BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
На тихом берегуРейтинг: 4.61 (195), Автор: Кассий Часть 1 У каждого свои слабости. Так, я, будучи человеком начитанным и спокойным сверх меры, в
словесном споре могу уложить на лопатки большинство оппонентов, однако я совершенно
беззащитен перед грубой силой. И чувство полной беспомощности перед сильным и
гипнотического повиновения ему я пронёс через все годы взросления и становления себя
как человека разумного. И до недавнего времени это тяготило меня, и клубок напряжённости,
свитый из прочных нитей отчаяния, рос внутри, прорываясь наружу минутами нервных срывов
и приступами слепого гнева, обращённого на дорогих и близких людей. Однако всё поменялось
летом семнадцатого. И всему виной дождь, затерянный пляж и старая непросмолённая лодка...
Раннее утро на камышовом берегу тихой речки полупрозрачным зеркалом тумана встречало
восходящее солнце, и мириады росинок заискрились отражением небесного диска, осветив
тёмные уголки высокой приречной травы и всполошив её обитателей. Целый мир в капельке
росы, окаймлённый алмазным блеском солнца! К полудню последние росинки испарились, и
только тогда я вышел из хрупкого состояния чистого созерцания, ради которого и пришёл
на рыбалку. Я смотал удочку, снял с крючка и положил в карман маленького, наполовину
съеденного щукой подлещика - лёгкую закуску нашему толстому рыжему Тишке, - и босиком
вышел на лесную тропинку. Дубняк непроницаемой аркой укрывал еле заметную на земле
дорожку, которую то тут, то там пересекали звериные тропы, и в полутьме я наконец
увидел лучик света - лес заканчивался, обрываясь на старом пожёге, превращённом
за долгие годы в ядовито-красную металлоломную свалку с горами обугленных остовов машин,
что ощетинились уродливыми, изъеденными ржой листами металла и подпирались кучами
поменьше - слежавшимися, сваренными временем и дождями в единую массу островками гвоздей,
автозапчастей и промышленного лома. С грустью я минуту стоял на краю леса и смотрел на
свои ноги, покрытые корочкой грязи и прилипшими стебельками травы, и думал о чистоте и
свежести девственной земли, оставшейся позади. Наконец, пара старых босоножек упала на
последний островок примятой травы, и пальцами ног я почувствовал грубую мягкость резины.
- Загуляла дивчина с городу да на село, а с села да под венец, - автор местной
присказки - приземистый лысый паренёк - внезапно оказался передо мной, приглушив последние
нотки природного забытья. - Под венец да под венец, шо то - дева аль хлопец? Всё то мне
без разницы, да гони приданнице, - пропел, сбегая с металлической кучи, его друг -
огромный детина в коротких не по размеру шортах, с кирпичного цвета руками. Руки с кривыми,
со сбитыми ногтями пальцами крепко держали увесистый глушитель. - Ансамбль русских
народных песен и плясок, я погляжу, - ответил я. - Так сыграй на своём инструменте,
бугаёк, а ты частушки спой. Ну а я похлопаю. - Ух какая, с характером! Есть у нас для
таких инструменты поинтереснее. Верно говорю, Егорка? - А то! Пару яик, два смычка,
исполняет девочка. Я лишь усмехнулся. В деревне меня даже родные называли
уменьшительно-ласкательно Сашенькой. Врождённая худоба и округлость ягодиц, доставшиеся
от матери, вкупе с мягким голосом и городскими манерами виделись глазами деревенских
типично женскими качествами. - Это для закрытых дверей концерт, уединитесь -
исполните друг с дружкой. - Ох, и нервирует она меня. Ой, Вань, боюсь согрешить.
- Ты, краля, полегче. А то как бы в рваных тряпках и с разбитым личиком не осталась.
Так что ты шортишки да маечку свою сними от греха подальше. - Снять бы я снял, да
не чета мои шортишки твоим моднявым, в обтяжечку. По краснеющему на глазах лицу бугая
я понял, что совершил ошибку. Потасканная одежда - особая тема для многих деревенских,
и одно лишь нелестное слово о ней грозит дракой. - Ссука... - прошипел бугай и
двинулся на меня, труба глушителя взметнулась вверх. Я оцепенел, не в силах пошевелить
и пальцем. - Что за шум, а драки нет! - громом прозвучал молодецкий бас, и эхо пару
секунд витало меж металлоломных куч. Бугай остановился и обернулся. Подошедший мужчина
оказался на голову выше бугая, простая клетчатая рубашка обнажала мощные кисти рук
с уходившими ввысь переплетениями вен, из-под распахнутых пуговиц виднелась белая майка
с резко очерченным рисунком мышц. Взгляд скользнул ниже, и я с удивлением отметил
непропорционально фигуре тонкие ноги мужчины, но быстро отбросил этот интересный факт -
моё внимание привлекло его лицо. Три дорожки морщинок смыкались в уголках глаз, и я
поймал на себе взгляд, полный интереса и странной тихой грусти. Суровое лицо напоминало
слепок с советских монументальных статуй рабочих и поражало своей угловатой завершённостью.
