Горячая гей библиотека

Карты не врут (главы 4-7)

Часть 4

- Валерий Петрович, спасибо вам большое! - он отстранился от меня и строго посмотрел.

- Не нужно было этого делать, Алексей.

- Почему? - с негодованием в голосе произнёс я. - Почему я не могу выразить вам свою благодарность? - я был ошарашен и немного оскорблён его тоном. Я же ничего такого, за что нужно порицать, не сделал. И тут до меня начало доходить. - А-а-а, вам, наверное, рассказали, что я гей? - зло фыркнул я в ожидании подобающей реакции.

Я просто был уверен в том, что Валерий Петрович если не гомофоб, то натурал это точно, а может быть и тот, кто вообще не приемлет секс. Ведь за эти три недели он ни разу - ни словом, ни делом - не проявил себя в этом отношении. Хотя я всячески пытался показать ему, что я не просто друг, или знакомый, или ученик. Но он никак не реагировал на мои выпады. И, сгорая от стыда и снедаемый обидой, я был уже готов сорваться с места и уйти, чтобы он не увидел моих слез, готовых водопадом хлынуть из глаз.

- Нет, мне никто ничего не рассказывал. Я это и так знаю.

- Тогда почему? - сразу не обратив внимания на вторую часть предложения, спросил я. Но потом до меня дошло. - Откуда? - чуть слышно произнёс я, продолжая пылать от стыда.

- Я же тебе говорил о своей докторской степени... И если знать, куда смотреть, то всё становится видно.

- Вы из-за этого не позволили мне вас обнять?

- Нет, Алексей, не из-за этого.

- Тогда из-за чего? - я понимал, что давлю на него, но мне хотелось узнать. Не знаю почему, но просто хотелось и всё.

- Потому что... - и тут он наклоняется ко мне, и его губы касаются моих, мы стоим у двери какое-то время, и меня наполняют просто невыразимые чувства и ощущения. Такого я никогда не испытывал. Тепло от его поцелуя потекло струйкой по моему телу вниз. Мой член моментально отреагировал. Я почувствовал, как от смазки всё стало мокрым. - Я в вас влюблён, Алексей, - отстранившись, ответил он. - Потому что я едва сдерживал себя от этого раньше.

Какой-то реактивный импульс пролетел внутри меня по всему телу. Я не мог объяснить, что сейчас внутри меня произошло. Я испытал сильнейшее потрясение от его слов, от тех чувств, которые даровал мне его поцелуй. Что-то щёлкнуло во мне, и мои ноги бегом вынесли меня из его квартиры. Я, не знаю, почему, я плакал, мне ведь было очень хорошо. Его поцелуй был настолько сладок, что я не хотел, чтобы он прекращался. Я стоял в подъезде и облизывал губы, на которых осталась влага от его поцелуя. Мне просто снесло крышу. Я всё никак не мог признаться ему в своих чувствах, всё боялся, что он неправильно поймёт, что наша "дружба" будет окончена. И сейчас, когда всё, как я думал, открылось, я плакал от счастья. Я шёл домой и плакал. Я прикасался к своим губам и возвращался в мыслях к тому моменту, когда наши губы сомкнулись в поцелуе. Хорошо, что была ночь и никто не видел моих слёз.

Всю ночь мне не давали покоя мои мысли. Провалявшись до утра в пастели, я рванул к Валерию Петровичу. Я стучал звонил, но никто не открывал. Раздался звук открывающегося замка двери напротив. На пороге квартиры напротив появилась дряхлая старушенция, которая казалось от сквозняка просто рассыпется.

- Вас как звать, молодой человек? - проскрипела она голосом несмазанной калитки.

- Каплин Алексей.

- Валерий Петрович просил вам передать. Он сказал, что вы придёте в это время, - она протягивает мне какую-то плотную картонку чёрного цвета размером с небольшую открытку и скрывается за своей дверью.

Я осмотрел её с двух сторон. Ничего. "Зачем он передал мне кусок картона?" Только и успел я подумать, как на одной стороне проявились золотые буквы. Так ещё писали в старинные времена - пером, размашисто, чтобы буквы, написанные чернилами, не сливались.

"Дорогой, Алексей, приношу вам свои извинения за свой поступок. Глубочайше сожалею о доставленном неудобстве, позволив себе, не дознавшись о вашем разрешении, коснутся ваших губ. После ваших объятий я не смог больше сдерживаться. И сейчас жалею, что, пребывая в бескрайности чувств к вам, я не мог открыться раньше, потому как был обеспокоен возможной неприязнью. Я вас полюбил ещё тогда, в парке, когда вы сидели у пруда и кормили уток.

Взываю к вашему великодушию и прошу простить меня за столь скорый отъезд, возникли срочные дела в Египте. Моя поездка закончится ровно через четыре года. К тому времени вы уже закончите обучение и, возможно, покинете этот город. На тот случай, если же вы снизойдете до милости дождаться меня, то ровно через четыре года в этот же день я буду вас здесь ждать." И ниже подпись.

Странный жанр написания письма немного удивил меня. Сейчас уже так никто не выражается. Я сел на ступеньку, прижав этот кусок бумаги, и снова горько заплакал. Я ругал себя и ненавидел за то, что убежал вчера. В руках почувствовалось какое-то шевеление. Я посмотрел на листок, точнее, что от него осталось. Он рассыпался на мельчайшие частицы у меня прямо в руках.

