BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Уроки онанизма1. Моя река (Из неизданного-2) У каждого есть любимый город,
любимая улица, любимая кружка и кресло. А недавно я понял, что у меня есть любимая река. И
это не Волга или Ока, это небольшая неприметная речушка - река моего давнего прошлого. Она
мелкая и неширокая, тихо несущая свои воды в более полноводный поток, но она моя. Моя река
воспоминаний. Получилось так, что все пионерские лагеря, в которые мне приходилось
ездить, расположены по берегам моей реки, и много времени было проведено на её берегах.
Тут мы купались и загорали, сюда убегали в тихий час или после отбоя, тут жгли костры и
курили тайком от воспитателей. До сих пор помнится, как мой друг Сашка в один из
перерывов на сон бежит, поднимая кучу брызг, размахивая над головой своими чёрными
трусами. А я, стесняясь так обнажиться, следую его курсом, весь измочившись. Потом,
сожалею, что не стал оголяться, получая "пистон" от вожатого. Теперь большинство
лагерей разрушено, остался лишь один. По берегам полное запустение, и истоптанные некогда
пляжи абсолютно нетронуты. Даже коровьих следов нет. Но река по-прежнему, тихонько журча
на перекатах, несёт свои прохладные воды куда-то вдаль. Вновь окунулся в прежнюю,
дорогую, атмосферу я этим летом, случайно проезжая мимо. Торопиться было некуда, и я
свернул с трассы. Благо крюк был небольшой. Оставив свою "Тойоту" у бывших ворот, я прошёл
по поляне с развалинами. Стало ужасно грустно, и я поспешил к реке. Поросший лопухами
лагерный пляж и заросли черёмухи - всё как раньше. Как будто я вернулся на 10 лет назад!
Я побрёл по заросшей тропинке вдоль берега, погружаясь в воспоминания. А вот и укромный
пляж с поваленной ивой! Странно, но она по-прежнему удобно, как лавочка, предлагает свой
ствол, чтобы посидеть. Только нет вокруг окурков и различных бумажек, как прежде. Именно
тут мы курили между тайными купаниями, а иной раз и дрочили, когда очень хотелось. Я
посидел на удобном стволе, погладив кору, и разделся, чтобы искупаться. Вещи положил на
иву, пристроив сверху и свои брифы. В летний зной вода охладила. Я немного полежал в
неглубоком омуте, а потом побрёл по реке, глубиной редко превышавшей 20 сантиметров.
Постепенно сегодняшние проблемы отступали всё больше, и я, как на машине времени,
уносился далеко назад. Поел немного ежевики, нетронутыми ягодами свисающей с берега, и
вдруг потихоньку побежал, поднимая брызги. Радость переполняла меня, и я бежал и бежал, то
ускоряясь, то замедляя темп. Наконец, совсем выдохся и упал на небольшой песчаный
островок, переводя дыхание. Руки сами потянулись к паху. Левой рукой я стал мять яйца,
оттягивая их вниз, а правой, постепенно увеличивая темп, начал дрочить. Головка то
появлялась, то исчезала в моей ладони, оголяясь всё больше, до боли натягивая уздечку.
Это было просто восхитительно, как в первый раз! Тело само извивалось в неистовом
возбуждении. Лицо исказила гримаса сладострастия. Всё вокруг перестало существовать -
только мозг и член. Онанизм - одна из разновидностей секса, и пренебрегать им глупо.
Только так можно остаться наедине с собой настоящим, когда все чувства и мысли истинны,
полностью в соответствии с природой. Ведь это животное влечение само вырывается наружу,
заполняя собой всё пространство. Человек в эти минуты бесконечно искренен с самим собой,
что в обычное время случается не часто. Я дёрнулся в последний раз, и белое мутное
пятно потекло по воде. Я проводил его взглядом, постепенно растворяющееся и уносящееся
вдаль. Мне было абсолютно наплевать на то, видит ли кто меня; да и откуда здесь
свидетели?! Отдохнув немного, я побрёл обратно к вещам, омываясь на ходу. Так я
попрощался со своей рекой - как оказалось, навсегда... Июль 2005. 2.
