BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Мы одни на целой земле, в самом сердце моих картинЧасть 4 Дэн запрокинул голову назад и стал бесстыдно ласкать себя. Теребил вишенку на вершине
розового бутона, пощипывал себя за ягодицы, запускал пальцы в тёмную пещерку. Его тихие
стоны становились всё громче, грудь вздымалась всё выше. Когда ему уже было сложно себя
контролировать, он, оставив палец левой руки внутри створок, правой ладонью накрыл член и
быстро-быстро заработал обеими руками. Сладостно-мучительный стон сорвался с губ. Тело
часто задёргалось в конвульсиях. Выражение лица Дэна в этот момент потрясло Валеру до
глубины души и запечатлелось в его памяти, как самое возбуждающее зрелище, которым можно
было любоваться бесконечно. Невозможность дотронуться до парня, как и до себя, ломала.
Русик уже открыл было рот, чтобы заорать: "Не могу больше! Жёсткий предел!", но не успел.
Дэн открыл глаза и грациозно поднялся со стула. Он шёл прямо к нему. Чёрный дракон ехидно
улыбался во всю пасть и, казалось, хотел потереть передние когтистые лапы, предвкушая
веселье. - Очень хорошо... - твой мягкий голос с сексуальной хрипотцой проникал прямо
в подсознание, удерживая состояние транса. - Ты хороший послушный юноша. И очень красивый.
И теперь ты принадлежишь мне весь, - сказал Дэн, подойдя близко-близко. Погладил
твёрдый плоский живот Валеры, глядя своими зовущими, подчиняющими глазами цвета чёрного
кофе без сахара. Терпкий до головокружения. М-м-м... Яблочно-клубничный аромат
возбуждения ударил по его члену, как таран. Он уже не осознавал себя... только ты один
существовал в целом мире и вместо мира. Ты и твои чёрные глаза. Дэн чувственно
улыбнулся ему и, мягко погладив его искусанные губы, протолкнул два пальчика ему в рот.
Это были счастливчики, которые побывали внутри бутона, в маленькой розовой щёлочке.
Ощутив его вкус, Валера резко воспарил, перестав чувствовать своё тело. Оно стало
стремительно распадаться на сверкающие частицы. Просто больше не мог сдерживать
возбуждение такой интенсивности. - Твоя награда, - прошептал Дэн, оплетая пальцами
второй руки его каменный член; искуситель сделал пару резких чётких движений
туда-сюда вдоль напрягшегося ствола. Потом переместил руку вниз и нежно сжал яички,
приподняв их на ладони. - Кончи! Валера не посмел ослушаться. Мощными толчками его
соки вылетали, брызгая на пол, а он всё кончал, и ему казалось, что это не закончится
никогда. Испытав самый мощный оргазм в своей жизни, он без сил опустился на колени и,
неловко завалившись, рухнул на пол... Этот безумный месяц подготовки пролетел
незаметно. Валера каждую свободную минуту летел, как на крыльях, в маленькую студию
Дэна. Сам он посмеивался, называя себя одержимым дурнем. Но, может, за этим
самовысмеиванием стояла попытка хоть как-то смягчить силу привязанности. "Привязал,
опутал", - улыбался Русик, входя в знакомую дверь. Не замечая тьмы коридора, он
уверенно пересёк его и вошёл в просторное помещение с маленькой круглой сценой
по центру. Дрожь предвкушения лизнула позвоночник. Валера сразу нашёл глазами
своего Короля, прекрасного и властного Дракона. Дэн в полупрозрачном белом кимоно
сидел на той самой чёрно-фиолетовой тахте, придвинув к ней круглый стеклянный столик.
От двух фарфоровых чашек с зелёным чаем тихо поднимался пар. - Ты, как всегда,
вовремя, мой дорогой. Садись, - Дэн похлопал по стройному бедру. Валера на ходу
сбросил на пол сумку, одним взмахом крепких мускулистых рук стянул футболку.
Бесформенный ком обиженно шмякнулся неподалёку от сумки. Они отчаянно завидовали
чёрным джинсам, которые едва держались на бёдрах хозяина, но всё ещё сохраняли свои
позиции там. Их безмолвный укор остался незамеченным: неверный быстро пересёк комнату
и в немом обожании опустился на одно колено перед своим божеством. - Здравствуй,
мой Дракон, я так тосковал по тебе, - Русик с наслаждением поцеловал руку Дэна, вдыхая
наркотический аромат маленьких тёплых пальчиков. Дэн улыбнулся ему и мягко
погладил спутанные волосы. Парень в блаженстве смежил веки. Вдруг Король резко сжал
руку в кулак и дёрнул. Запустив вторую руку в волосы в районе затылка, потянул назад,
царапая острыми когтями драконовых фрезий. Валера плавился от удовольствия - Дракону
нравилось, когда Русик балансировал на грани лёгкой боли, перетекающей в эйфорию и
обратно. Это добавляло остроты, ещё больше воспламеняло кровь. Только от Дракона
зависело, что Валера будет чувствовать - боль или наслаждение. Или эту горько-сладкую
смесь одновременно, когда тот был связанным. Последние две недели они отрабатывали
конкурсный номер с подвешиванием. Дэн низко склонился над юношей и стал ласкать
губами его шею. Качели перелетели на сторону наслаждения. Приподняв лицо, покусал
почти до боли зубками нижнюю губу и с нежностью стал целовать ищущий рот. Валера так
любил эти поцелуи, всегда отвечал на них с напором и страстью. Как хорошо, что Дэн
так же целовал его всё чаще, словно хотел утолить жажду из источника и не мог. Поэтому
был вынужден приникать к нему снова и снова. Резко отпрянув, Дэн произнёс:
- Последний вечер перед выступлением. Завтра решающий день. Я не буду проводить
сессию, отдохни сегодня. Концентрируй силы, энергию, - и прикрыл ладонью губы,
с которых хотел сорваться протест, поднёс к лицу свои пальцы и с наслаждением лизнул
местечко, которого коснулся разочарованный выдох Валеры. - Ты можешь перегореть. Всё
должно быть максимально реалистично. Зрители почувствуют фальшь. Садись. Выпьем чаю
и помолчим. Они были вдвоём. Только от стен студии глуховато отражался голос
солиста:
Лакомо и ломко -
Вот и мне тихонько
Голову кружит...
