Горячая гей библиотека

Новости (глава 4)

Часть 1

За общим завтраком, который проходил в обеденное даже по субботним меркам время, ребята обменивались сигаретами и таблетками от головной боли, обсуждали, кто больше всех выпил и кто перешел границы приличия, пока за открытым окном жужжали пчелы и лепетали на ветру листья. Я переглядывался с Сережей и едва мог сдержать улыбку: нам удалось и перейти границу и не попасться пограничной службе, хотя без шуток о том, что мы вдвоем ночевали в бане, всё же не обошлось.

Впрочем, почти все в доме знали, что Сережа и Саша дружили давно, и воспринимали Сережины отдельные и, по мнению многих, несправедливо комфортные условия ночевки просто как привилегию долгой дружбы. Саша умолял ребят не кормить Каштана ничем со стола и сопротивлялся требованиям почистить бассейн и включить насосы - многим хотелось вечером поплавать, но Саша слишком боялся плавающих бутылок и разлитого алкоголя в воде.

Днем все разбрелись; кто-то скрывался от жары в доме, где у Саши тарелка ловила телеканал со старыми клипами, кто-то жарился на газоне, который покрылся большими желтоватыми пятнами от палящего солнца и был похож на старый вытоптанный ковер, а кто-то пытался раззадорить Каштана, который после путешествия к реке и обратно дремал и даже не думал суетиться.

Сережу тоже сразил сон, и я, оставив его в бане, стал шататься по участку, болтая с ребятами с его курса. Почти все спрашивали меня про преподавателей и про экзамены и с выразительностью, достойной какого-нибудь предсказуемого ужастика, обещали, что худшее еще впереди, перебивали друг друга, вспоминая, как им едва удалось избежать отчисления на втором курсе или как они ходили на пересдачу осенью; то, что мне удалось закрыть все без хвостов, называли большой удачей.

Петя занял почетное место на лежанке и грел на солнце свое похудевшее после перелома ключицы плечо, поглаживая его, будто оно от этого заживет быстрее.

- Сережину девушку, кстати, вот так отчислили, - сказал он, когда Аня, староста с их курса, принесла нам холодного пива, которое кто-то спрятал в овощной отсек холодильника.

- Как "так"? - спросил я.

- Вообще не так, - покачала головой Аня, устроившись на траве и скрывшись от нас за огромными солнцезащитными очками. - Ну да, она ушла на пересдачу, но она уехала в Америку летом и не вернулась.

- Не вернулась? - не понял я. - Пропала, что ли?

- Work and travel, - пояснила Аня. - Программа такая. По ней визу получаешь, уезжаешь и не возвращаешься, если хочешь. Остаешься там.

- Серега не рассказывал? - удивился Петя.

- Ну, я знал, что они встречались, но про уезд ее... Нет, этого не говорил. Мы с ним не так давно знакомы.

- Мы с ней вместе учились, она со мной поступала, - сказал Петя. - Но мы проучились с ней вместе семестр только, а в феврале я сломал ключицу и год потом в универ не ходил.

- Она на курс старше Сереги? - спросил я.

- Ну да, - кивнул Петя. - Они познакомились на посвяте Сережи осенью, она испытания для его группы придумывала, и они до летней сессии провстречались. А потом она уехала, и всё, сердце ему разбила.

- Это кто такое сказал про сердце? - расхохоталась Аня. - Какое сердце?

- А что? - возмутился Петя.

- Разбилось! - не унималась Аня. - Оно у него что, хрустальное?

- Ты ему не говори только, - попросил Петя. - Он не сильно любит ее вспоминать.

- Ой, слушай, - не выдержала Аня. - Устроил тут сериал "Сплетница", нагрузил парня.

- Скорее сериал "Беверли Хиллз 90210", - возразил Петя.

- Скорее "Школу" Гай Германики, блядь, - буркнул я. - Пойдемте в дом, а то сгорим.

В этом разговоре не было ничего мрачно пророческого; это была беззаботная болтовня под ослепительной синевы небом, за которой последовала другая болтовня и другие пустые, разрыхляющие тишину разговоры. Но память, а точнее наблюдатель, что прогуливается по ее запутанным аллеям, неизбежно искажает самой своей прогулкой ход прошлого, зацикливаясь на вот таких моментах, которые, как теперь кажется ему, были предвестниками тупика, желтыми листьями на зеленом кусте посреди длинного лета.

На второй вечер Сережа выглядел жалко, как разбуженный посреди спячки медведь, бродивший в поисках еды на кухне, пока ребята готовили вторую порцию шашлыков из остатков мяса. Я держался подальше от кухни в компании тех, кто предпочитал пинать мяч, который постоянно с всплесками, как от пушечного ядра, плюхался в бассейн и выуживался Каштаном. До ужина я отзвонился маме, которой не терпелось как можно быстрее освободить квартиру от хлама и сделать фотосессию для успешной продажи. Она снова обещала забрать у меня паспорт за предложение заказать заговор на продажу квартиры у какой-нибудь ведуньи и просила много не пить.

