BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Сильные попперсы с доставкой в день заказа.
Случайная случайностьЧасть 4 (последняя) Утро я встретил с улыбкой. Знаете, такое ощущение бывает перед днём рождения
в далёком сейчас возрасте. Проснуться и лежать в постели, зная, что к тебе вот-вот кто-нибудь
подойдёт, вытянет тебя из-под одеяла и вручит подарок. И целый день будет для тебя весёлым
и интересным. Да, светлое прошлое... Оно у меня было коротким, но от этого не менее
радостным. А сейчас я словно вернулся в него. - Ты же не спишь? - слышу я полуутверждение,
полувопрос. - Нет, - отвечаю я, не открывая глаз. - Тогда почему не встаёшь? - в голосе
моего собеседника появляется лёгкое удивление. - Не хочется. Хорошо же, - моя улыбка
становится ещё шире. Я слышу, как он выбирается из-под одеяла и садится на край моей
простыни. Глаза мои открываются сами собой. Парень вопросительно смотрит на меня. - Что? -
мой голос, хриплый со сна, звучит забавно, и я произношу слова, как бы пробуя их на вкус. -
Хочешь меня о чём-то спросить? - Да, - он неловко вздыхает, поправляет уголок моей
подушки, словно оттягивая важный момент, но спустя минуту всё-таки говорит, - зачем тебе
это нужно? Он натыкается на мой непонимающий взгляд и добавляет: - Ну, всё это? Почему
ты ещё не выгнал меня? Понимание проступает на моём лице. Я тоже вздыхаю. Мне неловко.
Ответ есть, но озвучить мне его пока сложно. И тогда я произношу: - Не знаю, просто мне
так хочется. Нам же весело, правда? - мне стыдно за мой просящий взгляд. - Весело... -
это не ответ, он просто повторил мои слова, и я отчётливо осознаю это. Несколько минут
мы оба молчим. Вспоминается то, что мы, в общем-то, незнакомы, а если уточнить, при каких
обстоятельствах мы встретились, то и совсем становится не по себе. Но... это же не важно,
правда? Важно. Конечно, важно. На меня вдруг нахлынули все те мысли, которые я старался
всё время отгонять от себя с момента нашего знакомства. Кто такой этот парень? Почему он
не хочет уходить? Ведь у него же есть, должна быть какая-то своя жизнь. Вот я, несмотря на
всё своё недовольство, не смог бы так просто взять и бросить всё это: свои рисунки,
продуваемый ветрами сквер, печальные вечера с кружкой какао в замёрзших руках...
- Послушай, - решился я и внимательно посмотрел на своего собеседника, - может, ты
расскажешь мне о себе? Юноша резко дёрнул пальцами, которые всё ещё касались моей
простыни, и сжал их в кулак, потом едва слышно втянул в себя воздух сквозь зубы, словно
успокаиваясь. Хотя, возможно, мне всё это просто показалось, и я просто слишком сильно
впился взглядом в парнишку. - Да чего тут рассказывать? - он уже привычно улыбнулся, и
тревога стала потихоньку отпускать меня. - Я сбежал из дома, прибился к уличным ворам, и
вот... - юноша смущённо опустил взгляд, и мне показалось грубым расспрашивать его о
дальнейшем. Да мне уже и так было о чём подумать. - Я приготовлю завтрак, - весело
сказал я и вылез из-под одеяла. Не то чтобы я был сильно голоден, просто чувствовал
необходимость остаться в одиночестве и поразмыслить над сложившейся ситуацией. Уже в дверном
проёме я оглянулся, окинув взглядом его сжавшуюся на полу фигуру, и сказал: - Ты иди
в душ пока, что ли... Не дожидаясь его ответа, я скрылся на кухне и принялся за готовку,
но на самом деле мыслями я был где-то далеко отсюда. Всё думал, думал, думал... Я не понимал
того, как человек может сбежать из дома, ведь семья - это самое дорогое, что есть в жизни!
