Горячая гей библиотека

Очередной глухарь

Часть 3 (последняя)

Глухарь ничего не сказал, хотя его ухмылочка... будет сниться мне укором до конца моих дней.

Но обоссался я конкретно! Я бы и обосрался, если б было чем, и спасибо пробке, это был бы полный аут. Представляю, если б меня застрелили - чтобы подумали в морге, а что записали бы в бумагах. Это была бы тема для вечных воспоминаний, дескать: работал тут у нас один... экземпляр. Господи, это же всё знакомые люди.

Домой добирался тёмными углами, тайными тропами. Дрожь прошла быстро. Мысли тоже пришли в порядок. Как бы то ни было: дело сделано.

Подходя к дому, увидел свет в окнах своей квартиры. Походу, младший Глухарь решил почтить меня своим вниманием. Все мои помыслы мгновенно переключились на возможную поебку. Внезапное осознание, что каждый день может оказаться последним и надо брать от жизни всё возможное, вскружило мне голову.

- Ну, наконец! - Димон ждал меня на пороге, в хате пахло чем-то вкусным, явно мясным. - Где ты шляешься? Вся малина уже давно по домам, а мусора все работают. Я уже хотел позвонить твоему начальству!

Его приколку я пропустил мимо ушей, набросившись на Димона как та собака Баскервиллей на последнего адекватного из их рода.

- Потише,- рассмеялся он. - Что это с тобой сегодня?

- Я обоссался, - честно признался я.

- Прямо натурально? - не поверил он.

- Натуральней некуда.

- Так ебашь мыться! - оттолкнув меня, его весёлое настроение не пропало. - Что случилось-то?

Не смущаясь гостя, я разделся догола и залез мыться в душевую кабину. Попутно я рассказывал случившееся сегодня. Дима молча слушал, теребя в руках полотенце.

- Ты ебанат! Надо было позвонить мне! - ругнулся он, когда я стал рассказывать момент движения по коридору.

Кровавая развязка повергла его в шок и мысль о том, что все мы смертны и надо брать с неё всё, что можешь унести, в унисон пришла и к нему.

Постепенно его взгляд становился плотоядней. Раздевшись до трусов, он перекинул через плечо полотенце, взобрался на стиральную машину и, словно модель на порнокастинге, стал гладить себе болт через бельё. Он знал... сука. Знал, что я падок на такие фокусы. Знал, что я буду изо всех сил сдерживать себя, чтобы не показать своей слабости. Знал, сука, и наслаждался, наблюдая как я, не в силах сопротивляться природе, возбуждаюсь, как растёт моё желание, несмотря на деланный равнодушный вид.

Ткань его трусов уже не могла укрыть его возбуждённый член. Вылезшая из-под резинки плавок бордовая головка блестела от напряжения и смазки. У меня ещё возникла мыслишка тоже, типа его, развернуться задом, раздвинуть ягодицы... но, бля, на такой подвиг у меня не хватило ни мужества, ни безумия.

Обмывшись, я протянул руку за полотенцем. Димон бросил его, не двинувшись с насиженного места. Он смотрел на меня с каким-то восхищением, как мне показалось. Вслух бы он это никогда не произнёс, просто из вредности, но мне было приятно.

- Я в постельке, - отрапортовал он, сняв трусы и повесив их на батарею.

Его вставший член смотрелся сюрреалистично, как у сатира из древнегреческой мифологии. До чего же неразборчива природа: кому-то она даёт пистолет с глушителем, а кому-то дамский пистолетик.

В комнате было тепло. Волосы сохли прямо на глазах.

Дима лежал на моей полуторной кровати. Ему она сразу понравилась своими металлическими спинками, на которые можно было опереться руками или ногами. Её словно специально конструировали под гимнастические позы в сексе. Если честно, я её выбрал именно по этой причине. Бля, стыдно вспоминать: было удобно подогнуть ноги, упёршись ступнями в спинку и надрочить сверху себе в рот. На что только не идёшь, когда одинок.

- Слушай, а у тебя есть завещание? - вдруг спросил он.

Я вылупил глаза, не зная смеяться или закатить истерику.

- Чего? - рассмеялся он. - Работка у тебя "не приведи, господи". Того и гляди... Должно же мне остаться на память от тебя... хотя бы вот этот пошарпанный лежак.

- Поменьше гляди, - я принял его шутливый тон. - Этот "лежак" расплавят и вместе со мной положат в могилу... И потом, я вас всех вместе взятых переживу! Буду жить до глубокой старости.

- Угу, - насупился "наследник". - Про старость это точно сказал, под себя ходить ты уже начал...

Пропустив мимо ушей про "под себя", я полез к нему, не теряя времени начав лизаться. Димон постепенно подключался, стараясь не то укусить, не то облизать шею. Устроившись поудобнее на кровати, он притянул меня к своему паху.

