Горячая гей библиотека

Сказка тысячи и одной ночи

Часть 2

На "вечернем" заседании народу была столько же, но все были расслабленные, вальяжно сидели в креслах, переговариваясь вполголоса. Никто даже не старался изображать интерес. Да, многие учёные скорее налаживали общение, усевшись в фойе и весело о чем-то беседуя. Я как честный арабист отсидел эти три с половиной часа в зале. Там, в Аравии, темнеет рано и стремительно, так что возвращались мы уже под ярким светом уличных фонарей.

Так как какой-то особой ночной жизни тут нет, я искупался в бассейне, подрочил в ванной на прекрасный образ Халида и завалился спать.

Встают тут рано, именно оттого, что пока нет жары и можно что-либо делать. Вот и я плыл по бассейну в пять утра, посвежевший, выспавшийся. Я уже практически заканчивал плыть, как увидел у кромки бассейна моего вчерашнего знакомого. Он помахал мне рукой, я ответил, иное было бы невежливо, и вылез из воды.

- Прекрасно выглядишь, - заметил он, и я тут же смутился, так как на мне были лишь тёмно-синие плавки типа слипы с низкой талией.

- Спасибо, - стараясь быть как можно скромнее, ответил я, давя эрекцию, так как именно в этот момент мне почему-то пришло в голову, что под его рубахой нет ничего, кто-то трепался, что она носится на голое тело. - Ты тоже хорошо выглядишь.

- Какие планы на сегодня? - неожиданно спросил он. Я пожал плечами.

- Пойду на конференцию, - ответил я, ибо ничего другого у меня и не было запланировано.

- Я до полудня занят, а потом, если хочешь, можно съездить, покататься на барханах, - предложил он. У меня в паху уже начало расти, и я должен был спасаться, а потому ответил:

- Конечно.

- Тогда до двух, - произнёс он и направился к проходу в холл гостиницы.

Я быстро поднялся в номер, привёл себя в порядок, а потом на электричке отправился в центр города. И единственное, о чем я мог думать - какого хера я творю! Судьба дала мне такой шанс, а я готов его просрать на барханах?! Меня немного подуспокоило то, что на "утреннем" заседании была едва ли не половине участников, общение уже было неформальным, даже докладчики шутили. Увы, симпатичных арабистов практически не было, а те, что были, вовсю светили своими обручальными кольцами. Я ещё сам хотел купить себе такое, перед отлётом, ну, чтобы не вызывать лишних вопросов, но замотался, забыл, а потому частенько ловил на себе удивлённые взгляды, мол, какого тут делает этот голубой?

Время пролетело незаметно, а потому едва я вышел из библиотеки, как увидел Халида. Я уже, кажется, осваивался в его дорогущем авто, по крайней мере, садился смелее, не дрожа всем телом. И мы устремились загород.

Кататься на барханах всё равно что по снегу, доска для сноуборда такая же, только занятнее. Я под Питером как-то пару раз пробовал по снегу, получалось средне, вот и тут, в отличии о Халида, профи я не был, зато было весело.

Мы надели комбинезоны, тонкие, чтобы не спариться, и его стройное тело просто заиграло по- новому. Мы переоделись вместе, но я тактично стоял к нему спиной, лишь изредка поглядывая. И да, меня надули. Под этой длинной рубахой, дишдашем, у него была белая же футболка и что-то вроде юбки, тоже белой, до колена, разглядывать, что под ней, я не решился. Но моей смелости хватило, чтобы отметить - у моего араба были явно прямые красивые ноги и плоский живот. А ещё чёрные как смоль, коротко стриженные волосы. Причесон, может, и старперский, но ему шло, очень шло.

День пролетел быстро, слишком быстро и весело. Халид, а ему было всего-то двадцать восемь, явно скучал и тут просто отрывался. А уж когда я обнаружил своё скромное владение гитарой! - спасибо Ромке, ибо, подбивая к нему клинья, получил несколько уроков, мне вообще цены не оказалось. Кто бы мог подумать, но я их запомнил и даже неплохо применил.

