Горячая гей библиотека

Хулиган и Красавица (глава 2, Контакты)

Часть 5

Как и перед экзаменами, он заявился к Паше вечером, на этот раз посмотреть фильм, поужинать (а как же пропустить это важнейшее мероприятие?). Ровно в десять попрощался с бабушкой, пожелал доброй ночи и ушёл. Но только для того, чтобы тут же тайно залезть через окно в Пашкину комнату.

Паша перед этим взял с него клятвенное обещание не орать и вообще не шуметь. Макс просился только тихонько полежать нагишом в обнимку. Никаких ржак и ебли!

- Мы же интеллигентные люди, как можно! - бил себя в "интеллигентную" грудь Максим, вылупив кристально честные глаза.

Пашка даже на миллиметр не поверил, но ему и самому до усрачки хотелось остаться с Максом на целую ночь, как настоящими мужем и женой. При этом себя он не позиционировал ни с тем, ни с другой. Паша сам не понимал как вообще должно всё быть у двух любящих парней. Учитывая мужественность Максима, мужем вообще-то должен быть он. Какая из него, к фигам, жена? Но и себя Паша отказывался считать женой. Блин, ещё и в передничке по квартире высвистывать? Нет, увольте! У него была своя гордость, личным мужским эго он ни за что не поступится!

- Максим, давно хотел спросить тебя, но всё не решался. О ком ты думаешь, когда мастурбируешь? Ты ведь занимаешься этим, хоть иногда?

- С фига ли иногда? Каждый день. Все ведь дрочат. Да и ты.

- Я? - встрепенулся Паша, будто его как раз застукали за этим занятием.

- Ой, тока не пизди, что никогда.

- Ну, иногда случается.

Паша сейчас признался в своём самом страшном грехе. И под пытками он не сказал бы об этом никому. Почему же сейчас? Видимо, Максу он не осмелился врать ни в чем. Вернее, просто не мог он обманывать своего кумира.

- Ага, только про "иногда" не заливай керосин в уши. А кого представляешь при этом?

- Я первый спросил.

- Ну, раньше девок, конечно. Пизду там или груди. Да и другие места. Но теперь... Ты будешь ржать.

- Не буду. Я никогда над тобой не смеюсь.

- Ладно. В последнее время дрочу только на тебя, и кайф, кстати, больше.

- На меня?! - такого ответа Паша не ожидал. - Вау! Круто! Тогда и я признаюсь. Я вот тут... на днях, короче, занимался этим, так я о тебе вспоминал.

- Ну вот, значит мы квиты. И оба идиоты. Дрочить друг на друга вместо того, чтобы встретиться и сделать приятное живьём.

- Наверно, ты прав.

- Да сто раз прав! Паш, Па-аша, а ты меня любишь?

- Ты сомневаешься? Лежал бы ты сейчас здесь, если б я не любил?

- Тогда почему ты не говоришь об этом каждые пять минут?

- А чо, у тебя деменция начинается?

- Никакая не деменция, неужели трудно сказать лишний раз? Заведи себе "напоминалку" в телефоне, пусть срабатывает каждые пять минут и голосом Алисы сообщает, чтоб ты сказал, что любишь меня.

- Давай я сразу наговорю на всю ночь вперёд - je t"aime, je t"aime, люблю, люблю, люблю тебя, красавчика. И это чистая правда. Но от тебя я, вообще-то, тоже не часто слышу это слово.

- Так я зато физически тебе доказываю свою любовь.

Макс навалился грудью на грудь и полез целоваться.

Больше всего Паше нравились прикосновения губ к шее и соскам. Он весь цепенел в это время и даже дыхание замирало. По телу пробегали невидимые лёгкие судороги, разнося негу и заставляя редкие волосики на ногах вставать дыбом. А вот ноги Макса были более заросшими и его очень светлые волоски так прикольно контрастом смотрелись на загоревшей коже. Паша очень любил смотреть на них. Он даже несколько раз пытался нарисовать это, но у него так и не получилось.

В этот раз Максим начал не с шеи. Он запустил ладонь в мягкие Пашкины волосы, раскинувшиеся по подушке, пропустил их между пальцев и глубоко вдохнул запах жасмина от любимого Пашкиного шампуня.

- Заяц, ты так обалденно пахнешь! У меня торчок уже на одни твои волосы. Никогда не вздумай их стричь коротко.

- Хорошо. Стану резинкой в пучок на затылке завязывать, если будут мешать.

- Можешь и резинкой или бантиком, как пацаны во дворе говорили. Тебе всё пойдёт.

От волос пальцы перешли к ушку и теперь уже оно испытало на себе всю любовь. Максим невесомо водил кончиком пальца по ободку ушной раковины, иногда забираясь внутрь, а мочка оказалась во власти губ. Они то целовали, то посасывали её, а то слегка покусывали и облизывали.