Беспечное время (Из неизданного-3) Ранним утром я бегу через весь посёлок
к его окраине. Это первые 2 километра моего обычного маршрута. Скорее туда - к свежести и
прохладе вековых деревьев, густо поросших травой полянок, далёкому, сейчас уже
заброшенному роднику. О тонкую ткань спортивок, надетых на голое тело, легонько трётся
стеснённый ими член. Он так и просится на свободу! Наконец я поднимаюсь на косогор, и
зелёная стена скрывает меня от возможных наблюдателей. Да и откуда им взяться в этой глуши?
Отбежав от опушки на какие-нибудь сто метров, я наконец внимаю "стонам" своего лучшего
друга и снимаю спортивки, повязав их вокруг талии. Теперь при беге пареньку вольготно -
он обдувается ветерком, переваливаясь с боку на бок при беге, а яйца легко мотаются в такт
моим шагам. Лишь длинная майка, предусмотрительно купленная мной, несколько скрывает моё
бесстыдство от окружающих. Да кто они - эти окружающие? Мухи, птицы, жуки? Пускай себе
смотрят! Когда-то давно у родника жили, вроде бы, монахи. Теперь же всё заросло, и лишь
вода по-прежнему журчит в небольшом распадке. Ещё два километра по постепенно всё более
нехоженым тропинкам - и я у цели. Ускорившись перед финишем, потный и довольный собой, я
останавливаюсь рядом с водой, переводя дух. Здесь всё так же, как и год назад, в мой
последний приезд на родину. Так же, как и многие годы до этого. Даже чья-то кружка так и
висит на сучке ближайшей липы. Остаюсь в кроссовках и бейсболке, пряча одежду в
укромное место неподалёку. Разгорячённый, с удовольствием омываюсь водой родника,
непроизвольно покрикивая от холода. Следующие два километра - мечта моих долгих зимних
вечеров. Совершенно голый, бегу по еле видным тропам, захлёстываемый нависающими ветками. Я
полностью безбашенный и в то же время естественный сын природы. Утомившись, падаю в
траву на одной из многочисленных полянок, раскинув в стороны руки. Облака плывут
высоко-высоко, и лишь кузнечики стрекочут в траве да деревья шумят под порывами ветра.
Руки сами тянутся к члену, заставляя его прижаться к животу. Постепенно движения пальцев
становятся всё более осознанными. Я то ускоряюсь, то замедляю темп, желая продлить
удовольствие. В этот раз мне удаётся остановиться в шаге от развязки. Усилием воли я
отрываю руки от дрожащей плоти, перекатываюсь в траве, корчась в сладких конвульсиях.
Главное в этот момент не поранить тонкую, налитую кровью кожицу. Не как лет пять назад.
Тогда кровь перепачкала не только руки, но и всё тело, которое не смогло остановиться
в порыве страсти. Высоко в небе серебристый самолётик. Его не слышно, но хорошо видно,
освещённый солнцем. Интересно, может ли видеть меня оттуда кто-то? Навряд ли. Я для него
точка. Хотя и он для меня та же точка. Но его появление добавляет страсти в мой
неистовый танец. Снова руки блуждают по разгорячённому телу, снова оно податливо
выгибается навстречу их движениям. Теперь более резким, ритмичным, до боли натягивающим
бедную уздечку. Кажется, она вот-вот порвётся. Но не успевает этого сделать - струя спермы
бьёт вверх, и капли этой мутной жидкости падают вокруг меня в траву. Изрядная доля
попадает и на меня. Ещё минут десять я лежу, раскинув руки, постепенно успокаиваясь, а
потом легко продолжаю свои занятия спортом. Теперь уже лёгким бегом отправляюсь обратно
к роднику. Тут снова водные процедуры, теперь уже с омовением в том числе и натруженных
причиндалов. И дорога домой с одеванием смятой одежды на себя у опушки леса. Букет
полевых цветов вместе с травой ещё долго будет напоминать мне об этом очередном
приключении. Таком же, как и многие в прошлом. Таком новом, необычном и захватывающем.
