BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Город из двух буквРейтинг: 4.94 (923), Автор: Kazaj Часть 8 (последняя) В чайхане мы просидели больше часа. Я перепробовал все сладости, начиная от халвы,
готовящейся здесь по-особому, совсем не как у нас, и заканчивая печёными яблоками в сахаре
с желе, которые носят название "ширин-алма". - Слушай, тут такое дело... - замялся
Эмильбек, когда мы наконец-то вернулись домой и я буквально рухнул в кресло от усталости. -
Короче, у нас же в той комнате ремонт, там грязь ужасная, а ни кровати, ни дивана больше
нет. В общем, тебе придётся спать со мной. Я вздрогнул. Ну вот, опять очередное
искушение, да ещё какое! Мы будем спать не только в одной комнате, но и на одной кровати!
- Надеюсь, тебя это не смущает? - Нет, что ты, всё нормально, - поспешно ответил я,
а сам подумал, что будет очень нелегко привыкнуть ко всему этому. Жить под одной крышей
с парнем, который нравится мне до безумия, но ничего об этом даже не подозревает, видеть
его каждый день, слышать его голос, да ещё и делить с ним кровать, пусть даже какое-то
время. Для меня это будет настоящей пыткой. И обиднее всего то, что он никогда ничего
не узнает о моих чувствах. Да, похоже, самое страшное наказание для гея - это влюбиться
в натурала, который просто физически неспособен ответить взаимностью. Эх, за что же меня
так наказали? Перед тем как улечься в достаточно узкую, явно не двуспальную кровать,
мы разделись до трусов, и я залюбовался его смуглым, немного подкачанным телом, на котором
практически не было волос. Ещё учась в институте, я много читал про тюркоязычные народы
и помимо всего прочего узнал, что у многих представителей монголоидной расы слабо развит
третичный волосяной покров. Тогда эта информация не представляла для меня никакого
интереса, но сейчас... - Дениска, ты чего на меня так смотришь? - с улыбкой спросил
Эмильбек. - Никогда не спал в одной кровати с парнем, что ли? - Никогда, - честно
ответил я, и это было правдой. - Если честно, я тоже. Но рано или поздно всё
происходит в первый раз, да? - Да, только бывают вещи, которым вообще лучше
не происходить. - Ты прав. Некоторое время мы лежали молча. Поскольку кровать была
совсем неширокой, наши тела, укрытые тонкой простынкой, находились в непосредственной
близости друг от друга. Сначала, когда мы только легли, я попытался отодвинуться на край,
но тут же понял, что в любом случае от телесного контакта никуда не деться, и, вздохнув,
стал прикидывать в уме, сколько же таких ночей предстоит мне перенести, прежде чем они
закончат ремонт в той комнате. Боюсь, счёт пойдёт на недели. - Что-то спать
не хочется, - первым нарушил молчание он и повернулся ко мне. В свете луны, падающем
из окна, Эмильбек походил на эдакого восточного принца, сбежавшего от своей прекрасной
принцессы и по чистому недоразумению оказавшегося в одной кровати со мной. Представив,
как он вот так же лежит или когда-то будет лежать со своей девушкой, я почувствовал
острый укол совершенно неоправданной ревности и даже подумал о том, что лучше бы у дяди
Алихана вообще не было никакого сына. Правда, тогда после выписки мне бы в лучшем случае
пришлось ночевать в больничном коридоре, и то если бы нянечки разрешили, а днём носиться
по всему городу, судорожно пытаясь отыскать этот самый дом. Но зато тогда в чём-то мне
было бы спокойно, в моём сердце не было бы этих чувств, огнём обжигающих всё моё существо
и не дающих прожить хотя бы минуту, не думая о нём... Да, похоже, под вечер обостряются
не только симптомы простуды. - Дениска, я хотел тебе кое-что рассказать. Ты только
ничего такого не подумай, ладно? Вот мы с тобой друзья теперь, да? - Ну, да, -
осторожно ответил я, стараясь понять, куда он клонит. - И что? - Просто я считаю, что
с настоящими друзьями нужно делиться всем, они должны знать всю правду. - Какую
правду? - прошептал я и зачем-то отодвинулся от него. - Ба, да ты чего, испугался,
что ли? Я же не маньяк какой-нибудь, чтобы меня бояться. Просто... - Ты знаешь,
Эмильбек, я тоже хочу, чтобы ты знал правду. Не знаю, что на меня нашло, но в мою
голову вдруг заглянула шальная мысль - что если взять и рассказать ему о своих чувствах?