Пашка уже почти умер от всех этих ласк, ранее никогда не испытываемых. Он вообще перестал дышать, превратившись в напряжённый чувствительный столб. Весь позвоночник странным образом стал натянутой вибрирующей струной между ухом и промежностью. Там, между плотно сжатых ног, даже взмокло от накрывшего желания. Член давно окаменел, стоя вертикально в бешеной эрекции. В отличие от Макса, у которого крепенький писюн в стояке выгибался и плотно прижимался головкой к животу, Пашкин член напрягался, выпрямляясь в ровную нетолстую палку и торчал почти перпендикулярно, не касаясь живота.

Капля за каплей, сочилась влага из острия головки и стекала по стволу на прижавшиеся яички. Но члена, просто изнывающего от желания, жаждущего внимания, немедленного действия, хотя бы простого прикосновения, никто не трогал. Он жил как бы автономно от всего остального, предоставленный лишь самому себе. Это было невыносимо. Все ласки доставались лишь уху. Ещё немного такой иезуитской пытки и можно не выдержать - либо умереть, либо рухнуть в пропасть оргазма.

Именно в эту минуту невероятного напряжения другая ладонь Макса спасла, плотно обхватив Пашкин член. Как раз вовремя, потому что тело члена мощно задёргалось, впрыскивая тугие струи в кулак Макса. Это спасло от разлёта "снарядов" по всей территории постели. Не придётся застирывать простыню.

- Ну ты гигант! - ржал на ухо Макс. - Ну ты, мля, пожарник! Еле успел накрыть твой брандспойт.

Он поднял брошенную у дивана майку и принялся вытирать свою руку и Пашкину промежность от тонны спущёнки.

- Прости, я сейчас... - еле выдохнул Паша.

Тяжело дыша, он всё никак не мог вернуться из Астрала, в который его буквально вышвырнуло ураганным оргазмом. Он совершенно обалдел от только что пережитого и ему требовалось время для адаптации к новой реальности. А реальность эта состояла в том, что, оказывается, кончить можно и без рук, и без губ и без... Да вообще без всего! От одного напряжения стояка. Оно само, оказывается, способно проделать всю сексуальную работу, доведя до умопомрачительного финала. И это открытие совершенно потрясло Пашу. Он ещё и ещё раз переживал в мозгу это поразительное событие, случившееся с ним, и не мог поверить в реальность.

- Максик, ты не представляешь! Сейчас со мной произошло нечто! Прости, я даже говорить не могу. У-ух! Вот это да! Разве такое бывает? Прикинь, я сейчас разрядился вообще без рук. Я даже не прикасался к писюну!

- Ага, зато я прикасался. И очень вовремя.

- Не, ты не понял. Ты за него схватился, когда меня уже почти накрыло. Ты лишь удержал в кулаке всё, что из меня вылилось. Вот это да! Спасибо тебе! Где ты научился так с ухом?

- Да я и не учился. Просто захотелось поиграться твоими пельмешками. А ты так отреагировал. Пиздец! Понравилось?

- Мог бы у меня и не спрашивать. Спроси лучше у своего кулака. Всё оттёр? Дай тряпку я тоже подотрусь.

- Это, бля, не тряпка. Она ещё вечером была моей майкой.

- Прости. Я постираю завтра. Можешь взять из моих любую. Какую понравится.

- Прям любую? А можно я себе её оставлю? Мне так хочется иметь что-то твоё, целовать, нюхать.

- Да без проблем. Может тебе ещё и трусы заношенные подарить?

- Если говном не воняют.

- Вот ты гад! Придушить тебя мало!

Пашка принялся дубасить кулачками по закрывающемуся Максу, но тот лишь ехидно хихикал, вызывая ещё больший азарт у нападавшего.

- Ты думаешь, я не отомщу? Ха, ещё как! И мстя моя будет немедленной. А ну, лежать смирно, смотреть в глаза!

Макс, шутливо подчиняясь, лёг по стойке смирно, но готовый в любую секунду съёжиться зародышем, закрываясь от Пашкиных каверз.

- Ой, как больно, - ржал Макс. - Ой, сейчас котлету из меня сделаешь. Зачем тебе такая большая котлета? И ваще, перестань шуметь, а то бабушку разбудишь, опять застукает тут нас.

- Я крючок на дверь приделал. Сразу не войдёт.

- О! Да ты хозяйственный, прям как бабушка. Хи-хи.

Макс ожидал, что Пашка опять набросится на него, но он перестал его шпенять и уселся ему на ноги, как сам Макс тогда, на реке, и затих. Всё его внимание было занято подрагивающим членом, что оказался прямо перед ним. Ему прям до мурашек захотелось потискать это чудо. Давно хотелось, но всё не решался.

- Можно? - тихо спросил Паша.

- Конечно, дурачок. Зачем спрашивать? Тут и так всё твоё.

- Моё?! - в голосе послышалась алчная радость.

страницы [1] . . . [3] [4] [5] [6] [7] [8]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, 18-19-летние, Первый раз

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>