Горячая гей библиотека

Новости (глава 2)

Часть 1

За расставленными вдоль окон столиками противного, неаппетитно-пластикового оранжевого цвета обедали в основном студенты. Очередь у касс не сокращалась и не увеличивалась; у экранов с номерами заказов толпились и расхаживали туда-сюда люди, как в старом городе на площади; через постоянно работавшие автоматические двери внутрь врывался ветер, достаточно сильный, чтобы сбрасывать на пол салфетки с ближайших столиков. В помещении пахло тёплым тестом, перцем, кофе из автоматов и усилителями вкусов, и все эти запахи оседали у нас на одежде, словно осадки. Высокие окна с панорамным видом сердито царапали льдинки мартовского дождя.

Мой отдел устроился за самым дальним столиком, и если бы нас сфотографировали на черно-белую плёнку, то мы выглядели бы как заговорщики в каком-то плохом нуаре из сороковых. Но это был никакой не детектив, а клоунада и трагифарс. Мы ушли обедать в сетевую пиццерию, чтобы не наткнуться ни на кого из коллег из других отделов, которые, я был уверен, тоже обсуждали плохие новости с утреннего совещания.

Полина в моем отделе занималась обменом данных с налоговым отделом и с налоговой службой и работала на той должности, где я был пару лет назад. Она приехала в Питер из Краснодара. Парфён был аналитиком из Петрозаводска, заметно старше нас всех, а Кристина, самая молодая из нас, занималась контактами с банками заказчиков и подрядчиков. Иван, наш начальник, отсутствовал в подозрительном отпуске.

Когда все забрали заказы и положили телефоны экранами вниз, я зевнул и объявил:

- Волков думает, что Ваня специально согласился на такой порядок расчётов.

- Какой "такой"? - недоумевала Полина.

- Ну, который позволял им оплачивать нашу работу в течение двух месяцев после подписания акта выполненных работ и поставки товаров.

Мы все переглянулись, не зная, что сказать. 

- Бред какой, - Парфён неправильно разорвал сахарный пакетик. - Чтобы что? Чтобы у них была возможность выиграть два месяца?

- Видимо.

- А кто-нибудь с Ваней вообще это обсуждал? - робко спросила Кристина.

- На почте переадресация, рабочий не отвечает, - доложил я.

- Ну он же в отпуске. Ожидаемо, - сказал Парфён таким тоном, будто пытался нас успокоить.

- Меня в январе вот вытаскивали в офис, хотя я тоже в отпуске была, - заметила Полина. - Но ребята, вы же не верите, что Ваня...

- Да какая разница, верим мы или нет? - хмыкнул я.

- Ты с каких пор такой смелый? - удивился Парфён.

- Он вообще сегодня сам не свой! - пожаловалась Полина. - Ему Волков письмо сказал написать, а он в телефоне всё утро просидел.

- Что за письмо? - спросил Парфён.

- Как наш отдел может поучаствовать в том, чтобы постирать Волкову штаны, - сказал я, пытаясь запить голод сладким кофе. - Что? Ребята, но он же правда, как в анекдоте, бегает и кричит, что все насрали ему в штаны, а не он сам обосрался.

- Так и напишешь главе управления в письме? - спросила Полина, постукивая ногтями по столу.

- Всё равно на письмо. Давайте про себя подумаем. Проверка будет.

- Пиздец, - синхронно выдохнули они.

- А вы чего перепугались-то раньше времени? - заулыбался я. - У нас всё равно в апреле аудит был бы. Вот и представьте, что он нагрянул ну... с опережением графика.

- У меня ещё годовые не готовы, - простонала Кристина.

- А они ни у кого не готовы ещё, - успокоил её я. - Но нам важнее сейчас всё привести в порядок. Лучше, чтобы у нас все было готово к проверке, когда её объявят. Ну и откройте резюме, на всякий случай.

Последнее предложение прозвучало слишком тяжело, предвещая самое страшное несчастье на работе - увольнение.

- Может, к Ване съездить? - Полина не скрывала отчаяние.

- Ага, в Хорватию, за свой счёт.

Весь оставшийся день я занимался тем, что высчитывал разницу во времени между часовыми поясами Санкт-Петербурга и Хьюстона, ну ещё сохранил черновик письма для Волкова с провокационным заголовком "как наш отдел будет помогать вам стирать обосранные штаны".