Но, конечно, у моего гостя могли быть на это серьёзные причины. Вот только какие? Я
чувствовал потребность узнать о нём побольше, и не просто потому, что у меня дома поселился
незнакомый человек. Нет, мне хотелось помочь ему, как-то защитить этого парнишку. Но,
конечно, пытать его вопросами было бы совсем бесчеловечно, поэтому я, как всегда, отложил
всё на потом. Я часто полагался на судьбу. Кто же знал, что на этот раз она не заставит
себя долго ждать и даст ответы на многие мои вопросы? Завтрак прошёл в молчании, но не
в таком, какое бывает между незнакомцами, а в обычном домашнем молчании. От этого мне было
невероятно уютно. Я уже строил планы на день. Вот сейчас я пойду в сквер, заработаю там
немного, а потом пройдусь по магазинам... Я остановился. Оказывается, встретившись с этим
пареньком, я совсем перестал писать по вечерам, а ведь это самое прибыльное время. Ах, что
за метаморфозы происходят с влюблёнными людьми! Что? Я именно так и подумал?! Да, теперь
уже поздно что-то отрицать. Я с головой окунулся в свою сумасшедшую влюблённость. Мне стало
вдруг до ужаса легко, будто назвать словами это щемящее чувство для меня было совершенно
необходимым. Я улыбнулся юноше, а моё незваное счастье между тем задумчиво поглощало
традиционную яичницу и недовольно морщило носик: завтрак подгорел. - Что ж, дорогой
мой, - и я весело подмигнул ему, - ты прожил у меня очередную ночь, пришла пора отрабатывать
её. Пару секунд я любовался недоверчивой ошеломлённостью на лице юноши, а потом поспешно
договорил: - Я сегодня вернусь домой, и продолжим работу над портретом. Он укоризненно
посмотрел на меня и выглядел так, будто собирается прочитать мне лекцию о моём аморальном
поведении. - Хорошо, договорились, - нет, не решился воспитывать меня парень, и он
встал из-за стола, собирая с него посуду. Я никогда не думал, что это может быть так
приятно - помогать кому-то. А вот сейчас, вытирая полотенцем тарелки, понял, что это просто
ошеломительно вдохновляет. *** К скверу я подлетел, как на крыльях.
Михаил Семёнович, который снова, вопреки своему обыкновению, оказался рядом с моим местом,
потянул меня за рукав и, даже не дав мне поставить мольберт, спросил: - Наконец-то ты
забыл о своём затворничестве? - мужчина как-то несолидно хихикнул и продолжил. - Весь прямо
светишься от счастья! Кто же покорил нашу ледяную статую? Я молчал, не зная, как ему
ответить. Этот вездесущий пожилой человек вечно лез не в своё дело и, наверное, знал обо мне
больше, чем я сам о себе. В конце концов, я же имею право на личную жизнь? - Да не злись
ты, вижу же, что влюбился, - назойливый старикашка внимательно смотрел на меня в ожидании
моей реакции, и я не выдержал. - Да, влюбился. Михаил Семёнович, давайте поработаем, -
и я стал с преувеличенной тщательностью раскладывать свои вещи. Однако неприятный сосед
не давал мне спокойно работать: то спросит что-то, вроде и безобидное, но с подтекстом
каким-нибудь скользким, то всё смотрит на меня без перерыва, что неимоверно раздражает.
В общем, закончил я работу куда раньше обычного, предпочтя деньгам своё моральное
спокойствие, к тому же дома меня ждал очаровательный юноша и кипа эскизов, которые так и
просились на большой холст. По дороге домой я решил зайти в супермаркет, чтобы купить
там что-нибудь вкусненького. Теперь у меня была причина не экономить на еде. "Вкусненького"
набралось два огромных пакета, и тащить их было неудобно, поэтому я немного замешкался на
выходе и вдруг услышал знакомый голос: - ... уже пять минут жду! Давай быстрее, а то мне
надо быть дома, когда он придёт. Я едва не рухнул там же, где стоял. В моём разуме
смешалось любопытство и беспокойство: теперь я мог узнать о моём таинственном возлюбленном
(а говорящим оказался именно он) кое-что новое, вот только кого он ждёт? Я быстренько
заскочил обратно в здание магазина и прилип к большому окну, благо парень стоял ко мне
спиной и видеть моего расплющенного о стекло носа не мог. Вскоре к нему, забавно семеня,
приблизилась крупная коротконогая фигура. - Привет, - пробормотала фигура, поворачиваясь
лицом в мою сторону и оказываясь уже осточертевшим мне Михаилом Семёновичем. - Здравствуй,
дядя, - в голосе юноши чувствовалась озабоченность, - ты знаешь, о чём я хотел поговорить.
Пора всё это прекращать! Надеюсь, ты доволен мной? Я же доказал тебе своё умение втираться
в доверие... - Доказал, доказал, - насмешливо перебил его мерзкий старикашка. - Теперь
я могу считать тебя достойным сыном моего почившего брата. Он бы гордился тобой! В
глазах Михаила Семёновича зажёгся сумасшедший огонёк, он произнёс: - Ты продолжишь дело
всей его жизни! Ты закончишь великий труд. Ваша книга произведёт фурор в научном мире!
