Горячая гей библиотека

Настоящий полковник (глава 5)

Часть 1

Выслушав мою просьбу, Тимофей тяжело вздохнул и тихо промолвил:

- Ведь не отстанешь, пока всё не узнаешь. Ты такой упёртый. Ну, да это по нынешним временам и хорошо. Поставленные цели надо с огромным упорством достигать, тогда и все вершины по жизни станут доступными, многого сможешь добиться. Ладно, слушай. Только не перебивай! И так волнуюсь. Дай бог слова найти правильные в оценке того, что со мной произошло в недавнем прошлом.

Это я в твоих глазах был таким богатырём: Алёша Попович, Илья Муромец и Добрыня Никитич, вместе взятые, как на картине художника Васнецова. Герой! Победитель! Это, защищая тебя, таким становился. А так - целая кошёлка юношеских комплексов. Говорил от этого косноязычно. Это потом, уже в армии, кучу книг прочёл, обстоятельства способствовали. Никому не говорил, тебе первому: я ведь в армию-то уходил девственником. Ни с одной девчонкой ничего не было. До дрожи в коленях боялся их полапать. Так и дрочил себя ночью на сеновале, что летом, что зимой, отсидев вечер в сторонке на дискотеке. За все свои восемнадцать лет ни разу дальше районного села никуда не выезжал. А тут город. Огромное скопление людей. И хоть трусом никогда не был, но в новой обстановке совсем растерялся и ушёл в себя. Короче, стал такой бирюк бирюком, молчун молчуном, но спорым да работящим, быстро схватывающим и чётко выполняющим поставленные задачи.

Как ни странно, но именно эти качества стали определяющими в моей солдатской судьбе.

Хоть и попал в среду служивых людей я дрищ дрищем, но высоким да с широким разворотом плеч и, что немаловажно, властным взором. Видимо, этого было достаточно, чтобы меня направили в учебку аж в Грузию. Там обучили на радиста, а в качестве заменяющей военную профессию водителем.

А потом попал служить в ВВС. Ну, конечно же, не лётчиком. На военном аэродроме так ни разу и не был. Направили меня в метеорологическую службу. Ведь для полётов требуются точные прогнозы погоды. Вот и распределяли нас по точкам, да в такую тьмутаракань, где ближайшие люди жили за сотни вёрст.

А знаешь, это уже там, на точке, я узнал впервые, откуда такое словосочетание появилось. Удивительно, но в комнате, где находилась аппаратная, был большой шкаф с книгами. Говорят, что его оставили учёные, когда передавали армейским спецам научную базу, а сами пошли дальше, изучать Север. А книги эти - они многих российских парней культурнее сделали. В том числе и меня. Именно там вычитал я в энциклопедии, что "впервые Тмутаракань упоминается в "Повести временных лет" от девятьсот восемьдесят восьмого года, где говорится о распределении земель между сыновьями киевского князя Владимира Красное Солнышко. Он не только крестил Русь, но и, являя пример потомкам, отправился покорять Северный Кавказ. Заодно захватил порт хазарского каганата, доставшийся в удел седьмому сынку - Мстиславу Владимировичу, который при вступлении во княжение был мал возрастом. Люди там жили разные. В основном хазары. Они ходили в длиннополых одеждах и стягивали курчавые волосы золотыми обручами.

