BlueSystem >
Горячая гей библиотека
Художник берёт краскиЧасть 5 Спустя несколько часов картина была завершена, и голосом, полным счастья, он попросил меня
открыть глаза. Я ожидал, что увижу комнату такой, какой она была и раньше, а мысль о
лежащем на ладони предмете вовсе отошла на задворки сознания, но увидел я совсем не это.
Прямо передо мной, на кровати, предстала картина собственно меня с прекрасными формами,
и мне понадобилось несколько минут, чтобы понять, что покоилось у меня в руке столько
времени. - Дэнни, это... - я замолк, когда он передвинул лист бумаги, открывая
моему взгляду то, что на самом деле было в моей руке, и я не смог сдержать слёз. - Ты
выйдешь за меня? - робко спросил он со своего места на кровати, а я лишь переводил взгляд
с него на руку, а затем снова на его прекрасное лицо. Я попытался сесть, но после столь
продолжительного времени без движения, да ещё и в неудобной позе, рука, что поддерживала
голову, не подчинилась, и я не смог никак иначе встать, кроме как отпустив другую руку;
чёрная маленькая коробочка с самым прекрасным кольцом на всём свете чуть не выпала из
моей ладони. Он понял мою проблему и помог мне, укутывая меня в объятия и усаживая к себе
на колени, а я, в свою очередь, обвил руками его шею. Его одежда казалось чуждой,
касаясь моей обнажённой кожи, но его запах и мягкие волосы были всё такими же родными.
- Да, конечно же! Я так люблю тебя, - я заплакал, уткнувшись в его шею, ошеломлённый
тем, что любовь всей моей жизни только что сделала мне предложение, чувствуя себя так,
будто от удивления я бы развалился на части, если бы меня так крепко не держали его руки.
На самом деле, я никогда не задумывался, почему он любил меня. Я был лишь маленьким
парнишкой, который раздевался перед другим парнем - человеком, который любил творить. Я
всегда был обнажён перед ним. - Я тоже люблю тебя, ты мой мир, моя муза, моё всё, - он
аккуратно взял одной рукой коробочку с украшением с моей ладони, а другая в это время
осталась на своём законном месте - пояснице, удерживая меня крепко, но в то же время
оставляя достаточно пространства, чтобы видеть моё лицо, в то время как он надевал кольцо
с пятью инкрустированными кристаллами мне на безымянный палец. Он смахнул слёзы счастья с
моего лица, а затем наклонился, чтобы медленно и в то же время страстно поцеловать меня, а
мои руки вновь обвили его шею. - Ты действительно будешь моим единственным навсегда? -
прошептал я, отстраняясь и заглядывая в его глаза, где до сих пор переливались звёзды так
же, как и бриллианты на моём кольце. - Да, - он погладил меня по щеке, и я снова
прильнул к нему, соединяя наши губы в поцелуе, желая лучше почувствовать своего жениха. Он
вновь отстранился, в последний раз чмокнув меня в губы перед тем, как сказать: - Тебе
нравится кольцо? - я кивнул, улыбаясь и опустив взгляд на кольцо на левой руке. Это был
действительно знак того, что я принадлежал ему, и я ещё никогда ранее не был так счастлив.
