BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сон в зимнюю ночьРейтинг: 3.35 (81), Автор: dmihs Заснул я, как провалился в яму. Разрядки мой организм не получил. Яички были полны после
долгого времени, проведённого в возбуждении. Тянуло внизу живота. Слова Гаффара плавно
утекли в сторону, и я оказался в родном городе. И из зимы вдруг оказался в лете. Лежу в
палисаднике на влажной траве. Голова гудит от выпитого накануне. Как я оказался около этой
девятиэтажки гостиничного типа, которые мы называем инвалидным домом? Поднимаю голову,
отрывая щеку от травы. Во рту противно. Какие-то сгустки на верхнем нёбе. И странный
привкус на губах. Руки вывернуты назад. Ногам холодно. Бёдра в чем-то мокром. Пытаюсь
перевернуться на левый бок. Ляжки холодит ещё сильнее. Подношу руку к лицу и пытаюсь
понять, что у меня с руками. Белая рубашка с оборочками на резинке. Сроду не было таких
рубашек у меня. А что самое странное, ногти длинные и накрашены ярко-алым лаком. Рукава
вымазаны зелёным, будто я долго полз по траве и весь измарался. Холодею, вспоминая, что же
было вчера? А вчера был второй день свадьбы друга Витьки. Чуть проясняется в голове.
Девчонки наряжали меня свидетельницей. Надели женские трусы танга чёрные, чулки, короткую
юбку, почти прозрачную, белую, с крупным рисунком тюльпанов. Лифчик пуш-ап, чёрный, белую
шёлковую блузку. Подружка Светка - бывшая Витьки и теперь спутница его мента-родственника -
подогнала накладные ресницы, долго и с увлечением красила меня, часто цокая язычком, и
приговаривала, какие у меня красивые глаза и удивительно женский взгляд. Аккуратный белый
бантик с блёстками увенчал сооружённый на моей голове объект в виде волнистого каштанового
парика с какой-то ниткой жемчуга. На мой тридцать восьмой размер ноги были подобраны белые
туфли на каблуке. Разношенные и открывающие подъём ступни. Перед этим мент Дима менял на них
набойки и ревниво трогал самодельные резиночки, убеждаясь, что они хорошо держатся. Потом
Нинка, девушка Романа, водила меня по комнате и коридору, показывая, как надо ставить ногу
и двигать бедро вперёд, поворачивая таз заодно с ходом ноги. Сначала у меня ничего
не получалось, но мой небольшой вес и её талант будущего преподавателя русского языка и
литературы пересилили все обстоятельства, и я пошёл. Колечки-недельки, клипсы-серёжки
на уши в виде колечек в колечке и кулончик в виде кошечки перекочевали из шкатулки Светки
на моё лицо и шею. "Можешь взять себе в подарок, красавица", - Светка, игриво пощипывая
меня за ушко, нацепляла клипсы. Её левая рука скользнула к моему бедру и юркнула
под натянутую юбку. "Девица, молодица... - и, касаясь нежно губами, задела языком ушко, -
штучка, дрючка". Я краснел и поглядывал на мента Димку, упитанного, розовощёкого и
ревнивого. Как бы не словить в ухо после перехода трезвой границы в процессе праздника.
Светка подвела меня к зеркалу, покрутила меня и, шлёпнув по заднице, пожелала приятных
приключений. Приятными приключениями она всегда считала удачный трах на стороне, причём
хвасталась этим своим двум близким подружкам, с которыми у неё были очень личные отношения и
соревнование, кто больше хуёв насобирает. Качество кобелей учитывалось. Особенно удачным
считалось наставление рогов имеющемуся в данный момент у неё почитателю. Из Димки
получился бы здоровый олень, или лось, как кому больше нравится с такой охотницей. Только
вот какой смысл её пожелание ко мне могло иметь отношение, ума не приложу. Роль,
полученная мной, требовала глубокого погружения по методу Станиславского. И я приступил
к делу. Комплименты сыпались как из рога изобилия. В танцах я имела успех. В том числе
в медленных. На белый танец мной был выбран Димка. Вскоре лапы этого уже довольно-таки
пьяненького бычка-оленя тискали мою девственную жопку. Что надо мужикам в медленном танце?