Естественно, я подумал о возможных последствиях своего признания, последствиях, которые
могли оказаться очень негативными. Если он плохо относится к геям, то запросто может
побить меня, но это ещё не самое страшное. Что будет, если этим же вечером я окажусь
на улице? Нет, пожалуй, всё же не стоит, пусть лучше я буду мучиться и страдать, но
зато у меня будет дом. И друг, самый настоящий и первый в жизни друг. Такой, о котором
я раньше и мечтать не мог. - Я пошутил, - выдавил я из себя. - Никакого секрета
у меня нет. - Зато у меня есть. Я задам тебе один вопрос - только обещай, что
ответишь на него честно. Неужели он как-то догадался? - Тебе нравятся парни?
- Что?! - Не притворяйся, пожалуйста, ты слишком хорошо говоришь на киргизском,
чтобы не понять эту простую фразу. Мы с тобой сегодня за весь день ни слова по-русски
не сказали, и ты ни разу не переспросил. - Зачем тебе это? - Дениска, тебя
разве не учили, что некрасиво отвечать вопросом на вопрос? Или у вас так не говорят?
- Так везде говорят. Ну, отвечу я тебе сейчас, и что это изменит? Если я скажу, что
нравятся, ты набьёшь мне морду и выгонишь из дома, да? А ты подумал о том, что мне
некуда идти и что я стану самым настоящим бомжом? Или тебе всё равно? Эх, ты, а ещё
другом называешься! Только разве друзья так поступают? - неожиданно для самого себя
я перешёл на крик. - Впрочем, не надо себя утруждать, я и сам уйду, вот! - у меня
началась самая настоящая истерика. Вскочив с кровати, я принялся судорожно одеваться,
изо всех сил стараясь при этом не расплакаться. Эмильбек молча смотрел на меня, потом
вдруг схватил меня за руку и мощным рывком заставил упасть обратно на кровать. Прямо
на него. Я уткнулся носом в его грудь и замер, тяжело дыша. Еле уловимый запах пота,
смешанный с лёгким ароматом туалетной воды, ударил мне не только в нос, но и в голову;
странное, незнакомое мне до того момента чувство завладело мной, и я погрузился
в состояние, которое очень сложно описать. Словно во мне в одночасье проснулись
воспоминания и ожили образы из всех самых сладких и ярких снов, видимых мною с рождения,
как если бы этот неповторимый аромат вобрал в себя все земные и неземные удовольствия
и наслаждения. Я поддался этому чувству и позволил унести себя далеко, дальше тёмного
восточного небосвода, усеянного звёздами, дальше луны, которая с удивлением смотрела
на меня, не понимая, как это человеческая тварь осмелилась подняться так высоко,
не боясь упасть, когда закончится полёт. Если бы в ту секунду мне сказали, что я могу
загадать любое желание, которое обязательно исполнится, я бы пожелал только одного -
остановить время. Сделать так, чтобы тот момент превратился в вечное настоящее и
никогда не ушёл бы в прошлое. Но я понимал, что так бывает только в сказках,
в реальной же жизни всё совсем по-другому. Всё очень жестоко и несправедливо. И, взлетев
высоко, непременно придётся упасть на землю, чтобы провести остаток своих дней, ползая по
ней, как червяк, и терзаясь воспоминаниями о том моменте, когда у меня вдруг ни с того
ни с сего выросли крылья. Чудесная сказка, персонажем которой я почувствовал себя,
закончится очень скоро, как только Эмильбек вышвырнет меня из своей кровати и, возможно,
из своей жизни, дав при этом хорошего пинка. Восточному принцу ведь нужна принцесса,
а не чужеземец-голодранец, осмелившийся осквернить его ложе, к которому его, в идеале,
и близко не должны были подпустить. - Успокоился? - спросил он и, взяв мою голову
в руки, заставил посмотреть ему в глаза. - Какой ты нервный, оказывается! Я ведь просто
хотел поделиться с тобой, как с другом, одним своим секретом. Хотел сказать, что мне
не нравятся девушки. Нет, я, конечно, спал с ними, но особого удовольствия от этого
не получил. А с парнем у меня ещё ни разу не было... Пожалуйста, только не подумай,
что именно поэтому я начал с тобой общаться и пригласил тебя к себе домой, когда ещё
не знал, что на самом деле ты и так приехал к моему отцу. Поверь, это совсем не так!