- Это белое золото и бриллианты, максимально приближённые к такому совершенству, как ты,
которые я только смог найти, но они всё равно и близко не могут с тобой сравниться. Ты
попросту слишком идеален во всех смыслах этого слова, - у меня на глаза навернули слёзы, и
я уткнулся носом в изгиб его шеи, пытаясь подыскать верные слова, если они вообще
существовали в тот момент. - Я люблю тебя, Дэнни, ты удивительный. Должно быть, кольцо
стоит целое состояние. Ты не должен был его покупать, - мои пальцы слегка потянули за край
его футболки, прокрадываясь под неё, чтобы почувствовать нежную кожу, которую я так
обожал, и срывая с губ моего возлюбленного вздох удовольствия. - Не переживай насчёт
этого, я хотел достать для тебя самое лучшее, и я сделал это, - он аккуратно уложил меня
на кровать, обойдя глазами всё моё тело, поглаживая каждый квадратный сантиметр моей
кожи, до которого он только мог добраться. Я аккуратно стянул с него футболку перед тем,
как удостоить той же чести спортивные штаны, что были на нём. Каждый сеанс рисования
меня заканчивался одинаково - вместо того, чтобы мне быть обнажённым перед ним, он был
обнажён вместе со мной, во мне. Как и всегда, чувство наполненности укрывало меня с
головой, и я лишь стонал, всхлипывал и вскрикивал, зная наперёд, что его реакция стоила
больного горла наутро. Ради его нежного и любящего шёпота над ухом я и жил, и никто не
мог с ним сравниться. - Валера? - Да, - прошептал я, вжимаясь в его тёплые и потные
объятия, чувствуя, что постепенно уплываю в мир снов после занятия любовью со своим
возлюбленным, любовью всей моей жизни и её же смыслом. Мне подарили жизнь, лишь чтобы я
вдохновлял его. Я был рождён для того, чтобы делать его счастливым. Я всегда был рядом для
него, а он был моим единственным. - Как скоро ты хочешь устроить свадьбу? - он немного
сильнее прижал меня к себе, перекатываясь на спину, вместо того чтобы лежать на боку, и
теперь моя голова лежала у него на груди, там, где билось сердце. - Так скоро, как
только возможно, - сказал я, осыпая тысячей мимолётных поцелуев его грудь в то время, как
его руки нежно убирали с лица мои непослушные пряди. - Я бы так хотел нарисовать тебя
сейчас, но я слишком устал, - сказал он и улыбнулся в ответ на мою улыбку перед тем, как
соединить наши губы в любящем поцелуе. Поцелуй был медленным, но, тем не менее, я всё ещё
чувствовал эти мурашки, бегущие по позвоночнику, которые у меня были только от него, и его
руки вокруг себя, от которых я терялся в тёплых объятиях. - Тогда спи, - прошептал я,
разрывая поцелуй, ложась обратно на своё место и утыкаясь носом в его шею и одновременно в
волосы. Он был так близко, и я вдыхал запах, исходящий от него - свежеотточенный
карандаш и уголь, смешивающийся с ароматом свежей бумаги. Его тихое дыхание убаюкивало
меня, и я, ещё раз нежно поцеловав его, начал проваливаться в сон. Спустя шесть месяцев
мы поженились; у нас была действительно грандиозная свадьба со всеми друзьями, членами
семьи и людьми, которых мы едва знали. Тем не менее, у каждого из нас это был самый
счастливый день в жизни, проведённый с широкой улыбкой на лице, которая лишь увеличивалась
с каждым разом, как мы видели друг друга или случайно касались. Это был абсолютно
идеальный день, и каждый из нас чувствовал, как его сердце бьётся сильнее, когда другой
ловил его взгляд или же шептал заветные три слова. Мы танцевали наш первый танец как
супружеская пара, так как прежде мы не очень-то любили это делать, под старую добрую You
Don’t Have To Say You Love Me Дасти Спрингфилда. Прежде я мог лишь мечтать о такой
романтике, но это было правдой. Я обхватил его шею руками, а его руки, как и всегда,
покоились на моей пояснице, и мы не сводили друг с друга глаз на протяжении всей песни;
даже во время короткого поцелуя на наших лицах играла всё та же широкая улыбка. Этой
ночью мы долго занимались любовью, так много раз, что я даже не могу сказать, был ли это
один затянувшийся акт или же их было множество. Он не отводил от меня взгляда, а я
потерялся в его тёплых больших руках. Конечно же, он нарисовал мой портрет: я вообще
не припоминаю момента, чтобы мы занимались любовью без того, чтобы он до этого не рисовал
меня, или же чтобы он рисовал меня, не занимаясь со мной после этого любовью.