Во второй вечер мы не пили столько, сколько накануне, да и не смогли бы, даже если захотели бы. От вида составленных у мусорных баков на заднем дворе бутылок многим становилось плохо, да и к тому же те, кто были за рулем, уже не могли поддерживать навязанный темп. Мы приготовили мясо, а танцевали в доме, чтобы не играть по второму кругу в игру "как достать соседа". После полуночи мы наткнулись на какой-то русский музыкальный караоке-канал и почти до рассвета горланили песни, которые давно не слушали, но которые почему-то помнили наизусть.

Я был в последней группе исполнителей, покинувших "сцену", и понял, что Сережа уже ушел спать, только когда мы дохрипели Корнелюка. По дороге в нашу баню я чуть не свалился в бассейн, потому что, как и всякий городской на моем месте, засмотрелся на звезды, которые непрерывным бело-синим блеском неслись в далекую черноту и висели неподвижно над темным краем земли. Споткнувшись у бассейна, я наступил на игрушку Каштана, которая издала протяжный писк, похожий на крик какой-то страшной ночной птицы.

Сережа спал на животе, оставив мне место у стенки и достав откуда-то не такую потрепанную запасную подушку, которая противно кололась торчащими из-под наволочки перьями. Помню, что я уснул, мечтая, чтобы мы с ним однажды уснули бы вот так в каком- нибудь походе, под чистым звездным небом. Утром же проснулся от уколов, слишком навязчивых для гусиных перьев - меня кто-то щекотал.

- Серега, дай поспать, - умолял я, не открывая глаза.

- Как ты мне вчера?

- Тебя вчера в любом случае Саша бы разбудил, - постарался оправдаться я, зарываясь в одеяло.

- Так себе отмазка, - услышал я его приглушенный голос. - Я же сказал вчера, что прижучу тебя.

Я не знаю, откуда он вообще выучил это слово, и что, по его мнению, оно означало, но тем утром прижучить значило сбросить с меня одеяло и попытаться прижать вырывающегося меня к кровати. Как бы я ни старался, его плечи были непобедимы.

- Проблемы какие-то? - заухмылялся он, когда почувствовал мое возбуждение.

- Это утреннее, - высокомерно соврал я. - Не на тебя, не беспокойся.

- Ах, не на меня? Ну ладно, - он резко вскочил, отчего диван, как пружина, подбросил меня.

Серега ушел в душ, закрыв за собой дверь, а когда я чуть не сорвал дверную ручку, он спрятался от меня за душевой занавеской, из-под которой стал раздавать мне пинков, стоило мне к нему приблизиться.

- Иди в бассейне купайся. Или в речке. Раз это утреннее, а не на меня!

- Серега, пожалуйста, - смеялся я. - Ну не ругайся!

- Иди отсюда, - он в шутку отпихнул меня.

Когда я попытался с такой же шутливой наигранностью открыть дверь, Сережа схватил меня обеими руками и поволок в кабину.

- А теперь сюда иди. Ко мне.

Без алкоголя он нравился мне больше. В его игре мне нравилось то, чего я никогда не испытывал с девушками, а именно какая-то взаимная почти спортивная потребность посоревноваться друг с другом, резвость, живость, прыткость и то, что несмотря на его силу, его плечи, он не мог меня полностью побороть и контролировать. Со временем он становился более заторможенным, способным на долгие поцелуи, но его нежность всегда была как будто наградой за то, что я ему сопротивлялся.

- Сука, Игорь?

- Что?

- Ты можешь не стонать так громко?

- Ну если мне нравится, я что, рот себе зашью?

- Блядь. Знал бы, что ты такая шлюха, я бы... Ау!

Я больно ущипнул его за бедро.

- Сам ты шлюха. Ты вообще меня поцеловал еще зимой.

- Что?!

- Ну ты конечно... жертва амнезии и алкоголя. Когда пересдача была у нас. Я тогда еще нарушил закон ради тебя!

- Ты вообще больной, - вспомнил Сережа, уставившись на меня с такой довольной улыбкой, которую я раньше на его лице никогда не видел. - Любой на твоем месте просто вызвал бы мне такси.

- Такси? Да ты мычать не мог, не то что говорить, а уж тем более адрес назвать.

- Ну вызвал бы такси к себе.

- Ну и я увез тебя к себе. Но с приключениями!

- Подожди. А что я тогда?

- А это важно?

- Ну да.

- Ну ты тогда расквасил мне лицо. Ударил ногой, случайно, хотя... Хорошо-хорошо, точно случайно. Ну и поцеловал зачем-то.

- Поцеловал как? Вот так?

- Нет.

- А как?

- Не так грубо.

- Так?

- Почти. Еще с языком.

- Ага. То есть, я в ту ночь, если верить тебе, не мог разговаривать, зато мог мычать и целоваться с языком?

- Ну да. Не вижу ничего неправдоподобного.

страницы [1] [2] [3]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Молодые парни

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>