3. Пастораль (Из неизданного-4) Они стояли по колено в воде
недалеко от берега и почти не шевелились. А вокруг всё стрекотало и чирикало, журчала
вода на близком перекате, ветер шелестел кронами деревьев. Они как будто ничего
не слышали и никого не замечали. Просто стояли бок о бок, думая о своём. Алиса
казалась совсем безучастной, а Орлик лишь время от времени взмахивал своим роскошным
хвостом, задевая подругу за круп. Пока остальной немногочисленный табун продолжал
спокойно пощипывать ещё зелёную июльскую траву, эти двое так и стояли, вероятно, и
не думая о еде. Я же мечтательно наблюдал за ними, лёжа на солнцепёке, подложив
под себя дедову фуфайку. Интересная всё же вещь, днём создающая мягкое ложе, ночью
защищающая от холода. А ведь не сразу они замерли в таком молчаливом стоянии. Вместе
со всеми брели по лугам, подгоняемые мной и вездесущим Шариком, пока не добрались к реке.
Всем табуном поплескались на мелководье и снова разбрелись вокруг. Я вдруг поймал
себя на том, что мой член стоит, как палка, тараня штаны. Относительно друзей
я обладаю одним из самых крупных аппаратов. И долго терпеть такой напряг было не в моих
силах и правилах. Инстинктивно оглядевшись вокруг, поняв, что рядом никого нет, я
освободился от оков, и моё копьё буквально вырвалось наружу. Рука заскользила вдоль
изнывающего ствола, постепенно то ускоряя, то замедляя свой ход. Штаны, собравшиеся
на щиколотках, явно мешали и скоро оказались сброшенными в траву. Теперь меня было уже
не остановить. Изгибаясь всем телом в сладких конвульсиях, я катался по траве, залупая
член до боли в уздечке, затем милостиво скрывая лиловую головку в горячем кулаке.
И через мгновение всё снова повторялось и повторялось. Я не замечал ни камешков,
ни колючек, а если бы появился оператор с камерой, то и его присутствие не смогло бы
остановить мой неистовый брейк-данс. Сколько это продолжалось - миг или вечность,
но наконец я кончил с хрипом, вырвавшимся откуда-то из самой глубины груди, ещё
некоторое время додрачивая плюющийся спермой член. Напряжение было сброшено. Я
очнулся от мечтаний и снова огляделся. Нет. Никто не видел моей похоти. Только Шарик.
Член опал, хотя часть спермы перепачкала ноги и заляпала майку. С разбега я плюхнулся
в воду прямо в ней, смывая прилипшую землю и отмывая пятна с ткани. Снова посмотрев
на парочку, я понял, что Орлик глянул на меня одним глазом, как бы оценивая моё
состояние. Потом вновь погрузился в себя, прижавшись боком к подруге. Больше кони
не удостоили меня своим вниманием и долго-долго так и стояли в воде, прижавшись друг
к другу боками. Начали спускаться сумерки. Прискакал дед на Спрее (странное имя).
Ночное - его любимое занятие. Мы развели костерок и поужинали. А тени Алисы с Орликом
так и стояли в ночной воде. - Ты их не будешь стреножить? - спросил я деда. -
Нет. Они и так никуда не денутся. - У них будет жеребёнок. - Ты-то не собираешься
жениться? - Нет ещё, - засмеялся я, тайком поправив член внутри штанов.
Июль 2011. Тверь
Этот гей рассказ находится в категориях: 18-19-летние, Мастурбация, На природе
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|