Наконец-то лучшие умы смогут управлять толпой. Не будет войн, не будет политических
конфликтов... - парень уже не слушал дядю, он скользил взглядом по прохожим и, похоже,
слышал эту речь далеко не в первый раз. Я смотрел на него невидящими глазами. В висках
у меня тяжело застучало. Я всё понял! Я понял, почему он так легко остался у меня ночевать,
почему ничего не украл, как сделал бы это любой нормальный вор, когда была такая возможность,
почему его никто не искал. Я понял всё. Кажется, по щекам у меня текли слёзы, но сейчас меня
это мало волновало. Мне стало отвратительно стыдно за свою наивность, за одержимое влечение...
Психология. Всего лишь психология - причина моей влюблённости. Может, и чувств-то никаких
нет? Но вдруг, отвлекая меня от мысленных метаний, Михаил Семёнович прервал свои
фанатичные излияния и вполне вменяемо проговорил: - Однако ты же понимаешь, что тебе
ещё многому нужно научиться. Это была только первая ступень. Сейчас ты пойдёшь к своему
художнику и продолжишь действовать так, как мы и планировали. - Нет, дядя, - спокойно
произнёс парень, даря мне надежду. Я искренне поверил в то, что вот сейчас он скажет,
что любит меня, что ему не хочется управлять мной, или что они там собирались делать... Но
парень сказал: - Мне надоело! Это абсолютно неинтересно, и я не собираюсь продолжать
этот глупый эксперимент. - Эксперимент... глупый эксперимент... эксперимент, - шептал я,
выбегая через соседний выход из магазина. Я бормотал это, подбегая к своему подъезду,
открывая дверь, бросая на пол сумки, которые почему-то сжимал в одной руке. Я произносил
эту фразу сотни раз на разные лады, пытаясь её осознать. Я грел молоко в микроволновке,
заливал им растворимый какао и никак не мог понять... Почему "эксперимент"? Почему я?
Меня уже, кажется, ничего, кроме этого, не волновало. Вдруг навалилась страшная апатия,
а горький привкус во рту всё никак не исчезал даже после большого глотка сладкого какао.
Я включил телевизор и бездумно уставился в его экран. Мне даже на секунду показалось, что
это я так умер... Почему-то у меня не возникало больше никаких мыслей. Я чувствовал себя
использованным и выкинутым на помойку одержимым дядей и его жестоким племянничком. А ведь
это и правда было жестоко! Я же на самом деле любил его... Любил. Наверное, теперь всё это
останется в прошлом. Я не понимал ничего. Я просто сидел на диване, грел холодные пальцы
о полупустую чашку и ждал. Может, я хотел, чтобы он вернулся? Да, хотел. Но ещё больше мне
хотелось, чтобы ничего этого не было: ни подслушанного разговора, ни самого эксперимента.
Если слёзы и были, то они остались в прошлом. Сухие щёки у меня горели. Я чувствовал, как
постепенно сквозь глухую стену апатии прорывается ослепительное желание забыть всё то, что
я узнал сегодня. Кажется, для этого я был готов поверить во что угодно... С этой мыслью
я слушал то, как в замке поворачивается ключ, с этой мыслью я смотрел на то, как мой
любимый заходит в квартиру, как непонимающе смотрит на меня, как на его лице постепенно
проступает то ли понимание ситуации, то ли просто желание высказаться, и он произносит:
- Давай забудем всё, что было? Пожалуйста, давай начнём всё сначала? Я хочу забыть свою
прошлую жизнь, и если ты пообещаешь ничего у меня не спрашивать, то я останусь. Ты же ещё
не закончил мой портрет, - и он жалко улыбнулся, но в глазах у него застыла твёрдая
решимость. "Забудем" - это слово хлестнуло меня не хуже пощёчины, вырывая из вязкого
оцепенения. Я вскочил с дивана, выкидывая куда-то кружку, подбежал к нему, крепко-крепко
обнял парня и уткнулся носом ему за ухо, вдыхая незнакомый мне до этого запах шампуня. Он
в ответ прижался ко мне, обхватывая меня руками, и я вдруг понял, что готов простить ему
всё, что угодно, за такое объятие. И я даже в какой-то степени благодарен этому проклятому
эксперименту за то, что мы встретились. И мне совсем не хочется знать, закончилось ли всё,
или это просто начался следующий уровень... Я просто хотел любить этого человека. - Давай
забудем, - прошептал я.
страницы [1] [2] [3] [4]
Этот гей рассказ находится в категориях: Любовь и романтика, Молодые парни
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|