Обхватив ладонью его конец, я стал не спеша обсасывать с разных сторон его залупу, дразня её языком и губами. Димон не доминировал, отдав первенство мне. Одной рукой он аккуратно гладил ёршик моих волос на голове, другой гладил по спине, стараясь дотянуться до задницы.

- Бля, Егорыч, у тебя уши как у чебурашки, - усмехнулся он, оттопыривая их в стороны.

Это было правдой, всю красоту портили. Не то, чтобы они были огромные, просто... оттопыренные.

- Пиздец, сходство натуральное, - Димон сильнее раздвинул их в стороны, уссываясь от вида.

Я отвлёкся от отсоса, с глумливой улыбкой не зная, что ответить.

- Красавчик, сука! - радостно констатировал Димон.

Нет... я то точно знал: красавчик - это он, а я... бля, неведома зверушка... не урод, конечно. А может этим и нравлюсь Димону, что не красавчик.

Продолжая надрачивать его перец рукой, я облизал его яйца и только потом перешёл к глубокому минету. Склизкий конец легко входил в горло, заставляя Диму в прямом смысле брать высокие ноты:

- Ааай, сууука. Как ты это делаешь?

Его просящий тон сводил меня с ума, побуждая к новым экспериментам: я не просто глотал его конец, но ещё и горлом старался сжать его.

- Ты это... не перестарайся, - забеспокоился он. - А то я кончусь раньше времени. Я ж обещал отдать должок. Давай ладно...

Он встал с кровати, легонько толкнув меня на край.

- На корачки давай, - приказал он, присаживаясь сзади на пол, - Прогнись.

Раздвинув ягодицы, он смачно плюнул прямо в очко. Большим пальцем руки он проник в анал и сразу по-хозяйски стал раздрачивать вход.

- У тебя дырка прямо создана для моей шишки, - удовлетворённо заметил Димон, дёргая ягодицы туда-сюда в стороны. - Ух, как она всасывает смазку.

Сегодня он был явно в ударе. Оттянув назад между ног моё хозяйство, он умудрился пару раз обсосать мою писюлю, пока готовил очко сразу двумя-тремя пальцами, проворачивая и крутя их под разными углами. Да ещё норовил кусаться, сука, совсем ебанулся.

- Нравится? - обратился он ко мне. - У тебя дырочка пиздатая! Веришь, я пару раз закрывал глаза, и она мне виделась. Пиздец!

Я словно пьяный пропускал мимо ушей всю эту хуету, сосредоточившись на ласках его языка, пытавшегося проникнуть в мой анал.

- Со временем, конечно, жопа постареет, обрюзнет, - продолжал размышлять Дима в перерывах от римминга.

- Бля, ты умеешь делать комплименты, - не без горькой иронии ответил я.

- Не, сейчас у тебя вообще всё на уровне, - спохватился Димон. - Нравится? Дима долг отдаёт всегда сполна!

Довольно спорное заявление, но я оставил его без комментария; уж больно редко он опускался на мой уровень.

- Ну, и хватит, - довольный, он встал, надрачивая свою дубину. - А то привыкнешь к хорошему. Растопыривайся давай. Охуеть, дырка так и просит в неё войти.

Ему нравилось играть со мной роль доминанта. Примерившись к анальной воронке, он довольно легко вошёл в меня, таки вырвав из меня приглушённый вопль.

- Что? - как будто не понимая, насмешливо спросил он.

- Ничего, - не сдался я, хотя эта его манера вызывать у меня эмоции раздражала.

Он наверное привык, что на его хую визжат и корчатся. Нет, это было очень недалеко от истины, но я всегда сопротивлялся и терпел до последнего. А Диму это раззадоривало. Это был как вызов его мужскому его - довести и пидорка до оргазма.

Быстро освоившись, Димон начал накачивать меня сначала медленно, но постепенно увеличивая амплитуду и скорость. Звонкие шлепки о мои булки заполонили комнату. Я тихонько подвывал в такт ебли, не осмеливаясь на громкие стоны.

Его булава вероломно буравила себе вход. Самый кайф - это когда растягивается кольцо сфинктера. Горячий член по смазочке растягивает его стенки под знакомый размер, а затем заставляет выпучиваться навстречу тарану.

- Заебись, - Димон завыл волком.

Судя по всему, ему тоже нравилось не столько засадить на всю глубину, сколько дрочить залупу о мягкий сфинктер. Разгоняясь на большую скорость, он вылетал из моей надроченной дырки и с лету возвращался туда обратно, пока стенки входа оставались открытыми.

- Я чумею, - Дима продолжал навылет иметь меня, время от времени выходя из меня и разжимая сильно ягодицы, смачно плюя в образовавшийся кратер.

Легонько шлёпая ладонью по моим ягодицам, словно подстёгивая, он продолжал процесс. Одному богу известно, как я терпел эту смесь наслаждения и боли. Словно парализованный я изо всех сил старался тужиться навстречу его члену. Мой собственный член крутился как маятник старинных часов в такт его безжалостным фрикциям.

- Фух, бля, - устав, Дима смахнул со лба пот.