В Абу-Даби мы возвращались поздно вечером, он отвёз меня в гостиницу. Халид знал, что у меня завтра важный день, в потому предложил встретиться вечером, после конференции, у него, у меня-то в гостях он уже бывал.

Моё выступление прошло очень даже неплохо, учитывая, что это был мой первый опыт, помогло ещё и то, что оно оказалось предпоследним перед перерывом и слушатели уже немного подустали, а потому, возможно, предпочли не обращать внимания на некоторые шероховатости.

Вечернее заседание было не менее насыщенное выступлениями, но я чувствовал себя куда как легче, так что всё было очень даже неплохо. Кроме того, не все выступления были скучными, некоторые очень даже занимательными. Так что я спокойно сидел и слушал.

Едва же всё закончилось, я оказался возле выхода. Идеальный вариант, чтобы не было разговоров ещё больше, чем есть, укатить отсюда или сейчас, пока основная толпа не вышла, или уже когда она схлынет. Халид, пусть и не по своей воле, выбрал второй вариант. Он опоздал минут на сорок. Я чувствовал себя практически как идиот, толкаясь в холле библиотеки. Не то чтобы на меня все пялились и будто спрашивали: какого он ещё здесь. Но было некомфортно. Когда Халид подъехал, я просто обрадовался и решил не устраивать сцену, мало ли, ну, был человек занят.

Мы подъехали к внушительному зданию, облицованному стеклом, в это вечернее время казавшееся чёрным. Пройдя через холл, мы поднялись сразу в его апартаменты, просторные и светлые. Никогда в жизни я ещё не бывал в таких люксах. Здесь не было антиквариата, у нас бы сказали - евроремонт, но очень даже дорогой. Особенно дороговизну излучала мебель.

В том, что можно было бы назвать гостиной, уже стоял стол, накрытый на две персоны. Невероятно вежливый официант-пакистанец на тележке привёз гору снеди, среди которой не было алкоголя, что неудивительно. Впрочем, меня это смущало очень слабо. Мы сидели возле панорамного окна и мило уплетали дорогущую рыбу, ещё что-то. Меня же мучил вопрос - что это. Всё, что делал Халид, можно было бы счесть свиданием, вот только он был подчёркнуто вежлив. Лишь однажды, вчера, в перерывах между спусками на барханах, он спросил, не женат ли я. Дав отрицательный ответ, я уж было начал придумывать объяснения, но он просто кивнул и всё. Сам-то Халид не только имел жену, пока что одну, но и детей - пацана и девочку. Как ко всему этому относиться, я не знал. Одно дело теория, другое дело практика. Каждый человек уникален, целый мир, и порой очень сложно в нем разобраться с помощью шаблонов.

Было около десяти вечера, когда хозяин встал, дав понять, что ужин завершён. Мы ещё посидели в другой части гостиной, заставленной дорогими диванами, креслами и низенькими столиками, пока официант убирал всё, что привёз. А потом он спросил:

- Ты переночуешь здесь?

- Я не хотел бы тебя стеснять, - начал было я, но парень весело прервал.

- Меня это не стеснит даже в малейшей степени. Тут есть ещё одна спальня, так что она твоя. А утром я тебя отвезу в отель.

- Хорошо, - согласился я, скорее из любопытства и лени, так как в такое позднее время тащиться на окраину города в отель мне не очень-то и хотелось.

Спаленка и в самом деле была небольшой, но очень уютной, а ещё при ней была небольшая ванная комната. Я смыл пот и усталость под прохладными струями воды, а заодно подмылся где надо. Обернувшись в белоснежное полотенце, я вернулся в спальню. Нужно было просто лечь спать, но не хотелось, да и волнение пробегало по всему моему телу.

Я просто вышел из комнаты в эту бескрайнюю гостиную с широченными окнами, откуда открывался чудесный вид на вечерний Абу-Даби. Свет в гостиной практически отсутствовал, оттого город был прекрасно виден. Внизу мельтешили машинки, вереницами двигаясь по улицам, светофоры мигали словно новогодняя гирлянда, а ещё бесконечные пальмы и песок. Ночь принесла не просто прохладу, а даже холодок и моим ногам уже стало несколько не комфортно, я собирался уйти, как услышал за спиной:

- Правда, красиво?

