень нехорошо поговорили... Мне не очень нравилось, что он очень часто пропадает у Вас, и после дачи он опять засобирался к Вам. Я ему всё это высказала. Знаете, что он мне сказал? Он сказал: "Мама, давай не будем говорить об этом. Я сам разберусь. Ты никогда не думала о том, что я мог встретить человека, которого полюбил?", - женщина говорила медленно, как бы подбирая слова, делая большие паузы. - Я ему сказала, что это ненормально, что не может мужчина любить мужчину, что это извращение... Мы очень сильно поругались с ним, а перед уходом он сказал: "Считай, что у тебя сын извращенец, нравится тебе это или нет. Если ты меня любишь, ты сделаешь правильные выводы". И он ушёл... А получилось так, что он не дал мне время на то, чтобы всё обдумать и принять решение... Ушёл и не вернулся.

Женщина надолго замолчала, она смотрела на портрет сына и думала о чём-то своём, только ей известном. Я смотрел на неё и молчал. Потом она медленно повернула голову и посмотрела на меня.

- Я приехала на дачу утром в пятницу... Дверь в домик был не заперта... Я вошла... Стасик лежал на диванчике... и спал... Я хотела разбудить его... а он холодный... Спасибо, сосед был на даче... Вызвал скорую, милицию... Приехали - ходили, что-то спрашивали... Я плохо всё это помню. Потом Стасика увезли. Оказалось, он отравился угарным газом - может, заслонку рано закрыл, может быть, печка... Не знаю, - снова длительная пауза. - Женя, Вы простите меня.

- За что?

- За Стаса. Он-то простил меня, он сам сказал мне об этом, но ещё сказал: "Пусть простит тебя Жека". Вот я и прошу у Вас прощения.

- Мне Вас не за что прощать, Валентина Владимировна, но если так хотел Стас, то, конечно, я Вас прощаю.

- Женя, знаете, как тяжело достался мне Стас! Были очень трудные роды, сказали, что малыш не доживёт до года. Сколько я с ним ездила по врачам! Ничего, выходила. Он потом ещё спортом почти профессионально занимался... Через три года погиб муж... Трудно было, но ничего, выжили... Зачем мне эта веранда потребовалась на даче!

Женщина тряхнула головой, как будто что-то стряхивая с себя.

- Ой, что это я! Давайте помянем... - и она налила в рюмки вино - себе чуть-чуть, а мне полную. - А может, Вам что покрепче?

Я отрицательно покачал головой.

- Ну, Стасик, чтобы всё у тебя там было хорошо. Царство небесное.

- Царство небесное, - тихо проговорил я.

Мы ещё посидели, немного поговорили на разные темы, три раза помянули Стаса, и я стал прощаться.

- Женя, - женщина схватила меня за рукав, - Женя, приходите ко мне. Стасик очень любил Вас. Я понимаю, что Вы молодой, что у Вас свои интересы, но если сможете, хотя бы иногда... - женщина посмотрела мне в глаза.

- Валентина Владимировна, я буду приходить, честное слово. Я любил Стаса... почему любил, я его люблю! - и я уткнулся в плечо женщины.

- Ну-ну, мой дорогой! - погладила меня по голове тёплая и ласковая рука. - Всё у тебя будет хорошо. Я рада, что у сына такой друг, - она подняла мою голову и три раза поцеловала меня в мокрые глаза и лоб. - Ты обещал приходить ко мне.

Вот так незаметно она впервые назвала меня на "ты".

Валентина Владимировна стала мне очень близким человеком, как и я ей. Мы постоянно перезваниваемся. Она в курсе всех моих дел. Я познакомил её с моими родителями, которые приняли её, как родную. Они часто встречаются, ездят к нам на дачу. Валентина Владимировна, или Валвлад, как я её называю, полностью вошла в нашу семью.

Через год я поставил Стасу памятник из чёрного и красного гранита. Две половинки, чуть сдвинутые друг к другу. На красной половинке гранита написано "Стасу", на черной - "Любим".

Не знаю, встречу ли я ещё человека, которого полюблю так, как Стаса, но мой друг с открытой улыбкой и глазами цвета моря всегда будет со мной. Его место в моём сердце вряд ли кто-то сможет занять, поскольку оно всегда будет принадлежать Стасу - человеку, которого помню и люблю.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Первый раз, С другом

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>