Мне, например, всегда нравилось мять ягодицы и лезть рукой под блузку или в юбку. Теперь
я точно знал, что эти мысли у всех мужиков одинаковы. Соски мне из вредности истискали
до такой степени, что, мне думалось, цвет их стал иссиня-фингальным по факту. А мысленно
у меня всё было по поговорке: "Соски в тиски". За псевдоклитор, правда, меня подёргала
только Юлька, подружка Светки, одна из двух доверенных её подруг. Елизавета, сучка Лиза -
вторая её подруга, терпеть меня не могла. И плевалась ядом в мой фужер. Думается, для того,
чтобы я сломал себе ногу, спьяну поскользнувшись на мраморном полу кафешки, двигая своим
задом в быстром танце. Юлька была высокой. У неё был официальный жених. Правда, он был
в армии и ему оставалось пару месяцев до дембеля. Он часто бывал в увольнительных, служа
недалеко от дома. Но в этот раз его не было. А Юлька отрывалась, как могла. Впрочем, она
всегда отрывалась. Сунув руку мне в трусы и помяв влажный мягкий член, она обиженно
фыркнула и вскоре потеряла ко мне интерес, переключившись на свободную кандидатуру. У неё
были шикарные бёдра и задница, так что кандидатура была не против попасть в плен пьяненькой
блондинки. Сучка Лиза таки напоила меня. И в непотребном состоянии, когда я пытался
вынуть кое-что из юбки и пописать в горшок с пальмой, совместными усилиями было решено
отправить меня на такси домой. Все мои заслуги за утреннее дефиле по улице, приставание
к прохожим и поднесение им рюмок на подносе, пение песен сдавленным голосом про остров и
стрежень вместе со Стенькой Разиным, "бухгалтером, милым бухгалтером", "я люблю тебя,
Дима" были забыты. То есть, все былые подвиги были смыты одним неловким движением руки.
Дальше - пробел. Вернее - провал в памяти... Я лежу в палисаднике в трёхстах метрах
от дома. Пьяный сисси, хоть утописи... Так, пытаясь встать и поднять своё тело с земли,
я корячусь. И вдруг чую, что сверху на меня что-то давит. Словно на меня опускают бетонную
плиту массой тонн в пять. Меня прижимает к земле. Руки тянет назад и прижимает к бокам.
- Что за шлюха тут с голой жопой валяется? - задранная на жопе юбка начинает ещё выше
задираться, поясницу придавливает чьё-то колено. Второй голос: - Это пидор. Гы-гы-гы.
Это не шлюха, это голый пьяный шлюх. Рука первого сдвигает на голове парик: - Точно.
Тьфу. Первый раза в нашем районе такое вижу. Клоун нарисовался. Парик залезает мне
на глаза, а трусы сползают вниз. Почему-то я ничего не могу сказать, только мычу.
Пытаясь объяснить, что они всё не так поняли. Но груз в пять тонн никуда не девается,
а ноги неведомая сила разводит в стороны. И я чувствую жуткий страх от того, что не вижу
тех, кто сзади, и не понимаю, почему ничего не могу сказать. В очко что-то начинает
неотвратимо вползать. Большое, горячее, твёрдое. - Сейчас, сейчас, клоун. Расслабляй
пизду и получай удовольствие. Лежу, как кролик, зачарованный удавом. Обездвиженный.
Прижатый. Распятый неведомым здоровым органом через заднюю дыру. По ощущениям размером
со вход в метро. Чую, как поезд входит в этот туннель. И эта неотвратимость завораживает.
Кончаю. Толчки тугой струёй бьют, содрогают мои яйца. Я пытаюсь остановить это,
но только чую, что становиться ужасно мокро на животе. Захлёстывает стыд и отвращение
к себе. Наконец толчки прекращаются, мне неудобно. Мокро, противно... Темнота, я
в казарме. В кровати. Один. Сверху никого нет. Полны подштанники собственной кончины.
Простыня мокрая. Матрац мокрый. Я обкончался во сне. Но слышу чей-то сдавленный смех.
Я бы сказал, что дальше был пробел - пауза. А если не говорить этого, то я ещё
долго лежал в этой луже, решая, идти мне подмываться или, делая вид, что сплю, ждать,
пока всё впитается и подсохнет. В итоге просто заснул... И наступит новый день.
Этот гей рассказ находится в категориях: Жено-мужчины, Изнасилование, Анонимный секс
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|