А вообще история Тмутаракани началась около двух с половиной тысяч лет назад. В древности ходили слухи, что город основал некто Симандр, большой любитель морских путешествий, и назвал город Гермонасса в честь своей жены. Основав городишко, умер, а градоначальницей стала его супруга. Потом пришли гунны, где-то в шестом веке. Но они были варвары и не смогли оценить красоту античную, вот и уничтожили здесь много прекрасного. Дальше власть перешла к византийцам, которые обозвали град Таматархой. А позже он стал одним из главных городов возникшей Великой Булгарии. Древние булгары активно торговали и разнообразно сотрудничали с Византией - великим соседом. Это, однако, не помогло им, когда сюда пришли хазары. И городище стало частью Хазарского каганата аж до десятого века, получив и новое имя Самкерц. Ну а в девятьсот пятьдесят шестом году хазар, как известно, победил русский князь Святослав. Русичи город называли Тмутаракань. Ну, а в одну тысячу четыреста семьдесят пятом году Крым и всю округу захватила Турция. Язык они ломать не стали и назвали место - Тамань. К моменту возвращения этих земель Потёмкиным название так прижилось, что менять его не стали.

Так что, говоря "тьмутаракань", мы подразумеваем страшно далекое место, где-то в дикой глуши. Общий смысл слова понятен каждому, а вот где именно она находится, не знает почти никто. А ведь это, как оказывается, город, который существовал ранее, да и по сей день существует, но уже с именем Тамань".

Разные по количеству служивых воинов были метеорологические точки. Где-то и более десяти, поскольку необходимо было снимать показания с выносных пунктов. Так там ребята за день по пятьдесят километров наматывали. Были и как наша, по два или три человека. Но было одно неизменно общее - это круглосуточное дежурство с передачей данных каждый час. При распределении пополнения могутный такой сержант, как медведь-сибиряк, и такой же молчун, выбрал меня взамен говорливого дембеля, заявив: "Хороший был напарник - орёл, но болтун. А ты как раз по мне. Поедем служить на сопку".

И поехали. На вездеходе часов семь по тундре. Я по наивности думал, что за нами следы останутся, как от гусениц трактора, ан нет.

Прибыли. Высокая такая каменистая гряда. Мы с сержантом потом часа три таскали мешки и ящики с продуктами, да сменными частями оборудования и горючкой для дизеля. Ведь только раз в месяц такая оказия бывает. А так - тундра... да мы двое.

Отдохнули чуток. Показал он хозяйство. На самом верху стоят такие будочки на деревянных распорках, а жильё-то чуть ниже, в закрытой от ветров впадине. Помещения небольшие, но всё необходимое есть: аппаратная, жилой кубрик, кухня, дизельная и даже баня. Вода из артезианской скважины. Что удивило, так это уборная. Вишь, как хитро его обозвали - биотуалет. Я о таком и не слыхивал никогда. Ходишь по нужде, а раз в месяц выносишь в отведённую яму такую плотную массу дерьма, как лепёшка, главное, без всякой вони. Вот брат, какая сила наука, что только не придумают, прямо как у космонавтов. Недавно такое внедрили, как эксперимент, специально учёные мужики для установки приезжали. Во как!

Здесь мне предстояло служить полтора года.

По мне, так хорошо! Подальше от высокого начальства спокойнее, а работой тяжёлой не испугаешь, чай, сам из крестьян, привык трудиться без выходных.

Одно меня мучило. Всё так скомпановано, что и затаиться негде. И ни на одной двери, кроме входной, запоров нет, даже в уборной. А уже невмоготу. Хуй сутками торчит, сдрочнуться бы. Уж более недели не тешил себя со всей этой передислокацией через всю страну. Конечно, можно бы и на улице, да на другой день с утра такой ветрище и холод навалился, что снимать показания идёшь - одеваешься, как на зимовку, где уж себя оголять да расчехлять, чтоб стояк поласкать рукой.

Потом как будто приловчился. Пока сержант спит, сутками ведь дежурим, по-тихому в аппаратной себя ласкал. Но опять никого удовольствия, чуть ли не в застёгнутых штанах рукой шуруешь, а так раздеться хотелось. Да напарник так чутко спит, яко охотник, что любой шорох или звук его мгновенно пробуждает, и он летит к его источнику. Оно и понятно, ведь я новичок, могу по незнанию чего и не так сделать, а аппаратура дорогущая чай. Как тут кайф словить в таких экстремальных условиях?

