Горячая гей библиотека

Брат мой - враг мой

Часть 4 (последняя)

Мы сидели на крыльце и курили, по очереди прикладываясь к бутылке, которая уже давно перешла на сиплый фальцет, перекатывая заканчивающиеся виски. Брат, к моему удивлению, сам завёл исповедь о своей симпатии к Егору и о десятках несостоявшихся попыток сделать ему минет. Всегда всё шло по плану: ничего не подозревающий Егор напивался до потери сознания, засыпал четыре раза в трусах и раз девять без трусов, но брат не решался. Он смотрел на его роскошное тело, он наблюдал, как его член вырастал в утренней эрекции, но ничего мог сделать, а только глотал слюни и, в конце концов, отворачивался к стене.

- Почему ты не решался? - удивлялся я.

- Не знаю, - мрачно цедил сквозь зубы брат и медленно пьянел.

- Тогда давай это сделаем вместе, - предложил я.

- Откуда ты такой взялся? - в голосе брата проснулась злоба. - Сколько тебя помню, ты со стогом сена на башке гонялся за бабочками, а теперь, вот, наглый такой лезет хуй сосать моим друзьям.

- Вырос, - с ответной злобой отрезал я.

- Я вижу, - брат кивнул головой на мой член, обмякший в недовольном ожидании. - Слушай, а ты любишь всем совать или тебе нравится, когда тебе присовывают?

В его интонации зазвучала уже неприкрытая агрессия. Что ж, пусть так, по крайней мере уже не нужно делать открытие, что я гей.

- Что там в тебе? Пидорские гены, которые скачут, как вши, между родственниками, - продолжал он.

- Я младше тебя, так-то, - оскорбился я. - Если от кого мы и подцепили эти гены, то от твоего деда.

Брат хотел было возразить, но при упоминании своего деда отвернулся в той мимолётной и редкой для его людей нерешительности, за которую можно было зацепиться и залезть под железный панцирь. Про его деда по посёлку ходили легенды, наверное, уже с той самой поры, как дед научился держать свой член в руках. Говорили, что он не только трахал всё, что двигалось, говорило, ржало и мычало, но и всё то, куда можно было бы засунуть свой член.

- Я не знаю, что делать, - тоскливо сказал брат и спрятал лицо в ладони.

Я ему вкрадчиво рассказал, что Егор не проснётся в ближайшие часа четыре, даже если у него под ухом расположится симфонический оркестр. А делать нужно то, что хочется.

- Я тебе покажу, - сказал я примирительно и предложил ему допить виски.

Брат одним движением будущего алкоголика допил виски и, швырнув бутылку в кусты, поднялся со ступенек:

- Показывай, - пьяным языком ответил он.

Он в покорном ожидании смотрел на меня, слегка покачиваясь в стороны. Я посмотрел на его тело и мой взгляд невольно опустился на его трусы, всё также удивительно низко оттягиваемые достоинством. Брат, видимо, следил за мной и вдруг неожиданно для меня стянул с себя трусы и отправил их вслед за бутылкой.

Во второй раз я смотрел на его член, но теперь он казался привлекательнее, словно был готов к приключениям.

Я поднялся вслед за братом и осторожно на носках пошёл в дом. На пороге комнаты брат неожиданно обхватил рукой мою шею и шёпотом вперемежку с горячим дыханием сказал мне в самое ухо:

- Я тебе доверяю.

Неожиданный поворот событий, который брат устроил четверть часа назад, был окончательно пройдён. Я чувствовал член брата между своими ягодицами, его губы несколько раз коснулись моих ушей, его рука, столько раз сжимавшая меня за шею, теперь превратилась в наинежнейшее объятие. Не говоря уже о словах, которые он произнёс.

Егор лежал в той же позе, в какой мы его оставили, боясь быть застигнутым некстати проснувшимся Ваней. Я показал брату, что нам нужно встать по обе стороны кровати, но он не решался. Он смотрел на Егора и вдруг начал гладить мою руку. Я чувствовал, как этим сильным движением от плеча и почти до запястья он гасил своё волнение. Сам того не замечая, он вызывал во мне сильное возбуждение. Ещё пара мгновений, и я уже не смог бы ответить, кого я хочу больше брата или Егора.

Тогда двоих.

Я опустился над бёдрами Егора, скинул уголок простыни и взял в руки его мягкий член. Сдвинув крайнюю плоть, кончиком своего языка я начать лизать уздечку. Потом несколько раз глубоко заглотил его член и медленно вынул изо рта. Я снова показал брату, что ему нужно встать с другой стороны. Брат, не отрывая глаз от Егора, медленно обошёл его кровать и опустился на колени с другой стороны. Он нежно обхватил его член ладонью, закрыл глаза и стал широким движением лизать уздечку. Я убедился, что брат делает всё правильно, обильно смочил слюной средний палец и пропихнул его в анус Егору. Там, в тёплом нутре, я нащупал холмик простаты и лёгкими движениями начал её массировать. Брату уже ничего не надо было показывать. По- прежнему, не открывая глаз, от ласки уздечки он плавно перешёл к заглатыванию головки, а рука плавным танцем надрачивала ствол ещё неокрепшего члена.

Такая массированная атака вскоре дала свои результаты. Мы вызывали у Егора рефлекторную эрекцию. Его член набухал прямо на глазах, и вскоре для того, чтобы его ласкать, брату уже пришлось задействовать всю ладонь, движения его головы стали реже, но глубже, уже чаще он выпускал член изо рта, чтобы облизать его языком со всех сторон.