Мне всегда нравились русские, но здесь их так мало, а геев ещё меньше, и все, что мне
попадались, почему-то выглядели и вели себя, как бабы, а меня это страшно бесит.
И потом, я же учился в киргизской школе, и ты, наверное, заметил, что почти не говорю
по-русски. Я слушал его с открытым ртом и, кажется, даже перестал дышать.
- Когда в больнице появился ты, мне сразу захотелось с тобой познакомиться и
подружиться, но я думал, что мы не сможем общаться. Потом ты заговорил на киргизском,
и я понял, что это мой шанс. К тому же иногда ты смотрел на меня так, словно что-то
хотел... Прости, пожалуйста, если я обидел тебя этим. Если ты не такой, то я никогда
не буду к тебе приставать, ты не подумай, и даже на эту тему говорить больше не стану.
Только тебе теперь, наверное, не захочется спать со мной в одной кровати. - Эмильбек,
я... - слова застряли у меня в горле. Нет, так не бывает! Или я сошёл с ума от всех
стрессов, или это сон! Смешно, но я даже незаметно ущипнул себя за руку, как раз в месте
одного из ожогов, и вскрикнул от боли. Значит, я не сплю! От волнения я перешёл на
русский и зачем-то быстро-быстро заговорил о том, что если бы бабушка в своё время не
заставила меня изучать этот редкий язык, то ничего бы этого не было. - Понимаешь, она
будто чувствовала, что мне в жизни понадобится именно кыргыз тили (кыргызский язык), она
словно знала, что я приеду сюда, встречу тебя и полюблю, впервые в жизни полюблю
по-настоящему и что сам я тоже понравлюсь тебе. Она... - Я ничего не понял, - виновато
улыбнувшись, ответил он. - Только "кыргыз тили" и что-то там про любовь. Тебе не нравятся
азиатские парни, да? Ну вот, я так и думал! У меня ведь глаза слишком узкие, скулы сильно
выступают, да и такая смуглая кожа не каждому понравится. Или тебя вообще парни не
интересуют, а? - Сеники туура эмес, кыргыз жигиттери коп сууллу... (Ты не прав,
кыргызские парни очень красивые...) - прошептал я, когда ко мне вернулась способность
изъясняться на его родном языке, и, снова уронив голову ему на грудь, услышал, как быстро
бьётся его сердце. *** - Я устал, - простонал
Эмильбек уже под утро. - Я тоже, но мне нравится такая усталость. Я хотел бы уставать
так очень часто. - Это я тебе обещаю, - со смехом ответил он. - Знаешь, у меня уже глаза
слипаются, давай спать, иничек (братишка)! От этих слов мне захотелось и плакать, и
смеяться одновременно. - Ты назвал меня братом... Мне так ещё никто никогда не говорил.
- Ну да, ты теперь и будешь для меня как младший братишка, я ведь старше тебя почти на
год. Иничек, самый дорогой и самый любимый, - он обвил руками мою шею и уже через
несколько секунд засопел. Прислушиваясь к его ровному дыханию, я снова подумал про
бабушку. Родная моя, как же я благодарен тебе за это счастье, которое ты, сама того не
ведая, подарила мне!
страницы [1] . . . [6] [7] [8]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, Молодые парни, Азия и Кавказ
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|