Конечно, такое случалось на его уроках живописи, но, в конце концов, как раз эти рисунки и
построили наши отношения, нашу любовь и вообще всё, что было у меня на тот момент. В
эту ночь он изобразил меня в моём костюме, который был предназначен для медового месяца,
усадив рядом с огромным окном с видом на далёкую улицу. Лунный свет обволакивал меня, как
и в первый раз, когда он рисовал меня в своей квартире, но он смешивался с светом уличных
фонарей, образуя совершенно новое свечение, будто отражая новую ступень наших отношений.
Окно тянулось от потолка до пола, так что я попросту сидел на полу, согнув ногу и обхватив
её руками, а другая просто лежала на полу. Всё было настолько иначе, чем в первый раз, но
это было так похоже на первый раз. Я даже почувствовал мурашки, бегущие вверх по позвоночнику.
- Ты замёрз? - он нежно взглянул на меня со своего места на диване в нескольких шагах
поодаль; его глаза светились любовью и заботой. Я опустил глаза, чтобы посмотреть
на обручальное кольцо на его пальце, сделанное из белого золота, чтобы подходить к моему.
Хотя оно и не было инкрустировано бриллиантами, оно было обычное, и лишь на внутренней
стороне красовалось "Набросок - 24 сентября 1999". Посвящение было довольно странным, но
для нас обоих оно многое значило: в тот день он пригласил меня на ужин, отдав мне все мои
обнажённые портреты, что оказалось затем самым значимым свиданием в жизни обоих. Это была
его идея выгравировать эти надписи на наших кольцах, а я был в абсолютном шоке от того,
что он помнил дату, так что сразу же согласился. Он был таким романтичным, и его картины
действительно сыграли в этом огромную роль. - Нет, но мне здесь так одиноко, - он
улыбнулся, продолжая рисовать, прилагая максимум усилий к моей новой татуировке - чёрному
скорпиону на шее - ту, что я так давно хотел сделать, но боялся, что работодателям она не
понравится. Никто из пациентов не жаловался, так что, пока я не встретил никого с фобией
скорпионов, всё, казалось, шло неплохо. Он пробежался рукой по волосам, убирая пряди с
лица, чтобы видеть чётче, и я поймал его взгляд, полный страсти, когда он поднял на меня
свои глаза. - На что ты смотришь? - спросил он, когда я продолжил оглядывать его, пока
он создавал ещё одну безупречную картину. - А как ты думаешь? Может, на своего мужа,
который уже десятый час сидит в другой стороне комнаты и рисует, вместо того чтобы
проводить ценное время со мной, нет? - я игриво захныкал, и он поднял на меня озорной
взгляд сияющих счастьем глаз. - Если ты дашь ему всего пять минут, то чуть позже он
более чем загладит свою вину, - он ухмыльнулся, доводя до идеала детали практически
законченного портрета. Скорее всего, он уже нарисовал миллионы портретов: часто он
создавал даже больше одного в день. Он изображал меня, будто от этого зависела его жизнь,
и я никогда не смел отказать ему, боясь, что он поднимет при этом напрасный шум и обвинит
меня в том, что я не поддерживал его, но, поверьте мне, я поддерживал его, потому что от
этого зависела и моя жизнь. - Хорошо, но тогда тебе лучше не пробовать убегать от меня,
- я раздражённо вздохнул, зная, что не было смысла нервировать его, и вместо этого лишь
начал дожидаться, пока он закончит, что вскоре и случилось. Я широко улыбнулся, когда он
наконец-то отложил бумагу и карандаш, подняв на меня глаза, выражающие то же, что выражали
и мои, когда я жаждал его присутствия. - Почему бы мне хотеть убежать от тебя? -
спросил он, поднимаясь со своего места и подходя ко мне, а затем, когда я потянул за его
уже слегка ослабленный галстук, накрывая его губы своими, присоединился ко мне на полу. Я
вытянул ноги, позволяя ему раздвинуть их, пока сам пытался стянуть его рубашку, прижимая
его к себе. - Я никогда не уйду от тебя, ты слишком идеален.
страницы [1] . . . [3] [4] [5] [6] [7] [8]
Этот гей рассказ находится в категориях:
Любовь и романтика, Мужики и молодые, Первый раз
Вверх страницы
>>>
В начало раздела
>>>
Прислать свой рассказ
>>>
|