Вытерев слёзы, я пошёл домой. Оставалась надежда, что мы встретимся через четыре года, и я буду ждать. А ночью мне приснился Валерий Петрович. Он улыбался мне и успокаивал меня, что мы скоро увидимся, что четыре года, это не так уж и много времени. На прощание мы снова поцеловались и крепко обнялись. И когда я проснулся, я был уверен, что в моей комнате стоял запах Валерия Петровича, даже вкус на моих губах остался от его губ. Тогда я не придал этому особого значения, списав всё на свою бурную фантазию.

Последний год я погрузился в учёбу, практику и защиту диплома. Юрка буквально стал моим "лучшим" другом. Ни на шаг не отходил от меня. Всё выспрашивал, что там у нас с Петровичем. Он как-то узнал, что я был у него дома. А что я мог рассказать? Рассказал правду, только опустил некоторые подробности, которые касались его квартиры и последнего случая. Он всё рассказывал мне о том, что карты буквально молчат, когда он пытается что-то разузнать про Петровича, словно его не существует и никогда не было: ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. И я не мог не заметить, когда у нас заходил разговор об Валерии Петровиче, Юрка всегда говорил шёпотом и почти вплотную стоя ко мне.

И вот два года учебы закончились. Позади преддипломная практика, защита диплома. Гулянка всей группой в снятом родителями ресторане. Я стоял поодаль, в дальнем углу зала, и наблюдал за тем, как парни, уже изрядно выпив, лапают девчонок в откровенных нарядах. Одни танцуют, другие стоят в тёмных углах. В этот момент словно из сумрака выплывает Юрка.

Он за эти два года превратился просто в ходячее зомби. Он и так красотой не блистал, а тут просто оживший трупак.

- Привет, Лёх.

- Здоров, - мне не очень хотелось с ним общаться, но он всегда подкарауливал меня. Ну, ничего, осталось недолго - и потом поминай как звали. Да и вообще, он последнее время стал меня раздражать. Всё расспрашивал о Валерие Петровиче. Вот и сейчас заведёт эту заезженную пластинку.

- Ну, вот и закончилась наша учёба.

- Ага.

- Уже думал, куда работать пойдёшь?

"Ага, как же, так я тебе и сказал."

- Стратегический план в разработке, - отшутился я.

- Ну что, не слышно вестей от нашего философа? - так он звал Валерия Петровича.

- Юра, какого хера ты пристал ко мне? - взорвался я. - Не знаю я, что с ним и где он. Свалил куда-то. Мне не докладывал.

Наверное, по моим интонациям и всему моему виду он понял, что ничего, как и в предыдущие разы, он не добьётся, поэтому он также беззвучно исчез в сумраке зала.

Он на протяжении всех двух лет постоянно пытался выпытать у меня о том, кто такой Валерий Петрович, что у него дома, был ли у нас с ним секс, что он рассказывал, куда ходили. Такое складывалось впечатление, что я на допросе. Конечно, я его слал и ничего не рассказывал.

Вот и всё, закончилась учёба, все сейчас разбегутся кто куда, а я буду ждать. Я осматриваю всех, кто в зале, словно прощаюсь с ними навсегда и избегая встречи уже с пьяными одногруппниками, исчезаю в ночной мгле.

5. Шаг вперёд

Шло время. Я устроился учителем начальных классов в местную школу, в которой когда-то учился сам. По окончании университета знакомая моих родителей предлагала мне пойти преподавателем в университет в соседнем городе, но я не мог, ведь тогда я бы пропустил самый важный день. Потому я отказался, оставшись в нашем городе.

Мне нравилось учить этих мелких сорванцов, которые в течение года становились для меня почти родными.

Почти все одногруппники уехали из города. Лишь иногда издалека я видел Юрку, как он бесцельно шатается по улицам. Хотя выглядеть он стал более статно. Длинное в пол драповое приталенное пальто, брюки, рубашка, галстук и недешёвая машина. Тогда, как я передвигался на своих двоих. Кем и где он работает, я не знал, да и не интересовался этим.

Прошло полтора года. Время тянулось неумолимо медленно. И как-то вымотавшись с этими мелкими негодниками, я пришёл домой и после освежающего душа, даже не поужинав, рухнул на кровать. Вырубился буквально мгновенно. И просыпаюсь от того, что в комнате яркий свет. "Опять не выключил", - думаю спросонок. Открываю глаза, а возле моей кровати стоит Юра. Он стоит и смотрит на меня. Взгляд такой злой, будто я что-то ценное украл у него.

Я в абсолютном недоумении подскакиваю на ноги.

- Ты как сюда попал? - злобно кричу на него.

Но вместо того, чтобы ответить мне, он быстро подходит ко мне, хватает за горло и начинает душить меня обеими руками. Я чувствую резкую боль в горле и нехватку воздуха. Пытаюсь освободиться от его хватки. Но не могу. Пытаюсь бить его, но всё без толку. Он словно не чувствует моих ударов. У меня закатываются глаза, я начинаю терять сознание, как вдруг вижу, что взгляд Юры направлен куда-то за меня. Его руки резко разжимаются, и его буквально отбрасывает к стене. Я жадно хватаю воздух ртом, пытаясь сделать вдох. Меня раздирает кашель. Горло сильно болит.

страницы [1] [2] [3] [4] [5] [6] . . . [10]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Фантастика и мистика, Мужики и молодые

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>