Убедившись, что стояк нам обеспечен, я оставил анус Егора в покое и присоединился к брату.

Наши языки, как змеи обвивали его член. Они то скользили по стволу вниз и выписывали круги на его яйцах, то поднимались круто вверх, где широким движением смаковали его головку. Иногда наши языки встречались и кроткими движениями скользили друг по другу. В какой-то момент мы оба сошлись на его головке, и меня потянуло поцеловать брата. И он мне ответил. Мы сплелись в долгом смачном поцелуе. Мы целовались, а потом один из нас переходил на головку, облизывая её, тогда как второй жадно смотрел и ждал, когда вновь можно поцеловаться.

Член Егора встал окончательно. Длинный, ровный, блестящий от нашей слюны, с литой головкой, он возникал перед нашими губами и внезапно исчезал, когда мы с братом целовались. Потом снова перед глазами всплывала крупная головка, которая попеременно тонула то в моих губах, то во рту брата. Но ещё мгновение, и член Егора окончательно остановился между нашими губами, которые свободно гуляли по всей его длине и сливались в сплошном тройном поцелуй на головке.

Мы были так увлечены друг другом, что не смогли предсказать оргазм Егора. Сперма выстрелила так неожиданно, что, казалось, мы оба вздрогнули, но, поняв, что произошло, с удвоенным усердием заработали языками и губами, лаская великолепный пульсирующий член.

Когда вся сперма была слизана, а губы вытерты взаимными поцелуями, я привстал и направил своей член на Егора, целясь в точку чуть ниже корня. После такого марафона кончил я быстро, заливая яйца Егора бурлящей спермой. Брат заворожённо смотрел на мои струи и сначала неуверенно, но потом с видимым удовольствием, начал растирать их по яйцам Егора.

Когда я выдавил из себя всё, я бессильным шёпотом сказал брату:

- Теперь ты!

Брат обвил ладонью своего крепыша и неспешно заработал рукой. Он не целился в Егора, как я, поэтому кончил ему в бедро шустрыми густыми струями спермы. Пока он в угасающем оргазме надрачивал свой член, я перегнулся через Егора и взял его член в рот. Терпкая горькая сперма мгновенно обволокла рот. Я с удовольствием, не меньшим, чем с Егором, облизал его член и снова поцеловал в головку...

К трём часам по полудню парни один за другим выползли из дома. За столом слева от крыльца они молча курили и пили минеральную воду вперемежку с поганым кофе. На губах Гоши белела засохшая смазка, которой я его измазал. Все молча поглядывали на его губы и даже щурили глаза, словно приглядывались, но никто не решался заговорить. Гоша сам иногда кончиком языка облизывал белёсые чешуйки, но ни о чём не подозревал. Егор блаженно молчал, он не улыбался, но в сощуренных глазах бродила улыбка.

- Ты чего такой довольный? - спросил его Ваня.

- Я ничего не помню, что было вчера, - глупо ответил он.

- Баню-то ты помнишь, - деловито спросил Гоша.

- Помню, - кивнул Егор. - Помню, как два раза парились, а после этого ничего.

- Самый трезвый был Митя, - с замашками следователя сказал Гоша.

- Я уснул до вашего прихода, - бросил я небрежно и отвернулся.

На этом разговор и погас.

Брат нас развозил по домам молча. Всё утро он прятал от меня лицо, и только по движению головы я понимал, что в нём шла какая-то борьба с самим собой. Всем хватало того, что Гоша опять говорил о том, что видит и чувствует, но в этот раз как будто бы про себя, не требуя ответов.

Брат завёз меня домой последним. Он зашёл во двор вслед за мной, и так же, как и ночью, он схватил меня за шею и прижал губы к моим ушам.

- Ты когда сваливаешь в свой Екатеринбург? - полушёпотом спросил он.

Меня передёрнуло от нахлынувших мурашек по коже, и от движения мужских губ на моих ушах, но мне достало чуткости распознать в этой внезапной нежности нотки лютой злобы, с какой брат ко мне ещё не обращался.

- В конце августа, - выдавил я.

Он не смотрел на меня. Глазами он шарил по окнам моего дома и как бы между прочим ответил:

- Не попадайся мне на глаза. Если увижу - руки переломаю. И держись от Егора подальше, - тут он заглянул мне в глаза, и я, как никогда раньше понял, что брат не шутит. - А что было ночью, забудь, как страшный сон.

Я думал, что сейчас он с размаху ударит лбом меня в глаз, но вместо этого он наигранно улыбнулся и громко крикнул:

- Здрасть, тёть Оль! Пройдоху вашего привёз.

На крыльцо вышла моя мать.

- От пройдохи слышу, - с издёвкой парировала она.

Брат отпустил меня и, выходя из двора, бросил:

- Пока, тёть Оль.

Мама улыбалась мне с крыльца.

- Привет, - просто и ласково сказал она и протянула ко мне руки.

Я сдержанно улыбнулся и подошёл к матери.

- Нагулялся? - спросила она, как спрашивала меня все двадцать лет.

Я уткнулся в её грудь и осторожно, чтобы не выплеснуть волны отчаяния, выдохнул:

- Ага!

страницы [1] [2] [3] [4]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Молодые парни, С братом, Совращение натурала

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>