Горячая гей библиотека

Пятое время года (глава 6)

Часть 2

- Дима, мы ж пацаны, - тихо проговорил Расим, и в интонации его голоса Димке почудилось едва уловимое замешательство. - Ну, то есть мы с тобой парни - пацаны. Как ты можешь меня любить?

- Просто люблю - и всё, - отозвался Димка, скользнув ладонью по спине Расима. - Разве парни не могут любить друг друга? - Димка умышленно проговорил "друг друга", таким образом делая свою любовь взаимной - обоюдной.

- Не знаю. Наверное, могут, - чуть помедлив, отозвался Расим, невольно вслушиваясь в собственные слова - в собственный голос.

"Наверное, могут" - сказал-услышал Расим и тут же подумал: разве он, Расим, не любил сейчас Диму - не испытывал чувство необъяснимого удовольствия от ощущения максимально возможной близости? Конечно, это можно было б называть сейчас настоящей дружбой, и это тоже, наверное, было б правильно. Но разве такая дружба - это не есть любовь? А с другой стороны, как они могут любить друг друга? Трахаться, кайфовать, друг другу всегда и во всём помогать, один другого всегда поддерживать - словом, дружить крепко, по-настоящему - это ему, Расиму, было понятно. То есть, стало теперь понятно - после всего. А любить... Как они могут любить друг друга, если они обычные парни - обычные пацаны? - Дима, можно, я о чём-то тебя спрошу? - неожиданно для себя самого проговорил Расим.

- Спроси, - отозвался Димка, мгновенно догадался, о чём Расим его хочет спросить - о чём он сейчас его, Димку, спросит. - Ну, спрашивай! - повторили Димка, понятия не имея, что и как он будет Расику отвечать.

- А ты не обидишься? - чуть помедлив, проговорил Расим; он оторвал лицо от Димкиной шеи, но Димка по-прежнему прижимал его к себе, и потому он по-прежнему лежал на нём, на Диме, сверху; огнём полыхнувшая сладость из тела Расима ушла, уступив место не менее приятной легкой опустошенности: опустошенности в теле, но не в душе!

- А ты разве хочешь сейчас о чём-то меня спросить для того, чтоб меня обидеть? - вопросом на вопрос отозвался Димка.

- Конечно, нет! - не задумываясь, искренне проговорил Расим. - Я совсем не хочу тебя обидеть, нисколько не хочу!

- Ну, и как в таком случае я могу обидеться? - невольно улыбнулся Димка, и ладони его медленно скользнули по спине Расима к ягодицам, горячие ладони Димки обтекаемо замерли на упруго-сочных Расимовых булочках. - Спрашивай.

Если б Дима не произнес "я люблю тебя" - не сказал бы сейчас само слово "люблю", то у него, у Расима, этот вопрос не возник бы, ну, то есть, возник бы - наверняка возник бы! - но не сейчас, потому что сейчас... сейчас ему было хорошо без всяких вопросов! Они стали друзьями - стали настоящим и друзьями, и это было классно: непредвиденный, совершенно неожиданный, но обалденный секс органично дополнил накануне возникшую у Расима горячую симпатию по отношению к Диме: секс неожиданно, но удивительно верно раскрыл, расшифровал подлинный смысл его, Расимовой, симпатии, и, таким образом, желание настоящей дружбы у него, у Расика, осуществилось, сбылось.

Они стали друзьями, - какие могли быть вопросы? Но Дима сказал "я люблю тебя, Расик, я люблю тебя!", и этими словами невольно сбил Расима с толку, подтолкнув к тому, чтоб его, Диму, спросить, чтоб задать ему вопрос, который он, Расик, в данное время задавать не собирался - о чём он, Расим, совершенно не думал.

- Ну, чего ты, Расик, не спрашиваешь? Спрашивай! - повторил-проговорил Димка, чувствуя, как Расим невольно замер, то ли думая, как лучше сформулировать свой вопрос, то ли решая, задавать или нет свой вопрос вообще.

Они, Димка и Расим, лежали на постели в гостиничном номере, и смешавшаяся сперма, спущенная с интервалом в несколько минут из двух юношеских членов, липко склеивала их плоские животы; была ночь, и где - совсем рядом - спали ленусики, спали братья-близнецы, дружно подрочившие перед сном на своих кроватях после того как погасили в номере свет, спал Толик, перед сном в ванной комнате кончивший с мыслями о Светусике, спали без сновидений Серёга и Вовчик, спала неугомонная Зоя Альбертовна, после ужина позвонившая сыну в армию, спала отрешённая от всех - то ли глупая, то ли слишком умная - девушка эмо. Спали все, прилетевшие в Город-Герой в составе туристической группы школьников, и только они, Димка и Расик - двое из этой группы - лежали без сна в одной постели: голый Расик лежал на голом Димке, и Димка - счастливый Димка! - в ожидании вопроса, одной рукой обнимая Расима за плечи, ладонью другой руки ласкал сочные, мягкие и вместе с тем упругие Расимовы ягодицы.

