Горячая гей библиотека

Солдат не обидит

Часть 1

Вы знаете, что такое невероятное везение?

Что ж, в любом случае, я постараюсь рассказать.

Я родился в небольшом закрытом городке на краю этой огромной страны в семье молодого военного, который в одной из командировок закрутил роман со студенткой мединститута. Итогом похождений моего отца стала самая нелепая семья в мире: минимальная разница наших возрастов сначала играла на руку, я рос как будто среди друзей, но молодость родителей не давала им покоя. Вечные попойки с немногочисленными друзьями с моим взрослением перетекли в вялые скандалы: мать возмущалась, что потратила лучшие годы на сына и жизнь жены военного где-то в заднице мира; отец резонно отвечал, что от аборта отказались обоюдно и такая судьба поначалу устраивала всех.

В общем - веселее некуда.

Когда я учился в выпускном классе, их конфликт достиг апогея, и во время очередного сбора сослуживцев отца мать прилюдно объявила о том, что так продолжаться больше не может, взяла заранее собранные вещи и отправилась на вокзал, понимая, что ни один из порядочно выпивших молодых людей не в силах её остановить.

Так в свои восемнадцать я остался с отцом вдвоём в трёхкомнатной квартире, предоставленный по большей части сам себе. После унижения из-за ухода жены он перестал водить гостей и всё чаще пропадал на работе, уходя порой на несколько суток в дежурства, возвращаясь, был слишком уставшим, чтобы поддерживать какую-то коммуникацию, и почти всегда, прямо в одежде, заваливался спать, порой в зале, не доходя до опустевшей спальни.

Новая жизнь меня в целом устраивала: как-то само собой получилось, что бытовые заботы легли на меня. Уборка пусть и раздражала, но являлась отличным способом снять накопившийся стресс. Готовка же стала неплохим хобби, а ухаживания за папой, который в повседневности был бытовым импотентом, приносили извращённое удовольствие.

Не буду скрывать, порой мне нравилось открыть шкаф с остатками вещей матери и, принарядившись, стирать военную форму, грязные носки, портки и другие прелести мужчины, служащего в войсках. Хотя порой мысли выходили и за рамки приличия, никакой иной реализации им не находилось: я пусть и был совершенно неопытным, но голова на плечах присутствовала. Обнаружить свою ориентацию в закрытом городе смерти подобно. А суицидником я не был.

Как я уже сказал, новая жизнь пришлась мне по вкусу. Хотя кому бы я ни говорил, взгляд со стороны всегда делал однозначный вывод: пиздец.

Естественно, насколько бы я осторожным ни был, промашек избегать было сложно.

Однажды отец пришёл домой слишком рано: я, весь в женском белье, руками стирал его многочисленные портки в ванной. Присутствие другого человека в квартире обнаружил слишком поздно - услышал выключатель в туалете. Пулей вылетев из ванной, я врезался в широкоплечее тело своего родителя, от которого порядочно несло выпивкой. Он добродушно потрепал меня по голове, неразборчиво что-то сказав, и оттеснил в сторону, намереваясь помыть руки. У меня же дрожали колени и суперпересохшее горло не давало издать ни звука. Умоляя всех известных мне богов, чтобы папа не обратил внимания на мой вид, я шмыгнул в свою комнату, на ходу стягивая компрометирующую одежду.

Когда я осмелился выйти в коридор, я уже слышал успокаивающий храп из зала, а в ванной в тазу с уже почти чистой одеждой добавилось то, что отец снял с себя после прихода.

Впрочем, это был единственный случай. Начитавшись порнорассказов, я, конечно, очень хотел совратить его, но смелости набраться так и не смог, чтобы переступить черту.

Что ж, предыстория закончена. Пора приступать к основному сюжету, когда вы уже примерно понимаете, в какой реальности я рос.

Осенние каникулы. До экзаменов ещё далеко, да я особо и не переживал, всегда чувствовал, что благодаря папе запасной вариант всегда существует, благо, у него было достаточно знакомств в военных училищах. Да, особого желания учиться там не было, но и страха там оказаться тоже - все дошкольное время в них провёл, чего бояться.