Выйдя из меня, он нагнулся и, разведя в стороны мои ягодицы, словно какой эксперт стал рассматривать плоды своей работы.

- Ни хуясе я тебя раздуплил! - обильно плюнув в образовавшуюся воронку, восхищённо заявил Дима. - Давай в миссионерскую.

Завалив на спину, он загнул мои ноги, что я коленями достал до плеч. В этой позиции мой анал оказался в наиболее доступном виде. Димон припечатал в моей дырке свой таран и махом вошёл в меня.

Я не сдержал короткого крика.

- Нравится? - Дима наслаждался моей слабостью.

Ответа он не ждал, зная, что я не отвечу, буду держаться до последнего. Это был своего рода поединок со своими правилами.

Медленно разгоняясь в моей сраке, он насмешливо наблюдал мои корчи от боли и наслаждения. Казалось, что разъёбанное кольцо сфинктера вылезало наружу на выходе его бесконечного члена. Я реально боялся, что он меня вывернет наружу, как при фистинге. Я чувствовал, как расслабляясь, очко превращается в гигантскую скважину, совсем не сопротивляясь его члену... превращается в реальную лошадиную пизду (если кто видел).

Я знал, что потом буду пару дней подкладывать между ног прокладку, но это будет потом. Сейчас я жаждал, чтобы меня растерзали этим хуем, сведя с ума от подбирающегося кайфа.

- Проси пощады, сучка, - прошипел мне в лицо Димон.

Его довольная улыбка и горячее дыхание опьяняли меня. Тихо скуля, я пытался расслабить очко, чтобы набравший приличную скорость Димин хер не порвал меня. В охуе я стал вперемешку то гладить, то отбивать свободным кулачком несильные удары по его груди. Наверное, это было не так уж и безболезненно, но Дима не просто терпел, удваивал напор. Словно повешенный на виселице я извивался под мощными ударами его тела, медленно, но верно сдаваясь и ощущая приближение неудержимой волны оргазма.

- Ааай, сука! Не могу, - застонал я.

- А кто обещал, что будет легко?

Димон, походу, сегодня "пленных не брал".

- Держи лапы! - приказал он, фиксируя мои лодыжки зажатыми моими же руками.

Сам же сжал ствол моего напряжённого члена, словно не давая кончить. При этом продолжил меня молотить в зад с неистовой силой.

Я себя нихера не контролировал. Реально отказали все мышцы. Расслабившись, я чувствовал, что полностью отдаюсь на волю победителю. Внутри что-то приятно напряглось и стало давить на мочеиспускательный канал.

- Бляяять, - истошно засипел я.

Димон расслабил свою ладонь на моем члене, и словно праздничный фейерверк я взорвался брызгами спермака. Его капли заляпали всю мою грудь, попали на радостное потное ебло Димона.

- Убил, блять, - я попытался сильно ударить его кулаком, но он перехватил мою руку.

- Сладенькое на десерт, - проафишировал он, выйдя из меня.

Быстро переместившись мне на грудь, он стал дрочить свой член в нескольких сантиметрах от моего лица. Высунув язык, я стал дразнить им болтающуюся у моего открытого рта залупу.

- Кончаю, - предупредил Димон, точными выстрелами заполняя мой рот своей кончой.

Насчёт её сладости он, конечно, погорячился. Это было больше похоже на... мыло, не знаю... Дело не во вкусе, а в ощущениях. Глотая его сперму, я показывал ему наивысшую степень своего подчинения и доверия.

Быстро возвращавшаяся послеебельная апатия остужала меня. Я снова превращался в обычного человека, со своими гордостью, нормами морали и прочей чепухой. Рядом, тяжело дыша, лежало прямое доказательство, что я способен мгновенно попрать все это, ради очередной встречи с ним. А кто-то скажет: "Это и есть любовь". Я предпочитаю слово "дружба". Крепкая мужская дружба, за которую в огонь и в воду.

На похоронах Вадима было очень много народа, в основном, незнакомая молодёжь. Я раскошелился на четыре живые красные гвоздики. По прошествии двух дней Вадимка лежал в гробу, как живой, только глазки прикрыты. Если б не злая воля этого ублюдка, жил бы и жил, учился и портил девок.

- Ты молодец, - глухой голос старого Глухаря вывел меня из оцепенения.

Как он так подкрался неслышно сзади?

- Точно, - усмехнулся я, не отрывая взгляда, как закрывают крышку гроба. - Обоссался от страха.

Все молча наблюдали, как быстро закапывают могилу.

- Это ничего, пидорок, - тихо шепнул Глухарь. - Это не главное. Можно сто раз обоссаться, но в итоге победить.

Развернувшись, он уже шагнул было прочь, но вдруг обернулся:

- Скажи Диме, чтоб навестил меня сегодня, а то совсем скурвился.

Он многозначительно посмотрел на меня, внезапно усмехнувшись.

Смущённо улыбнувшись в ответ, я кивнул.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>