- Дима, скажи мне, ты голубой? - прозвучал в темноте вопрошающий голос Расима.

Конечно, он, Димка, угадал, о чём Расик его, Димку, хочет спросить. "Ты голубой?" - прозвучал в темноте вопрошающий голос Расима, и Димка, предчувствуя именно этот вопрос - ожидая этот вопрос, вдруг неожиданно для себя самого растерялся: у него, у влюблённого Димки, не было ни для Расима, ни для себя исчерпывающе короткого - внятного и однозначного - ответа на этот вопрос! Как будто на все другие вопросы можно всегда отвечать однозначно и коротко. "Ты голубой?"

"Голубой", "не голубой" - "да", "нет": не было у Димки однозначного ответа на этот вопрос - ни для себя ответа не было, ни для Расика. Потому как он - по своим устремлениям - явно склонялся в сторону предпочтения однополого секса, и вместе с тем он внятно - осознанно - ещё не сказал самому себе, что парни, и только парни, ему, Димке, нужны по жизни. О каких однозначных выводах можно говорить?!

Дело ведь не в словах, которыми одни - по своему недомыслию или по иным, нередко мутным, причинам - спешат-торопятся поименовать других: "голубой", "голубой". Дело не в словах, или, точнее, не в самих словах, а в осознании этих слов как единственно верных, не подлежащих внутреннему сомнению. Вот в чём было всё дело! Проще говоря, "голубым" парень становится не тогда, когда скажут ему об этом другие, а тогда, когда скажет об этом себе он сам - когда внутренне это осознает, а осознав, это внутренне примет, причём, без разницы, оповестит он об этом мир или скроет это знание о самом себе внутри своей собственной души; у Димки такого внутреннего осознания не было, и потому Димка, будучи честным по отношению к самому себе, не мог - stricto, strictissimo sensu - назвать себя "голубым"; но и назвать себя "не голубым" - в строгом, строжайшем смысле слова - он тоже не мог, потому как тема эта его, Димку, и волновала, и манила. Волновала и манила ещё до того, как он страстно влюбился в Расима! Тема манила, волновала, но и здесь - в предыдущей Димкиной жизни, то есть в жизни до любви - всё было тоже не совсем однозначно! Потому как...

Димка, "трахался" с Игорем - в сарае они приспускали с себя штаны и, испытывая совершенно естественное удовольствие, на старом скрипучем диване поочерёдно тёрлись друг о друга своими сладко напрягавшимися пиписами. Ну, и что с того, что всё это было? Мало, что ли, парней делают точно так же? Понятно, что их "трах" в сарае по вечерам был в то лето всего лишь игрой, был экспериментом, и потому ни о какой конкретной ориентации тот первый сексуальный опыт свидетельствовать не мог.

Потом, когда секс с Игорьком не случился, Димка всё лето мастурбировал, воображая Игоря и себя. И опять в тех фантазиях не было ничего особенного: он, мастурбируя, представлял то, что знал. В это же время он стал обращать внимание на парней. Но ведь он, Димка, не был при этом совсем равнодушным-амбивалентным к девчонкам - девчонки его волновали тоже! Не какие-то конкретные девчонки, а вообще. Он, Димка, нисколько не сомневался, что у него будет всё, что бывает у всех: и любовь, и семья - девчонки его волновали тоже, но он, открыв для себя в интернете мир однополых отношений, стал всё чаще и чаще мастурбировать, думая не о девчонках, а о парнях, страстно трахающих друг друга на бесчисленных сайтах с бесконечными галереями.

И снова: разве можно было на основании одного лишь этого делать вывод, что он, Димка, является "голубым"? Разве не могло получиться так, что - по мере взросления - весь этот интерес к однополым отношениям постепенно притупился бы или даже совсем исчез бы? Ведь, сидя дома перед монитором - мастурбируя "на парней", Димка вместе с тем нисколько не стремился вступить с кем-то в реальный половой контакт - никто из парней ни в школе, ни во дворе у него, у Димки, такого желания не вызывал. Ну, и какой же он был "голубой"?

страницы [1] [2] [3] [4] . . . [7]

Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, 18-19-летние, Мастурбация

Вверх страницы >>>
В начало раздела >>>
Прислать свой рассказ >>>