Сколько ещё, сколько?
День, как будто скомкан,
На ветру дрожит.
Будь, что будет, а-а-а-а,
Дальше ли идти?
Никто не осудит, а-а-а-а!
Лети пока, лети!..
Валера стоял на сцене. Он знал, что вокруг сотни глаз смотрят на его тело, одетое
только в белоснежную набедренную повязку. Но Русик не слышал ни криков, ни шума
аплодисментов. Он ждал выхода своего Короля. Душа была натянута, как струна. Слух тронула
их личная музыка, и сердце затомилось в сладком предвкушении:
Если бы мне такие руки -
Руки, как у великана -
Я б сложил их на своих коленях,
Сам сидел бы тихо, тише вздоха, тише камня.
Дэн тихо подошёл сзади, обнял и приник губами к его бронзовой коже. Валера закрыл
глаза и поплыл по течению воли Короля. В руках тот уже держал алый шнурок и медленно
протянул его по мужественной груди юноши, по прессу, повторяя кончиками пальцев каждый
идеальный кубик тела. В зале наступила тишина, когда между ними заискрило электричество.
Валера больше не мог сдерживаться и часто дышал, предвкушая самый чувственный танец,
без которого он свою жизнь уже не представлял. Это его танго на троих: любимый, он и
верёвка. Дэн несколько раз обошёл вокруг него, лаская каждым прикосновением.
Дракон-сан облачился в традиционное кимоно, красное, как майский закат, с золотыми
драконами на летящих рукавах. Подол украшала изысканная вышивка. Одежда скрывала тело,
позволяя увидеть только ладони и маленькие босые стопы.
Если б мне такие крылья,
Чтоб несли меня по свету,
Ни минуты не колеблясь,
Я бы вырвал их и бросил ветру, бросил ветру.
- Отдай мне всего себя, мой красивый... - услышал Русик ласковый шёпот Дракона.
Валера задрожал, подчинившись, когда Король взял его за запястья и завёл обе его
руки за спину. Верёвка целовала и ласкала, шептала о любви, обнимая всё сильнее и крепче.
Обожгла, снова нежно прильнула, стянула, ужалила. Русик быстро терял связь
с реальностью, зыбко скользил, цепляясь, сколько мог, за действительность краем
разума. Они слаженно танцевали втроём. Виток - новое па, ещё и ещё. Он чувствовал, как
постепенно его тело сливается с джутом. Или джут становится частью его самого. На спине и
груди проступили замысловатые узоры - язык единения, понятный им одним. Каждая ниточка,
каждый узелок подчеркивали красоту гармонично развитых мышц, находили своё единственно
верное место и дарили наслаждение, иногда граничившее с болью. Для того, чтобы создать
такое совершенство из верёвочной вязи и человеческого тела, нужно было знать это тело, как
своё. Точно так же, как и душу. Валера ощущал всеми фибрами, как от него к его Королю
текут по концам шнурков счастье, радость, боль, признание... Но он чувствовал и то, как
его оплетают, повторяя верёвочную матрицу, перетекавшие от Дракона принятие, восхищение,
признание, забота, сила и что-то ещё. Это что-то будто заново вдыхало в него жизнь, унося
на волнах эйфории, возвращая в лоно матери. Музыка стала жёстче, неумолимей. Их нежное
танго превращалось в стремительную страстную сальсу, тембр солиста был обманчиво мягок:
Глаза очерчены углём,
И капли ртути возле рта.
Побудь натянутой струной
В моих танцующих руках.
И он взлетел над землёй, теряя оковы, смеясь и презирая свою неволю в реальной жизни,
в которой у него не было возможности полететь ввиду отсутствия крыльев. Здесь ему полёт
бескорыстно дарил любимый. Счастливый Икар, которому не суждено обжечься и сгореть, ведь
о нём заботится тот, единственный, имевший в этой жизни смысл и наделявший им его жизнь.
Один лишь шаг до высоты,
Ничуть не дальше до греха,
Не потому ли в этот миг
Ты настороженно затих?
Глаза очерчены углём,
А ты не выпитый до дна.
И этой прихотью одной
Душа беспечная больна.
страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6]
Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|