- Опять бандитствуете? - Да вот, Семён, решили городскую лярву проучить. Понимаешь,
никакого уважения к славным сельским жителям, - сказал Лысый, здороваясь с подошедшим.
- Уважение уважением, но калечить-то не стоит. Егор, брось глушак. - Ага, сразу.
Только пару раз по башке эту суку обхожу. - Не горячись... - здороваясь с бугаём,
Семён мягко забрал из его рук глушитель и отбросил в сторону. - Значит, город пожаловал.
Ну, колись, чем провинился? - Да я с рыбалки иду. Только вышел из леса, как налетели
эти "ясные соколы" и давай просить то минет сделать, то шмотки снять. Вот... - говоря
это, я чувствовал, как с каждым словом кровь всё сильнее приливает к лицу. - А ты и
против? - Да какой против? Вишь, Семён, жеманничает. - Да о чём разговор ведём,
я не понимаю. Одёжка в компенсацию пойдёт, а в наказание вон за той горкой птаха нас
по очереди порадует. По справедливости говорю, а, пташка? Все трое смотрели на меня.
- Хрен вам! - сказал я неестественно тихо. - Ой, ты! Ну, по-плохому, так по-плохому.
Давай, Егор, по старинке: ты слева, я справа. Сёма, тебе, как бывалому, первому вскрывать
красотку. Я до хруста сжал остов самодельной удочки и размахнулся. Конец удочки
просвистел перед самым носом лысого. - Он-на, какая бестия! Ну, погоди! - Лысый,
отскочив на пару шагов, поднял глушитель. - Брось, Вань. Не делай глупостей. - Да
щаз! Всё произошло в мгновение ока. Рывком Иван пересёк расстояние между нами и с
размаху ударил по руке, саднив мне обрубком глушителя палец. Удочка выпала из рук и
отлетела в сторону. Но не успел нападавший выпрямиться после выпада, как сзади на него
обрушился всей своей массой Семён. От неожиданного удара Лысый упал, распластав руки,
глушитель звонко звякнул о металлическую стружку. - Ах ты, блядь! - с криком
бросился Егор на Семёна. Первый удар пришёлся точно в скулу, второй прорезал воздух -
Семён уклонился, "нырнув" в корпус бугая. Захват, бросок - и вот оба друга лежат на земле,
кряхтя и постанывая. Я стоял, не шевелясь. - Что встал истуканом, горожанин. Поднимай
инструмент и живо в лес, - с этими словами Семён запустил глушитель на верхушку ближайшей
кучи. Я, как в полусне, поднял удочку и, не сводя глаз с распластавшихся на земле
пацанов, спиной отошёл под сень деревьев. Только когда металлоломные кучи скрылись из
виду, я что есть мочи припустил по знакомой тропе. - Эй, подожди! - неожиданно
окликнули меня сзади; это был Семён, я остановился. - Видишь заячью тропку? Пойдём по ней.
Мы долгое время шли молча, раздвигая руками ветви деревьев и густо разросшегося
кустарника. Не помню, о чём я думал тогда, скорее всего, ни о чём - сказывался шок от
произошедшего. - Спасибо, - сказал я, когда голова начала хоть что-то соображать.
- Да не за что, отдашь два, - весело ответил Семён, отдуваясь от тяжёлой дороги. -
Почти пришли. Постепенно лес редел, и вскоре мы вышли на берег в месте, по моим
прикидкам, выше по течению от моей рыбацкой обители. Тонкая полоска дикого пляжа была
сплошь усеяна плавуном и щебнем, из воды торчали гнилые опоры старого пирса. Посередине
пляжа лежала вверх дном старая деревянная лодка, потрескавшаяся, с истлевшей обойкой.
Я машинально провёл рукой по шершавому килю. - Отплавала она своё, - сказал Семён,
нежно погладив иссохшее дерево. - Я и не знал про это место. - А здесь река
петляет... Ох, ё-моё! - Семён взял мою руку; как только я увидел окровавленный палец,
он сразу же заболел. - Согнуть можешь? Тогда не страшно, - он сплюнул зелёный комок
травы себе в ладонь и принялся растирать этой густой массой мой пораненный палец. Я
инстинктивно отдёрнул руку. - Вот чудак человек. Для дезинфекции же, - Семён
отстранился. - Душновато, не находишь? Надо бы искупаться, - с этими словами Семён
стянул с себя рубашку. Я остался на берегу и смотрел, как Семён мощными гребками
взрезает быстрый поток, худые ноги не показывались из воды. - Эй, Город. Дуй сюда,
освежись! "А и впрямь, - подумал я, - почему нет?"
страницы [1] [2]
Этот гей рассказ находится в категориях: Молодые парни, Первый раз, На природе
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|