Ну, никак не получалось расслабиться, да так, чтобы с чувством, с толком в удовольствие ублажить себя, как бывалоча на сеновале отцовском. Всё скомканно, быстро - так, лишь пар спустить, чтоб хотя бы яйца не так ломило. А то ведь дошёл до того, что боль жуткая при любом касании ими ткани трусов.

Через некоторое время, приглядевшись, понял, что не одного у меня такие проблемы. Но оба молчуны. Страдаем, терпим, и молчим.

Вся проблема разрешилась сама собой, как часто бывает в жизни - просто и обыденно.

Странные мы люди - россияне: сначала упорно создаём проблему на пустом месте, а потом так же упорно её решаем. А ведь можно всё обсудить и понять друг друга, да и найти приемлемое решение, не доставая правой рукой левое ухо. Зачем, когда есть для этого левая?

В субботу, как и положено солдатам - баня. А поскольку на расход воды было ограничение, то мыться надо было быстро и сразу обоим. Я уже тебе говорил, что помещения были небольшие, а баня в особенности махонькая. В коридоре-раздевалке только бочком, и то обязательно заденешь другого - либо задом, либо передом. Пока раздевались, так натолкались, что у меня встал, яко у жеребца, как тут скроешь!

И что делать? Сказать, что не пойду, что голова болит? Смешно. Уж лучше сразу заявить, что у тебя "месячные". Целый водевиль получается!

И такая злость навалилась. На себя. На сержанта, которого так необычно Мироном кличут. На службу. Даже на министра обороны. Ну на хера, спрашивается, такие тесные помещения делать? У мужиков без баб от любого касания живого тела хуй столбом встаёт. От злости плюнул про себя на всё, убрал руки с паха и, гордо подняв голову (остальное и так торчком) чуть не парадным шагом потопал в помывочную-парилку. Через минуту таким же жеребцом нарисовался сержант... Вот, бляха муха, прямо дефиле голых мужиков, как на гей-параде в загнивающем Западе выходит. И такое-то - в отдельно взятом подразделении великой и могучей армии Союза Советских Социалистических Республик! Да это просто ужас... или анекдот.

Сели рядком на полку, а она такая, что бедро о бедро, нога об ногу трётся. А этот предатель - Хулио Херилович Ялдищев, от такого только сильнее головку поднимает и залупляется в немом оскале расширенного отверстия семенного канала.

А-а-а! Пошло всё... на кудыкину гору! Гори оно синим пламенем!

Обхватил пятернёй по-хозяйски и с таким воодушевлением да желанием наяривать стал, что стыд и смущение разом исчезли. И даже кураж появился. Боковым зрением вижу, что сержант-то не отстаёт. Мало того, перехватил руку, правой дотянулся до меня и возложил её на восставшую гордость - толстенький такой корень. Стал нежно-крепко обхватывать да скользить, типа, на правах начальника. Вау! Какой кайф! Только отчего такое неравноправие. В народе бают: "В бане все едино голые, так что какие уж тут могут быть привилегии". Решительно протянул свою, уцепился и стал, как себя, ласкать его... Ох уж и ор у нас стоял, когда разом зафонтанировали. Но, даже кончив, рук не убрали, продолжили ласку, да ещё и головы развернули, чтоб получше разглядеть аппарат соседа.

И как-то растворилось, исчезло стеснение. На кухне пили чай только в трусах. Там и состоялся решающий разговор, который определил для меня правила сложившего бытия-жития - того, что не касается несения службы. Они, оказывается, давно уже сложились. Насколько давненько - неизвестно, поскольку их в своё время Мирону озвучил Юрий - теперешний дембель и уже гражданский человек, который принял "эстафету", прибыв на службу в данную точку. Но мне отчего-то кажется, что оно там со времён учёных как наладилось, так и существует, неписаным, но неизменным законом.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Первый раз, Военные

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>