На удивление тёплая погода поздней осенью, небольшие дожди ночью и прощальное уже не жалящее по-летнему солнце. Красота!

Папа по-прежнему пропадал на работе, предпочитая как можно реже возвращаться в квартиру, в которой все напоминало о жене, а я... А я нашёл себе новое развлечение, которое безумно тревожило мой воспалённый нерастраченным возбуждением мозг.

В нашем городе было безумно много военных. Как грузных штабных офицеров, которые, надолго не задерживаясь, приезжали с проверками; так и сравнительно молодых поджарых руководителей, которые целыми днями муштровали совсем зелёных контрактников, расквартированных по всему городу.

Но, кажется, волшебное бабье лето что-то изменило и в их жёстком распорядке. В один из дней, когда мы со школьным другом, начитавшись пособий по охоте, пошли ставить силки на зайцев, мы увидели запавшую мне в воображение картину.

Трое новобранцев на берегу озера, которое разделяло нас, скинули с себя всю одежду и, громко матерясь и подкалывая друг друга, с разбегу рассекали обнажёнными телами гладь воды. Двое из них были кавказских кровей - покрытые жёстким густым волосом, скрывающим рельеф тела, а один светлый, тоже покрытый шерстью, но настолько светлой, что она не мешала видеть атлетично сложенный торс.

Боясь за свою репутацию, я пытался оттянуть друга дальше в лес, но тот, как приклеенный, с широко раскрытыми глазами смотрел на то, как резвятся молодые люди, будто старался досконально запомнить каждую деталь.

- Вот бы...

Друг замолчал, встряхнув головой, и наконец-то дал себя увести. Остаток дня мы почти не разговаривали, каждый был погружен в свои мысли, но в моей голове появилось подозрение, может быть, мой лучший друг, которого я знаю очень давно, тоже гей.

В город вернулись по отдельности, я сделал крюк через озеро, надеясь увидеть парней ещё раз, но дикий пляж пустовал.

Не сильно расстроившись, предвкушая мастурбацию от увиденного днём, доплёлся до дома, где с разочарованием обнаружил толпу военных, шумно что-то праздновавших. А ведь я уже успел отвыкнуть от попоек у нас в квартире...

Прошмыгнув мимо всех сначала в душ, потом в свою комнату, я расстался со своими мечтами о дрочке и попытался уснуть.

Поздней ночью в комнату ввалился пьяный отец и, пробурчав, что в его кровати уже кто-то спит, рухнул рядом со мной.

Что ж... Видимо, сексуальное напряжение меня сегодня не отпустит. Борясь с возбуждением от источающего жар тела отца, я кое-как уснул повторно.

Пробуждение было ранним. Не хотелось участвовать в чужом утреннем похмелье, поэтому, наскоро собрав себе быстрый перекус, я поспешил на озеро.

Сев в удобных кустах и запихивая первый бутерброд в себя, я пропустил приход уже знакомых мне парней. На этот раз с ними был ещё и четвёртый, званием, видимо, постарше, потому что вчерашняя троица немного боязливо что-то ему объясняла. Постояв на берегу какое-то время и обсудив что-то (расстояние не позволяло расслышать разговор), все молодые люди, как по команде, начали снимать одежду. Я чуть было не подавился куском хлеба, так как в этот раз представление было только для меня, да ещё и гораздо ближе. На этот раз парни вели себя куда более сдержанно, не резвились, почти не говорили, а если и нужно было переброситься словами, то делали это еле слышно. И все время с опаской смотрели на четвёртого.

В отличие от них он был с безволосым телом, но с более длинными волосами на голове, как будто и не военный вовсе, хотя выправка и форма говорили об обратном. Тело его было не настолько притягательным, а лицо вызывало отторжение. Да и из-за того, что его присутствие убивало разнузданную атмосферу выбравшихся, видимо, в самоволку парней, он мне сразу не понравился.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
С другом, Первый раз, На природе

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>