Новостей о Серёже мне удавалось избегать года три. Изредка я слышал что-то о его отце, который в 2011 году пробрался всё-таки в Думу, но в 2016 году оттуда ушёл, не став искать переизбрания. Я пытался представить, как часто Серёжа заходит в контакт, как он вообще додумался там мне написать пять дней назад. Что он думал, когда видел, что я не читаю сообщение? Неужели он не видел, что мой аккаунт не был активен несколько лет? Интересно было, почему он выбрал контакт, но, с другой стороны, где ещё ему было мне писать? Откуда ему знать мой новый номер телефона и где вообще меня искать? Он, конечно, мог ещё помнить старый адрес моей электронной почты, но он бы не стал писать письма, как в девятнадцатом веке? Поэтому контакт.

В интерфейсе контакта на смартфоне было что-то жуткое, жуткое в гофмановском смысле, когда у куклы слишком реалистичные черты, когда неживой объект слишком выразительно напоминает о чем-то живом. Вроде бы похожие цвета и вкладки, но это больше не соцсеть моих студенческих лет. Я вспоминал тот контакт, когда он был совсем другим. Это был не просто мессенджер, это была платформа, где оставляли лайки, кидали песни на стенку, дарили "подарки" и обновляли статусы. Там договаривались о встречах, приглашали на вечеринки, ссорились из-за комментариев к фотографиям, заводили знакомства и удалялись из друзей.

Память не говорит, а только показывает, а чем больше времени разделяет нас с воспоминанием, тем сильнее эти образы становятся похожи на незабытые сны. Любая попытка поговорить про это похожа на какое-то бессвязное бормотание, но хранить молчание становится тяжелее.

Мы просидели тогда на крыше полночи, видели, как небо всё-таки почернело, и как в выступившей из космоса черноте стали мигать, мерцать и блестеть звезды. Серёжа рассказывал про ребят, которых оставил на вечеринке, и про новую вечеринку у его друга детства, Сашки, на которую он заберёт меня на неделе. Я с наглостью, которую вряд ли повторил бы в трезвом виде, не давал ему договорить, обклеивая поцелуями его губы, щеки, подбородок. Потом ночь побледнела под тяжестью предрассветного гула и отступила. Мне надо было вернуться домой, чтобы не нервировать маму; Серёжа целовал меня в лифте и проводил до дверей. Когда я свалился на кровать, я улыбался, облизывая губы и упиваясь его запахом, чем-то табачным, кедровым, лимонным и невнятно мятным. Я не уснул, пока он не написал в контакте, что добрался до дома, пока солнце не раскрасило занавески, и пока я не разрядился, представляя, что я сделал бы с ним, если бы он остался ночевать у меня.

Мама утром недовольно вздыхала, когда я объявился на кухне ближе к полудню, но у меня всё-таки было алиби: я закрыл сессию без пересдач. Под бубнёж новостей, где диктор рассказывал что-то про Кыргызстан и какие-то войска, которые туда не то посылают, не то оттуда выводят, мама рассказала про новый план, который должен был ускорить продажу квартиры, которая болталась в объявлениях уже почти год. Нужно было удалить из неё все следы нашего присутствия, чтобы на фотографиях она выглядела более нейтральной, готовой к ремонту. Я не стал спорить: родители ещё в моем одиннадцатом классе начали бредить идеей разменять нашу маломерную трёшку на две двухкомнатные квартиры. Раз отец ещё не вернулся с вахты, переустройство квартиры было на мне.

- А куда мы денем хлам? - спросил я, пока гудела микроволновка с сырниками.

- Сам ты хлам, - мама улыбнулась. - Что влезет, отвезём в гараж. Что не влезет, отвезём на дачу.

- А кто возить будет?

- Может, кто из твоих поможет? Если нет, попросим дядю Гену.

- Серёга поможет, - не думая кивнул я.

- Это кто? 

Микроволновка истошно пропищала три раза.

- Это однокурсник.

- А я его не помню что-то, - мама закатила глаза, притворяясь, что перебирает в памяти моих ребят из университета.

- А кого ты помнишь из группы-то?

- И правда. Ну ты ему скажи, что за бензин заплатим. И накормим.

- И в характеристику упоминание добавим?

- Не ёрничай. Там ещё сыр остался, и хлеб свежий в хлебнице. Я пойду прикину, что можно убрать.

- Только тот огромный пустой шкаф к нему в машину не влезет, - предупредил я её. 

- Что- нибудь придумаем!  

Так Серёжа в каком-то смысле появился в нашем доме: это первое упоминание о нем в разговоре с кем-нибудь из родителей, которое я помню.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>