Я обернулся. В паре шагов от меня стоял Халид в тёмном балахоне, расшитом золотом по краям рукавов и ворота.

- Люблю ночной город, - только и изрёк я. Повисла неловкая пауза, когда каждый из нас словно не решался о чем-то сказать.

- У тебя красивое тело, - еле слышно произнёс он, и его ладонь, словно невесомая, легла мне на плечо сзади. Я просто не знал, что и сделать, чтобы не ошибиться. В конце концов, чем я рисковал - меня разве что выставят на улицу, и то, в худшем случае, так что я слегка дёрнул за полотенце и белоснежный покров упал с моих бёдер, открыв его взору упругий белёсый зад. Я посмотрел на парня, его взор скользил по моему телу, но рука словно приклеилась к плечу. И тогда я чуть повернулся, показав себя во всей красе. Халид лишь сопел и шумно сглатывал слюну.

- Теперь твоя очередь, - заметил я.

- А ты этого хочешь? - спросил он.

- Да, - не задумываясь, ответил я, рискуя очень даже многим, и главное - своей репутацией. Если что, больше меня сюда, в Арабские Эмираты, не пустят.

Халид взялся за балахон и быстро стянул его через голову, обнажив своё тело. Он был чуть менее натренирован, чем я, но особый шарм ему придавали чёрные волосы на груди и животе, а из зарослей в паху топорщился пенис, с головки которого свисала тоненькая нить смазки.

Я просто обхватил ладонью его агрегат, и он выдохнул. Я скользил по сочной плоти, а на его лице выступила блаженная улыбка. Его ладони коснулись моей груди, лаская её, поигрывая с набухшими сосками. И тут он чуть присел, и его губы обхватили сосок, нежно, очень трепетно. Его язычок стал теребить это розовое пятнышко, и мой член уже вовсю топорщился, так же источая смазку.

Обхватив его стройный стан, я прижал парня к себе и поцеловал в губы. Халид просто млел, он стал словно пластилиновым, и я мог лепить из него всё, что хотел. Его мускулистые руки оказались очень нежными, и они ласкали мои плечи. Мои сильные руки скользили по его спине, по его попе. Халид чуть задрал ножку и стал тереться об меня. Тут я не выдержал и подхватил его за попу, а он словно этого и ждал, повиснув на мне, и оказался достаточно лёгким, а мой член вовсю тёрся о его промежность.

Тут наши уста разомкнулись, но он, ещё сильней прижавшись ко мне, обхватил мой пенис и стал сочной головкой растирать свою дырочку.

- Ты хочешь?.. - начал спрашивать я, но как по- арабски "трахаться" я не знал.

- Да, - простонал Халид. Трахать его тут я не хотел, потому просто отнёс его в спальню. Вот она была реально большой, в её центре, на возвышении, стояла здоровенная кровать. Я положил парня на шёлковые простыни, а сам склонился над его телом.

Я стал покрывать его поцелуями. Я ласкал его сосочки, бурые, окружённые жёсткими чёрными волосками. Я спускался ниже и целовал кнопочку пупка, а потом, по "блядской дорожке", оказался в его райских кущах и обхватил головку губами.

Я впервые сосал обрезанный член, не скажу, что это как-то особенно восхитительно, просто необычный опыт. А вот его реакция на мои ласки была совершенно банальная - он выгибал спину, жмурился и стонал в голос, его руки сжимали простыни, и он едва заметно старался двигать бёдрами.

Его пенис и так скользил у меня во рту. Я словно насаживался на его член, красивый, для меня немного непривычно тёмный, с головкой цвета кофе с молоком. Я сосал этот агар-агар, лизал его, растирал головку губами, словно полировал. Мой язычок теребил уздечку и тонкую прорезь на вершине головки, откуда постоянно выкатывали капельки смазки, мерцавшие в полумраке словно бриллианты.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>